Гюнтер Хофе - Заключительный аккорд

Молодой офицер быстро ушёл.

— Людям свойственны слабости, — пробормотал Круземарк, — и они не всегда умеют владеть собой.

Корн понимающе кивнул.

— Приехавший шеф выпил три бутылки вина, после чего заявил, что он располагает кое-какими доказательствами…

Монокль выпал из глаза генерала.

— Невероятная история, — тихо произнёс он.

— Я ему тоже не поверил, — сказал Корп, вновь наполняя бокалы.

— Обвинить в убийстве офицера германского вермахта! Невероятно, господин Корн! — сказал Круземарк вслух, а про себя подумал: «Вот она, возможность, с помощью которой я сумею обуздать этого майора, если он вообще выйдет из госпиталя живым».

— Какой выход, господин генерал, вы видите из положения, в котором мы сейчас находимся? — Кори нацепил на нос очки с толстыми стёклами и взял в руки газету. — В сводке вермахта говорится буквально следующее: «В течение вчерашнего дня наши войска, действующие на Западном фронте, успешно продвигались вперёд. Им удалось окружить в глубине обороны противника несколько вражеских группировок и приступить к их уничтожению. Введя в бой резервные части, противник попытался контратаковать фланги наших войск на участке между Эльзенборном и Ставло, однако успеха не имел». Так ли это всё на самом деле, господин генерал?

«Заявить в газете о том, что на участке между Эльзенборном и Ставло разбиты войска противника? Это же форменная ложь! — подумал Круземарк. — Трое суток подряд мы пытались сделать это, но тщетно».

— Господин Корн, — произнёс генерал, — поймите меня правильно: я не смогу прокомментировать вам сводку. Однако не падайте духом! — Круземарк с наигранной весёлостью кивнул ему. — Будьте любезны дать мне счёт.

Корн попытался слабо протестовать, но генерал остановил его.

— Если вы так настаиваете, господин генерал, то с вас двенадцать марок, — склонился в поклоне Корп.

— Желаю вам весёлого рождества, мой дорогой, — проговорил Круземарк, прощаясь.

Господин Корн снова отвесил генералу низкий поклон и подумал при этом, что ему в самое ближайшее время нужно будет ориентироваться не на гитлеровских офицеров и генералов, а на американских, которые давно знают толк в рейнских и мозельских винах. Нужно только уметь вытряхивать доллары из их карманов.

Господин Корн был настолько предусмотрителен, что ещё в начале осени замуровал в самом глубоком своём подвале двадцать шесть тысяч бутылок лучших вин, где им была не страшна любая бомбардировка. Там же помимо вин были надёжно спрятаны и ценные продукты, которые помогли бы Корну с приходом американцев открыть свой отель.

— До свидания, господин Круземарк. Генералом вермахта вам вряд ли удастся остаться… — тихо пробормотал хозяин гостиницы вслед удалявшемуся генералу.

Двадцать четвёртого декабря совершенно неожиданно в ставке фюрера «Орлипое гнездо» появился начальник штаба сухопутных сил генерал Гудериан. Он обладал тем преимуществом перед себе подобными генералами, что мог откровенно доложить Гитлеру о положении на Восточном фронте. Вместо однообразной информации о семи русских клиньях, о чём верховному главнокомандующему докладывали ещё раньше, он попросту обрисовал угрожающую ситуацию, сложившуюся для них на Восточном фронте. Глубокий прорыв Советской Армии в северо-западном направлении и окружение ею будапештской группировки противника казались ему достаточным основанием для того, чтобы сделать заключение, что на всём протяжении Восточного фронта заметно явное оживление. В заключение своего доклада Гудериан требовал сосредоточить все усилия германского потенциала на Восточном фронте.

Йодль же отстаивал свою точку зрения, считая, что, несмотря ни на что, им ни в коем случае не следует выпускать из рук инициативу, которой они овладели на Западном фронте.

Гитлер высказал мнение, что все сведения о перевооружении Советской Армии и её намерениях есть «беспочвенный блеф», а тех, кто распространяет их, назвал форменными идиотами.

Модель и Мантейфель дали анализ положению германских войск на Западном фронте. По их мнению, американскому командованию удалось быстрее, чем они предполагали, подтянуть резервы, необходимые для отражения немецкого наступления. Гитлер обещал своим генералам, что их войска будут обеспечены топливом, которого хватит на пятисоткилометровый марш, однако того количества топлива, которым части располагали из самом деле, едва могло хватить лишь на третью часть обещанного.