Джейн Остин: Гордость и предубеждение - английский и русский параллельные тексты

Her astonishment, as she reflected on what had passed, was increased by every review of it. That she should receive an offer of marriage from Mr. Darcy! That he should have been in love with her for so many months! So much in love as to wish to marry her in spite of all the objections which had made him prevent his friend's marrying her sister, and which must appear at least with equal force in his own case—was almost incredible!It was gratifying to have inspired unconsciously so strong an affection. But his pride, his abominable pride—his shameless avowal of what he had done with respect to Jane—his unpardonable assurance in acknowledging, though he could not justify it, and the unfeeling manner in which he had mentioned Mr. Wickham, his cruelty towards whom he had not attempted to deny, soon overcame the pity which the consideration of his attachment had for a moment excited.She continued in very agitated reflections till the sound of Lady Catherine's carriage made her feel how unequal she was to encounter Charlotte's observation, and hurried her away to her room.Chapter 35Глава 36Elizabeth awoke the next morning to the same thoughts and meditations which had at length closed her eyes. She could not yet recover from the surprise of what had happened; it was impossible to think of anything else; and, totally indisposed for employment, she resolved, soon after breakfast, to indulge herself in air and exercise.На следующее утро Элизабет проснулась с теми же мыслями и чувствами, с которыми лишь поздней ночью сомкнула глаза. По-прежнему она не могла оправиться от изумления. Думать о чем-то другом было совершенно невозможно. Неспособная взяться за какое-нибудь дело, она сразу после завтрака решила пойти на прогулку.She was proceeding directly to her favourite walk, when the recollection of Mr. Darcy's sometimes coming there stopped her, and instead of entering the park, she turned up the lane, which led farther from the turnpike-road. The park paling was still the boundary on one side, and she soon passed one of the gates into the ground.Дойдя было до своей любимой аллеи и вспомнив, что мистер Дарси иногда заставал ее там, она резко остановилась и, вместо того чтобы войти в парк, повернула на окаймлявшую парк тропинку, которая увела ее в сторону от проезжей дороги. Вскоре Элизабет миновала одну из боковых калиток в ограде парка.After walking two or three times along that part of the lane, she was tempted, by the pleasantness of the morning, to stop at the gates and look into the park. The five weeks which she had now passed in Kent had made a great difference in the country, and every day was adding to the verdure of the early trees. She was on the point of continuing her walk, when she caught a glimpse of a gentleman within the sort of grove which edged the park; he was moving that way; and, fearful of its being Mr. Darcy, she was directly retreating.Она несколько раз прошлась по тропинке туда и обратно и, очарованная прекрасным утром, остановилась у калитки, заглянув в парк. За пять недель, проведенных ею в Кенте, в природе совершилось немало изменений, и теперь с каждым днем все пышнее раскрывалась молодая листва на рано зазеленевших деревьях. Она хотела было зайти в парк поглубже, как вдруг заметила человека в прилегавшей к ограде группе деревьев. Он шел по направлению к ней. Боясь, как бы это не оказался мистер Дарси, она быстро пошла в противоположную сторону.Однако человек уже приблизился настолько, чтобы ее заметить, и устремился к Элизабет, назвав ее по имени. Услышав оклик у себя за спиной, Элизабет, хоть и узнала голос мистера Дарси, ускорила шаги по направлению к калитке. Мистер Дарси подошел туда одновременно с ней и, протянув ей письмо, которое она машинально взяла, произнес надменно-спокойным тоном:But the person who advanced was now near enough to see her, and stepping forward with eagerness, pronounced her name. She had turned away; but on hearing herself called, though in a voice which proved it to be Mr. Darcy, she moved again towards the gate. He had by that time reached it also, and, holding out a letter, which she instinctively took, said, with a look of haughty composure,— Я давно брожу по парку в надежде встретиться с вами. Не окажете ли вы мне честь, прочитав это письмо?Сказав это, он слегка поклонился, повернул в глубину парка и скоро исчез за деревьями."I have been walking in the grove some time in the hope of meeting you. Will you do me the honour of reading that letter?"Одолеваемая любопытством, хотя и не ожидая от письма ничего приятного, Элизабет развернула пакет и, к еще большему удивлению, увидела, что письмо написано убористым почерком на двух листах почтовой бумаги. Целиком была исписана даже оборотная сторона листа, служившего конвертом. Продолжая медленно идти по аллее, она начала читать. Письмо было написано в Розингсе в 8 часов утра и заключало в себе следующее:And then, with a slight bow, turned again into the plantation, and was soon out of sight."Сударыня, получив это письмо, не тревожьтесь, - оно не содержит ни повторного выражения тех чувств, ни возобновления тех предложений, которые вызвали у Вас вчера столь сильное неудовольствие. Я пишу, не желая ни в малейшей степени задеть Вас или унизить самого себя упоминанием о намерениях, которые ради Вашего, да и моего, спокойствия должны быть забыты возможно скорее. Усилий, необходимых для написания и прочтения этого письма, можно было избежать, если бы не особенности моего характера, которые требовали, чтобы письмо все же было написано и прочтено.With no expectation of pleasure, but with the strongest curiosity, Elizabeth opened the letter, and, to her still increasing wonder, perceived an envelope containing two sheets of letter-paper, written quite through, in a very close hand. The envelope itself was likewise full. Pursuing her way along the lane, she then began it. It was dated from Rosings, at eight o'clock in the morning, and was as follows:—Вы должны поэтому простить мне вольность, с которой я прошу Вас уделить мне некоторое внимание. Я знаю, Ваши чувства будут восставать против этого, но я возлагаю надежды на Вашу справедливость.Вы предъявили мне вчера два совершенно разного свойства и несопоставимых по тяжести обвинения. Первое заключалось в том, что я, не посчитавшись с чувствами мисс Беннет и мистера Бингли, разлучил двух влюбленных, а второе - что, вопреки лежавшим на мне обязательствам, долгу чести и человечности, я подорвал благосостояние мистера Уикхема и уничтожил его надежды на будущее."Be not alarmed, madam, on receiving this letter, by the apprehension of its containing any repetition of those sentiments or renewal of those offers which were last night so disgusting to you. I write without any intention of paining you, or humbling myself, by dwelling on wishes which, for the happiness of both, cannot be too soon forgotten; and the effort which the formation and the perusal of this letter must occasion, should have been spared, had not my character required it to be written and read.Намеренно и бесцеремонно пренебречь другом юности, признанным любимцем отца, молодым человеком, для которого единственным источником существования должен был стать церковный приход в моих владениях и который вырос с мыслью, что этот приход предназначен для него одного, было бы преступлением, по сравнению с которым разлучить двух молодых людей после нескольких недель взаимной симпатии представлялось бы сущей безделицей.Надеюсь, что, прочитав нижеследующее объяснение моих действий и их мотивов и учтя все обстоятельства, Вы в будущем не станете осуждать меня так сурово, как Вы это с легкостью сделали вчера вечером. Возможно, при изложении моих поступков мне придется, не щадя Ваших чувств, высказать собственные взгляды, за которые заранее прошу Вас меня простить. Я подчиняюсь необходимости, а потому дальнейшие сожаления по этому поводу лишены смысла.Вскоре после нашего приезда в Хартфордшир я, как и многие другие, стал замечать, что Бингли предпочитает Вашу сестру всем молодым женщинам в местном обществе. Однако до самого бала в Незерфилде мне не приходило в голову, что между ними может возникнуть серьезная привязанность.You must, therefore, pardon the freedom with which I demand your attention; your feelings, I know, will bestow it unwillingly, but I demand it of your justice.Мой друг и прежде влюблялся у меня на глазах. И только на этом балу, когда я имел честь танцевать с Вами, я из случайного замечания сэра Уильяма Лукаса впервые понял, что склонность Бингли к мисс Беннет породила всеобщие надежды на брак между ними. Сэр Уильям говорил об этом, как о решенном деле, - нужно было, казалось, только назначить день свадьбы. С этой минуты я стал присматриваться к поведению моего друга. Только тогда я обнаружил, что его чувство к мисс Беннет намного превосходит все его прежние увлечения."Two offenses of a very different nature, and by no means of equal magnitude, you last night laid to my charge. The first mentioned was, that, regardless of the sentiments of either, I had detached Mr. Bingley from your sister, and the other, that I had, in defiance of various claims, in defiance of honour and humanity, ruined the immediate prosperity and blasted the prospects of Mr. Wickham.Не менее внимательно я наблюдал за Вашей сестрой. Ее манеры и поведение казались, как всегда, приветливыми, веселыми и непосредственными и не давали ни малейшего повода думать, что ее сердце задето сколько-нибудь серьезно. Приглядываясь к ней в течение всего вечера, я пришел к выводу, что мисс Беннет охотно принимает ухаживания мистера Бингли, но сама не питает к нему глубокого чувства.Коль скоро Ваши сведения говорят о другом, по-видимому, я ошибся. Вы знаете Вашу сестру лучше, и поэтому так оно, вероятно, и есть. Вследствие моего ошибочного вывода я нанес Вашей сестре душевную рану, и Ваше негодование представляется вполне обоснованным.Wilfully and wantonly to have thrown off the companion of my youth, the acknowledged favourite of my father, a young man who had scarcely any other dependence than on our patronage, and who had been brought up to expect its exertion, would be a depravity, to which the separation of two young persons, whose affection could be the growth of only a few weeks, could bear no comparison.