Вадим - ЗАБЫТОЕ И ПРОЙДЕННОЕ МИМО (короткие рассказы и микроновеллы)

Паровоз медленно приподнимался с рельсов. Приржавевшие колеса - это они визжали, отрываясь от прикипевшего железа - медленно, а потом все быстрее начали вращаться, лязгнули шатуны.

- Я сплю, что ли? - Саня протер глаза.

- Дурацкий вопрос, - сердито и почему-то шепотом ответил Серега, - прямо как в кино. Ты же не один это видишь!

Качнувшись в теплом воздухе, паровоз замер, потом двинулся вбок, прямо на приятелей.

- Э, ты чего? - Саня отмахнулся от "Фэда", точно от живого, но тот и сам остановился - покачался еще и приземлился на асфальт, громко хрустнувший под ребордами снова замерших колес.

Серега оглянулся на Мишку. Его друг, осторожно ступая, подошел к паровозу. Погладил выпуклый бок. И расплылся в широкой улыбке.

- Вы кто? - робко спросил Саня, глядя на мужчину в рваной куртке.

- Часть той силы, - туманно ответил тот, - ну или этой. С какого боку посмотреть.

- Спасибо, я тоже Гёте читал, - вежливо отозвался Саня, - но все же?

- Вам это так важно? Глядите - все билеты проданы, ваш локомотив готов тронуться. Вот только дыма из трубы, боюсь, обещать не могу.

- Я сам готов тронуться, - тихо пробормотал позади Серега, - и кажется, уже...

- А можно? - вдруг спросил Мишка. Приятели разом посмотрели на него. Он уже взялся за перила трапа, ведущего в кабину машиниста, и поставил одну ногу на железную ступеньку.

- Куда полез? - занервничал Саня, но бомж махнул рукой:

- Конечно можно. Выбирайте маршрут - и вперед. Только к утру паровоз должен вернуться на пьедестал. С вами или без вас.

- А я думал, он превратится в тыкву, - хмуро сказал Серега, и сунул в карман нераспечатанную бутылку коньяка. Потом ткнул Мишку в широкую спину. - Ну и чего мы там застряли, о любитель экстрима? Лезь давай! Не ты один хочешь увидеть город с высоты паровозного полета...

Когда Саня аккуратно прикрыл за собой тихо клацнувшую дверцу и высунулся из окна, с которого исчез крашеный щит - мужчины внизу уже не было видно.А может быть вот он, там, стоит среди тополей, резкая ломаная тень в гуще других таких же. Паровоз поднимался все выше, и холодный ночной туман скоро остался внизу.

А над облупившейся железной крышей теперь было только чистое небо, и звезды - большие, точно огни железнодорожных семафоров.

В городе Киеве, почти в самом центре, на одной из горбатых улочек, живет-поживает обычный человек. Зовут его Павел Иванович, лет ему далеко за пятьдесят, и работает он чертежником.

Каждый день, возвращаясь с работы, Павел Иванович непременно заходит в одну из рюмочных по пути, и выпивает стопку водки, закусывая бутербродом с килькой и маслом. Потом он приходит домой, смотрит телевизор, перед сном долго отжимается от пола. Чертежник Павел - не старый еще, крепкий телом человек.

В нижнем ящике платяного шкафа, который стоит в прихожей его квартиры, лежит прикрытый старым лыжным свитером сверток. Если взять его в руки, то зашуршит промасленная бумага. Это пистолет системы "маузер", тяжелая, но проверенная машина. Павел Иванович не помнит о нем, и никогда, даже во время ремонта, не заглядывает в этот ящик. Даже если попросить его туда заглянуть, он тут же об этом забудет.

В Санкт-Петербурге, на окраине, живет машинист электропоезда Сергей. Он женат и ходит на работу посменно - водить поезда метро. Сергей переехал в этот город недавно, раньше он жил в Николаеве. Здесь ему нравится, он любит свою жену и работу. Три раза в неделю он обязательно заглядывает в бассейн, чтобы проплыть пару километров и сбросить усталость. Сергей здоров и никогда не ходил к врачу - потому что незачем.

В кладовке, устроенной на лестничной площадке, у него стоит большой, сколоченный еще отцом ящик с инструментом. Там, под болтами и отвертками, лежит сверток, тщательно затянутый в старый брезент от туристической палатки, и перетянутый изолетной. Если взять его в руки, он не звякнет. В свертке лежит разобранный на части пистолет-пулемет "Хеклер и Кох". Если Сергея спросить про этот ящик, он тут же забудет вопрос. Для ремонта у него есть другой инструмент, этот он никогда не берет в руки.

Лариса, жена Сергея - детский врач. В поликлинике, где она работает, ее любят, потому что она веселая и всегда готова помочь если попросят. Лариса часто задерживается на работе, просматривая карточки своих пациентов, и тогда Сергей звонит и весело спрашивает: "Где вы, мой адмирал?" Они любят друг друга, это понятно.

Дома, в их спальне, стоит трюмо, у которого по утрам Лариса быстро и аккуратно наводит неброский макияж, прежде чем поцеловать мужа и побежать к лифту. В ящике трюмо, за флаконами с духами и дезодорантами, лежит сверток. Это коробка, аккуратно упакованная в подарочную бумагу и перевязанная блестящей серебристой лентой. Если разрезать ленту и заглянуть внутрь, то увидишь "Беретту" и глушитель к ней, лежащие в выдавленных в бархате углублениях. Лариса не трогает этот сверток, она не видит его даже тогда, когда берет с полочки духи.