Мор Йокаи - Черные алмазы

Графиня, затворившись в своей спальне, считала минуты. Принялась было за пасьянс, но он не вышел: наверное, она была недостаточно внимательна. Взяла Библию (текст ее был одобрен церковью), изданную с роскошными иллюстрациями Дорэ, и начала разглядывать гравюры; подсчитала, сколько мужских и сколько женских фигур изображено на двухстах тридцати рисунках. Потом сосчитала, сколько на них лошадей, сколько верблюдов. Сколько встречается убийств. Затем перешла к тексту. Высчитала, какие гласные чаще всего встречаются на странице. Больше всего было «а», потом шло «е», потом «о», потом «у», меньше всего встречалось «и». Текст был французским Она сравнила его с венгерским и нашла, что в этом больше всего «е», за ним следовало «а», потом «о», потом «и», наконец «у», а на последнем месте «б» и «и».

Это занятие ее утомило. Она села к роялю, попыталась успокоить душу, наигрывая одни и те же романсы. Но и тут дело не шло. Руки ее дрожали, вяло скользили по клавишам. Когда приблизился час призраков, она уже не думала ни о чем ином, кроме своих притягательных, навязчивых видений. Она была околдованной ими рабой, и медленно текущее время томило ее, пока наконец не начиналась оргия призраков. Обычно, как только раздавался шум, учиняемый призраками, ее охватывала лихорадка, она спешила раздеться, спрятаться в постели, затыкала уши, пока вся в поту не забывалась тяжелым сном. А просыпаясь поздно утром, верила, что была в склепе, который ей снился.

Сегодня же она достала талисман, в котором черпала силу, — портрет господина аббата. Она поставила его перед собой на пюпитр книжного столика и погрузилась в созерцание. В самом ли деле он сверхъестественное существо, по слову которого поднимаются затворы, рассеиваются призраки, закрываются двери преисподней? Невозможно даже представить себе, что это свершится.

Чем дальше шло время, тем беспокойнее билось ее сердце. Теперь оно билось уже не из-за ночных привидений — причиной был новый призрак.

А если все же этот человек постучит в полночный час в дверь ее спальни? Кто он тогда? Фокусник или святой?

Время медленно подползло к полуночи. Колокола башенных часов с дребезжаньем пробили в ночной тиши.

Как обычно, с последним ударом часов из подземелья послышалась мелодия призрачной мессы.

Но теперь графиня не прислушивалась к ней.

Она пыталась уловить, не доносится ли из соседних комнат скрип открывающихся дверей, не поворачиваются ли дверные ручки, не звякает ли ключ в замке, не приближаются ли шаги?

Ничто не нарушало тишины.

Прижавшись к двери, она слушала. В комнатах тишина, ни шороха.

Минуло четверть часа после полуночи.

За это время на бесовской оргии в подземелье благочестивое пение под орган сменилось мерзким разгулом. Там, внизу, выли, хрипели, хохотали и возились с таким шумом, будто все черти ада дали друг другу слово сегодня особо отличиться.

«Он не придет», — сказала себе графиня, и по всему телу ее пробежали мурашки. Немыслимо ожидать от человека того, что под силу лишь духу-искусителю. Она направилась к алькову, чтобы лечь.

В эту минуту раздался стук в дверь.

И знакомый голос тихо, но твердо произнес условленный пароль: «In nomine Domini aperiantur portae fidelium!»

Графиня вскрикнула.

Она собрала все душевные силы, чтобы не потерять сознания.

Это действительность! Это не сон! Не галлюцинация.

Он здесь, у двери.

Вперед!

Графиня подбежала к двери и отворила ее.

Острота момента удесятерила силы ее души.

Кто бы он ни был, сумевший до нее дойти, — грабителем, чародеем или святым, пусть он теперь попробует потягаться с нею! Пол, на котором он сейчас стоит, это мост вздохов над глубоким подземельем, стоит нажать кнопку потайной пружины — и пришелец рухнет в темную пропасть. Графиня поставила ногу на кнопку и распахнула дверь.

Перед ней стоял господин аббат. На нем не было облачения, он был одет в черное до колен пальто, в руках он держал не святые дары, а здоровенную плетку из кожи носорога и закрытый фонарь.

— Ни с места! — повелительно вскричала графиня. — Прежде чем переступить порог, скажите, как вы прошли ко мне: с помощью бога, людей или дьявола?

— Графиня! — произнес аббат. — Осмотрите сами свои комнаты. Все двери отворены. Я прошел в замок через раскрытые двери. А как я попал во двор, расскажу потом.

— А моя прислуга? — спросила пораженная графиня — Которая спит в комнатах?

— Пологи над всеми кроватями опущены, я туда не заглядывал. Если они спят, то спят глубоким сном праведников.