Но я не хочу упустить возможность отчасти оправдаться, заметив, что Ваша сестра удивительно хорошо владела собой и своим безмятежным видом позволяла самому проницательному наблюдателю считать, что, несмотря на мягкость характера, она обладает достаточно защищенным сердцем.Разумеется, мне хотелось прийти к заключению о ее безразличии к мистеру Бингли. Но смею утверждать, что мои наблюдения и выводы не часто зависят от моих желаний и опасений. И я решил, что сердце ее свободно, вовсе не потому, что меня это больше устраивало. Такой вывод я сделал с беспристрастностью столь же искренней, каким было мое желание, чтобы он подтвердился. Доводы против предполагавшегося брака не ограничивались теми, которые я привел Вам вчера, говоря о страсти, преодолевшей их, когда дело коснулось меня самого. Неравенство происхождения для моего друга играло меньшую роль, чем для меня.But from the severity of that blame which was last night so liberally bestowed, respecting each circumstance, I shall hope to be in the future secured, when the following account of my actions and their motives has been read. If, in the explanation of them, which is due to myself, I am under the necessity of relating feelings which may be offensive to yours, I can only say that I am sorry. The necessity must be obeyed, and further apology would be absurd.Однако существовали и другие препятствия. Эти препятствия существуют и поныне. Они в равной степени относятся ко мне и к моему другу, но я на них попытался закрыть глаза, пользуясь тем, что в последнее время они не привлекали моего внимания. Об этих препятствиях я все же должен вкратце упомянуть. Низкое общественное положение Вашей родни с материнской стороны значит весьма немного по сравнению с полным отсутствием такта, столь часто обнаруживаемым миссис Беннет и Вашими тремя младшими сестрами, а по временам даже Вашим отцом.Простите меня, мне тяжело наносить Вам еще одну обиду. Но, сожалея о слабостях Ваших близких и негодуя на меня за то, что я говорю о них в этом письме, постарайтесь утешить себя мыслью, что Вы сами, так же как Ваша старшая сестра, не заслуживаете ни малейшего упрека в том же роде и своим поведением постоянно свидетельствуете о присущем Вам вкусе и уме."I had not been long in Hertfordshire, before I saw, in common with others, that Bingley preferred your elder sister to any other young woman in the country. But it was not till the evening of the dance at Netherfield that I had any apprehension of his feeling a serious attachment.Остается добавить, что все происшедшее в этот вечер в Незерфилде позволило мне составить окончательное мнение о присутствовавших и побудило меня гораздо горячее, чем я готов был к этому прежде, предостеречь моего друга против столь неудачной, с моей точки зрения, женитьбы. На следующий день он уехал из Незерфилда в Лондон, с тем чтобы, как Вы, несомненно, помните, вскоре вернуться.I had often seen him in love before. At that ball, while I had the honour of dancing with you, I was first made acquainted, by Sir William Lucas's accidental information, that Bingley's attentions to your sister had given rise to a general expectation of their marriage. He spoke of it as a certain event, of which the time alone could be undecided. From that moment I observed my friend's behaviour attentively; and I could then perceive that his partiality for Miss Bennet was beyond what I had ever witnessed in him.Сейчас я должен Вам рассказать о моей роли в этой истории. Его сестры были встревожены так же сильно, как и я. Совпадение наших взглядов выяснилось достаточно быстро. И в равной степени убежденные, что необходимость повлиять на мистера Бингли требует от нас безотлагательных действий, мы вскоре решили последовать за ним в Лондон.Мы переехали в город, и там я постарался открыть своему другу глаза на все отрицательные стороны сделанного им выбора. Я обрисовал и подчеркнул их со всей серьезностью. Но хотя мои настояния и могли несколько пошатнуть его решимость и на какое-то время задержать осуществление его первоначальных намерений, я все же не думаю, чтобы они в конце концов предотвратили его женитьбу, если бы вслед за тем, - я решился на это без колебаний, - я не убедил Бингли в безразличии к нему Вашей сестры. Перед тем он был уверен, что она отвечает ему искренним чувством, хоть и не равным его собственному.Your sister I also watched. Her look and manners were open, cheerful, and engaging as ever, but without any symptom of peculiar regard, and I remained convinced from the evening's scrutiny, that though she received his attentions with pleasure, she did not invite them by any participation of sentiment.Но мой друг обладает природной скромностью и доверяет моим суждениям больше, чем своим. Доказать ему, что он обманывается, было поэтому нетрудно. А как только он с этим согласился, убедить его не возвращаться в Хартфордшир стало делом одной минуты.Я не могу осуждать себя за все, что было мною совершено до этого времени. В этой истории я вспоминаю с неудовольствием лишь об одном своем поступке. Чтобы скрыть от Бингли приезд в Лондон мисс Беннет, пришлось пойти на некоторую хитрость. О ее приезде знали я и мисс Бингли. Сам он до сих пор не имеет об этом ни малейшего представления. Возможно, они могли бы встретиться без нежелательных последствий. Однако я боялся, что Бингли еще недостаточно преодолел свое чувство и что оно вспыхнет в нем с новой силой, если он снова ее увидит.Быть может, мне не следовало участвовать в этом обмане. Но дело сделано, притом из лучших побуждений. Я сказал по этому поводу все, и мне нечего добавить в свое оправдание. Если я и причинил боль Вашей сестре, я допустил это не намеренно. И если мотивы, которыми я руководствовался, не покажутся Вам убедительными, я не вижу, почему я должен был их отвергнуть.If YOU have not been mistaken here, I must have been in error. Your superior knowledge of your sister must make the latter probable. If it be so, if I have been misled by such error to inflict pain on her, your resentment has not been unreasonable.По поводу второго, более тяжкого обвинения, - в нанесении ущерба мистеру Уикхему, - я могу оправдаться, лишь рассказав Вам о его связях с нашей семьей. В чем именно он меня обвиняет, мне неизвестно. Но достоверность того, что я Вам сейчас сообщу, может быть подтверждена не одним свидетелем, в правдивости которых нельзя усомниться.Мистер Уикхем - сын уважаемого человека, который в течение многих лет управлял хозяйством поместья Пемберли и чье превосходное поведение при выполнении этих обязанностей, естественно, побудило моего отца позаботиться о вознаграждении. Свою доброту он обратил на Джорджа Уикхема, который приходился ему крестником. Мой отец оплачивал его обучение сперва в школе, а затем в Кембридже. Помощь эта была особенно существенной, так как Уикхем-старший, прозябавший в нужде из-за расточительности своей жены, был не в состоянии вырастить сына образованным человеком.But I shall not scruple to assert, that the serenity of your sister's countenance and air was such as might have given the most acute observer a conviction that, however amiable her temper, her heart was not likely to be easily touched.Мистер Дарси не только любил общество юноши, манеры которого всегда были подкупающими, но имел о нем самое высокое мнение и, надеясь, что он изберет духовную карьеру, хотел помочь его продвижению на этом поприще. Что касается меня самого, то прошло уже немало лет с тех пор, как я начал смотреть на него другими глазами.That I was desirous of believing her indifferent is certain—but I will venture to say that my investigation and decisions are not usually influenced by my hopes or fears. I did not believe her to be indifferent because I wished it; I believed it on impartial conviction, as truly as I wished it in reason. My objections to the marriage were not merely those which I last night acknowledged to have the utmost force of passion to put aside, in my own case; the want of connection could not be so great an evil to my friend as to me.Порочные наклонности и отсутствие чувства долга, которые он всячески скрывал даже от лучших друзей, не могли ускользнуть от взора человека почти одинакового с ним возраста, к тому же имевшего, в отличие от моего отца, возможность наблюдать за Уикхемом-младшим в минуты, когда тот становился самим собой.Сейчас я вынужден снова причинить Вам боль - не мне судить, насколько сильную. Но какими бы ни были чувства, которые Вы питаете к мистеру Уикхему, предположение об их характере не помешает мне раскрыть перед Вами его настоящий облик - напротив, оно еще больше меня к этому побуждает.Мой незабвенный отец скончался около пяти лет тому назад. Его привязанность к мистеру Уикхему оставалась до самого конца настолько сильной, что в своем завещании он особо уполномочивал меня позаботиться о будущем молодого человека, создав ему самые благоприятные условия на избранном им жизненном пути и предоставив ему, в случае если он станет священником, подходящий церковный приход сразу же, как только этот приход освободится.But there were other causes of repugnance; causes which, though still existing, and existing to an equal degree in both instances, I had myself endeavoured to forget, because they were not immediately before me. These causes must be stated, though briefly. The situation of your mother's family, though objectionable, was nothing in comparison to that total want of propriety so frequently, so almost uniformly betrayed by herself, by your three younger sisters, and occasionally even by your father.Кроме того, ему была завещана тысяча фунтов. Отец юноши не надолго пережил моего. Через полгода мистер Уикхем написал мне о своем твердом решении отказаться от священнического сана. При этом он предполагал, что мне не покажется необоснованной его надежда получить компенсацию взамен ожидавшейся им привилегии, которую он тем самым утрачивал.По его словам, он возымел желание изучить юриспруденцию, а я, конечно, не мог не понять, что тысячи фунтов для этого недостаточно. Мне очень хотелось поверить искренности его намерений, хотя я не могу сказать, что это мне вполне удалось.Pardon me. It pains me to offend you. But amidst your concern for the defects of your nearest relations, and your displeasure at this representation of them, let it give you consolation to consider that, to have conducted yourselves so as to avoid any share of the like censure, is praise no less generally bestowed on you and your elder sister, than it is honourable to the sense and disposition of both.