Ирвин Уэлш - Клей

И вот мы в джипе, трясемся по камням, накиданным по дороге, чтоб не размыло старую грунтовку. Нас подкидывает и мотает, подо мной дребезжит заднее сиденье. Я вижу кусочек Хелениной шеи, спутавшиеся локоны. У нее на шее капелька пота, и я испытываю почти непреодолимое желание слизать ее, поцеловать, всосать, съесть ее, как будто я гребаный вампир, а что, может быть, только в социальном смысле.

Я сдерживаюсь. Дорога расходится, горы отбрасывают длинные тени, и на секунду меня охватывает паника, что мы не туда свернули, хотя откуда мне-то знать. Остальные вроде как спокойны. Селеста Парлор заметила мое беспокойство и спросила, все ли в порядке.

– Ты за «Арсенал» болеешь? – спросил я.

Она посмотрела на меня, как на сумасшедшего, и говорит:

– Не-а, за «Брайтон».

– А, «Чайки», – улыбнулся я, – они что, еще живы? Когда я последний раз был в Ю-Кей, у них были серьезные проблемы…

Селеста мило так улыбнулась. Я оборачиваюсь на Риди и смотрю на его цвета меди обветренное лицо, на крепкую и гладкую, как в дорогих магазинах, кожу.

– «Лидс», а, Риди?

– В пизду «Лидс», я за «Шеффилд юнайтид».

– Ну конечно, – говорю.

Мы сворачиваем на гравийную дорогу, потом на бетонку. Мне повезло, Риди офигенный чувак, а вообще-то, я заслуживал хорошей нанашки, за такой-то прогон. Он же пацаном был нешуточным когда-то. «Блейдз-бизнес-команда».

Теперь мы плывем по ровной поверхности, Хелена ведет молча, и в тишине этой угадывается обида, но я слишком слаб, чтобы еще раз пытаться ее нарушить, кроме того, Парлор и Риди не особо парятся, ну и ладно.

Я вырубился или трипанул, но когда проснулся, то почувствовал, как жизненные силы подтягиваются ко мне издалека. Мы уже едем по шоссе в аэропорт. Путешествие – кошмар, а дальше еще хуже. Но я должен это сделать.

Мой отец умирает, может, уже умер. Как там сказал малыш Голли, когда сообщил мне о своей болезни? Давайте не будем париться насчет похорон, пока жмурика нет на руках.

Пожалуйста, только не мой отец. Дункан Юарт из Килмарнока. Вспомню ли я его десять правил?

1. НИКОГДА НЕ БЕЙ ЖЕНЩИН.

2. ВСЕГДА ВСТУПАЙСЯ ЗА ДРУЗЕЙ.

3. НЕ БУДЬ ШТРЕЙКБРЕХЕРОМ.

4. НЕ ПЕРЕСТУПАЙ ЗАСЛОН ПИКЕТЧИКОВ.

5. НЕ СДАВАЙ ДРУЗЕЙ, ЧТО БЫ ТАМ НИ БЫЛО.

6. НЕ ГОВОРИ ИМ НИ СЛОВА («ОНИ» ЗНАЧИТ ПОЛИЦИЯ, БИРЖА ТРУДА, СОЦОБЕСПЕЧЕНИЕ, ЖУРНАЛИСТЫ, ГОРСОВЕТ, ПЕРЕПИСЬ И Т. П.).

7. КАЖДУЮ НЕДЕЛЮ ПОКУПАЙ НОВУЮ ПЛАСТИНКУ.

8. ДАВАЙ ВСЕГДА, КОГДА МОЖЕШЬ, БЕРИ, ТОЛЬКО ЕСЛИ НЕТ ДРУГОГО ВЫХОДА.

9. ЛЕТАЕШЬ ТЫ ПОД ОБЛАКАМИ ИЛИ ОПУСТИЛСЯ НИЖЕ ВАТЕРЛИНИИ, ПОМНИ, ЧТО НИЧТО ХОРОШЕЕ ИЛИ ДУРНОЕ НЕ ДЛИТСЯ ВЕЧНО И ЧТО СЕГОДНЯ – НАЧАЛО ВСЕЙ ОСТАВШЕЙСЯ ТЕБЕ ЖИЗНИ.

10. ДАРИ ЛЮБОВЬ БЕЗ ОГЛЯДКИ, НО, ДОВЕРЯЯ, БУДЬ ОСМОТРИТЕЛЬНЕЕ.

Неуспеваемость налицо, особенно по пунктам 2 и 8. С остальными, может, не так все плохо.

Однако Риди прав. От меня и вправду несет, как от старого пса, да так я себя и чувствую. Помню разлагающийся труп динго на обочине в Квинсленде. Вокруг – ни машины, чистый горизонт. Зверюга совсем, должно быть, ебанулась, чтоб попасть под колеса. Значит, скорее всего, это было самоубийство! Могут ли у собаки в ее естественной среде, дикой, пиздец, возникнуть суицидальные мотивы? Ха-ха-ха.

Ущелья, утесы, эвкалипты… голубая дымка эвкалиптовой листвы и дала горам их название.

Последний раз связывался с домашними на Рождество.

Окраины проглотили нас внезапно. Теперь мы снова едем по Западной автостраде.

Помню, когда мы только переехали в Сидней, я поверить не мог, что пляж Бонди здесь, как и Копакабана в Рио, находится на том же расстоянии от центра города, как Портобелло в Эдинбурге. Песка только побольше. Там мы и сняли квартиру. Я и Хелена. Она делала фотки. Я играл пластинки.

Франклин выбился из сил. Куда она могла пойти, черт ее подери? Завтра вечером концерт. Придется постараться, чтоб инцидент не проник в газеты, иначе Тейлор ее просто вышвырнет. Он взял обложку ее последнего альбома, на которой красовалась обработанная в фотошопе свежая, здоровая Катрин. На письменном столе своего номера он увидел ручку и с дикой злобищей нацарапал поверх нее ЕБАНЫЙ РОТ.

– Овца овцой, – ядовито сказал он ее улыбающемуся портрету.

Теперь этот прием гребаный, который для них организовали устроители Эдинбургского фестиваля. Что он им там скажет?

Когда Терри проголосовал и такси остановилось, Катрин занервничала. Выпить в пабе напротив – это одно, а вот если ты оказываешься в одном такси с этим парнем – ставки растут. Но когда он открыл перед ней дверцу, в лице его было столько надежды и дружелюбия, что ей ничего не оставалось, как сесть. Пока она пыталась собраться с мыслями, людные улицы проносились мимо, а он все болтал и болтал без умолку. К ее счастью и облегчению, сошли они в пределах старого города, хотя район казался не таким шумным и богатым.