Вадим Шарапов - Доля ангелов

- Шутники, бля... - пробормотал он. Ян давно уже не ощущал ничего при виде трупов, в каком бы виде они не попадались. Но сейчас он почувствовал, как во рту стало сухо и горько, точно после вчерашней пьянки.

За большим круглым столом в центре гостиной сидели несколько человек, на пропитанной кровью скатерти были разбросаны карты и деньги. Судя по всему, гости собрались, чтобы перекинуться в покер, и игра была в самом разгаре.

- А потом это случилось, - вслух подумал Милей, разглядывая безголовые фигуры. Оторванные головы были аккуратно сложены пирамидой посреди стола, напоминая не то волосатые кочаны капусты, не то огромные киви.

- Что случилось? - не понял Белецкий. - О, гляди, старшой, у этой флэш-рояль. Подфартило, ничего не скажешь.

- Сережа, - не оглядываясь, сказал Милей, - ты никогда не задумывался, почему от тебя дети шарахаются на улице, и женщины боятся?

- Неа... - озадаченно протянул Белецкий. - Да ладно ты - «боятся». Жена же не боится!

- Это потому, Беляш, что твоя Надька даже Кинг-Конга не испугается.

- Она у меня такая! - довольно гыгыкнул Серега, но тут же зацепился ногой за ковер, врезался в стол и громко выматерился. Пирамида из голов раскатилась.

- Точно, слон, - равнодушно заметил Ян Милей, осторожно заглядывая в дверной проем. - Потом эксперт опять орать будет, что мы, два отморозка, порушили ему всю картину преступления.

- Знаешь, Юрьич, если мы отсюда живыми выберемся, я этому эксперту готов буду ботинки почистить, - огрызнулся Белецкий, следом за ним пробираясь к двери.

- Тихо, бля! - выдохнул разом побледневший Милей, и Белецкий моментально замолчал - ни вздоха, ни шороха. - Вот они. Мать твою за ногу, Беляш, мы с тобой попали...

Тишина взорвалась ревом и шипением.

Едва Ян успел отшатнуться, как в дверной косяк рядом с его головой, влажно чмокнув, врезалось что-то узкое и длинное, начисто снеся одну дверную петлю и выбив щепки, перемешанные со штукатуркой. Вылетевший из-за угла ксеноморф двигался стремительно, его тело, покрытое хитиновыми выростами, смазалось от такой скорости, в оскаленную пасть, усеянную мутно-прозрачными зубами, похожими на обломки стекла, втягивался мускулистый язык. Милей, которому показалось, что время превратилось в кисель, оказался быстрее. Приседая, он ткнул стволом пистолета под нависший сверху «подбородок» и спустил курок. Усиленные патроны старший опер всегда снаряжал сам, распиливая наконечник пули крестообразно, а табельное оружие презирал искренне и от всей души.

В грохоте выстрелов голова ксеноморфа разлетелась кусками хитина и слизи, но Милей успел увернуться от очень не понравившихся ему дымящихся «соплей». «Эт-то правильный подход», - протараторил в его голове внутренний голос, уложившись в долю секунды, после которой время перестало быть киселем и бешено скакнуло вперед. Обезглавленный ксеноморф врезался в стол и окончательно смешал все трупы в одну кучу. Сзади заорал Белецкий.

- Да что ж, бля, такое! - хруст «липучек» бронежилета сопровождался многоэтажно-матерной тирадой. - Ну, приехали!

Отскочив от двери и обернувшись, Ян увидел, как его коллега остервенело сдирает с себя бронежилет, от которого валил густой дым. Кевлар расползался на глазах.

- У тебя ухо дымится, - радостно сказал Милей, выщелкнув обойму и вставив новую - оказалось, что впопыхах он вбил в башку ксеноморфа сразу все пули. Теперь над этим местом в потолке квартиры красовался глубокий кратер, щедро заляпанный желтой кашей, шипевшей на бетоне. В воздухе резко пахло какой-то кислотой.

Белецкий взвыл так, что Ян на секунду оглох, а потом уважительно онемел, придавленный чудовищной тяжестью замысловатых матюгов.

- Ухо... хули... в жопу...! - доносилось из этого потока. Беляш швырнул окончательно рассыпавшийся бронежилет в дохлого ксеноморфа, остервенело вытер ухо куском скатерти, тут же задымившимся, и ринулся вперед.

- Куда?!? - теперь уже заорал Милей, но Серегу было уже невозможно остановить. Он окончательно снес болтавшуюся на одной петле дверь и прыгнул в комнату, где навстречу ему с потолка сорвалась еще одна тварь, на голове у которой красовались причудливые выросты, точно огромный шлем. «Преторианец», - зачем-то вспомнил Милей недавний инструктаж. Ноги в это время уже несли его приставными шагами вбок, вдоль стены, подальше от окна.

- Иди сюда, бля! Дарт Вейдер гребаный! - Белецкий орал как паровоз, перекрывая визг и шипение преторианца. Не успел тот ощериться и попытаться зацепить опера когтистой лапой, как Беляш нанес ксеноморфу великолепный хук слева, вложив в него всю силу выращенного «на районе» тела весом в сто сорок килограммов.