Иван Падерин - Когда цветут камни

— Он первый подсмотрел, как можно пробраться на чердак за школьными тетрадями, а потом перетрусил и сказал директору, кто их взял. Вот за это мы ему и дали. Сманили в лес за кедровыми шишками и дали. А если еще раз подведет — шею свернем…

Фрол Максимович поднял голову и остановился: ослепительно искрящийся снег будто полз бугристыми волнами вверх по косогору. Голова у Фрола Максимовича закружилась, в глазах зарябило, ноги подкосились. Он, как подрубленный, упал в снег.

Упал. Первый раз в жизни это случилось с ним. Никогда не хворал, его здоровью завидовали даже те сибирские мужики, которых обычно называют кряжами; был он крепкий, сильный, выносливый, весь в отца, который многопудовую гирю с песком один поднимал из шурфа на воротке.

Погиб отец от пули жандарма весной 1912 года, в дни Ленского расстрела. Фрол тоже принимал участие в этих событиях и вернулся домой в окровавленном пиджаке: нес на себе товарища с простреленной грудью. В этом же году, мстя за смерть отца и кровь товарищей, Фрол расчетливо уронил бадейку на голову спустившегося в шурф смотрителя — тайного агента царской охранки. Долго рыскали по тайге жандармы, разыскивая убийцу, но не так-то легко было найти потомственного таежника. Вскоре он вступил в подпольную организацию большевиков и только тогда узнал, что его отец был членом комитета этой организации.

После революции, храня память об отце, Фрол Максимович назвал своего первого сына Максимом. А когда жена, Татьяна Васильевна, дочь задавленного в шахте рабочего Бахарева, родила второго сына, то его назвали Василием.

Шли годы. Немало было всякого: и огорчений, и радостей. Но самой большой отрадой Фрола Максимовича были дети. Старший сын Максим, окончив десятилетку, выбрал себе дорогу горного инженера. Он быстро овладел специальностью забойщика и, не бросая работу в шахте, поступил на заочное отделение горного института. В сороковом году Максим был уже начальником участка горных работ прииска. Хорошо, как и Василий, училась в школе самая меньшая в семье Корюковых — Варя. Она собиралась стать инженером-радиотехником. Что и говорить, было чему радоваться отпальщику Корюкову.

Татьяна Васильевна не раз пыталась уговорить Фрола Максимовича бросить тайгу: дескать, не век жить в глухомани. Дети выходят в люди, хоть на старости лет не мешало бы пожить в городе, посмотреть на белый свет.

Фрол Максимович всякими путями уклонялся от прямого ответа на такие настояния жены. Не хотелось ему расставаться с Громатухой, он ждал больших перемен в тайге. И дождался: в начале сорок первого года неподалеку от прииска началось строительство мощной гидростанции, затем прибыли инженеры — строители железной дороги, которая должна была обогнуть подножие Каскада и связать богатую рудами тайгу с промышленными центрами страны.

— Ну, дети, скоро наша тайга загремит! Будет железная дорога, будет много электричества, — значит, все будет. Заживем мы здесь, как москвичи и ленинградцы, — разговорился однажды Фрол Максимович, отдыхая в кругу своей семьи. — Получил отпуск, захотел посмотреть на города — не надо набивать мозоли на пятках, пошел себе на вокзал — и транзитом, в мягком вагоне, до самого Черного моря…

В ту же пору как бы между делом, по выходным дням, в свободные от работы часы, Фрол начал строить крестовый дом. Раз решено остаться тут на всю жизнь — надо строиться. К весне закончил сруб, одну половину которого Фрол Максимович отделил Максиму и Василию: им, по его расчетам, пришла пора жениться. А вторую оставил для себя с женой и дочерью. Работу помог завершить опытный плотник Захар Прудников.

Пока Фрол Максимович строил дом, Максим, тоже обрадованный тем, что Громатуха вскоре получит много электроэнергии, подготовил проект перехода на открытый способ добычи руд и песков на Каскильском увале. Фрол Максимович не раз смотрел этот проект и восхищался предложениями сына. Перед глазами открывалась грандиозная картина: гидромониторы, экскаваторы вскрывают широкие площади богатых песков и обнажают жилы золотоносных руд! С мальчишеским нетерпением просил тогда Фрол Максимович строителей гидростанции, чтобы они как можно скорее дали Громатухе электроэнергию…

И вот в самый разгар строительства на тайгу, на души людей обрушилась грозная весть: фашистская Германия пошла войной на Советский Союз…

Отказавшись от брони, Максим ушел на фронт с дивизией сибирских добровольцев. Вскоре вызвали в военкомат и приехавшего домой на летние каникулы Василия. Фрол Максимович тоже собрался вместе с младшим сыном в действующую армию, но райвоенкомат даже не принял от него заявления, а направил в райком партии. Там ему предложили немедленно вернуться на прииск.