Тем не менее я сразу согласился с его предложением, так как отлично понимал, насколько мистер Уикхем не подходит для роли священника. Дело, таким образом, быстро уладилось: он отказывался от всякой помощи в духовной карьере, - даже в том случае, если бы в будущем у него возникла возможность такую помощь принять, - и получал взамен три тысячи фунтов. На этом, казалось бы, всякая связь между нами прерывалась.I will only say farther that from what passed that evening, my opinion of all parties was confirmed, and every inducement heightened which could have led me before, to preserve my friend from what I esteemed a most unhappy connection. He left Netherfield for London, on the day following, as you, I am certain, remember, with the design of soon returning.Я был о нем слишком плохого мнения, чтобы приглашать его в Пемберли или искать его общества в столице. Насколько я могу предполагать, он жил главным образом в Лондоне, однако изучение юриспруденции так и осталось для него только предлогом. Ничем более не сдерживаемый, он повел жизнь праздную и разгульную.На протяжении трех лет я почти ничего о нем не слышал. Но когда священник в ранее предназначавшемся для него приходе скончался, он написал мне письмо с просьбой оставить этот приход за ним. Как он сообщал, - и этому нетрудно было поверить, - он находился в самых стесненных обстоятельствах."The part which I acted is now to be explained. His sisters' uneasiness had been equally excited with my own; our coincidence of feeling was soon discovered, and, alike sensible that no time was to be lost in detaching their brother, we shortly resolved on joining him directly in London.Изучение юриспруденции ничего ему не дало, и, по его словам, он теперь твердо решил принять духовный сан, если я предоставлю ему приход - в последнем он нисколько не сомневался, так как хорошо знал, что мне не о ком больше заботиться и что я не мог забыть волю моего досточтимого родителя.Едва ли вы осудите меня за то, что я не выполнил его просьбы, так же как отверг все позднейшие подобные притязания. Его негодование было под стать его бедственному положению, и он нимало не стеснялся поносить меня перед окружающими, так же как выражать свои упреки мне самому. С этого времени всякое знакомство между нами было прекращено. Как протекала его жизнь - мне неизвестно. Но прошлым летом он снова неприятнейшим образом напомнил мне о своем существовании.We accordingly went—and there I readily engaged in the office of pointing out to my friend the certain evils of such a choice. I described, and enforced them earnestly. But, however this remonstrance might have staggered or delayed his determination, I do not suppose that it would ultimately have prevented the marriage, had it not been seconded by the assurance that I hesitated not in giving, of your sister's indifference. He had before believed her to return his affection with sincere, if not with equal regard.Здесь я должен коснуться обстоятельства, которое мне бы хотелось изгладить из собственной памяти. Лишь очень серьезный повод, побудивший меня написать Вам это письмо, служит причиной того, что я решился кому-то о нем поведать. Сказав это, я не сомневаюсь, что Вы навсегда сохраните его в тайне. Опека над моей сестрой, которая моложе меня на десять лет, была разделена между мною и племянником моей матери, полковником Фицуильямом.Около года назад мы забрали сестру из школы и устроили ее сперва в Лондоне, а прошлым летом - вместе с присматривавшей за ней дамой - в Рэмсгейте. Там же, несомненно, со злым умыслом, поселился и мистер Уикхем. Ибо, как впоследствии обнаружилось, миссис Янг, в характере которой мы жестоко обманулись, знала его еще в давние времена. При попустительстве этой дамы ему удалось настолько расположить к себе Джорджиану, в нежном сердце которой сохранилась привязанность к нему, возникшая в ее детские годы, что она вообразила себя влюбленной и согласилась совершить с ним побег.В ту пору ей было всего пятнадцать лет - это может ей служить оправданием. Признав ее легкомыслие, я счастлив добавить, что сведениями о готовившемся побеге обязан ей самой. Я приехал к ней неожиданно за день или за два до назначенного срока, и тогда Джорджиана, будучи не в силах огорчить и оскорбить брата, на которого смотрела почти как на отца, во всем мне призналась.But Bingley has great natural modesty, with a stronger dependence on my judgement than on his own. To convince him, therefore, that he had deceived himself, was no very difficult point. To persuade him against returning into Hertfordshire, when that conviction had been given, was scarcely the work of a moment.Что я при этом пережил и как поступил, вы легко можете себе представить. Забота о чувствах и добром имени сестры не допускала открытого разоблачения. Но я сразу написал мистеру Уикхему, который незамедлительно покинул эти места. И, разумеется, я отказался от дальнейших услуг миссис Янг. Мистера Уикхема, несомненно, прежде всего интересовало приданое сестры, равное тридцати тысячам фунтов. Однако я не могу избавиться от мысли, что его сильно соблазняла также возможность выместить на мне свою злобу. Он отомстил бы мне, в самом деле, с лихвой.I cannot blame myself for having done thus much. There is but one part of my conduct in the whole affair on which I do not reflect with satisfaction; it is that I condescended to adopt the measures of art so far as to conceal from him your sister's being in town. I knew it myself, as it was known to Miss Bingley; but her brother is even yet ignorant of it. That they might have met without ill consequence is perhaps probable; but his regard did not appear to me enough extinguished for him to see her without some danger.Такова, сударыня, правдивая история всех отношений, связывающих нас с этим человеком. И если Вы хоть немного ей поверите, надеюсь, с этих пор Вы не будете меня обвинять в жестокости к мистеру Уикхему. Мне неизвестно, с помощью какого обмана он приобрел Ваше расположение, но, быть может, его успеху не следует удивляться. Не имея никаких сведений о каждом из нас, Вы не могли уличить его во лжи, а подозрительность - не в Вашей натуре.Вам, пожалуй, покажется странным, что я не рассказал всего этого вчера вечером. Но в ту минуту я не настолько владел собой, чтобы решить - вправе ли я и должен ли раскрыть перед Вами все здесь изложенное. Достоверность моих слов может Вам подтвердить полковник Фицуильям. Наше родство и полная взаимная откровенность, а тем более наша совместная опека над Джорджианой неизбежно вводили его в курс всех событий.Perhaps this concealment, this disguise was beneath me; it is done, however, and it was done for the best. On this subject I have nothing more to say, no other apology to offer. If I have wounded your sister's feelings, it was unknowingly done and though the motives which governed me may to you very naturally appear insufficient, I have not yet learnt to condemn them.Если неприязнь ко мне обесценивает в Ваших глазах всякое мое слово, подобная причина не помешает Вам поверить моему кузену. И для того, чтобы Вы имели возможность его расспросить, я попытаюсь найти способ передать Вам это письмо в течение сегодняшнего утра. Я добавляю к этому только: да благословит Вас Господь!Фицуильям Дарси""With respect to that other, more weighty accusation, of having injured Mr. Wickham, I can only refute it by laying before you the whole of his connection with my family. Of what he has PARTICULARLY accused me I am ignorant; but of the truth of what I shall relate, I can summon more than one witness of undoubted veracity."Mr. Wickham is the son of a very respectable man, who had for many years the management of all the Pemberley estates, and whose good conduct in the discharge of his trust naturally inclined my father to be of service to him; and on George Wickham, who was his godson, his kindness was therefore liberally bestowed. My father supported him at school, and afterwards at Cambridge—most important assistance, as his own father, always poor from the extravagance of his wife, would have been unable to give him a gentleman's education.My father was not only fond of this young man's society, whose manner were always engaging; he had also the highest opinion of him, and hoping the church would be his profession, intended to provide for him in it. As for myself, it is many, many years since I first began to think of him in a very different manner.The vicious propensities—the want of principle, which he was careful to guard from the knowledge of his best friend, could not escape the observation of a young man of nearly the same age with himself, and who had opportunities of seeing him in unguarded moments, which Mr. Darcy could not have.Here again shall give you pain—to what degree you only can tell. But whatever may be the sentiments which Mr. Wickham has created, a suspicion of their nature shall not prevent me from unfolding his real character—it adds even another motive."My excellent father died about five years ago; and his attachment to Mr. Wickham was to the last so steady, that in his will he particularly recommended it to me, to promote his advancement in the best manner that his profession might allow—and if he took orders, desired that a valuable family living might be his as soon as it became vacant.There was also a legacy of one thousand pounds. His own father did not long survive mine, and within half a year from these events, Mr. Wickham wrote to inform me that, having finally resolved against taking orders, he hoped I should not think it unreasonable for him to expect some more immediate pecuniary advantage, in lieu of the preferment, by which he could not be benefited.He had some intention, he added, of studying law, and I must be aware that the interest of one thousand pounds would be a very insufficient support therein. I rather wished, than believed him to be sincere; but, at any rate, was perfectly ready to accede to his proposal.I knew that Mr. Wickham ought not to be a clergyman; the business was therefore soon settled—he resigned all claim to assistance in the church, were it possible that he could ever be in a situation to receive it, and accepted in return three thousand pounds. All connection between us seemed now dissolved.I thought too ill of him to invite him to Pemberley, or admit his society in town. In town I believe he chiefly lived, but his studying the law was a mere pretence, and being now free from all restraint, his life was a life of idleness and dissipation.For about three years I heard little of him; but on the