Ирвин Уэлш - Клей

Приходилось опять же признать, что если и есть шанс, что мелкий вырастет не таким, как он, то это, в общем, не так уж и плохо. Будет ли он таким же, как Терри? Он попытался представить себя на двадцать лет моложе, как две фигуристые блондинки устраивают перед подросшим Джейсоном, который вылитый Терри, привычное уже лесби-шоу. Потом он (Джейсон/Терри) вписывается сам и ебет одну за другой в разных позах, пока не кончает. Потом он снимает виртуальный шлем и сидит с обвисшим капающим концом в затхлой обшарпанной комнате, полной картонок из-под обедов навынос, забитых пепельниц, грязных тарелок и пустых пивных банок. Терри с нетерпением ждал, когда уже двадцать первый век начнется по-настоящему.

Этот сценарий сработает, если победит наследственность. Если возобладает среда, Терри представлял себе мелкого эдаким очкариком, живущим в предместьях, в типовой коробочке, со скучной женой и двумя спиногрызами в качестве агентов потребления. И Люси будет приезжать к ним по воскресеньям со своим Неуклюжим на жаркое. Все будет так миленько, но идиллию нарушит оборванный пропитой бомжара, который уставится в окно. Это будет Почта… Джус Терри… не, на фиг. Придет время, он им всем покажет. Терри запустил пятерню в свою по-прежнему густую шевелюру и загрустил оттого, что по отношению к себе ничего, кроме жалости и слезливых сентиментов, он не испытывал.

Сколько он тешил себя мечтами о мести такой изощренной, что образы шокировали и вызывали отвращение даже у него самого. Люси в футболке «Хартс» с номером 69 и надписью ШЛЮХА на спине, он ставит ее раком и впендюривает без мыла. Во все дыры. По самые гланды. Но она же не «джамбо». Она вообще футбол ненавидит. Может, это он про своего папашу думал; и вправду ведь, когда в своих мечтаниях Терри расходился на всю катушку, он то и дело вспоминал, как в семидесятые отец приперся на финал шотландского кубка – «Хартс» против «Рейнджеров» – со смехотворной темно-красной розочкой на груди. Ну его на фиг, не стоит слишком пристально анализировать собственные расстройства, от этого они только обостряются.

Если кому и стоило ебнуть, так это мудиле неуклюжему, лаборанту гребаному, который ее пялил. Он бы и ебнул, если б сам не фачился тогда с Вивиан и его вмешательство не развязывало бы им руки. Тварь: долговязый, заросший, громадный кадык ходуном ходит. Он был похож на тех металлистов из Боннирига, что, будучи девственниками, слушают хэви и мечтают о мужском господстве, а сами даже поговорить с девчонкой не могут, заикаются, чуть в падучей не бьются. Потом уже Терри выяснил, что Люси сама с ним познакомилась на корпоративной вечеринке в Киркалди.

Он чуть в голос не рассмеялся, когда она пришла с этим придурком. Пока она собирала вещи и одевала ребенка, он стоял руки по швам и кулаки так сжимал и разжимал раз-два, будто собрался замутить что-то. Ему стоило порубать в капусту мудака за то, что уводил от него жену и ребенка. Но он не мог, потому что только и думал, что о Вивиан. Он специально форсировал события, чтоб Люси поскорее ушла от него, взяла на себя ответственность за ребенка, чтобы он мог дать несчастного и покинутого. И они играли прямо ему на руку. Теперь он избавится от красных квитанций, счетов за квартиру, от напряженного молчания, которое вспыхивало жестокой руганью, от нытья, от ее мечтаний переселиться в пригородный домик, где ребенок мог бы играть в саду, а не на улице, как Терри. Ох, как он будет смаковать свободу, стряхнув с себя эту гнусную ложь. Да, когда дверь захлопнулась, он поразмышлял о своей потере, даже позволил себе всхлипнуть пару раз, после чего собрал вещички и переселился обратно к своей маме, к ее вящему безмолвному ужасу.

От этих мыслей его отвлек стон Джонни. Да, легковес гребаный, уже надорвался.

– Не понимаю, почему ты просто не сняла другой номер в «Балморале», – угрюмо спрашивал он Катрин.

– Не хочу даже рядом с этой мразью Франклином находиться, – выругалась Катрин.

Чтобы найти номер в одной из центральных гостиниц, даже Катрин Джойнер пришлось потратить полдня. И вот теперь они шли по Принцесс-стрит в Хеймаркет на постой в отель попроще.

Когда Катрин заселилась, Терри между прочим заметил:

– Совершенно спокойно могла бы остановиться у меня, без всяких яких.

– Терри, ты же мужик. Не может быть, чтоб без всяких.

А эта американка не такая тупая, как кажется.

– Да я так просто сказал, – увернулся Терри, – мой дом совсем близко от «Доспеха», куда мы на караоке собрались, помнишь?