Равиль Бикбаев - 56-я ОДШБ уходит в горы. Боевой формуляр в/ч 44585

И тут же по обнаруженным огневым точкам противника со всех стволов открыла стрельбу наша рота. Захлопали, выталкивая мины, минометы, забились дрожью АГС, очередями, как веером, бросая гранаты, безостановочно, опустошая один магазин за другим, забили автоматы. ПКМ опустошают ленту за лентой, только и успевают вторые номера расчетов менять раскаленные стволы и коробки с патронами. А лучшие ротные стрелки, расчетливо выбирая цели, бьют по обнаруженным позициям противника беспощадным прицельно-снайперским огнем. Огонь! Огонь! Огонь! Не жалеть патронов. Нечего жалеть и некого. Огонь! Огонь! Огонь! Готовится к броску по тропе первый взвод. Мельком вижу исковерканное напряженной гримасой лицо Хохла и бледно-злобное решительное лицо взводного лейтенанта, к ним подползают бойцы двух боевых групп первого взвода. Им рывком, не ложась, вперед бежать, использовать момент растерянности, проскочить простреливаемый район, сбить противника с рубежа, закрепиться. И прикрытые ими тут же остальные группы побегут. Сбить, сбить «духов» с рубежа, выбить их с укреплений, не дать им добить уже замерших между камнями растерянных ребят. Какие тут команды?! Каждый знает сам, что делать! Огонь, вторая рота! Не снижать темп стрельбы, огневым шквалом своих закрыть, не давать «духам» поднять головы. Пошел вперед, первый взвод!

Ловлю в прицеле мелькнувшую на чужом рубеже голову – очередь. Крошат камни пули, прячется «дух», не хочет высовываться, боится под пули башку подставлять. Это правильно, бойся, а еще лучше – беги отсюда, пока не поздно, потому как мы все равно вперед пойдем… Следующий, а вот этот не боится, ишь азартный какой, автоматик выставил, вниз пуляет и не заметил, как из укрытия своего высунулся. Очередь! Готов. Следующий… Три магазина я короткими очередями из РПКС расстрелял, пока пробегал свою дистанцию первый взвод. А вот и наша очередь.

– Встать! – поднимаясь, ору я и приказываю: – За мной бегом марш!

И, не оглядываясь, бегом по тропе. Не свистят пули, теперь нас прикрывает огнем первый взвод, не до нас «духам», некогда им по нам стрелять. Не хватает воздуха в легких, широко раскрыт рот, заплетаются ноги, летят из-под подошв стоптанных сапог мелкие камушки. Бегом! Не так-то это и много – пятьсот метров пробежать, особенно если по тебе не стреляют. Вот и добежал, валюсь на землю, хрипло дышу и слышу:

– Ушли, суки! – возбужденно кричит мне лежащий рядом летеха из первого взвода. – Мы в преследование! Сашке доложишь!

Один за другим подбегают, падают и сразу в разные стороны в цепь расползаются бойцы из моего взвода. Молодцы, ребятишки! Уже кричать и учить не надо, сами все знают.

– Хохол! – задыхаясь, окликаю товарища. – Ты жив?

– Жив! – кричит от своего укрытия Хохол. Вон он где, в ста метрах от меня, за обломком горы.

– Пока без потерь, – уже намного спокойнее говорит летеха, – как мы сюда ворвались, так «духи» сразу с позиций свалили. Догнать их надо…

Все правильно, лейтенант, вот теперь как раз и надо преследовать отходящего противника. Не дать им закрепиться на следующей высоте, гнать их, гнать… иначе опять нам идти в атаку, без прикрытия, вверх в гору, в лоб на пулеметы. Авиация не поможет, «вертушки» над окруженным батальоном кружат, им не до нас.

Снарядив патронами пустые магазины автоматов и пулеметов, наскоро перекурив и попив водички, уходят вдогонку отступающим «духам» ребята. Быстро идут, никто не отстает. А я остаюсь, и мои солдаты остаются. Вот сейчас вся рота подтянется, тогда и мы пойдем. А пока мы тоже быстро и сноровисто снаряжаем патронами расстрелянные магазины и курим.

– Первый взвод уже ушел, – докладываю я.

Рядом стоит ротный и вытирает ладонью пот с лица. На лбу и на щеках у него грязные разводы от пота и пыли. Уже вся рота на бывших позициях «духов» собралась, а быстро мы их сбили, всего-то двадцать – двадцать пять минут прошло с момента открытия огня.

– У нас двое убитых, один раненый, – помолчав, говорит Петровский, спрашивает: – У «духов» потери есть? Видел кто?

– Есть, только небольшие, – отвечаю, а сам смотрю, как тащат на плащ-накидках убитых противотанкистов. – Небольшие потери, – хмуро повторяю, – иначе они их бы вынести не успели, а так, – показываю рукой в сторону огневых точек, – только пятна крови.

– Судя по вспышкам и интенсивности стрельбы, их человек тридцать было, – резюмирует командир роты и командует: – Подъем! – и мне: – Бери ребят и вперед…

– Товарищ старший лейтенант, – подходит и обращается к ротному вновь назначенный командир третьего взвода, – разрешите мне свой взвод повести.