decease of the incumbent of the living which had been designed for him, he applied to me again by letter for the presentation. His circumstances, he assured me, and I had no difficulty in believing it, were exceedingly bad.He had found the law a most unprofitable study, and was now absolutely resolved on being ordained, if I would present him to the living in question—of which he trusted there could be little doubt, as he was well assured that I had no other person to provide for, and I could not have forgotten my revered father's intentions.You will hardly blame me for refusing to comply with this entreaty, or for resisting every repetition to it. His resentment was in proportion to the distress of his circumstances—and he was doubtless as violent in his abuse of me to others as in his reproaches to myself. After this period every appearance of acquaintance was dropped. How he lived I know not. But last summer he was again most painfully obtruded on my notice."I must now mention a circumstance which I would wish to forget myself, and which no obligation less than the present should induce me to unfold to any human being. Having said thus much, I feel no doubt of your secrecy. My sister, who is more than ten years my junior, was left to the guardianship of my mother's nephew, Colonel Fitzwilliam, and myself.About a year ago, she was taken from school, and an establishment formed for her in London; and last summer she went with the lady who presided over it, to Ramsgate; and thither also went Mr. Wickham, undoubtedly by design; for there proved to have been a prior acquaintance between him and Mrs. Younge, in whose character we were most unhappily deceived; and by her connivance and aid, he so far recommended himself to Georgiana, whose affectionate heart retained a strong impression of his kindness to her as a child, that she was persuaded to believe herself in love, and to consent to an elopement.She was then but fifteen, which must be her excuse; and after stating her imprudence, I am happy to add, that I owed the knowledge of it to herself. I joined them unexpectedly a day or two before the intended elopement, and then Georgiana, unable to support the idea of grieving and offending a brother whom she almost looked up to as a father, acknowledged the whole to me.You may imagine what I felt and how I acted. Regard for my sister's credit and feelings prevented any public exposure; but I wrote to Mr. Wickham, who left the place immediately, and Mrs. Younge was of course removed from her charge. Mr. Wickham's chief object was unquestionably my sister's fortune, which is thirty thousand pounds; but I cannot help supposing that the hope of revenging himself on me was a strong inducement. His revenge would have been complete indeed."This, madam, is a faithful narrative of every event in which we have been concerned together; and if you do not absolutely reject it as false, you will, I hope, acquit me henceforth of cruelty towards Mr. Wickham. I know not in what manner, under what form of falsehood he had imposed on you; but his success is not perhaps to be wondered at. Ignorant as you previously were of everything concerning either, detection could not be in your power, and suspicion certainly not in your inclination."You may possibly wonder why all this was not told you last night; but I was not then master enough of myself to know what could or ought to be revealed. For the truth of everything here related, I can appeal more particularly to the testimony of Colonel Fitzwilliam, who, from our near relationship and constant intimacy, and, still more, as one of the executors of my father's will, has been unavoidably acquainted with every particular of these transactions.If your abhorrence of ME should make MY assertions valueless, you cannot be prevented by the same cause from confiding in my cousin; and that there may be the possibility of consulting him, I shall endeavour to find some opportunity of putting this letter in your hands in the course of the morning. I will only add, God bless you,"FITZWILLIAM DARCY"Chapter 36Глава 36If Elizabeth, when Mr. Darcy gave her the letter, did not expect it to contain a renewal of his offers, she had formed no expectation at all of its contents. But such as they were, it may well be supposed how eagerly she went through them, and what a contrariety of emotion they excited. Her feelings as she read were scarcely to be defined. With amazement did she first understand that he believed any apology to be in his power; and steadfastly was she persuaded, that he could have no explanation to give, which a just sense of shame would not conceal.Хотя Элизабет, взяв письмо у мистера Дарси, вовсе не думала, что в этом письме он опять попросит ее руки, ей все же не приходило в голову, о чем он еще мог бы ей написать. Поэтому нетрудно понять, с какой жадностью прочла она заключенные в нем объяснения и какие противоречивые отклики вызвали они в ее душе. Ее чувствам в эти минуты едва ли можно было найти точное определение. С изумлением отметила она для себя вначале, что Дарси надеется как-то оправдаться в своих поступках. И она не сомневалась, что у него не могло быть истинных мотивов, в которых не постыдился бы сознаться любой порядочный человек.С сильнейшим предубеждением против всего, что он мог бы сказать, приступила она к его рассказу о том, что произошло в Незерфилде. Торопливость, с которой она проглатывала строку за строкой, едва ли позволяла ей вникнуть в смысл того, что она уже успела прочесть, и от нетерпения узнать, что содержится в следующей фразе, она была неспособна как следует понять предыдущую.Прежде всего ей показалось фальшивым утверждение Дарси, что он не заметил в Джейн серьезного ответного чувства по отношению к Бингли. Перечень вполне реальных и серьезных возражений против предполагавшейся партии возмутил ее настолько сильно, что она уже была не в состоянии справедливо оценивать его слова.With a strong prejudice against everything he might say, she began his account of what had happened at Netherfield. She read with an eagerness which hardly left her power of comprehension, and from impatience of knowing what the next sentence might bring, was incapable of attending to the sense of the one before her eyes.Он не жалел о случившемся в той мере, какой она была вправе от него требовать. Его слова выражали не раскаяние, а самодовольство. Все письмо было лишь проявлением высокомерия и гордости.Но чувства ее пришли в еще большее расстройство и стали более мучительными, когда от этого рассказа она перешла к истории мистера Уикхема. С несколько более ясной головой она прочла о событиях, которые, если только их описание было правдивым, совершенно опрокидывали всякое доброе суждение об этом молодом человеке - и в то же время это описание удивительно напоминало историю, изложенную самим Уикхемом.His belief of her sister's insensibility she instantly resolved to be false; and his account of the real, the worst objections to the match, made her too angry to have any wish of doing him justice.Изумление, негодование, даже ужас охватили ее. Беспрестанно повторяя: "Это неправда! Не может этого быть! Гнусная ложь!" - она пыталась отвергнуть все, с начала до конца. Пробежав глазами письмо и едва осознав содержание одной или двух последних страниц, она поспешно сложила листки, стараясь уверить себя, что ей нечего обращать на него внимание и что она больше никогда в него не заглянет.В душевном смятении, неспособная сосредоточиться, она попробовала немного пройтись. Но это не помогло. Через полминуты она снова развернула письмо и, стараясь взять себя в руки, перечитала ту его часть, в которой разоблачалось поведение Уикхема. Ей удалось настолько овладеть собой, что она смогла вникнуть в смысл каждой фразы.Сведения об отношениях Уикхема с семьей Дарси полностью соответствовали словам Уикхема. В обеих версиях также совпадали упоминания о щедрости покойного мистера Дарси, хотя раньше Элизабет не знала, в чем она проявлялась. До сих пор один рассказ только дополнялся другим. Но когда она прочла про завещание, различие между ними стало разительным. Она хорошо запомнила слова Уикхема о завещанном ему приходе и, восстановив их в памяти, не могла не понять, что одна из двух версий содержит грубый обман. В первые минуты Элизабет еще надеялась, что чутье подсказало ей правильный выбор.He expressed no regret for what he had done which satisfied her; his style was not penitent, but haughty. It was all pride and insolence.Но, перечитав несколько раз самым внимательным образом то место, где подробно рассказывалось о безоговорочном отказе Уикхема от прихода и о полученном им значительном возмещении в сумме трех тысяч фунтов, она начала колебаться.Не глядя на письмо и стараясь быть беспристрастной, она взвесила правдоподобность каждого обстоятельства, но это не помогло. С обеих сторон были одни голословные утверждения. Она снова принялась за чтение. И с каждой строчкой ей становилось все яснее, что история, в которой, как ей думалось прежде, поведение мистера Дарси не могло быть названо иначе чем бесчестное, могла вдруг обернуться таким образом, что оно оказалось бы вполне безупречным.But when this subject was succeeded by his account of Mr. Wickham—when she read with somewhat clearer attention a relation of events which, if true, must overthrow every cherished opinion of his worth, and which bore so alarming an affinity to his own history of himself—her feelings were yet more acutely painful and more difficult of definition.Обвинение Уикхема в расточительности и распущенности поразило ее сильнее всего - тем более что она затруднялась найти доказательство несправедливости подобных упреков. Она ничего не слышала об Уикхеме до того, как он поступил в ***ширский полк по рекомендации случайно встретившегося с ним на улице едва знакомого молодого человека.О его прежней жизни никому из ее близких ничего не было известно, кроме того, что он сам о себе рассказывал. Да и едва ли, даже если бы Элизабет могла это сделать, ей пришло бы в голову выяснять, что он в действительности собой представляет. Его внешность, голос, манеры сразу создавали впечатление, что ему присущи все добродетели.Astonishment, apprehension, and even horror, oppressed her. She wished to discredit it entirely, repeatedly exclaiming, "This must be false! This cannot be! This must be the grossest falsehood!"—and when she had gone through the whole letter, though scarcely knowing anything of the last page or two, put it hastily away, protesting that she would not regard it, that she would never look in it again.Она попыталась восстановить в памяти какой-нибудь его благородный поступок, какую-нибудь отличительную черту, которая бы доказывала его порядочность и опровергала нападки на него мистера Дарси. Или хотя бы вспомнить о каком-либо хорошем качестве, которое показалось бы несовместимым с приписываемыми ему Дарси годами праздной и порочной жизни. Но ничего подобного припомнить она не могла.In this perturbed state of mind, with thoughts that could rest on nothing, she walked on; but it would not do; in half a minute the letter was unfolded again, and collecting herself as well as she could, she again began the mortifying perusal of all that related to Wickham, and commanded herself so far as to examine the meaning of every sentence.Ей было легко представить его себе во всем очаровании его манер и наружности. Но ей не удавалось восстановить в памяти ничего говорившего в его пользу, кроме всеобщего одобрения знакомых и симпатии, которую он вызывал своей внешностью. После продолжительных размышлений Элизабет снова взялась за письмо. Но, увы, следовавшее дальше описание его попытки соблазнить мисс Дарси как-то перекликалось с происшедшим накануне разговором между Элизабет и полковником Фицуильямом. И вдобавок ей предлагалось обратиться за подтверждением всех подробностей к самому полковнику, от которого она еще раньше слышала, что он полностью осведомлен о жизни мисс Дарси, и порядочность которого не вызывала сомнений.В какой-то момент она и вправду вознамерилась расспросить его, но ее остановила мысль о щекотливости темы, которую нужно было затронуть, и она окончательно от этого отказалась, сообразив, что мистер Дарси едва ли рискнул бы сослаться на кузена, не будучи вполне уверен в его поддержке.The account of his connection with the Pemberley family was exactly what he had related himself; and the kindness of the late Mr. Darcy, though she had not before known its extent, agreed equally well with his own words. So far each recital confirmed the other; but when she came to the will, the difference was great. What Wickham had said of the living was fresh in her memory, and as she recalled his very words, it was impossible not to feel that there was gross duplicity on one side or the other; and, for a few moments, she flattered herself that her wishes did not err.Она прекрасно помнила все подробности своего разговора с Уикхемом во время их первой встречи в доме у мистера Филипса. Многие его выражения были еще свежи в ее памяти. И Элизабет внезапно осознала, насколько неуместно было со стороны Уикхема рассказывать о подобных вещах ей - едва знакомому тогда для него человеку, и удивилась, что эта простая мысль прежде не приходила ей в голову.Она ясно увидела, как неприлично вел себя Уикхем, стараясь всюду обратить на себя внимание. Его утверждения не согласовались с его поступками. Ей припомнилось, как он хвастался, что ему нечего бояться встречи с мистером Дарси и что пусть-де мистер Дарси сам покинет эти места, а он и не подумает уезжать. И, вместе с тем, он не посмел явиться на бал в Незерфилде всего через неделю после этого разговора!But when she read and re-read with the closest attention, the particulars immediately following of Wickham's resigning all pretensions to the living, of his receiving in lieu so considerable a sum as three thousand pounds, again was she forced to hesitate.Она вспомнила, что до отъезда незерфилдской компании из Хартфордшира он не рассказывал своей истории никому, кроме нее. Зато после их отъезда эту историю узнали решительно все. Стремясь опорочить мистера Дарси, он не брезговал ничем. И в то же время, говоря ей о своей преданности памяти Дарси-отца, утверждал, что эта преданность не позволяет ему плохо говорить о сыне своего благодетеля.She put down the letter, weighed every circumstance with what she meant to be impartiality—deliberated on the probability of each statement—but with little success. On both sides it was only assertion. Again she read on; but every line proved more clearly that the affair, which she had believed it impossible that any contrivance could so represent as to render Mr. Darcy's conduct in it less than infamous, was capable of a turn which must make him entirely blameless throughout the whole.Как изменился теперь в ее глазах каждый поступок мистера Уикхема! Ухаживание за мисс Кинг объяснялось не чем иным, как его низкой расчетливостью, - незначительность ее приданого вовсе не говорила об умеренности его притязаний, а только о готовности прельститься любой приманкой.The extravagance and general profligacy which he scrupled not to lay at Mr. Wickham's charge, exceedingly shocked her; the more so, as she could bring no proof of its injustice. She had never heard of him before his entrance into the ——shire Militia, in which he had engaged at the persuasion of the young man who, on meeting him accidentally in town, had there renewed a slight acquaintance.Его отношение к самой Элизабет уже не оправдывалось достойными мотивами: он либо заблуждался относительно ее средств, либо тешил свое тщеславие, поддерживая в ней склонность, которую она, по ее мнению, неосторожно обнаружила.Of his former way of life nothing had been known in Hertfordshire but what he told himself. As to his real character, had information been in her power, she had never felt a wish of inquiring. His countenance, voice, and manner had established him at once in the possession of every virtue.Попытки Элизабет защитить Уикхема становились слабее и слабее. А по мере оправдания мистера Дарси она не могла не припомнить, что Бингли еще давно, в ответ на заданный ему Джейн вопрос, выразил уверенность в безукоризненном поведении своего друга в отношении Уикхема; что, несмотря на свои высокомерные и отталкивающие манеры, на протяжении всего их знакомства, которое в последнее время так их сблизило, открыв ей его сокровеннейшие тайны, Дарси ни разу не совершил поступка, который позволил бы обвинить его в несправедливости и недобросовестности или говорил бы о его порочных наклонностях; что среди круга своих знакомых он пользовался всеобщим почетом и уважением; что даже Уикхем отзывался о нем как о самом преданном брате и что ей не раз приходилось слышать, с какой любовью Дарси говорил о своей сестре, доказывая тем самым свою способность испытывать нежные чувства; что приписываемая ему Уикхемом постыдная несправедливость едва ли могла долго оставаться неразоблаченной; и что, наконец, дружба между человеком, который мог бы на это решиться, с таким славным юношей, как мистер Бингли, представлялась просто невероятной.Ей стало бесконечно стыдно за свое поведение. Она не могла думать о Дарси или об Уикхеме, не отдавая себе отчета в своей слепоте, предубежденности, несправедливости, глупости.She tried to recollect some instance of goodness, some distinguished trait of integrity or benevolence, that might rescue him from the attacks of Mr. Darcy; or at least, by the predominance of virtue, atone for those casual errors under which she would endeavour to class what Mr. Darcy had described as the idleness and vice of many years' continuance. But no such recollection befriended her.— Как позорно я поступила! - воскликнула она. - Я, так гордившаяся своей проницательностью и так полагавшаяся на собственный здравый смысл! Так часто смеявшаяся над доброжелательством моей сестры и питавшая свое тщеславие столь постыдной и неоправданной неприязнью! Как унижает меня это открытие! И как справедливо я унижена! Если бы я даже влюбилась, я и тогда не оказалась бы столь слепой. Но тщеславие, а не любовь лишили меня зрения!Польщенная при первом знакомстве предпочтением одного человека и оскорбленная пренебрежением другого, я руководствовалась предрассудками и невежеством и гнала от себя разумные доводы, как только дело касалось любого из них! Вот когда мне довелось в себе разобраться!She could see him instantly before her, in every charm of air and address; but she could remember no more substantial good than the general approbation of the neighbourhood, and the regard which his social powers had gained him in the mess. After pausing on this point a considerable while, she once more continued to read. But, alas! the story which followed, of his designs on Miss Darcy, received some confirmation from what had passed between Colonel Fitzwilliam and herself only the morning before; and at last she was referred for the truth of every particular to Colonel Fitzwilliam himself—from whom she had previously received the information of his near concern in all his cousin's affairs, and whose character she had no reason to question.По мере того как она переходила в мыслях от себя к Джейн и от Джейн к Бингли, ей должно было прийти в голову, что в этой части объяснения Дарси представлялись совершенно неубедительными. Она прочла их опять. Теперь они показались ей совсем не такими, как после первого чтения. Признавая основательность рассуждений Дарси в одной части письма, могла ли она отвергнуть ее в другой?По его словам, он даже не подозревал, насколько сильно Джейн была влюблена в его друга. И она не могла не вспомнить, какого мнения по этому поводу придерживалась Шарлотта, так же как не могла отрицать, что описанное им поведение Джейн соответствовало действительности. Она и вправду сознавала, что чувство Джейн, каким бы оно ни было глубоким на самом деле, внешне было мало заметно и что свойственные сестре самообладание и уравновешенность не часто сочетаются с сильными душевными порывами.At one time she had almost resolved on applying to him, but the idea was checked by the awkwardness of the application, and at length wholly banished by the conviction that Mr. Darcy would never have hazarded such a proposal, if he had not been well assured of his cousin's corroboration.Когда она дошла до того места, где сурово и вместе с тем заслуженно осуждались недостатки ее родных, переживаемое ею чувство стыда стало еще острее. Она слишком хорошо понимала справедливость высказанных в письме упреков, чтобы пытаться их опровергнуть. Все подробности незерфилдского бала, о которых упоминал Дарси и которые укрепили в нем неблагоприятное отношение к предполагавшемуся браку, едва ли сохранились в ее памяти слабее, чем в его собственной.