Юрий Корольков - Так было…

Пусть Жюль не проговорится кому-нибудь. Это тайна. Люсьен приложила пальчик к губам:

— Как видишь, мы все против бошей. Хочешь, я тебя введу в общество ньюдистов? Я могу за тебя поручиться…

Засыпая, она сонно сказала:

— Не проговорись, Жюль. Немцы грозят всех отправить в публичный дом или увезти в Германию… Я не хочу уезжать из Парижа… Отодвинься, мне жарко…

Жюль Бенуа намеревался тоже вступить в общество ньюдистов — все-таки любопытно. Но непредвиденный случай расстроил, оборвал все его планы.

Это было осенью, когда на каштанах вместо цветов-свечей появились колючие зеленые ежики. Бенуа сидел в кафе на открытом воздухе. По талонам здесь можно было получить кофе с ломтиком кекса и выпить рюмочку коньяку. Это уже без талонов. Кто-то должен был сюда прийти, что-то оставить Бенуа, и он в свою очередь должен что-то кому-то передать. Короче — в кафе назначили явку. Как все надоело! Вообще-то все делается очень просто. Человек садится за тот же столик, произносит пароль, вытаскивает пачку сигарет, заказывает кофе либо аперитив. Перед Жюлем тоже лежит пачка сигарет. Он расплачивается с кельнером, по ошибке сует в карман чужие сигареты и уходит. Новый посетитель не замечает ошибки. Через несколько минут он допивает кофе и тоже уходит. Вот и всё. Дома Бенуа исследует содержимое пачки и переправляет сигареты с шифрованными записями дальше. Просто и безопасно.

Но в тот день Жюль благодарил всех богов за то, что связной опоздал на несколько минут. Бенуа уже начал украдкой посматривать на улицу — где он запропастился? Глянул на часы — без десяти пять. Пора бы… Но вместо связного пришла полиция. Французские полицейские в сопровождении двух немцев-эсэсовцев. Потребовали предъявить документы. Очередная облава. Жюль протянул раскрытый паспорт французскому полицейскому.

— Мерси, месье, проходите.

Бенуа шагнул к выходу, но его остановил немец:

— Пусть этот бородатый останется.

Французский полицейский сказал:

— Извините, месье, такой порядок. Это ненадолго.

В кафе задержали еще несколько человек. Слава богу, что связной не попал в эту компанию. В участке допрашивал Жюля тот же немец в эсэсовской форме. Повертел в руках паспорт. Прищурившись, посмотрел в глаза Бенуа:

— Джед?

Жюль не понял.

— Джед? Горилла?

— Я не понимаю, что вы говорите.

— Не прикидывайся! Когда прибыл из Лондона? Где был сброшен? — Немец прилично говорил по-французски. Он засыпал Жюля вопросами. — Надеюсь, знаешь, что такое джедбург?

Жюль Бенуа с самого начала понял, о чем спрашивает немец. Он похолодел от страха. Джедбург — шифрованное название совместных действий англо-американских войск с маки, с движением Сопротивления. Всех, кого забрасывали из Лондона, называли джедами или гориллами — за бороды, выращенные где-нибудь в горах Савойи. Так вот оно в чем дело! Не вызвала ли подозрение борода Жюля? Очевидно, так это и было. Немец сказал:

— У русских партизан научились отращивать бороды… Но Париж вам не брянские леса. Когда был заброшен из Лондона?

Бенуа уверял, клялся. Он журналист. Живет там-то. А последнее время жил у тестя-виноторговца. Это можно проверить. Наконец, Бенуа знаком с господином Абетцем. Сейчас Абетц гаулейтер Парижа. Эсэсовец начал как будто верить — может, и в самом деле бородатый француз говорит правду.

— Хорошо, мы проверим. — Записал адрес парижской квартиры. — Где жили до приезда в Париж? — Тоже записал. — Кто там еще жил в Сен-Клу?

Жюль ответил: тесть, жена.

— Больше никого? Может быть, посторонние?

Тут и родилась подленькая, мстительная мысль в голове Жюля. Пусть Терзи сам имеет дело с немцами. Он не намерен его покрывать.

— Там был еще один француз. Бежал из Парижа.

Фамилия? — насторожился гестаповец.

— Леон Терзи…

Бенуа рассчитывал, что его тотчас же отпустят, но этого не случилось. Вежливый французский полицейский сказал — пусть месье немного посидит в соседней комнате. Там есть диван. Месье приказано задержать до проверки. Такой порядок. Это ненадолго.

Уже поздно вечером Жюля снова вызвали на допрос. Немец злорадно и торжествующе смотрел на бородатого француза.

— Что ты будешь говорить после этого? — Он держал на вытянутой ладони пистолет. Подкинул его, точно взвешивая. — Твой?

Все кончено! В руках немца был пистолет, оставленный Жюлем в своей квартире. Он совсем забыл про него. Пистолет был спрятан в спальне под матрацем. Зачем только Шарль вернул его после той истории с Терзи… Гестаповец явно издевался: