Иван Охлобыстин - Песни созвездия Гончих Псов (сборник)

Петр Николаевич по самые края налил себе стакан водки, жестом пожелал здравия портрету Гоголя над столом и включил магнитофон. Затхлое пространство кухни всколыхнулось звуками клавесина.

Удовлетворившись созданной атмосферой, Петр Николаевич употребил водку и закусил частью ссохшейся дольки чеснока.

По раздраженной вчерашними злоупотреблениями паутине кровеносных сосудов пробежала колкая волна, принуждая организм вернуться к исполнению своих природных обязанностей, что, в свою очередь, позволило Петру натянуть на себя брюки с отвисшими коленями, а потом и толстовку поверх застиранной красной майки. Его креативный костюм увенчали старые кроссовки лимонного цвета.

Посчитав свой внешний вид законченным, Петр Николаевич проследовал в туалет, где тщательно почистил зубы щеткой без зубной пасты. На этом приготовления были закончены, и наш герой вышел из дома в прохладное весеннее утро.

Из находящегося неподалеку автосервиса валил густой черный дым. У ворот стоял автослесарь Аркаша с растерянным лицом. Аркаше едва минуло восемнадцать, и он со дня на день ждал вызова в военкомат.

– Мотоцикл?! – проходя мимо, поинтересовался Петр Николаевич.

– Один хрен менять надо было. Давно не топ, – флегматично ответил молодой человек.

– Аркаш, а я давно хотел тебя спросить – ты как на свои мотоциклы зарабатываешь? У тебя же зарплата копеечная, а мотоциклов три?! – спросил мужчина.

– Мочу сдаю клиентам, на анализы для справки на получение водительского удостоверения, – честно ответил юноша. – Я же не пью, наркотики не употребляю, в волейбол за школу играл.

– Дорого? – улыбнулся Петр Николаевич.

– Сто грамм – тыща.

– Как хороший коньяк, – оценил собеседник и пошел дальше.

На пересечении улиц Герберта Уэллса и Красных прядильщиц Петр Николаевич столкнулся с Ларисой Петровной Кропоткиной, внучкой великого анархиста. Восьмидесятилетняя Лариса Петровна решительно протянула ему прямоугольный футляр из крокодиловой кожи.

– Это набор для сыра. Три предмета. Серебро. 1864 года. Мастерская Огюста Бродье. Париж. Четыре тысячи. Три мне, – не дожидаясь вопроса, проинформировала дама.

– Лариса Петровна, увольте, – вернул ей футляр Петр Николаевич, – нет у меня этого таланта. И потом: это стоит в десятки раз дороже. Что за спешка?

– У меня был инсульт. Утром, – поделилась добрая женщина, но уточнила: – Точнее так: у меня утром мог быть инсульт. Все надо заблаговременно устроить. Я женщина одинокая, мне полагаться на государство легкомысленно! Не при царе живем.

– Нет, Лариса Петровна. Категорически нет, – покачал головой Петр. – Я пропью. У меня, сами знаете… Я обязательно пропью. Это выше меня.

– Эх! – огорченно крякнула старушка, сердито вырвала из его рук футляр и засеменила на другую сторону улицы.

Добравшись наконец до магазина, Петр Николаевич накинул в подсобке поверх одежды болотный плащ и принялся таскать пустые картонные коробки в сторону мусорного контейнера неподалеку.

Вскоре к нему вышел владелец магазина Рашид с двумя пищевыми контейнерами в руках.

– Кончилось хранение вчера, но они в холодильнике лежали, с Нового года не вытаскивали, – сообщил упитанный лезгин.

– Оливье? – поинтересовался Петр Николаевич.

– С курицей, – ответил торговец и протянул вилку.

Петр Николаевич присел на лавочку у входа в магазин и распечатал первый контейнер. Понюхал. Осторожно попробовал и принялся есть.

Рашид вытащил из кармана еще одну ложку, протер ее носовым платком и разделил трапезу со своим работником.

– Слышал? Спутник упал вчера, за взлетный модуль зацепился, – спросил Рашид.