Комплимент по адресу двух старших мисс Беннет не прошел незамеченным. Он смягчил, но не утолил боль, вызванную недостойным поведением остальных членов семьи. Ей стало очевидно, что сердце Джейн разбито стараниями ее родни, и, представив себе весь ущерб во мнении света, который наносился ей и ее сестре поведением их близких родственников, Элизабет почувствовала себя такой несчастной, какой не бывала никогда в жизни.She perfectly remembered everything that had passed in conversation between Wickham and herself, in their first evening at Mr. Phillips's. Many of his expressions were still fresh in her memory. She was NOW struck with the impropriety of such communications to a stranger, and wondered it had escaped her before.Она бродила по тропинке еще около двух часов, вновь и вновь возвращаясь к волновавшим ее мыслям, перебирая события, оценивая их значение и стараясь привыкнуть к столь резкой и неожиданной перемене собственных взглядов. Наконец усталость и сознание того, что ее отсутствие затянулось слишком надолго, заставили ее направиться к Хансфорду. Она вошла в дом, стараясь принять обычный веселый вид и выбросить из головы все, что мешало бы ей участвовать в домашних беседах.Сразу по приходе ей сообщили, что оба джентльмена из Розингса, один за другим, навестили пасторский домик во время ее отсутствия. Мистер Дарси зашел только на несколько минут попрощаться. Зато полковник Фицуильям просидел не меньше часа, надеясь дождаться ее возвращения, и чуть было не отправился разыскивать ее в парке.She saw the indelicacy of putting himself forward as he had done, and the inconsistency of his professions with his conduct. She remembered that he had boasted of having no fear of seeing Mr. Darcy—that Mr. Darcy might leave the country, but that HE should stand his ground; yet he had avoided the Netherfield ball the very next week.Элизабет могла только изобразить сожаление по поводу того, что ей не удалось его повидать, - на самом же деле она этому даже радовалась. Полковник Фицуильям перестал для нее существовать. Она способна была думать лишь о полученном письме.She remembered also that, till the Netherfield family had quitted the country, he had told his story to no one but herself; but that after their removal it had been everywhere discussed; that he had then no reserves, no scruples in sinking Mr. Darcy's character, though he had assured her that respect for the father would always prevent his exposing the son.How differently did everything now appear in which he was concerned! His attentions to Miss King were now the consequence of views solely and hatefully mercenary; and the mediocrity of her fortune proved no longer the moderation of his wishes, but his eagerness to grasp at anything.His behaviour to herself could now have had no tolerable motive; he had either been deceived with regard to her fortune, or had been gratifying his vanity by encouraging the preference which she believed she had most incautiously shown.Every lingering struggle in his favour grew fainter and fainter; and in farther justification of Mr. Darcy, she could not but allow Mr. Bingley, when questioned by Jane, had long ago asserted his blamelessness in the affair; that proud and repulsive as were his manners, she had never, in the whole course of their acquaintance—an acquaintance which had latterly brought them much together, and given her a sort of intimacy with his ways—seen anything that betrayed him to be unprincipled or unjust—anything that spoke him of irreligious or immoral habits; that among his own connections he was esteemed and valued—that even Wickham had allowed him merit as a brother, and that she had often heard him speak so affectionately of his sister as to prove him capable of SOME amiable feeling; that had his actions been what Mr. Wickham represented them, so gross a violation of everything right could hardly have been concealed from the world; and that friendship between a person capable of it, and such an amiable man as Mr. Bingley, was incomprehensible.She grew absolutely ashamed of herself. Of neither Darcy nor Wickham could she think without feeling she had been blind, partial, prejudiced, absurd."How despicably I have acted!" she cried; "I, who have prided myself on my discernment! I, who have valued myself on my abilities! who have often disdained the generous candour of my sister, and gratified my vanity in useless or blameable mistrust! How humiliating is this discovery! Yet, how just a humiliation! Had I been in love, I could not have been more wretchedly blind! But vanity, not love, has been my folly.Pleased with the preference of one, and offended by the neglect of the other, on the very beginning of our acquaintance, I have courted prepossession and ignorance, and driven reason away, where either were concerned. Till this moment I never knew myself."From herself to Jane—from Jane to Bingley, her thoughts were in a line which soon brought to her recollection that Mr. Darcy's explanation THERE had appeared very insufficient, and she read it again. Widely different was the effect of a second perusal. How could she deny that credit to his assertions in one instance, which she had been obliged to give in the other?He declared himself to be totally unsuspicious of her sister's attachment; and she could not help remembering what Charlotte's opinion had always been. Neither could she deny the justice of his description of Jane. She felt that Jane's feelings, though fervent, were little displayed, and that there was a constant complacency in her air and manner not often united with great sensibility.When she came to that part of the letter in which her family were mentioned in terms of such mortifying, yet merited reproach, her sense of shame was severe. The justice of the charge struck her too forcibly for denial, and the circumstances to which he particularly alluded as having passed at the Netherfield ball, and as confirming all his first disapprobation, could not have made a stronger impression on his mind than on hers.The compliment to herself and her sister was not unfelt. It soothed, but it could not console her for the contempt which had thus been self-attracted by the rest of her family; and as she considered that Jane's disappointment had in fact been the work of her nearest relations, and reflected how materially the credit of both must be hurt by such impropriety of conduct, she felt depressed beyond anything she had ever known before.After wandering along the lane for two hours, giving way to every variety of thought—re-considering events, determining probabilities, and reconciling herself, as well as she could, to a change so sudden and so important, fatigue, and a recollection of her long absence, made her at length return home; and she entered the house with the wish of appearing cheerful as usual, and the resolution of repressing such reflections as must make her unfit for conversation.She was immediately told that the two gentlemen from Rosings had each called during her absence; Mr. Darcy, only for a few minutes, to take leave—but that Colonel Fitzwilliam had been sitting with them at least an hour, hoping for her return, and almost resolving to walk after her till she could be found.Elizabeth could but just AFFECT concern in missing him; she really rejoiced at it. Colonel Fitzwilliam was no longer an object; she could think only of her letter.Chapter 37Глава 37The two gentlemen left Rosings the next morning, and Mr. Collins having been in waiting near the lodges, to make them his parting obeisance, was able to bring home the pleasing intelligence, of their appearing in very good health, and in as tolerable spirits as could be expected, after the melancholy scene so lately gone through at Rosings. To Rosings he then hastened, to console Lady Catherine and her daughter; and on his return brought back, with great satisfaction, a message from her ladyship, importing that she felt herself so dull as to make her very desirous of having them all to dine with her.Оба джентльмена уехали из Розингса на следующее утро. Мистер Коллинз, поджидавший их у калитки, дабы отвесить им прощальный поклон, явился в дом с радостной вестью об их добром здоровье, а также настолько хорошем расположении духа, насколько это было возможно после недавней печальной разлуки, и устремился в Розингс, чтобы утешить леди Кэтрин и мисс де Бэр. По возвращении он с большим удовольствием сообщил, что, по словам ее светлости, она страдает от невыносимой скуки и очень желала бы видеть их сегодня же у себя за обедом.Elizabeth could not see Lady Catherine without recollecting that, had she chosen it, she might by this time have been presented to her as her future niece; nor could she think, without a smile, of what her ladyship's indignation would have been. "What would she have said? how would she have behaved?" were questions with which she amused herself.Глядя на леди Кэтрин, Элизабет не могла не подумать, что при желании она была бы сейчас представлена ее светлости в качестве будущей племянницы. И когда она вообразила, как бы при этом разгневалась столь важная особа, ей было трудно удержаться от улыбки. "Интересно, что бы она сейчас говорила и как бы себя вела?" - развлекала себя подобными вопросами Элизабет.Разговор с самого начала коснулся отъезда из Розингса племянников леди Кэтрин.Their first subject was the diminution of the Rosings party.— Поверьте, - говорила она, - их отъезд глубоко разбередил мою душу. Едва ли кто-нибудь переживает разлуку с друзьями так глубоко. А к этим молодым людям я питаю особую склонность. И они столь же привязаны ко мне! Если бы вы знали, с какой грустью покидали они мой дом! Так бывает с ними всегда. Бедный полковник сдерживал свои чувства до последней минуты, но Дарси переживал разлуку, пожалуй, тяжелее, чем в прошлом году. Его привязанность к Розингсу стала еще сильнее."I assure you, I feel it exceedingly," said Lady Catherine; "I believe no one feels the loss of friends so much as I do. But I am particularly attached to these young men, and know them to be so much attached to me! They were excessively sorry to go! But so they always are. The dear Colonel rallied his spirits tolerably till just at last; but Darcy seemed to feel it most acutely, more, I think, than last year. His attachment to Rosings certainly increases."На этот случай у мистера Коллинза был припасен комплимент, содержавший известный намек, который мать и дочь встретили одобрительными улыбками.После обеда леди Кэтрин заметила, что мисс Беннет слегка расстроена, и тут же объяснила это ее нежеланием в скором времени возвращаться домой.Mr. Collins had a compliment, and an allusion to throw in here, which were kindly smiled on by the mother and daughter.