Валентин Строкань - Чёрный иней

Но теоретик «Общество Туле» и «Вриля» Гаусгофер, неужели он сам верит в эту бессмыслицу? Того, кто принял в Азии таинственный обет «красной свастики», в 1923 году познакомили со «стыдливым ефрейтором». Гаусгофер только что вернулся из Тибета, где странствовал несколько лет в поисках страны «концентрата духа», этой таинственной Шамбалы. (Познакомил их, между прочим, ассистент Гаусгофера Рудольф Гесс.) «Возвращение к истокам» — тоже идея Гаусгофера: завоевание Восточной Европы, Средней и Центральной Азии вместе с Памиром, Тибетом и Гоби. Это — район-сердце. Его повелитель — властелин всей планеты.

Блестящий санскритолог и востоковед, заведующий кафедры в Мюнхенском университете... Мне этого не понять. Или, может, его соблазнил чин группенфюрера СС?.. С Горбигером всё понятно. Старик, впал в маразм, для него нимб пророка, как погремушка для младенца. Возрастные изменения, можно сказать. Но Карл Гаусгофер, ставящий интуицию и мистику в один ряд с научным опытом и рациональными методами познания, — это феномен.

Духовная власть... Выходит, и эта война — конфликт прежде всего духовный? А грохот пушек, рокот танковых моторов, кровь, пот, слёзы миллионов — это лишь побочный эффект духовного противостояния? Всего-навсего давняя таинственная легенда, воплощённая с патологической злобой, псевдорелигиозным фанатизмом, близким к безумию восторгом?.. Бессмыслица!»

Он выпустил из побелевших пальцев ручку и быстро схватил бутылку с коньяком, стараясь, чтобы рука не дрожала и в то же время ожидая и боясь этой дрожи, и плеснул в рюмку коньяка. Быстро выпил. Потом, уже неспешно, раскурил сигару. Рука сама потянулась к ручке, и на листке, перечеркнув пролитую каплю коньяка, появились слова: «Глупость! Дерьмо!!!»

Они лишились всех припасов на четверо суток рейда. Вместе с санями исчезли продукты, часть патронов и гранат, две палатки, два примуса, запас керосина и спирта, взрывчатка, всякая всячина, необходимая в арктических условиях. Но «золотое правило Щерба» — оружие, боеприпасы и альпинистское снаряжение всегда иметь при себе — сработало и на этот раз. Кроме того, у группы Байды были примус, одна палатка и неприкосновенный запас продовольствия на сутки. Старшине и Смаге удалось спасти три надувных лодки…

Не прошло и двух часов, как бойцы группы Байды, преодолев высоту в несколько сотен метры, поднялись на вершинное плато.

Отсюда хорошо просматривался весь остров. Если бы не отдельные тёмно-серые плеши, — скальные пики, едва пробивавшиеся сквозь снежно-ледяную толщу, — можно было бы подумать, что они очутились на огромном айсберге. Обледенелые, покрытые льдом склоны, перешейки, отроги. Сверху ледник поражал: сплошные рваные трещины, огромный язык с развалами глыб, резко выделялась полоса вздыбленного чёрного льда на краю. Чуть дальше — сплошные снежные болота салатного цвета. Фиорд рассекал остров почти пополам, он был полностью замёрзший, а его устье забито торосами. Узкий пролив отделял их от расположенного на северо-западе острова Грунланн. Льда в проливе не было. Вокруг — ни зверя, ни птицы, одна лишь первозданная тишина, безмолвная ледяная пустыня.

Внимательно оглядев все доступные зрению уголки, Байда пришёл к заключению, что немцами здесь и не пахнет. Решили возвращаться.

«Нас здесь шестьдесят девять бойцов, полярных солдат рейха».

Майор Гревер пошевелил пальцами ног, одетых в грубые шерстяные носки ручной вязки, подумал и, аккуратно зачеркнув слово «рейха», надписал «Великой Германии».

«Есть весьма интересные личности. Вот, к примеру, обер-фельдфебель Ран. Он из Гамбурга, и его солёный язык со специфическими речевыми оборотами весьма своеобразен. Недавно я был свидетелем, как он чихвостил одного ефрейтора, но не из своих подчинённых, а из спецсостава:

— Вы ефрейтор великогерманского вермахта или паршивый клоподав?! Какой идиот произвёл вас в ефрейторы?! Отпустил патлы, точно Бетховен! Какое может быть качество связи, если вы не подстрижены!!!

А в другой раз я услышал от него фразу, заставившую меня предположить, что он, видимо, не так прост, как кажется: «Вы не солдаты рейха, а умирающие лебеди!» Он знает Сен-Санса? Или это простое совпадение? Так или иначе, хотя он несколько прямолинеен и грубоват, дело знает превосходно. И не без чувства юмора, что никоим образом не лишне в наших условиях. С таким «шписом» [3] Главный фельдфебель. можно не переживать за боеспособность личного состава.