Вадим Шарапов - Доля ангелов

- Да может я принцесса! - завопила жаба, совсем теряя остатки хладнокровия, присущего земноводным. - Сижу тут! А ты... а ты...!

- А я не принц. - закончил за нее Марк. - Видел как-то одного, он тоже лягву домой приволок. Точнее, уже принцессу в человеческом облике. Красоты просто неописуемой, платье золотом расшито и жемчугами - менестрели наперебой кинулись ее воспевать, прямо очереди с лютнями стояли. Да только сама она как была жабой, так и осталась. Пришлось запереть от стыда, чтобы придворные не видели, как она по коврам скачет и языком пытается мух гонять. А потом сняли с нее платье, чтоб не пропало и выгнали снова в болота.

- Какой ужас... - потрясенно прошептала жаба, сморгнув. - Так вот откуда берутся страшные истории про Белую Женщину в трясине.

- Скорее уж, про голую, - меланхолично поправил собеседницу наемник.

- Но все же, как же ты... с чудовищем? Ведь назад-то - никто...

- Да нет никакого чудовища! - потерял терпение Марк. - Понимаешь? Тот пергамент, что мне аббат дал, можешь оставить себе. Мне он был нужен, только чтобы направление узнать. А для дела мне другой понадобится. Вот.

Марк вынул из-за пазухи еще один мятый кусок бумаги. Откашлялся и с выражением прочел:

- «Марк! Если ты получил это послание - живо бери ноги в руки, седлай свою клячу и быстро отправляйся сюда! Не поверишь, какую отменную кормушку дарит нам судьба на этот раз. Здешние вилланы, до самых задниц запуганные огнедышащим драконом, который уже лет сто живет в холмах, исправно платят ему дань харчами и девками и вообще - разговаривают шепотом. Однако же, когда мы с братом Арчибальдом, принявши на грудь изрядно рейнского и набравшись храбрости, долго плутали по этим забытым Богом ухабам и скалам, то, выйдя к логову чудовища, обнаружили, что дракон недавно издох, не справившись ли с очередной девственницей или просто от старости. Арчибальд было собрался отвезти его башку вилланам и получить за нее серебришко, но тут меня просто осенило! Посуди сам, на кой черт им об этом сообщать, если можно продолжать запугивать простаков и забирать принесенные мешки да баб? Осталось только развести костры подымнее, да дуть в берестяные трубы, чтобы изображать страхолюдный рык. Тем более, что скелеты прежних искателей славы сослужили нам неплохую службу - их так много, что получились отличные завалы и пугала. Ждем тебя...».

- И вот на этом самом месте кусок пергамента оказался обгорелым, - пожал плечами Марк. - Похоже, тот, кто мне его доставил, сам получил его через десятые руки, да еще, пьяная скотина, ронял в костер. Пришлось идти к аббату и просить благословения - он слышал от этих крестьян о драконе. Сама понимаешь, мимо такого проходят только идиоты. Отец мне всегда говорил: «Лови удачу за хвост, сопляк!». Сейчас объеду болото - и к завтрашнему утру буду там...

Наемник тронул шпорами бока жеребца.

Когда и конь, и человек исчезли за пеленой тумана, жаба пошевелилась и тяжело сползла с кочки. Сунула лапу под груду листвы, достала перо и бронзовую чернильницу. Потом поскоблила лист пожелтевшего пергамента, с которого уже стерлись прежние строки и принялась писать, то и дело останавливаясь и со вкусом пробуя вслух очередную фразу.

«Брату моему во Христе, аббату Полипропилейскому - привет! Дошло до меня от верных и преданных людей, брат мой, что в холмах, кои находятся в округе великого Болота, именуемого также Дрейской топью, сокрыто величайшее сокровище, равного которому, пожалуй, не знал ни один владыка мира, поскольку это - не менее, чем святая Чаша Грааль. И упустить такую святыню из рук было бы непростительно...».

Внезапно маленькая амфибия остановилась и поглядела на небо. Раздался шум чудовищных крыльев и мимо, под низкими тучами, промелькнул огромный силуэт, блеснувший холодными переливами чешуи на извивах стремительного тела.

Довольный дракон возвращался в логово.

- Вы можете мне сказать - что это такое?

С утра Президент был не в духе. Он аккуратно, чуть ли не брезгливо, двинул пальцем синюю пластиковую папку.

- Это вопросы от граждан нашей страны, - советник Президента аккуратно выпростал руки из-под складок бесформенного черного одеяния и подтянул папку к себе, царапнув длинными заточенными ногтями по столу. Президент поморщился. Советник открыл папку и некоторое время молча просматривал листы с аккуратными распечатками вопросов. Угадать, какое выражение было в этот момент на его лице, скрытом под желтой шелковой маской, не смог бы никто, тем более, что никто и не знал - есть ли там, под маской, хоть что-то, напоминающее лицо.