Олег Татарченков - Высоко над уровнем моря

Восток — дело тонкое, но кто не рискует… Тот не пьет шаропу. А его мы решили раздобыть почти официальным путем.

Наш взводный наркоша Щербаков слинял в кишлак за чарсом. Как мы подозревали, к тому же дуканщику Сабибуле. И надо же было такому случиться, что комполка в это время решил устроить проверку личного состава нашего батальона. Наш бат давно славился «неформальными контактами» с местным населением, но у командира для серьезной разборки, видимо, не доходили руки. Теперь дошли и нужно было срочно разыскивать по дуканам и прочим норам заблудших воинов — интернационалистов. В одну такую поисковую группу за Щербатым ротный снарядил нас. И чтобы компенсировать свое вынужденное шараханье по враждебной местности в надвигающихся сумерках, мы решили взять у Сабибулы канистру вина.

Для обмена прихватили захваченный у «духов» китайский АК с трещиной в стволе. Обнаружить ее можно было только при очень тщательном осмотре, которого наверняка не будет. Поэтому наша совесть была чиста: после первого выстрела автомат должно разорвать и никому вреда они принести не сможет. К этому времени шароп будет мягко булькать в животах и дурманить голову. И волки будут сыты, особый отдел не станет иметь претензий. А овцы, то бишь будущие хозяева «калакова», (так здесь зовут китайские автоматы) — так это их проблемы…

Четыре вооруженных до зубов интернационалиста по всем правилам военной науки просочились в кишлак. С тыла подобрались к задворкам дукана Сабибулы…

И тут в переулке нас чуть не сбила выскочившая из-за угла фигура, одетая по-афгански, но с физиономией Хуршета:

— Пацаны, там «духи»!!!

Судя по побледневшему доже под сильным загаром лицу, Хурику очень не хотелось путешествовать в горы привязанным к хвосту ишака.

Мы сориентировались быстро: сдернули предохранители автоматов и приготовились встретить Хуршетовских преследователей так, как полагается это делать советским солдатам.

…Успели дать только по очереди: «духи», не ввязываясь в свару, дернули в обратную сторону. В наших интересах не было начинать драку с неизвестным противником: если сумеем выбраться целыми и здоровыми, то этот случай наверняка станет известным командованию и доказывай потом комполка, что ты делал в этом кишлаке. Поэтому мы рванули в противоположную от «духов» сторону.

Отсиделись чуток в каком-то проулке и двинули прежним маршрутом. Хорошо еще, что засада нас миновала.

Щербатого мы благополучно нашли у Сабибулы, накачавшегося до бесчувствия анашой. Прихватили тело, обменяли АК с сюрпризом на кувшин с шаропом и пару индийских джинсов на дембель и без приключений добрались обратно.

— Ребята, я ваш должник… — прочувственно сказал нам тогда Хуршет.

…Черт возьми, настоящий мужчина: знает, чем долги отдавать!

— Ну ты как? — возбужденно сопел Грач, — Идешь или нет?!

— Не тебя же одного бросать. Кто еще с нами пойдет?

Хурик как проводник и еще один пацан с его роты.

— Как со стволами?

— Хуршет побеспокоился. В своей роте прихватил.

— Не хватятся?

— Автоматы тех, кто на прошлой неделе в Союз на «черном тюльпане» отправились. Все, кто нужно, уже подмазаны.

— Чувствую, Хурик хочет опять свои делишки под нашей охраной творить.

_Да какая тебе разница! — возмутился Вовка, — Тебе же, дураку, лучше: в случае чего майор Пушинский отмажет.

Майор Пушинский был начальником разведки нашего полка.

— Ч-черт, веселая у них работенка — с агентурой в публичных домах встречаться!

— Не разводи философию… — Грача съедало нетерпение.

— Чего ты торопишься? Успеешь еще на кончик подхватить.

— Чтоб у тебя язык отсох…

Мы долго пробирались вдоль сплошных дувалов на противоположную окраину незнакомого мне кишлака. Он находился в зоне ответственности «духов», я здесь ни разу не был. Месяца три назад мы пытались войти в это селение, но по дороге напоролись на грамотно расположенную засаду, потеряли БТР, одного убитого и несколько человек ранеными, после чего вернулись обратно.

Говаривали, что после этого наша авиация стерла этот кишлак с лица земли. Выходит, что врали: кроме нескольких разрушенных саманных домов на окраине и покосившегося от близкого удара бомбы минарета, следов БШУ я не обнаружил.

Афганское небо уже рассыпало над нашими головами свою звездную россыпь. Вокруг было не видно ни зги. Где-то вдалеке брехали собаки — здесь они тощие и ужасно злые.

Я уже начинаю проклинать себя за то, что ввязался в эту дурацкую авантюру. Тоже мне, половой гигант нашелся — используют тебя в этой разведоперации как последний презерватив, а ты и развесил уши: ах, публичный дом, ах, девочки…