Артем Драбкин - Я дрался в Сталинграде. Откровения выживших

Был уже декабрь 1942 года. Непрерывные бои продолжались. Наши силы уменьшались, мы теряли самолеты, теряли летчиков.

Мы знали, что на тыловых аэродромах накапливают силы, что сосредоточивается другая боевая техника и войска. Мы чувствовали, что готовится какое-то мощное контрнаступление наших войск. Это нас радовало и прибавляло силы. Понемногу нам добавляли самолеты и летчиков, но серьезного пополнения не было. Мы все прекрасно понимали, что нас используют для обеспечения прикрытия сосредоточивающихся сил для крупного контрнаступления. И настал момент!

Артиллерийская подготовка, все кругом гудело и содрогалось. Три дня не было летной погоды, мы не летали. Приходила только авиация дальнего действия и где-то наносила свои бомбовые удары по врагу.

За три дня войска Сталинградского и Донского фронтов, подкрепленные мощным резервом ставки, в своем небывалом порыве и благодаря превосходящим силам танковых дивизий сумели замкнуть небывалых размеров кольцо окруженных гитлеровских войск в районе Калача.

На четвертый и последующие дни была прекрасная летная погода; наша авиация, также подкрепленная резервами Ставки, всей своей мощью обрушилась на врага, выполняя задание по разгрому отдельных очагов сопротивления немцев, нанося бомбовые и штурмовые удары. Истребительная авиация осуществляла прикрытие наземных войск с воздуха и выполняла задачи завоевания господства в воздухе. Наносила, вместе со штурмовой авиацией, самолетами Ил-2 удары по аэродромам противника. Надо сказать, что значительное число немецких аэродромов было подавлено в ходе наступления наземных войск, из-за трехдневной погоды авиация немцев не могла подняться со своих аэродромов даже для эвакуации на тыловые аэродромы. Враг понес огромные потери в авиации.

Нашему 287-му ИАП была поставлена задача действовать по войскам и авиации противника, находящейся в окружении. У противника в окружении находился аэродром «Питомник», который они сильно укрепили противовоздушными средствами, используя его для организованного воздушного моста с целью снабжения своих войск в окружении боеприпасами и другими видами снаряжения.

Наша задача была разорвать этот мост и сорвать поддержку окруженных войск противника.

Наши штурмовики и бомбардировщики непрерывно наносили ощутимые удары по врагу, в том числе по аэродрому «Питомник», но сопротивление и прикрытие его сильно мешали выполнению боевых задач. Наша авиация также несла потери. В составе 2-й АЭ 293-го ИАП мы выполнили большое количество боевых заданий, и достаточно успешно, но также несли потери — погибли три летчика, потеряли часть самолетов. Боевой счет сбитых самолетов у наших летчиков возрастал с каждым днем.

За успехи, достигнутые в боях, нашей дивизии было присвоено наименование Сталинградской, многие летчики били награждены орденами и медалями. Четырем лучшим нашим летчикам полка было присвоено высокое звание «Герой Советского Союза».

Вспоминается один случай, когда четыре транспортных самолета типа Ю-52, видимо, не найдя своего пункта назначения в кольце окружения, случайно вышли из облаков над нашим аэродромом. Взлетевшая дежурная пара наших «яков» в течение трех минут сбила все четыре «юнкерса». Вокруг аэродрома пылали четыре огромных костра догорающих немецких самолетов.

Однажды недалеко от нашего аэродрома в воздушном бою был сбит фашистский истребитель Me-109, летчик покинул самолет на парашюте и практически спускался на аэродром на виду у всех находящихся вне землянок.

Он без сопротивления сложил личное оружие и выполнял все наши требования. В ожидании, пока его отправят в штаб Воздушной армии, его привели в землянку летчиков.

Состоялся интересный разговор: он не понимал по-русски, а мы практически не понимали по-немецки. Но профессиональный разговор все же велся с сильной жестикуляцией руками, как обычно летчики поясняют маневры самолетов. Нас, естественно, интересовало мнение фрицев о наших самолетах.

Сам немецкий летчик был среднего опыта полетов и воздушных боев. До этого он воевал на Западном фронте, где лично уничтожил шесть самолетов английских ВВС («харикейны» и «спитфайры»), на нашем Восточном фронте ему удалось сбить только один наш самолет — штурмовик Ил-2. Как оказалось, он еще не знал, что на наших штурмовиках в настоящее время имеется воздушный стрелок в турели с двумя крупнокалиберными пулеметами. Это его сильно удивило — надо быть (но как быть — он уже в плену) осторожнее, не как в начале войны. Он очень уважительно отозвался о наших «яках» и ЛА-5.