Diamond Ace - Сломленное поколение

Глава одиннадцатая
Изгиб справедливости

Кухня ничем не отличается от гостиной. Выверенный беспорядок.
Что ты мне хочешь сказать, Рут?
– Только то, что уже говорила: ты не должен был там лежать.
Значит, лечебница – вовсе не лечебница, а гребаный отросток «Лэнгота»?
– Можно сказать и так.

Я смотрю на нее, будто в любой момент разверзнется пропасть, и хрупкое тельце собеседницы полетит туда с ускорением свободного падения.
Думаю, самое время рассказать, что происходит.
Рут проглотила слюну, прикусила нижнюю губу, замерла на вдохе, но все же начала свой монолог, показавшийся мне сказкой, очередной выдумкой, песенкой, которую поют идиотам вроде меня.
Но я-то знаю: если хочешь что-то спрятать – не прячь вообще.
– Рисперидон. Везде. Во всем. Таблетки, сигареты, алкоголь, еда. С тех пор, как репутация «Лэнгота», спасавшего людей от одиночества, оказалась под огромным вопросительным знаком, во всё добавляется рисперидон. Нейролептик…

…производное бензизоксазола. Применяется чаще всего для лечения психозов: при шизофрении, а также в терапии некоторых форм биполярного расстройства The Broken Generation и психотической депрессии. Частый побочный эффект при длительном приёме – нейролептический дефицитарный синдром. Симптоматика: вялость, двигательная и психическая заторможенность, замедление темпа речи, апатия, снижение волевых качеств, снижение уровня энергии, снижение инициативы, мотивации, побуждений, сужение круга интересов, аутизм, десоциализация, трудности с концентрацией внимания вплоть до полной невозможности сосредоточиться и удерживать внимание на одном предмете, нарушения памяти, снижение интеллектуальной продуктивности, замедление темпа мышления, снижение эмоциональной реактивности на внешние стимулы вплоть до полного эмоционального бесчувствия и безразличия, полного отсутствия каких-либо чувств и эмоций.
Очень похоже на список естественных человеческих реакций.
– Все началось с ареста Дэлмера Симмонсона. Он стал той единственной ошибкой, которая напугала людей, собиравшихся стереть память. Те, кто свято верил в уникальность случая Дэла, всё же отправились на терапию. Но огласка, которую получило дело Симмонсона уничтожила возможность процветания «Лэнгота», прецедент возник именно тогда, когда никто не ждал, не готовился к тому, что возможный дефект всплывет на пике популярности новой методики.

Нейролептический дефицитарный синдром не развивается так быстро.
– Ты видел свой анамнез.

Только паспортную часть.
– Интолерантность. Отрицательная терапевтическая резистентность. Повышенная чувствительность к развитию побочных эффектов. И поверь, ты не один такой. Далеко не один. Помнишь, я рассказывала тебе об аккумуляции негативных переживаний? Любой стресс в твоей ситуации – сбой, который приводит к потере того или иного воспоминания, снижению уровня энергичности. Вот почему ты не можешь вспомнить то, что произошло в «Онтарио». Или как очутился в ночлежке.
Я даже имени своего не помню.
– Это осознанный выбор. Всё остальное – заслуга Пола Маккалеба и тех, чьи руки он жмет.

Чушь. Не верю ни единому слову.
– Я говорю правду, Марвин…

Я знаю. Просто хотел убедиться. Те трое. В «Онтарио». Что-то знали?
– Да.

И всё? Просто «да»?
– Они были сотрудниками «Лэнгота».
Знаешь, мне кажется охренительно не случайным тот факт, что в этом же кафе в момент нападения сидел я. Приятель Дэла. Единственный человек, который мог рассказать что-то о том, как справиться с ветряной мельницей. Если те ребята знали о рисперидоне, думаю, они хотели чего-то добиться, раскрыв карты. Но если им нужен был я, то почему они позволили мне оказаться в лечебнице? Ты темнишь, Рут. И в такие моменты мне хочется, чтобы тебя сбил мусоровоз.

И без того угнетенное личико превратилось в абсолютно черную материю.
– Как…как насчет… поверить в случайность, Марвин?
Поверить в случайность? В то, что весь мир нацелился на одного человека, чтобы извлечь какую-то выгоду? Ты сама не до конца понимаешь, что происходит. Но теперь мне кое-что известно. Осталась лишь одна проблема: Эллисон Чейс.
– Она лишь отправила свои наблюдения в «Лэнгот».

Да, в тебе заговорила совесть. Но в следующий раз поступи так: чтобы не прикрывать людей, которых ты подставила, не подставляй их, сестра Джессика. Сейчас я встану и покину твой дом, если ты хотя бы одним своим членом дернешься по направлению ко мне, клянусь всеми сраными угодниками, я сломаю твой позвоночник, Рут. Хотя для тебя это приравнивается к спасению. Не так ли? Все эти ночные кошмары, ты вновь и вновь прокручиваешь в голове ситуации, в которых Джастин выживает. Знаешь, почему в твоем доме все так хаотично? Потому что это отвлекает.
От уныния, которым ты питаешься на завтрак, обед и ужин.
От одиночества, которому ты предпочла бы суицид, не будь ты трусливой сукой.
От безысходности, которой пропитана каждая «продуманная случайность».
Больше всего на свете тебе хотелось бы остановиться. Замереть в вакууме. Проснуться там, где нет воспоминаний. Постой, так у тебя есть такая возможность! Электросудорожная терапия, Рут! Вперед! Но нет. Ведь вдруг окажется так, что боль – это единственное, чем ты можешь гордиться. Подтверждение того, что ты жила и зависела от кого-то.
Но в таком случае, Рут, это всего лишь очередной круг ада. Бесконечный и невыносимый.
Спасибо, что вытащила из лечебницы, или чем она там является.
Надеюсь, мы больше не увидимся.
Я взял кухонный нож и положил его на стол рядом с Рут, после чего просто ушел.
Этот момент – лучшая возможность для сестры Джессики покончить с собой. Мгновенно появились мириады причин не жить дальше.
Упорство, с которым человек пытается жить как можно дольше, не оставляет шансов на спасение. Такое, каким я его вижу. Нет, спасение не в самоубийстве, и даже не в попытке найти выход из бессмысленного существования. Оно в осознании собственной ненужности, скоротечности. Понимание личного банкротства – шаг в сторону принятия верного решения.
А когда ты не представляешь никакой ценности, любое решение становится верным.