Сергей Скрипник - Телохранитель

Какова была судьба двух главных героев этого повествования — эмира и его телохранителя?

К сожалению, история сохранила мало сведений о комиссаре ВЧК-ОГПУ-НКВД Василии Яковлевиче Дурманове (он же Александр Петрович Бекович-Черкасский, он же Урус-Кяфир). Он был честным человеком, а такие в советской карательной системе не выживали. Кавалер четырех царских орденов за участие в Сарыкамышской операции и двух орденов Красного Знамени РСФСР был арестован по обвинению в измене Родине и расстрелян 15 апреля 1940 года, когда волна репрессий вроде уже пошла на откат.

Аманулла-хан, решившись на установление дипломатических отношений с Советской Россией, все свое последующее десятилетнее пребывание у власти сначала в качестве эмира, а потом, с 1926 года, и падишаха, старался придерживаться духа и буквы этого договора.

Он, восторженно встретивший появление в Бухаре в качестве советского наместника своего кумира Исмаила Энвер-пашу, тем не менее не оказал ему никакой моральной поддержки, когда тот изменил Москве и возглавил басмаческое движение в Туркестане. Конечно, Энвер-паша, ускользая от Красной армии, время от времени входил в северные пределы Афганистана, но делал это нелегально, так ни разу не удостоившись приглашения своего обожателя в Кабул.

Ни один мускул не дрогнул на лице Амануллы, когда тот узнал, что Энвер-паша 4 августа 1922 года был пленен в таджикском кишлаке Чагана, вызван на сабельную дуэль комиссаром Яковом Мелькумовым и обезглавлен в этом поединке, который стал фактически публичной казнью палача, угробившего два миллиона армян и ассирийцев во время геноцида 1915 года.

Пришедший на смену Энверу Ибрагим-бек также не удостоился внимания со стороны Амануллы, который его игнорировал. Правда, его басмаческие отряды были окончательно разгромлены советскими войсками тогда, когда Аманулла-хан был уже свергнут партизанскими отрядами таджикского разбойника и авантюриста Хабибуллы Бача-и Сакао (Сын Водоноса), провозгласившего себя вторым падишахом.

А Аманулла-хан бежал из страны, прихватив с собой все ценности государственной казны. В 1948 году он отрекся от афганской короны, признав право на нее за Мухаммедом Закир Шахом.

Умер в эмиграции 25 апреля 1960 года, временно был погребен в Цюрихе. Вскоре после смерти его останки были эксгумированы и перевезены для перезахоронения в Джелалабаде. По некоему мистическому совпадению в этот же день, только восемнадцать лет спустя, в Афганистане началась Апрельская (Саурская) революция. По приказу Мухаммеда Дауд-хана, президента-диктатора, узурпатора королевской власти, которую в 1926 году учредил в стране Аманулла, были арестованы ведущие афганские марксистские деятели Народно-демократической партии. На следующее утро толпы людей двинулись к тюрьме, чтобы освободить их. А к полудню 27 апреля последние пережитки абсолютной монархии здесь были окончательно уничтожены. Народ взял власть в свои руки. Давнее мрачное предсказание Урус-Кяфира, таким образом, сбылось. То, как он, народ, воспользовался данной ему в руки властью, это уже другой вопрос, на который исторической науке еще не раз придется давать неоднозначные ответы.

Надир-хан две недели тому назад провозгласил себя третьим падишахом Афганистана и теперь ждал коронации. Его по-прежнему беспокоил Сын Водоноса. Этот неграмотный святоша и богохульник скрылся от посланных по его следу преследователей, как в бездну канул, и теперь прячется где-то в горах в окрестностях Кабула. Если он со своими нукерами опять оседлает единственную дорогу, соединяющую столицу с северными провинциями, где ее власть при Аманулле признавалась лишь условно, то это будет большая и практически неразрешимая проблема. Что-что, а бандитствовать Бача-и Сакао не привыкать.

Несколько лет этот таджикский бастард держал в напряжении центральное правительство, мешая тому осуществлять полноценные контакты с Панджшером и Бадахшаном, другими областями, населенными преимущественно соплеменниками Бача-и Сакао, такими же разбойниками, как и он сам. Нет, его во что бы то ни стало надо умаслить, выманить из горных ущелий, пригласить в Кабул, предложить стать почетным пленником с обещанием сохранения свободы и достойным уровнем достатка. А уже потом…

Для достижения этой цели Надир-хан возложил свою правую руку на Коран и торжественно поклялся, что ни один волос не упадет с головы его предшественника, полное имя которого на престоле, занимаемом им ровно девять месяцев, день в день, звучало так — Хабибулла II Гази Калакани Бача-и Сакао (Сын Водоноса). Тот, кого было очень трудно обмануть, поскольку он сам мог обвести вокруг пальца любого, в данном случае проявил редкую для своей мнительной натуры доверчивость и даже беспечность, приняв на веру обещание человека, который еще вчера заверял своих главных союзников — англичан, что бросит тело Хабибуллы на съедение собакам.