Эллио Витторини - Люди и нелюди

— Может, и так. Ведь ты все понимаешь, — сказал Эн-2. И добавил: — А теперь тебе пора уходить.

— Я ухожу, — сказал рабочий.

Он говорил, что уходит, а сам все не уходил.

— Пока, — сказал Эн-2.

— Пока, — сказал рабочий. Но он не уходил.

— Мне хочется что-нибудь сделать, — сказал он. — Что я могу сделать?

Эн-2 велел ему вывернуть лампочку и унести ее.

— Готово, — сказал рабочий. — А еще оружие тебе не нужно?

— У меня хороший револьвер.

— И мой неплох…

— Мне хватит моего.

— Возьми и мой. Так ты больше убьешь.

Эн-2 взял револьвер, который протянул ему рабочий.

— Спасибо.

— Тебе больше ничего не нужно?

— Дай мне сигарету, если у тебя есть.

— У тебя нет ни одной сигареты? — спросил рабочий.

— Нет, — сказал Эн-2. — Мне бы очень хотелось, чтобы было что покурить.

— О господи! — сказал рабочий. — У меня нет ни одной сигареты.

— Нет? Ну и ладно.

— Как же ты обойдешься?

— Все равно.

— Нет, не все равно. Я бы хотел, чтоб у тебя была сигарета.

— Неважно. Не думай об этом.

— А что, если мне остаться с тобой? — сказал рабочий.

— Зачем? Ты иди!

— Ты останешься, а я уйду?

— Ну, конечно. Хватит и одного.

— По-твоему, вдвоем не лучше?

— По-моему, нет.

— Если бы я был молодцом, я бы остался.

— Что бы это дало? Ступай, друг.

— Мне бы хотелось быть молодцом.

— А ты и можешь быть молодцом, если хочешь. Ты ведь хочешь?

— Я хочу научиться.

— С моими товарищами ты быстро научишься.

— Да где я их найду? Кто они?

— Ты сумеешь запомнить явку?

— Сумею.

Эн-2 дал рабочему адрес Орацио.

— Запомни наизусть.

— Запомню.

— Скажи, что тебя прислал Эн-2.

— Хорошо. Эн-2.

— И скажи им: пусть передадут всем из Навильо-2.

— Навильо-2.

— Да, Навильо-2.

— Я запомню, — сказал рабочий. — Ты мне советуешь, отец?

— Это хорошее лекарство, — ответил Эн-2.

— Что хорошее лекарство?

— Быть молодцом.

— Быть молодцом — хорошее лекарство?

— Да, помимо прочего, хорошее лекарство. От всего помогает.

— Вот оно что! — сказал рабочий.

— А теперь тебе надо уходить, — сказал Эн-2.

Рабочий ушел, голос Черного Пса раздавался перед самым домом, слышен был и свист его хлыста; а человек по имени Эн-2 — уверен, что делает самое простое из всего, что может сделать.

Он делал то же, что сделали Сын Божий и испанец. Он погибал, но погибал сражаясь. Разве он не сражался сейчас? Разве дело только в том, чтобы сражаться и выжить? Можно сражаться и погибнуть. Он делал то же, что столько людей делали до него.

Они не скажут, что он сам этого хотел. Скажут только то, что говорил он сам. Что быть молодцом — отличное лекарство.

В руках у него был револьвер рабочего; сейчас он вытащил и свой из-под подушки.

«А что, если придет Берта? — спросил он себя. — В самом деле, что, если она придет? Придет за минуту до Черного Пса?» — Он подумал о пути через крыши так, словно можно было бы увести по ним Берту.

— Она не придет, — сказал он.

И спустил предохранители на обоих револьверах.

Рано утром в светлой солнечной дымке Орацио вел свой грузовик, а сзади него, на другом грузовике, мчался Метастазио.

Они ехали след в след, по дороге вдоль канала, между Павией и Миланом. Они пели. Пели? Нет, это был плотный рев моторов. Рядом с Орацио сидел рабочий, тот самый, что хотел стать молодцом.

— Он мне сказал, что это хорошее лекарство.

— Хорошее лекарство?

— Да. Помимо прочего, это еще хорошее лекарство, так он и сказал.

— Жениться — тоже хорошее лекарство.

— Я женат.

— А я женюсь завтра.

Орацио указал туда, где в легкой дымке, в золотом холоде полей, что-то ехало на дороге, пересекавшей их путь.

— Что там?

— Какая-то штуковина.

— Это мотоцикл.

— Он с сайд-каром. [36] Сайд-кар (англ. side-car) — мотоциклетная коляска.

— Это называется сайд-кар?

— Так его называли.

— Я таких не видал с тех пор, как под стол пешком ходил.

— Они давно уже устарели.

Доехав до перекрестка, они увидели, что мотоцикл, вынырнув из дымки, свернул на их дорогу, и переглянулись.

— Видел?

— Видел.

Орацио дал два гудка: один длинный — тире, один короткий — точка. Сзади ответил Метастазио: точка, тире, точка. Мотоцикл обогнал их, шел он ненамного скорее, чем грузовики.

— Чтоб его! — сказал Орацио.

Рабочий смотрел на него.

— Вот, может быть, случай как раз для тебя, — сказал ему Орацио.

— Чтобы поучиться?