— Но если дело лишь в этом, вы должны попросить у вашей матушки разрешения задержаться чуть-чуть подольше. Миссис Коллинз, я уверена, будет рада вашему обществу.Lady Catherine observed, after dinner, that Miss Bennet seemed out of spirits, and immediately accounting for it by herself, by supposing that she did not like to go home again so soon, she added:— Я очень благодарна вашей светлости за столь любезное приглашение, - ответила Элизабет. - Но, к сожалению, мне невозможно его принять. В следующую субботу я должна уже быть в Лондоне."But if that is the case, you must write to your mother and beg that you may stay a little longer. Mrs. Collins will be very glad of your company, I am sure."— Но тогда ваше пребывание в Кенте продлится всего-навсего шесть недель! Я была уверена, что вы проживете два месяца. Миссис Коллинз слышала это от меня еще перед вашим приездом. Вам нет нужды возвращаться так скоро. Надеюсь, миссис Беннет обойдется две недели без вас.— Да, но без меня не сможет обойтись мой отец. На днях он просил меня поторопиться с приездом."I am much obliged to your ladyship for your kind invitation," replied Elizabeth, "but it is not in my power to accept it. I must be in town next Saturday."— Ну, отцу-то вы наверняка не очень нужны, коли вы не нужны вашей матери. Дочери всегда мало значат для отцов. А если вы задержитесь на месяц, мне бы ничего не стоило одну из вас довезти до самого Лондона - я собираюсь туда на неделю в начале июня. Так как Доусон ничего не имеет против четырехместной коляски, у меня будет место для одной из девиц. А если погода будет не жаркой, я согласилась бы даже взять обеих - вы ведь такие худенькие."Why, at that rate, you will have been here only six weeks. I expected you to stay two months. I told Mrs. Collins so before you came. There can be no occasion for your going so soon. Mrs. Bennet could certainly spare you for another fortnight."— Вы необыкновенно добры, ваша светлость. Но боюсь, нам придется придерживаться нашего первоначального плана.Леди Кэтрин, по-видимому, решила уступить."But my father cannot. He wrote last week to hurry my return."— Миссис Коллинз, вам придется послать с ними слугу. Вы знаете, я всегда высказываю свое мнение прямо. Я не могу допустить, чтобы девицы путешествовали на почтовых лошадях, предоставленные самим себе, - это попросту неприлично! Вы должны кого-нибудь найти, - больше всего на свете я не терплю подобных вещей. Молодые женщины, сообразно их положению в обществе, всегда требуют надлежащего внимания и надзора."Oh! your father of course may spare you, if your mother can. Daughters are never of so much consequence to a father. And if you will stay another MONTH complete, it will be in my power to take one of you as far as London, for I am going there early in June, for a week; and as Dawson does not object to the barouche-box, there will be very good room for one of you—and indeed, if the weather should happen to be cool, I should not object to taking you both, as you are neither of you large."Когда моя племянница Джорджиана прошлым летом переезжала в Рэмсгейт, я потребовала, чтобы с нею поехали два человека. Для мисс Дарси, дочери мистера Дарси из Пемберли и леди Энн, появиться без них было бы невозможно. Во всех подобных вопросах я весьма щепетильна. Вам следует послать Джона с юными леди, миссис Коллинз. И я очень рада, что мне пришло в голову об этом упомянуть, - вы поступили бы опрометчиво, отпустив их одних."You are all kindness, madam; but I believe we must abide by our original plan."— Мой дядя должен прислать за нами слугу.— Ах, вот как, ваш дядя? Он держит слугу - мужчину, не так ли? Я рада, что у вас есть хоть кто-нибудь, кто может подумать об этих вещах. А где вы будете менять лошадей? Разумеется, в Бромли. Вам достаточно назвать мое имя в "Колоколе", и о вас непременно позаботятся.Lady Catherine seemed resigned.У леди Кэтрин было еще немало замечаний по поводу их поездки, и, так как не на все свои вопросы отвечала она сама, к ним все же приходилось прислушиваться. Элизабет могла этому только радоваться, ибо в любую минуту была способна погрузиться в собственные мысли и забыть, где она находится. Мысли эти следовало отложить до свободного времени - в одиночестве она была готова отдаться им целиком. И она ежедневно отправлялась одна на прогулку, в течение которой получала полную возможность предаваться своим печальным раздумьям.Письмо мистера Дарси она выучила почти наизусть. Элизабет обдумала в нем каждую фразу, и ее чувства по отношению к автору в разные моменты были самыми противоречивыми. Когда она припоминала тон, которым он говорил, предлагая ей руку, душа ее по-прежнему была полна негодования, но при мысли о том, как грубо и несправедливо она его обвинила и оттолкнула, весь ее гнев сосредоточивался на ней самой, а его обманутые надежды находили отклик в ее сердце."Mrs. Collins, you must send a servant with them. You know I always speak my mind, and I cannot bear the idea of two young women travelling post by themselves. It is highly improper. You must contrive to send somebody. I have the greatest dislike in the world to that sort of thing. Young women should always be properly guarded and attended, according to their situation in life.Его привязанность заслуживала благодарности, а характер - уважения. И все же он был ей по-прежнему неприятен, - она ни минуты не жалела о своем отказе и вовсе не испытывала желания еще раз его увидеть. Собственное ее прежнее поведение служило для Элизабет постоянным поводом для недовольства собой. Еще большую муку вызывали в ней мысли о слабостях ее близких. Не было даже надежды, что они когда-нибудь будут преодолены.Отец, которому доставляло удовольствие смеяться над младшими дочками, никогда не возьмет на себя труд обуздать их легкомыслие. А ее матери, собственные манеры которой были далеки от совершенства, даже и в голову не приходило, что с младшими дочками не все обстоит благополучно. Элизабет и Джейн нередко пытались хотя бы немного образумить Кэтрин и Лидию. Но разве они могли надеяться на успех, не встречая поддержки со стороны миссис Беннет?When my niece Georgiana went to Ramsgate last summer, I made a point of her having two men-servants go with her. Miss Darcy, the daughter of Mr. Darcy, of Pemberley, and Lady Anne, could not have appeared with propriety in a different manner. I am excessively attentive to all those things. You must send John with the young ladies, Mrs. Collins. I am glad it occurred to me to mention it; for it would really be discreditable to YOU to let them go alone."Раздражительная и слабохарактерная Кэтрин, полностью находившаяся под влиянием младшей сестры, в ответ на замечания Джейн и Элизабет лишь обижалась. А своевольная и беззаботная Лидия вообще не обращала на них внимания. Обе младшие сестры были невежественны, ленивы и тщеславны. Было ясно, что они не перестанут кокетничать, пока в Меритоне останется хоть один офицер, а так как прогулка из Лонгборна в Меритон не составляла труда, им предстояло бегать туда до скончания века."My uncle is to send a servant for us."Другим источником ее постоянных огорчений были мысли о Джейн. Письмо мистера Дарси восстановило первоначальное доброе мнение Элизабет о Бингли и усилило значение утраты, понесенной ее сестрой. Его привязанность оказалась глубокой, а упреки его поведению - необоснованными, если только не считать недостатком слепое доверие к другу. Как грустно было сознавать, что столь прекрасная партия, благоприятная во всех отношениях и обещавшая такую счастливую жизнь ее сестре, расстроилась из-за глупости и бестактности ее ближайших родственников!Если ко всем этим обстоятельствам добавить разоблачение подлинного облика Уикхема, нетрудно понять, что, вопреки обычно присущей ей жизнерадостности, она чувствовала себя угнетенной и с трудом могла сохранить на лице сколько-нибудь веселое выражение."Oh! Your uncle! He keeps a man-servant, does he? I am very glad you have somebody who thinks of these things. Where shall you change horses? Oh! Bromley, of course. If you mention my name at the Bell, you will be attended to."На протяжении последней недели пребывания у Коллинзов они навещали Розингс столь же часто, как в первую неделю после прибытия в Хансфорд. Самый последний вечер перед отъездом они тоже провели в гостях у леди Кэтрин. В течение этого вечера ее светлость осведомилась решительно обо всех мелочах, связанных с их путешествием, растолковала, как им лучше всего упаковать свои вещи, и с такой решительностью потребовала, чтобы платья были уложены по ее, единственно правильному, способу, что Мария сочла себя обязанной по возвращении переделать все сделанное утром и уложить свой сундучок заново.Lady Catherine had many other questions to ask respecting their journey, and as she did not answer them all herself, attention was necessary, which Elizabeth believed to be lucky for her; or, with a mind so occupied, she might have forgotten where she was. Reflection must be reserved for solitary hours; whenever she was alone, she gave way to it as the greatest relief; and not a day went by without a solitary walk, in which she might indulge in all the delight of unpleasant recollections.