Лев Квин - ...Начинают и проигрывают

— Липучка? Бумага от мух? — Шпионка, пряча свое недоумение и боясь попасть впросак, высокомерно вскидывает голову.

Отняв перо от тетради, в которой ведется протокол, я с любопытством жду, что скажет полковник.

Но он переводит допрос совсем на другие рельсы:

— Скажите, а с Клименко…

— Да! — нетерпеливо перебивает Маргарита Зиммель, раздувая ноздри и еще сильнее откидывая голову. — Да, я сама!

Чем она гордится? Убить беспомощного, не оказывающего никакого сопротивления, оглушенного снотворным старика? Противно…

Маргарита Зиммель неправильно истолковывает мой взгляд:

— Нет! Мне не было страшно!

< Здесь в бумажной книге отсутствовала часть страницы. Содержание утраченного фрагмента понятно из контекста:

Главный герой заканчивает допрос и собирается вместе с Арвидом в баню, попариться перед встречей Нового Года. Но тут вмешивается Глеб Максимович:>

— Вам обоим срочное задание.

Мы переглянулись. Ничего с ебе встреча Нового года! [1] Здесь и далее курсивом выделены отсутствовавшие на истрепанном последнем листе бумажной книге слова — восстановлены по смыслу.

— Бегите, почистите перышки и не позднее половины двенадцатого — сюда…

Смотрим выжидающе: что дальше? А дальше, оказывается, проще простого — новогодний вечер.

— Вы теперь наши, с нами вам и Новый год встречать — такая уж традиция. Ну, живо, живо, чего ждете!

О том, чтобы попасть в баню, нечего было и мечтать. Мы ринулись домой, развели огонь в печке, стали таскать воду. Включили в дело и Кимку: он с грохотом приволок от соседей невиданных размеров жестяное корыто для купания слонов в домашних условиях. Продраились на славу все трое. И вот, чистый, распаренный, благодушный, в свежем белье, лежа на нарах с задранными к потолку ногами и шутливо пикируясь с Кимкой насчет скорой демобилизации безродного Фронта, я вдруг вспомнил про Седого-боевого.

Какое все-таки свинство! Да, да, дел по горло. Но неужели нельзя было выкроить хотя бы двадцать минут?

Спрыгнул с нар, стал наворачивать портянки. Арвид уставился на меня сверху:

— Куда?

— В госпиталь.

Он тоже стал обуваться.

— А ты куда?

Ответ я знал заранее.

— Пойду, закажу разговор на завтра. — И добавил, сак бы оправдываясь: — Надо ведь поздравить…

Окна госпиталя дрожали в такт не слишком слаженным, зато мощным звукам духового оркестра.

< Здесь в бумажной книге отсутствовала часть страницы. Содержание утраченного фрагмента понятно из контекста:

Главный герой приходит в госпиталь и поднимается в знакомую палату.>

— Капитан Григорэв? — спросил с сильным кавказ ским акцентом чернявый парень с поднятой к потолку на блоке ногой, похожей на свежепобеленную дорожную тумбу. — Пэрэвэли в палату «Буд здоров».

— Ну-у?

Значит, дела у Седого-боевого пошли на поправку!

Прикрыл дверь палаты и… столкнулся носом к носу с подполковником Курановым. Везет же мне на него!

— Здравия желаю!

— Идемте со мной, лейтенант.

Лицо строгое, губы сжаты. Нотации читать?

— Мне надо в «БЗ».

— Не ходите сейчас. У него жена.

— Приехала? — обрадовался я и за нее, и за Седого-боевого.

— Точнее — переехала.

У Куранова был недовольный вид, но теперь это уже не могло меня обмануть.

— Ох, товарищ подполковник! Вы, да?

Он насупился:

— Что значит — я? В госпитале уже в течение двух месяцев отсутствует начальник лаборатории. Ответственнейший участок, а там хаос… Пойдемте, мне надо посмотреть вашу ногу.

— Зачем?

— Я видел, как вы шли через двор. Что-то сильно хромаете. Должно проходить, а у вас наоборот…

Он долго мял пальцами розовую припухлость над раной, потом постучал кулаком в стену, и из соседней комнаты появился подполковник Полтавский.

— А, моя милиция меня бережет! — его добродушные глаза улыбались за толстыми стеклами очков.

Они поколдовали над ногой, обменялись непонятными для меня латинскими терминами. Потом Куранов сказал, по своему обыкновению очень строго, словно выговаривая за что-то:

— У вас воспаление. Будете ежедневно ходить на лечение. Обождите, сейчас принесу вам временный пропуск.

Он вышел.

— Поможет? — спросил я Бориса Семеновича.

— Новое средство. Весьма эффективное. Вам повезло — пока еще оно имеется только в нашем госпитале.

— Ваше собственное изобретение? — я с трудом натягивал сапог.

Он утвердительно кивнул.