Николай Гунбин - В грозовом небе

В 1940 году добровольно вступил в Красную Армию, потом окончил военно-авиационную школу летчиков, вскоре - еще одну: школу подготовки экипажей дальних бомбардировщиков. Весной 1942 года он вместе с экипажем прибыл в наш полк и активно включился в боевую деятельность. [193]

Летом 1942 года Алексей вместе со своим штурманом Николаем Козьяковым наносит удары по военным объектам Берлина, Будапешта, Кенигсберга, Тильзита, Штеттина и других городов фашистской Германии и ее сателлитов. Обладающего безукоризненной техникой пилотирования, бесстрашного, волевого летчика часто посылали впереди боевого порядка полка для разведки метеообстановки. По его данным командир полка принимал решение о боевом вылете самолетов.

Однажды - было это весной 1944 года - экипаж Сидоришина вместе с другими экипажами получил боевое задание разбомбить вражеский аэродром. Вылетев ночью, он успешно преодолел на маршруте полета к цели систему противовоздушной обороны противника. Но, уже подходя к вражескому аэродрому, самолет попал в лучи прожекторов. Сильный свет слепил глаза, кругом рвались зенитные снаряды, но Алексей продолжал строго выдерживать боевой курс, определенный штурманом самолета Николаем Козьяковым. Вот бомбы сброшены, и внизу, на аэродроме загорелись вражеские самолеты. Но в этот момент самолет Сидоришина вздрогнул - под фюзеляжем разорвался зенитный снаряд, осколками ранило пилота в ногу. Превозмогая острую боль и слабость от потери крови, Алексей развернул подбитый самолет на обратный курс. И дотянул все-таки до линии фронта. Однако высота катастрофически падала, и Сидоришин дал команду экипажу прыгать с парашютами. Думая, что покидает самолет последним, он уже перевалился было через борт кабины, но вдруг услышал по переговорному устройству голос стрелка-радиста, не успевшего выпрыгнуть. Раненый Сидоришин снова залез в кабину и продолжал вести самолет, пока стрелок не покинул его…

Выпрыгнув с парашютом, Алексей сломал раненую ногу. Врачи отстранили летчика от полетов - нога и после лечения сгибалась плохо. Но Сидоришин добился своего и снова стал выполнять боевые вылеты.

И хотя летать было трудно - все же нога плохо повиновалась, отважный пилот продолжал наносить удары по врагу до самого Дня Победы.

В 1945 году он участвует еще в войне с милитаристской Японией. Снова возвращается в родной полк, где пользуется большим авторитетом, большой любовью.

В ноябре 1945 года Леша Сидоришин трагически погиб на Украине, на станции Шепетовка. Звание Героя Советского [194] Союза старшему лейтенанту Алексею Петровичу Сидоришину было присвоено 15 мая 1946 года посмертно.

* * *

Двадцать девять Героев Советского Союза! Уже по одному этому можно судить о ратных делах нашего 10-го Сталинградско-Катовицкого гвардейского полка авиации дальнего действия.

После войны

Отгремела война, наступили долгожданные мирные дни. За это мирное небо не на жизнь, а на смерть сражались солдаты и офицеры, танкисты, пехотинцы, моряки… За эти победные дни вели в грозовом военном небе свои самолеты гвардейцы нашего полка.

Бывшие воины начали восстанавливать разрушенное врагом народное хозяйство. Часть из них осталась в строю, продолжая летать и учить молодежь всему, что умеют сами. Уже не только на ставших родными Ил-4, но и на новых дальних бомбардировщиках, созданных после войны конструкторским бюро А. Н. Туполева, на поршневых Ту-4 и реактивных Ту-16.

В сентябре 1945 года я получил наконец отпуск, которого не было ровно пять лет, не считая краткосрочной поездки на родину.

Я снова в Ярославской области, где провел самые беззаботные и впечатляющие годы жизни - детство. Здесь все эти годы терпеливо ждала нас, шестерых детей, моя мать. Но вернулись не все. Погиб на Ленинградском фронте старший ее сын Дмитрий. Ох как трудно переживала она эту горькую весть вместе с невесткой Анастасией и ее пятилетним сыном! Пропала без вести в блокированном Ленинграде младшая дочь Анна. Одна из старших дочерей, Екатерина, угнана гитлеровцами на запад.

Следы войны были в каждом доме. Не пришли с войны мужья, отцы, сыновья, братья. Возвращались больше калеками.

Жители деревни трудятся не покладая рук - за себя и за тех, кто не вернулся. Трудятся и терпеливо ждут невернувшихся. А вдруг живы?! Ждет своих детей и моя седоволосая мать.

Приехал я, и в ее дом пришла радость. Справили, как [195] положено, мою свадьбу… Быстро летит время, и вот уже надо возвращаться в часть.