Владимир Германздерфер - Путь израильского наёмника

Ты рос, и твоя жизнь принесла только страдания. Всё потому, что ты не хотел сеять или пахать, а вышел однажды к границе и прокричал: «Аллах акбар». Но за всё надо платить. За слёзы стариков и детей, спешащих в бомбоубежище. За страх солдата, стоящего перед вашей камерой и решающего: стрелять или нет и всё-таки не выстрелившего. Ты ломал судьбы как тростинки и всё ради того, чтобы хорошо жить и вкусно есть, даже не думая о том, что ты просто пустое место. Дорогая кукла, лежащая в сундуке до той поры, пока не пригодится.

Палец нажимает на курок. Выстрел. Всё, жизнь окончена. Ты падаешь. Слёзы, слова на камеру «Аллах акбар». И он сейчас действительно с тобой. Но не так как ты думал. Он спрашивает: «Зачем? Зачем ты убивал?». Аты отвечаешь: «Затем, чтобы хорошо жить». А ты не подумал, что Ему не понравится твой ответ? И ты будешь не в раю, а в свиной шкуре в аду смотреть в глаза тем, кого убил. Я знаю, Бог развернётся и уйдёт. Не для этого он нас создавал, чтобы убивать. А для того, чтобы любить и работать. Чтобы жить и быть счастливыми.

Я сажусь на колено. Смотрю в прицел и вижу нового мальчишку. Я постарел. Уже не юноша и нет сомнений, стрелять или нет. Всё тот же мир вокруг и те же крики «Аллах акбар». Камеры. Фотосессия. Твой выход. Так что ты выберешь? Скажи? И помни: когда станешь пустым местом, Бог выберет для тебя совсем не рай. Весь цирк ради краткого заголовка в газете. Пойми, я уже не сомневаюсь. Я выстрелю. Уйди, прошу. Не начинай свою жизнь бездарно, ради чужого шоу. Чьё-то желание быть богатым сделает тебя несчастным. Не сразу, постепенно. И сделает это за пять, десять долларов. Ты только прокричишь возле границы «Аллах акбар» и станешь никем. Я же сяду в джип и уеду. Ты стал толпой, а я закончил свой день так ничего и не создав. Потому что пока есть такие как ты, я охраняю от толпы мою страну Израиль.

Сегодня опять дорога. В джипе то умолкает, то опять начинает орать рация. Смотрю в окно. Там мелькают оливковые деревья. Вокруг дороги яркая зелень на полях. И это всё здесь, в пустыне. Порой не верится, что человек может создать оазис в мире песка. А ведь ни одного моста через реку нет, потому как нет ни одной реки. Нет и не было. К каждому деревцу проведена под землёй спасительная влага. Сквозь малюсенькое отверстие капает вода. Секунда, две и кап, кап. А больше и не надо. Так придумал человек, чтобы на песке выросло дерево и дало плоды. Потом на шумном рынке всё, что подарила земля, обменяют на деньги. Одни обогатятся, другие насладятся. Каждый выбирает в этой пустыне что-то своё. Я часть этого мира, хочется мне этого или нет.

Сейчас я еду в джипе. Огромный, бронированный, он везёт меня вперёд всё дальше от базы. И не моя вина, что есть такие люди, которые относятся ко мне как к врагу. Ведь я к ним тоже отношусь как к недругам. Вот так и рождается война. Умение стрелять, падать, подыматься – часто спасает от беды. Здесь, на краешке, где добро и зло живут рядом, воину без этого нельзя. Любовь и то, что ждёт дома, спасает от пули. И чем она сильнее, тем я защищённей. Она согреет в холодную ночь под звёздным небом всё в той же пустыне. И ещё крестик на груди, он висит возле бляшек. Две железяки с моим номером. Они появились на груди недавно, а он висит там с самого детства. Его подарил отец. Теперь он меня спасает. В душе живёт бог, а значит я уже не такой пустой.

Часто смотрю на тех, орущих в толпе. К ним мчусь по вызову.

Порой смотрю на них сквозь прицел, а порой по телевизору. Те, кто кричат в толпе, по одному ничего не могут. Они только в стае могут считать себя богами, да и то только когда видят кого-то слабее. На самом деле они такие же люди как я и ты. Они могут общаться, улыбаться тебе, а за спиной держать нож. И если тот, кто руководит толпой, шепнёт ему: «убить», он повернётся и, не задумываясь, выполнит приказ. Бессмысленные смерти на показ для рекламы. Ради того, чтобы какой-то шейк улыбнулся и перечислил на счёт деньги. Ради того, чтобы показали по телевизору какой Аллах великий бог, и как он радуется, когда умирает неверный мальчик или девочка, мужчина или старик со старухой. А для ещё большей показухи твои слуги, Аллах, смеясь их линчуют. Зачем?

Сейчас это четыре солдата срочника, которые зашли в полицейский участок. Во всём мире полиция – это закон. Почему солдаты оказались там, мне на раскладе не рассказали. Знаю лишь, что добрались до участка живыми. Надеялись на защиту.

Ведь полиция – это закон? Но вместо защиты нашли вечный сон.