Борис Орлов - Судьба — солдатская

Девушек Фасбиндер приводить не разрешил. Поэтому, нахлеставшись коньяку и до отвала наевшись, унтерштурмфюреры ушли. «Девчат промышлять», — смекнул Зоммер и стал думать, как же ему выбраться незаметно из деревни, чтобы отвязать Чеботарева. Фасбиндер время от времени подозрительно на него поглядывал. Наконец сказал по-русски, еле выговаривая слова:

— Вы не расстраивайтесь, Зоммер… Эти красные… не мы бы их, так они… нас.

Зоммер, притворяясь пьяным, сунулся к столу, запихнул в рот кусок жареной баранины, не дожевав, выплюнул, подражая унтеру-толстяку, на стол. Обхватив голову руками, проговорил, невнятно произнося русские слова:

— А я знаю это… сам… Меня… они… — и, оттолкнувшись от стола, направился к выходу. Слышал, как Фасбиндер говорил Миллеру, чтобы тот следил за ним, Зоммером.

Выйдя из избы, Зоммер нарочно, будто запнувшись, упал с крыльца. Подоспевший Миллер поднял его. Посмеивался — тоже был пьяный:

— Так напиваться… нельзя, герр Зоммер. Это немцу… неприлично.

Зоммер оттолкнул его и, шатаясь, пошел на улицу. Возле плетня сел прямо на землю. Миллер снова поднял его, стал ругаться. Говорил, что немцев-колонистов в России русские испортили — привили им свои дурные привычки. Зоммер прошел еще немного и, подгибая ноги, растянулся на лужайке перед избой, которую отвели ему, Карлу Миллеру и Гансу Лютцу.

— Продрыхнешься — встанешь, — зло проговорил уставший его поднимать Миллер и ушел в избу.

Зоммер так пролежал минут десять. Потом, трудно поднявшись, шатающейся походкой направился к избе. В комнате он свалился прямо на Миллера, который уже засыпал на кровати. Тот стал ругаться. Столкнув Зоммера на пол, сказал:

— Проспись на досках, а потом постелешь.

С другой кровати Лютц сердито оборвал Миллера:

— Не мешай, ты!.. Только сон пришел.

Ближе к полуночи, когда стало совсем темно, Зоммер тихо поднялся. Карл спал, раскинув руки и издавая жуткий храп. Лютца не было. Чтобы не натолкнуться на него, Зоммер осторожно прокрался в сени, вышел на крыльцо. Ганса не было и там. Тогда, пригибаясь, прячась за тополя вдоль прясел, Зоммер выбрался в поле, пересек его и по опушке побежал к дому учетчика. Оттуда, свернув на тропу, помчался через делянку к болоту.

Сильно билось сердце. Хмель прошел совсем. Чем ближе оставалось до ели, тем короче, вкрадчивей делался его шаг. Останавливался. Чтобы не сбиться с тропинки, до рези в глазах всматривался в обступавшие его черные чащобы. Прислушивался к лесному безмолвию.

Зоммер не думал, как встретит его Чеботарев. Думал об одном только: найти бы да отвязать. Решил: «Все объясню — поймет». И в нем появилось вдруг желание уйти с Петром, а там что будет. Стало казаться, что и Соня поймет его правильно.

Когда впереди, чуть проступая в лесном мраке, показалась знакомая ель, Зоммер остановился, замирая на месте, — возле ели стоял человек в немецкой форме, а Чеботарева… не было.

Зоммер присел. Осторожно раздвигая сучья с большими колючими лапами, приглядывался к человеку. Почти не дышал… А тот постоял у ели, поднял конец веревки, посмотрел на нее и, бросив веревку под ноги, не спеша направился в сторону Зоммера. Он прошел почти рядом. Зоммер узнал в нем Ганса Лютца. Первое, что у него появилось в мыслях, — это броситься на эсэсовца и задушить его, как пытался задушить Закобуня его, Зоммера. Но тут же Федор подумал о другом: «А почему Ганс пришел сюда? Не ради же того, чтобы увидеть, как Чеботарев умирает. Да и риск ведь это. А потом, кто отвязал Петра? Где он сейчас?..» Зоммер уже напружинился, чтобы сзади прыгнуть на гитлеровца, как услышал его раздумчивый, с нотками удивления тихий голос:

— Неужели… Зоммер?

Уходил Ганс медленно. Когда его тень исчезла, слилась с охваченными мраком деревьями, Зоммер поднялся. Подошел к ели. Петра тут не было. Зоммер огляделся и тихо позвал:

— Петр! Это я, Федор. Откликнись.

Лес молчал. Только непрерывный гуд исходил от вьющихся тучей комаров. Даже не разнеслось эхо, застряв в чаще леса.

Зоммер постоял еще, потом обошел вокруг ели, походил поодаль и, убедившись, что Чеботарева нигде здесь нет, вдруг повернулся к деревне и пустился напролом через чащу. «Надо опередить Лютца. Этот гитлеровец следит за мной», — билась в нем мысль. Через поле бежал пригибаясь. Возле избы упал под прясла на траву. Мучил вопрос: что же с Чеботаревым? Минут через десять увидел, как через огород к дому подходит, оглядываясь и чуть горбившись, Ганс Лютц. Зоммера стали одолевать те же вопросы, что и там, около ели, когда мимо него проходил этот немец. Появившийся на крыльце Карл Миллер спрашивал Лютца: