Алексей Петров - Нептунианские солнцезащитные очки

Экран погас.

С моим автопилотом обсудили, – подумал про себя Алекс, – прямо космическая одиссея две тысячи один. – Он скептически относился к любой робототехнике, вплоть до биогенных, полубелковых квантовых дублеров. По его мнению они обречены были оставаться калькуляторами и вибраторами до конца мироздания, а оживать только лишь в воспаленном воображении того, кто проецирует на них свое внимание, придавая в своем уме качества которых у них нет. Роботы так и не разгадали волшебства, и отчаяния такой простой для любого человека вещи как юмор. Он получался у них ужасающим, плоским и машинным, может когда-нибудь это слово «машинный» станет неполиткорректным?

Пока он это обдумывал, в стыковочной части корабля раздался шум. Хотя в ушах звенело не меньше, он забыл о нежелательном употреблении алкоголя в гиперпространстве. Его танцовщиц не было рядом. Он глотнул немного, уже прямо из бутылки и откинул голову на кресло. Его разум уже потерялся. В лесу. В сосновом июльском лесу. Солнце светит сквозь кроны, освещая мхи, а ты счастлив, ты – часть леса, часть жизни, ты – живой…

– Эй, Алекс, проснись. – Извините, он устал после перелета. – Говорила Лу. Продюсер поднял глаза и увидел перед собой близняшек в окружении роботов-насекомых.

– Я извиняюсь, но наши сканеры-анализаторы, распознали во внешнем виде вашего капитана, все клише принадлежности к наркокультуре, – он сделал паузу и добавил, – но наши приборы не совершенны, они не могут с точностью определить принадлежность к той или иной культуре.

– На этой планете запрещены любые формы наркотических веществ, которые можно было бы использовать в рекреационных целях, – продекларировала Луиза, пытаясь подмигивать.

– Это с чего это? Здесь в этой глуши-то.

– Они правы, – выпалила Лулу, – все это дерьмо мозг затуманивает религиозной дребеденью, и отвлекает от реальной жизни.

– От реальной чего? – нарочито пьяной интонацией произнес Алекс. – А бухло значит можно.

– Можно, – ответила Лу, – в небольших количествах алкоголь, улучшает коммуникацию, социализацию, раскрепощает. Он не уводит человека от мирских проблем. – Мы ждем тебя у Мадам Лилит. Она так обрадовалась нашему приезду, что умоляла прийти сегодня к ней на вечеринку.

– Я не тусуюсь с агентами наркоконтроля. Идите без меня, а я возьму еще бутылку бурбона и пойду, поброжу по парку. Я смотрел сверху и заметил что тут осень, почти как в моих краях и снах.

– Что ты такое несешь, придурок? – насупилась Лу.

– Она скупила эту планету целиком. А что за порядки у нее здесь? Мне нечего делать на этой вечеринке, хоть завтра она получит хорошее шоу. Ну, скажите как есть, что я напился.

Они кивнули, и через несколько минут на корабле воцарилась тишина.

Алекс захватил галогенный чип с ретро джукбоксом, еще одну бутылку бурбона и отправился к озеру на берегу лесной опушки, так, во всяком случае, показывала карта.

Так и оказалось на самом деле, водная гладь реверберировала под легким касанием невидимых джазовых щеточек ветра. Осень здесь только вступала в свои права, и Солнцу, еще не до конца потерявшему свое тепло для этих широт, было где играться в зелени деревьев, которую внутренние химические процессы уже окрасили в воздушные оттенки желтого и кое-где уже красного. Этот короткий промежуток времени отличается какой-то призрачной легкостью, но там, на Земле уже почти не осталось мест, где это можно было бы почувствовать, да и, наверное, тех, кто хотел бы это почувствовать. Это не приносило прибыли, и было отвергнуто, эволюцией, за ненадобностью, в угоду выживания… Правда эти инстинкты уже давно не работали, ведь все эти бесконечные застройки и нещадные потребления ресурсов, рано или поздно приведут к коллапсу, который разрешить уже не удастся ни миром, ни войной, ни хаосом, ни порядком. А вот наслаждаясь этой красотой можно было бы сохранить эти краски, гораздо дольше, и самое главное, сохранить свою душу, или что там скрывается на самом деле под этим странным словом?

– Но меры мы не знаем, ни в чем, – пробормотал продюсер и включил джукбокс. Старинный музыкальный автомат был готов к использованию, оставалось только бросить фантомную монетку и выбрать нужную песню. Алекс поставил Twinkle и отхлебнул прямо из горла. Люди, родившееся и дожившие до юности в странах с отчетливыми контрастными временами года, всегда более эмоционально неуравновешенные. Природа, как и у их древних предков-язычников, глубоко вплетается в их нейронные сети, и они вместе с ней, на уровне инстинктов, угасают осенью, уходят в свое подсознание зимой, оживают весной и ощущают полноту жизни летом. Идиллию разорвала навязчивая реклама, ворвавшаяся в песню. Тем самым машина просила еще пару монеток, чтобы ее отключить. Однако Алекс уже прилично набрался, и, бросив монетки, достал телефон, чтобы узнать, что там творится на его планете. Ничего нового не оказалось. Как он и предполагал, выбрали именно ту порнозвезду в президенты всей Земли. Информационное общество давно уступило место публичному, поэтому почти все люди были обязаны, делится со всем миром не только своими мыслями, но и своими сексуальными утехами, чтобы набирать подписчиков и социальные очки. Автоматическая система сама выбирала по популярности кандидата на пост правления. Багровая Блудница, как она себя называла или кандидат под номером семьсот семьдесят семь, даже заказала себе из отдаленной части галактики, инопланетное верховое животное, отдаленно напоминающее дракона с девятью головами. «Хороший пиар, что тут скажешь, она достойна победы, как к этому не относись». Он выключил новости и бросил монетку на песню Destroy that boy.