Сергей Голукович - Поперечное плавание

В тот же вечер Борченко написал заявление в загс Кременчуга о разводе с женой. Через неделю он получил свидетельство о расторжении брака. В тот вечер он подумал о Ксенофонтовой: хорошая будет жена мне и мать детям.

Однако с Борченко как с коммуниста спросили строго. На заседании парткомиссии при политуправлении фронта ему объявили строгий выговор с занесением в учетную карточку.

Под новый, 1944 год в зале, где проводился сбор командиров инженерных частей, состоялось вручение наград большой группе саперов и понтонеров. Зал заботами майора Сундстрема преобразился. Грязные и закопченные стены заново побелили. Окна без стекол заколотили свежеструганными досками. Привели в порядок электропроводку и подключили к передвижной электростанции. На стенах, по бокам сцены и на потолке развесили гирлянды из сосновых веток.

Награды вручали начальник инженерных войск фронта Цирлин, ставший генерал-лейтенантом, и его заместитель по политчасти полковник Притула. Притула объявлял Указ Президиума Верховного Совета СССР, а Цирлин вручал награды.

Подошла очередь 7-го понтонного батальона. Стесняясь и робея, вышел на сцену сержант Гурский Николай Васильевич. Получил коробочки с орденом Ленина и Золотой Звездой, покраснел, что-то невнятно сказал — и скорее в зал. За ним, чеканя строевой шаг, к генералу подошел сержант Богомолов Семен Иванович. После вручения награды громко и четко произнес: «Служу Советскому Союзу!»

Потом высокие награды получили ефрейторы Обиух Иван Данилович, Черный Илья Григорьевич и Лобов Алексей Григорьевич. Не вышел на сцену только Самбуров Иван Михайлович — звание Героя Советского Союза ему присвоили посмертно.

В списках Героев Советского Союза не оказалось старшего лейтенанта Крашенинникова. Правда, недавно он получил орден Ленина.

Потом был сводный концерт художественной самодеятельности находившихся в городе инженерных частей. Принимал в нем участие и 7-й батальон. Снова большим успехом у зрителей пользовался старший лейтенант Крашенинников. Не хватало его друга младшего лейтенанта Жоры Тюрина, погибшего весной 1942 года на реке Оскол.

В первых числах января 1944 года 2-й Украинский фронт перешел в наступление. С упорными боями он прошел от Днепра больше ста километров. Понтонеры оказались в глубоком тылу. 7-му батальону было приказано разместиться в небольшом поселке вблизи крупной железнодорожной станции Знаменка. Зима стояла теплая. Днем на дорогах снег таял, и марш опять был не из легких. Только по ночам дороги подмерзали, и машины шли легче.

К новому месту прибыли глубокой ночью. Неприветливо встретил понтонеров поселок, где половина домов была сожжена. К счастью, хорошо сохранились постройки большого кирпичного завода. В его сушильных сараях разместились все понтоновозы и механизмы технической роты.

Рядом оказался лесной массив. Местные жители рассказали, что это Черный лес, в котором базировались партизаны. Они в свое время держали в напряжении железную дорогу и станцию Знаменка. А когда началось форсирование Днепра, оказали существенное содействие нашим войскам, нанося удары по немецким гарнизонам с тыла.

На опушке леса оказались остатки лесозаготовительной базы. Здесь в штабелях было много сухого тонкомера из твердых древесных пород. В батальоне снова развернулись работы по приведению в порядок всей техники, изготовлению деревянных элементов парка. Работали теперь только днем, без прежней спешки. Героев Советского Союза одного за другим отпускали на побывку домой.

В последних числах января наши войска перешли в наступление. Оно для немцев было неожиданным, так как началось в условиях небывалой распутицы. В результате мастерства и героизма наших воинов 17–18 февраля окруженная в районе Корсунь-Шевченковского группировка врага была окончательно разгромлена.

Создалась благоприятная обстановка, и наши пехотинцы в сопровождении танков и артиллерии на конной тяге и за гусеничными тягачами, преодолевая все трудности распутицы, упорно двигались на запад.

Но понтонеры сильно отстали. 7-й батальон через двое суток марша по раскисшим дорогам остановился: кончилось горючее. В грязи застряли машины остальных понтонных батальонов.

В этих условиях находчивость проявил Борченко. По его приказу понтонеры разобрали брошенный амбар, соорудили из бревен сани-волокуши. Уложили на них бочки с лигроином и соляркой, одну треть комплекта понтонного парка, штыри, скобы, топоры и пилы.