Николай Бадеев - Принимаю бой

Через несколько суток, дождавшись глухой безлунной ночи, опять заработали насосы. Крейсер всплыл, пять буксиров впряглись и потащили его. И снова неудача: через сотню метров корабль сел на мель — фашисты так перепахали бомбами и снарядами дно гавани, что изменился его рельеф.

С мели крейсер сняли лишь в три часа ночи, до рассвета вывести его из-под обстрела не удалось бы. Пришлось возвращаться на старое место и открывать кингстоны…

И только через неделю, в дождливую, пасмурную ночь, крейсер в третий раз оторвали ото дна и увели в Неву.

Утром фашисты оторопело рассматривали дамбу гавани: «Лютцова» не было…

А «Петропавловск» вскоре подал голос с Невы.

15 января 1944 года, когда войска Ленинградского фронта начали бои за полное освобождение Ленинграда от вражеской блокады, крейсер открыл огонь по Красному Селу — крупному узлу сопротивления противника. Расчищая дорогу наступавшей пехоте, он громил доты, уничтожал батареи, штабы, истреблял живую силу.

Десять суток подряд «Петропавловск» вел огонь по врагу. В эти дни он выпустил более тысячи крупнокалиберных снарядов, больше чем какой-либо другой корабль Краснознаменного Балтийского флота.

За мужество и отвагу все офицеры, старшины и матросы «Петропавловска» получили боевые награды.

А капитану первого ранга фон Баумбаху дорого обошлась ошибка. Как пишет в своих воспоминаниях бывший народный комиссар Военно-Морского Флота СССР Герой Советского Союза Н.Г. Кузнецов, в годы войны в германской печати проскользнула заметка, в которой говорилось, что фон Баумбах расстрелян по приказу Гитлера за неправильную информацию о советском флоте.

Что же с фашистским броненосцем «Лютцов» — бывшим «Дейчланд»?

В конце войны его разбомбили самолеты у города Свинемюнде. Оставшиеся в живых так поспешно бежали с корабля, что бросили флаги. Советские солдаты на лодках добрались до броненосца и забрали флаги. Один из них — громадное полотнище, увенчанное изображениями свастики, железных крестов и орлов, штандарт военного министра и главнокомандующего вооруженными силами фашистской Германии, — был прислан в Морской музей.

— 3дравствуйте, я приехала из Новосибирска, меня зовут Норой.

Высокая, светловолосая женщина явно волновалась.

— Я названа в честь канонерской лодки. Нет ли в музее ее фотографии? Что это был за корабль? Где он находится сейчас? Мама рассказала мне только об одном походе…

Мы кое-что слышали об этой истории… Так вот она какая, Нора Васильева, дочь корабля!

Летом 1941 года на Неве стояло приземистое, тупоносое необычное судно. Ходовой мостик, труба, надстройки сосредоточены на корме, а две трети корпуса занимала большая прямоугольная яма… без дна, в ней струилась вода. Впрочем, достаточно было нажать в машинном отделении рычаг, и яма плотно закрывалась снизу стальными створками.

Это была морская грунтоотвозная шаланда водоизмещением в тысячу тонн. Землечерпалка поднимает со дна грунт я передает его на такое вот судно. Нагрузившись песком, глиной, галькой, камнями, оно выходит на глубину, раскрывает створки, и содержимое обрушивается в пучину.

На борту судна виднелось имя: «Нора». Рядом стояли однотипные «Зея», «Бурея», «Бира», «Селемджа». Каравану предстояло трудиться где-то в Татарском проливе, поэтому суда носили имена дальневосточных рек.

Но началась война, и поход на Тихий океан пришлось отложить.

Фашистские войска рвались к Ленинграду. Ожесточенные бои начались и на побережье Ладожского озера. Нужно было создать озерную военную флотилию. А где взять корабли? И тогда вспомнили о шаландах.

На «Нору» пришли рабочие-судостроители. Над ямой соорудили стальную платформу для пушек. Скоро доставили и пушки. Да какие! Пятидюймовые, как на самых новых эсминцах. А для отражения воздушных атак установили шесть скорострельных зенитных орудий и три крупнокалиберных пулемета.

Так же поступили и с другими шаландами. Суда получили звания канонерских лодок, на их мачтах взвились военные флаги.

В начале августа 1941 года «Нора» направилась в Ладожское озеро. В это время у Шлиссельбурга было жарко: командующий гитлеровской армией генерал-фельдмаршал фон Лееб приказал во что бы то ни стало захватить город, форсировать Неву и на правом ее берегу соединиться с финскими войсками.