Евгений Анников - Гильзы на скалах

Воспоминания очевидца:

«Через некоторое время у танкистов что-то не сложилось, и они с ротным вернулись к нам. По всей видимости, было принято решение: обойти боевиков, которые их так тщетно донимали, с другой стороны.

Поступила команда: «по машинам». Ромашка залез к себе, а Давлет и еще несколько бойцов (с других экипажей) сели на броню сверху.

Колона (только бронегруппа, без колесной техники) сорвалась с места очень быстро, и свернула влево на первой улице (Комсомольская), на первом же перекрестке — вправо (Рабочую), и тут же встала, так как получила шквальный огонь из гранатометов».

Прикрывая друг друга броней и огнем пушек, танкисты вели ожесточенную схватку. Несколько боевых машин пехоты, вертелись между бронированными тушами танков, изрыгавших из себя пламя и килограммы смертоносной стали.

Обгоняя танк Сергея, кокетливо виляя кормой, маневрируя, одна из БМП попыталась выскочить из этого ада. Ее пушка выплевывала снаряд за снарядом по окнам, из которых летела смерть. Сергей увидел, как граната ударила БМП, в борт слева. Подбитую машину развернуло. И тут же в нее попало еще две гранаты. Боевая машина, подпрыгнув, вспыхнула как ведро с бензином. Люки десанта открылись и из них посыпались пылающие комки. Сергей не сразу понял, что это горящие люди. Солдаты катались по земле, в попытке сбить пламя с одежды. Краем глаза увидел танк Егора, который вел частый огонь, прикрывая корпусом жарко пылавшую БМП. По его броне уже бегали языки пламени, облизывая башню. Заметил, как две гранаты попали в танк. Одна сверху в МТО, вторая встык башни и подбашенного листа. И третья. Третья попала в корпус, в месте, где отсутствовала секция фальшборта. Между четвертым и пятым катками. Танк Егора как-то клюнул и…

Огненный столб вылетел из-под отлетевшей вверх башни. Крутя стволом пушки, башня упала в десяти метрах от взорвавшегося танка, пробила асфальт и зарылась на полтора метра в землю. Сила внутреннего взрыва, была такова, что вырвало задний броневой лист. Детали трансмиссии и двигатель, кувыркаясь, полетели по улице, калеча, попадавшихся на их пути, солдат мотострелковой роты. Дальнейшее Сергей не видел, пуля разбила триплекс смотрового прибора. Он зажмурился и нажал на тормоз.

— Серега, что встал, уходи, уходи отсюда! Вывози родной! — истерически провизжало в наушниках.

— Триплекс разбит, сейчас, — трясущимися руками, Сергей пытался заменить прибор. Разбитый, полетел на пол. Вставил новый, увидел горящий танк Егора, вернее то, что от него осталось. Остальных машин уже не было. В охваченной пламенем БМП рвались оставшиеся снаряды, разлетаясь в разные стороны. Стоял оглушительный грохот, но через толстую шкуру брони доносились лишь его слабые отголоски. Вся улица была затянута дымом. «Только не стоять, не стоять!» — пульсировала мысль в оглохшей от грохота пушки голове. Двигатель продолжал работать. Сергей потянулся к рычагу КПП и выжал сцепление.

И в этот момент в них попали. Слева что-то гулко ударило в борт. По машине пошел звон. Щиток, закрывавший аккумуляторную группу, отлетел, ударив Сергея в плечо. Сваркой вспыхнули и посыпались искры, раскаленные брызги обожгли шею. Белый дымок заволок боевое отделение. Запахло горящим металлом. Панель с приборами вспучило, вылетели стекла на циферблатах. Один аккумулятор, сорвав крепление, вывалился со своего места. Электролит из разбитого корпуса растекался по днищу. Лопнула и погасла аварийная лампа над головой, осыпав Сергея осколками плафона.

— Андрей! Слева танк! Между домами во дворах! Подкалиберный зарядить! — голос Константина дрожал от напряжения.

— Вижу, башня белая.

Конвейер зажужжал, и механизм заряжания с лязгом загнал в пушку очередной снаряд.

— Орудие заряжено!

«Конец» — мелькнуло в голове Сергея, но руки привычно включили передачу. Потянув рычаг и вдавив педаль газа, резко развернул машину в сторону противника. Увидел вспышку от выстрела. Снаряд прошел мимо, зацепив башню своим оперением.

— Молодец Серега! Промазал падла! Теперь мы. Огонь!

Сергей в очередной раз увидел боевиков. Гранатометчики не стреляли. Они с интересом наблюдали за дуэлью. Разве мог этот, оставшийся в одиночестве израненный бронированный зверь, с развороченной кормой и вспоротыми баками, из которых хлестала кровь-солярка и охлаждающая жидкость растекалась под днищем, оказать сопротивление.

Его оставалось только добить. Так пусть его убьет собрат.

Словно два доисторических мастодонта, шевеля хоботами пушек, ревя двигателями и взрывая землю гусеницами, закованные в броню машины сошлись в смертельной схватке.