Леонид Бехтерев - Бой без выстрелов

Пришло время, и городская управа заинтересовалась учреждениями Красного Креста. Теперь работники поликлиники, медицинских пунктов и аптек то и дело сообщали Чеботареву:

— Сегодня приходили из управы… Высокий такой, с усиками. Назвался начальником медико-санитарного управления. Интересовался штатом, требовал книгу регистрации. Потребовал показать склад аптеки. Мы объяснили, что медикаменты остались при эвакуации города. Предложено составить опись всех медикаментов и перевязочных материалов. Что делать? — спрашивали работники аптеки.

— Составлять… Запасы там небольшие, показывайте все наличие, ничего не прячьте. Главное — сохранить аптеку больницы.

— Приказали составить список, кого обслуживает медпункт, — докладывали с Соколовского медпункта. — Мы ответили, что не можем, так как регистрации не ведем.

— Правильно, — одобрял Чеботарев.

Городская управа не имела ни одного медицинского учреждения. Оккупационные власти требовали немедленного создания санитарной службы — они боялись вспышек эпидемических заболеваний. Князь Батмиев настаивал на передаче поликлиник, медпунктов и аптек медико-санитарному управлению.

Комитет Красного Креста долго обсуждал требование, фактически — ультиматум управы. Ковшов решительно возражал:

— Начнут с наших передовых постов, потом доберутся и до базы.

Другие члены комитета считали, что следует передать все учреждения, кроме амбулаторных пунктов при больницах. Многие из врачей, обслуживающих раненых, останутся на местах и будут продолжать свое дело. То, что эти учреждения находятся под властью городской управы, будет неплохой маскировкой. Аптеки и медпункты со снабжения медикаментами снять, а своим врачам для раненых отпускать их из больничной аптеки.

В конце концов так и решили сделать. В середине сентября на медицинских учреждениях сменили вывеска: теперь они значились за городской управой.

За месяц работы медицинских пунктов и амбулаторий удалось составить представление о количестве раненых у населения. Без городской поликлиники было сделано более пяти тысяч перевязок. Медицинский пункт на товарной обслуживал около трехсот человек, Соколовский — не меньше.

После решения комитета Чеботарев повидался со всеми врачами.

— Вы переходите в систему медсанупра, но это только вывеска. Фактически все должно остаться так, как было.

— Только на этом условии мы здесь и останемся, — отвечали ему.

— Работу по обслуживанию раненых надо скрывать. Если введут регистрацию посещений — ни одной записи о раненых там не должно быть, — наставлял Чеботарев.

— А если нас заменят другими?

— Когда заменят, тогда и будем разбираться. Ведь не исключено, что вместо одного надежного медика придет другой, тоже надежный. Жизнь покажет.

Перемену хозяина работники медицинских учреждений и жители города скоро почувствовали. Все врачи были вызваны в медико-санитарное управление. Они явились в назначенное время, но почти час томились в приемной: князь занят. Когда наконец «светлейший» изволил пригласить их в кабинет, оказалось, что там, кроме него, никого не было.

— Господа врачи, советские порядки кончились! — с места в карьер понес князь. — Извольте верой и правдой служить великой Германии и фюреру. Служите правдой, за неправду — расстрел. С завтрашнего дня вся медицинская помощь будет платной.

Князь звонком вызвал секретаршу.

— Раздайте господам врачам ценник на медицинские услуги и прейскурант на медикаменты.

Заботливо разработаны и утверждены управой цены на все: перевязку и осмотр, операцию аппендикса и удаление зуба, выслушивание сердца и проверку нервной системы.

— Господин Батмиев, но ведь по таким ценам к нам никто не пойдет, — воскликнула Кунакова, успевшая бегло просмотреть ценник.

— Это дело больных… Не пойдут — пусть дохнут, меньше забот. Население России очень велико. Германии не нужно столько рабов.

Как зловонные помои из ушата, вылил он порцию злобной антисоветской клеветы и кивком головы отпустил врачей.

Теперь в медпунктах и амбулаториях стало тихо: больные не имели денег на оплату даже простого осмотра, не говоря уж о лечении. Дежурные врачи и сестры высиживали положенные часы: за день появлялись две-три записи в журнале регистрации, не больше, зато часто забегали то одна, то другая женщины.

— Что-то температура поднялась… Заглянули бы, — произносила одна, убедившись, что, кроме врача, в помещении никого нет.