Николай Гунбин - В грозовом небе

Не долетая километров двести до своего аэродрома, когда наша высота была уже около трех тысяч метров, мы настроились на приводную радиостанцию. Это помогает выдерживать направление полета. Но самолет все продолжает снижаться. Реку Южный Буг - нашу границу с Польшей - пересекаем теперь на высоте тысяча метров. Пока не поздно, нужно искать площадку для приземления. В этой обстановке мы уже не можем применить парашютные посадочные ракеты, как это бывало раньше при вынужденных посадках. Но тогда было два работающих мотора. Здесь же мы идем на одном, с постоянным снижением. Выручает нас то обстоятельство, что в конце февраля в этой местности образовался небольшой снежный покров, который даже ночью контрастно выделяет лесные массивы на фоне полей. Этот контраст мы и используем для выбора посадочной площадки.

Увидев впереди заснеженную поляну, Степан надеется посадить самолет «на живот». У него уже есть опыт такой посадки, но не при снежном покрове. Само приземление происходит плавно, однако сразу же замечаем, что самолет не останавливается, как это должно быть при посадке без шасси, а стремительно несется вперед. И, что самое [165] главное, впереди вырисовывается что-то большое, черное. Но, к счастью, перед черной стеной самолет останавливается. Выбравшись из кабин, видим, что впереди, метрах в тридцати от нас, стоит огромная скирда соломы, с которой, прокатившись еще немного, мы могли бы столкнуться. А большой пробег, как потом выяснилось, был из-за того, что сели не на ровную поверхность, а на наклонное, слегка заснеженное поле, и нас несло по нему вниз, как с горы на лыжах.

В Западной Украине, где мы приземлились, оккупанты восстановили единоличные крестьянские хозяйства, и поля вновь были изрезаны длинными полосами. При холмистой местности эти полосы оказались в виде террас, уступами. Но ночью заметить их, конечно, трудно. Вдоль таких полос мы и приземлились. Но хорошо, что вдоль, а не поперек. В противном случае еще неизвестно, что бы могло быть… Однако, в общем-то, все обошлось лучше, чем предполагали и, вылезая из кабин, мы радовались благополучному исходу.

Надо было уточнить место посадки. Радист, прослушав радиомаяк, определил позиционную линию положения нашего самолета. Маяк подтвердил мои предположения. Утешало и то, что сидим на нашей территории. По расчетам, мы находимся в десяти километрах от польской границы. Было уже часа четыре утра. Вокруг нас, вдалеке, то и дело слышалась стрельба - стреляли из винтовок. Очевидно, орудуют банды бандеровцев, гитлеровских прислужников, - они вершили свое грязное дело в основном по ночам.

Дождавшись рассвета, увидели, что примерно в километре от нас находится большая деревня, и мы с командиром экипажа, оставив воздушных стрелков Черноока и Савенко охранять самолет, отправились на разведку. Подойдя к первому же дому, стоявшему на отшибе, стучим в дверь. Выходит пожилая женщина. Степан спрашивает ее по-украински, как называется эта деревня и не стоят ли в ней какие-либо войска. Она назвала деревню, сказала, что «вийск немае», и посоветовала обратиться к «голове сельрады» (председателю сельсовета). Указала, как к нему пройти. Мы довольно быстро нашли этот дом. Тучный мужчина, по костюму ни дать ни взять Тарас Бульба, и есть голова. Узнав, кто мы такие, он наказывает женщине, топившей печь, накрывать на стол. Та с готовностью засуетилась, и вскоре на столе появились горшки и плошки, а сам хозяин, достав из буфета графин, наполнил рюмку и, [166] выпив сначала сам (вполне, мол, годится к употреблению), налил нам. После необычной ночи и всех волнений, связанных с вынужденной посадкой, мы не могли отказаться от этого предложения и с удовольствием позавтракали в гостеприимном доме.

К самолету хозяин отвез нас на своей повозке. Мы еще издали заметили, что вокруг самолета собрались люди, с любопытством осматривали его. Почти вся деревня была здесь. Мы с Харченко на этой же повозке отправились в пограничный городок, где, по слухам, должны находиться наши войсковые подразделения. Там нам выделили охрану для самолета, а нас, весь экипаж, отправили на автомашине в Луцк, в штаб нашей дивизии. И. К. Бровко рад, что благополучно закончился наш боевой вылет, и на другой день на боевом самолете перебрасывает нас в родной полк.

На подступах к Берлину. Победа!

Шел завершающий этап войны. Полк перебазировался на территорию Польши. Аэродром расположен около города Люблина, в котором осенью 1944 года было образовано первое польское демократическое правительство во главе с Болеславом Берутом.