Андрей Бехтерев - Фунт

Сера прикрепил видеокамеру к рулевой стойке самоката и покатился к скверу напротив ГИТИСа. Прежде чем заняться неотложными делами он хотел снять нужный кадр. Ему требовалось столпотворение девичьих ног. В конце июля, во время приемных экзаменов, напротив театрального училища всегда бродили толпами барышни с ближних и дальних окрестностей. Поравнявшись с забором, Сера понял, что съемка не состоится. Сквер был пуст. Только у противоположного входа громко ржала разнополая компания. Даже за 100 метров было видно, что ребятки гуляли всю ночь и скоро вырубятся. Сера докатился до входа в сквер и слез с самоката. Он догадался, что его подвело незнание производственного календаря. Было воскресенье — самый унылый день недели. Надо было возвращаться к машине, завтракать и ехать за подарком папе.

В этот момент неожиданно выглянуло солнце из облаков и осветило скамейку в сквере, на которой сидела девушка в пестром платье. Сера ее даже не заметил. Вокруг девушки на мгновенье вспыхнуло золотое сияние. Словно ангел взмахнул крыльями. Солнце тут же зашло и сияние исчезло. Сера озадаченно почесал затылок и решил, что кадр одинокой девушки сидящей на скамейке, то же может пригодиться. Он включил камеру и поехал по аллее сквера. Пару раз повернув, он, стараясь избежать тряски, докатился до скамейки, заложил плавный вираж и остановился в полуметре у девичьих ног. Ноги были очень даже ничего. Да и хозяйка ног была очень даже. Платье было скромным, что выдавало провинциалку. В руках у девушки было несколько листов с логотипом «ГИТИСа». Очевидно, что она держала инструкцию для абитуриентов. Рядом на лавке лежала ее сумочка, обращающая на себя внимание: два нарисованных глаза и карман, как улыбка. Сумка походила на Чеширского кота из диснеевского мультика. Девушка вопросительно посмотрела на Серу. Сера вместо ответа стал со всех сторон рассматривать ее, закинутые друг на друга, ножки.

— Смотрю, нет ли копирайта, — сказал с улыбкой он, показав на видеокамеру. — Хочу использовать снятое видео в личных целях.

— Копирайта нет. Только знак качества, — ответила девушка, с интересом разглядывая наглого парнишку. Джинсовые шорты, кожаные сандалии, золотая серьга в ухе, умеренный загар, спортивное, но не перекаченное тело, разноцветное тату на плече. Парнишка выглядел очень мажорно — словно снизошел с рекламы мужского парфюма. На его футболке было черно-белое фото лежащего на земле молодого человека в белой рубашке с ярко красным пятном крови на груди. Под фото была надпись: «Рок-н-ролл жив!»

— Клип снимаю, — сказал Сера, прислонив самокат к скамейке. Ему захотелось чуть покадрить девушку, хотя совершенно не было времени.

— На свою песню, небось? — спросила девушка, слегка улыбнувшись.

— Небось. Стремная у тебя сумочка, — добавил парнишка, кивнув на «Чеширского Кота».

— Ты тоже ничего, — ответила девушка.

— Дай угадаю. Третий день в Москве? — сказал Сера, что бы зацепится за разговор.

— Второй, — ответила девушка. — Сильно заметно?

— Заметно. Надеешься поступить? — Сера кивнул на здание университета.

— Пойду на прослушивание в среду.

— У тебя нет шансов.

— Почему? — не поняла девушка.

— Старые пердуны из приемной комиссии в особях слабого пола ценят доступность или самобытность, а у тебя не видно ни того ни другого.

— Спасибо, — сказала девушка. В ее взгляде сверкнуло любопытство.

— Под самобытностью они понимают страхолюдство, — продолжил мысль Сера. — Девочке с полметровым носом или 6-м размером груди Станиславский верит по умолчанию. Ты же — симпатяжка. А симпатяжка должна быть доступной, то есть дурочкой, что бы когда старичок кряхтя будет перед ней снимать свои золоченные «труселя», на ее лице была смесь восхищения и преданности, а такая смесь готовится только на основе конской дозы идиотизма.

— Наизусть выучил? Небось, все деревенские чушонки клюют на такие комплименты? — спросила девушка, таинственно улыбнувшись.