На прощанье леди Кэтрин весьма снисходительно пожелала им счастливого пути, пригласив навестить Хансфорд следующей весной, а мисс де Бэр дала себе труд сделать книксен и каждой из них протянуть руку.Mr. Darcy's letter she was in a fair way of soon knowing by heart. She studied every sentence; and her feelings towards its writer were at times widely different. When she remembered the style of his address, she was still full of indignation; but when she considered how unjustly she had condemned and upbraided him, her anger was turned against herself; and his disappointed feelings became the object of compassion.His attachment excited gratitude, his general character respect; but she could not approve him; nor could she for a moment repent her refusal, or feel the slightest inclination ever to see him again. In her own past behaviour, there was a constant source of vexation and regret; and in the unhappy defects of her family, a subject of yet heavier chagrin. They were hopeless of remedy.Her father, contented with laughing at them, would never exert himself to restrain the wild giddiness of his youngest daughters; and her mother, with manners so far from right herself, was entirely insensible of the evil. Elizabeth had frequently united with Jane in an endeavour to check the imprudence of Catherine and Lydia; but while they were supported by their mother's indulgence, what chance could there be of improvement?Catherine, weak-spirited, irritable, and completely under Lydia's guidance, had been always affronted by their advice; and Lydia, self-willed and careless, would scarcely give them a hearing. They were ignorant, idle, and vain. While there was an officer in Meryton, they would flirt with him; and while Meryton was within a walk of Longbourn, they would be going there forever.Anxiety on Jane's behalf was another prevailing concern; and Mr. Darcy's explanation, by restoring Bingley to all her former good opinion, heightened the sense of what Jane had lost. His affection was proved to have been sincere, and his conduct cleared of all blame, unless any could attach to the implicitness of his confidence in his friend. How grievous then was the thought that, of a situation so desirable in every respect, so replete with advantage, so promising for happiness, Jane had been deprived, by the folly and indecorum of her own family!When to these recollections was added the developement of Wickham's character, it may be easily believed that the happy spirits which had seldom been depressed before, were now so much affected as to make it almost impossible for her to appear tolerably cheerful.Their engagements at Rosings were as frequent during the last week of her stay as they had been at first. The very last evening was spent there; and her ladyship again inquired minutely into the particulars of their journey, gave them directions as to the best method of packing, and was so urgent on the necessity of placing gowns in the only right way, that Maria thought herself obliged, on her return, to undo all the work of the morning, and pack her trunk afresh.When they parted, Lady Catherine, with great condescension, wished them a good journey, and invited them to come to Hunsford again next year; and Miss de Bourgh exerted herself so far as to curtsey and hold out her hand to both.Chapter 38Глава 38On Saturday morning Elizabeth and Mr. Collins met for breakfast a few minutes before the others appeared; and he took the opportunity of paying the parting civilities which he deemed indispensably necessary.В субботу утром мистер Коллинз, встретив Элизабет за несколько минут до того, как все собрались к завтраку, воспользовался случаем, чтобы рассыпаться перед ней в совершенно обязательных, на его взгляд, прощальных любезностях.— Я, мисс Элизабет, не знаю, - сказал он, - говорила ли вам уже миссис Коллинз, насколько она была тронута вашей готовностью нас навестить. Но я убежден, что вы не покинете этот дом, не выслушав подобающих выражений ее признательности. Вашим обществом, смею вас уверить, здесь необыкновенно дорожили. Мы, конечно, сознаем, сколь мало привлекательного можно найти в этом скромном обиталище."I know not, Miss Elizabeth," said he, "whether Mrs. Collins has yet expressed her sense of your kindness in coming to us; but I am very certain you will not leave the house without receiving her thanks for it. The favor of your company has been much felt, I assure you. We know how little there is to tempt anyone to our humble abode.Простой образ жизни, небольшие комнаты, немногочисленная прислуга и ограниченный круг знакомств делают Хансфорд крайне скучным местом для юной особы вашего склада. Но вы, я надеюсь, поверите, что мы очень высоко оценили вашу снисходительность и попытались сделать все от нас зависящее, чтобы жизнь в этом доме не оказалась вам в тягость.Элизабет поблагодарила его, сказав, что очень довольна пребыванием в Хансфорде. Эти шесть недель доставили ей много радости. Удовольствие, которое она испытывала, находясь в обществе Шарлотты, так же как и оказанное ей большое внимание, заставляют, напротив, именно ее чувствовать себя в долгу перед хозяевами дома. Мистер Коллинз был удовлетворен ее ответом и произнес с еще более самодовольной улыбкой:Our plain manner of living, our small rooms and few domestics, and the little we see of the world, must make Hunsford extremely dull to a young lady like yourself; but I hope you will believe us grateful for the condescension, and that we have done everything in our power to prevent your spending your time unpleasantly."— Я с величайшим удовольствием услышал, что вы провели здесь время не без приятности. Мы старались, как могли. А принимая во внимание счастливую возможность ввести вас в высшее общество благодаря нашим связям с Розингсом и тем самым столь часто оживлять однообразие домашней жизни, я льщу себя надеждой, что визит в Хансфорд и в самом деле не показался вам совершенно невыносимым.Близость к семье леди Кэтрин действительно является необыкновенно счастливым преимуществом нашего положения, равным которому могут похвастаться немногие. Вы знаете теперь, как коротко мы знакомы, и видели, сколь часто нас туда приглашают. И, по правде говоря, при всех недостатках этой скромной обители, никто, на мой взгляд, из здесь живущих и пользующихся вместе с нами благами этой близости не нуждается в сострадании.Будучи не в силах выразить переполнявшие его возвышенные чувства, он стал расхаживать по комнате, в то время как Элизабет попыталась совместить искренность и учтивость в нескольких коротких ответных фразах.Elizabeth was eager with her thanks and assurances of happiness. She had spent six weeks with great enjoyment; and the pleasure of being with Charlotte, and the kind attentions she had received, must make HER feel the obliged. Mr. Collins was gratified, and with a more smiling solemnity replied:— По приезде домой, дорогая кузина, вы сможете наилучшим образом охарактеризовать нашу жизнь. Мне бы хотелось, по крайней мере, так думать. Изо дня в день вы были свидетельницей многочисленных знаков внимания, оказанных миссис Коллинз со стороны леди Кэтрин. Я нахожу, что судьбу вашей подруги нельзя считать несчастливой... Впрочем, лучше об этом умолчим.Позвольте мне только заверить вас, дорогая мисс Элизабет, что я от всего сердца желаю и вам столь же счастливого замужества. Мы с моей дорогой Шарлоттой смотрим на все как бы одними глазами и одинаково обо всем думаем. Наши характеры и взгляды необыкновенно похожи, и мы, должно быть, созданы друг для друга.Элизабет могла сказать, не кривя душой, что в таких случаях жизнь складывается очень счастливо, и с равной искренностью выразила убеждение, что мистер Коллинз доволен своим домашним очагом. Она, однако, не была огорчена, когда ее ответ прервало появление леди, которой он был обязан окружавшими его удобствами. Бедная Шарлотта! Как грустно было оставлять ее в таком обществе!"It gives me great pleasure to hear that you have passed your time not disagreeably. We have certainly done our best; and most fortunately having it in our power to introduce you to very superior society, and, from our connection with Rosings, the frequent means of varying the humble home scene, I think we may flatter ourselves that your Hunsford visit cannot have been entirely irksome.Но она выбрала свою участь с открытыми глазами. И хотя Шарлотта явно была опечалена отъездом гостей, она и виду не показала, что нуждается в их сочувствии. Дом и хозяйство, церковный приход и птичник, а также все, что с этим связано, еще не утратили для нее своего очарования.Our situation with regard to Lady Catherine's family is indeed the sort of extraordinary advantage and blessing which few can boast. You see on what a footing we are. You see how continually we are engaged there. In truth I must acknowledge that, with all the disadvantages of this humble parsonage, I should not think anyone abiding in it an object of compassion, while they are sharers of our intimacy at Rosings."Карета была наконец подана, багаж - привязан снаружи, свертки - рассованы внутри, и было объявлено, что все готово к отъезду. После нежного прощания с подругой Элизабет направилась к экипажу в сопровождении мистера Коллинза, который, пока они шли по саду, попросил засвидетельствовать свое искреннее уважение ее семье вместе с благодарностью за гостеприимство, оказанное ему в Лонгборне прошедшей зимой, и поклонами, увы, незнакомым ему мистеру и миссис Гардинер.Затем он помог ей усесться в экипаж. Мария последовала за ней, и дверца уже было почти закрылась, когда мистер Коллинз внезапно с некоторым ужасом вспомнил, что отъезжающие ничего не попросили передать дамам из Розингса.Words were insufficient for the elevation of his feelings; and he was obliged to walk about the room, while Elizabeth tried to unite civility and truth in a few short sentences.— Впрочем, - добавил он, - вы, разумеется, желали бы, чтобы я передал им ваше нижайшее почтение вместе с глубокой благодарностью за оказанное вам гостеприимство?Элизабет не имела против этого никаких возражений, после чего дверце наконец дали захлопнуться, и карета тронулась."You may, in fact, carry a very favourable report of us into Hertfordshire, my dear cousin. I flatter myself at least that you will be able to do so. Lady Catherine's great attentions to Mrs. Collins you have been a daily witness of; and altogether I trust it does not appear that your friend has drawn an unfortunate—but on this point it will be as well to be silent.— Боже ты мой! - воскликнула Мария после нескольких минут молчания. - Кажется, будто мы только день или два назад сюда приехали. А как много за это время произошло разных событий!— В самом деле, порядочно, - со вздохом подтвердила ее спутница.Only let me assure you, my dear Miss Elizabeth, that I can from my heart most cordially wish you equal felicity in marriage. My dear Charlotte and I have but one mind and one way of thinking. There is in everything a most remarkable resemblance of character and ideas between us. We seem to have been designed for each other."— Подумать только, мы девять раз обедали в Розингсе! Да еще два раза пили там чай! Сколько мне придется об этом рассказывать!Elizabeth could safely say that it was a great happiness where that was the case, and with equal sincerity could add, that she firmly believed and rejoiced in his domestic comforts. She was not sorry, however, to have the recital of them interrupted by the lady from whom they sprang. Poor Charlotte! it was melancholy to leave her to such society!Элизабет добавила про себя: "И сколько мне придется скрывать!"В дороге они почти все время молчали. Без всяких происшествий через четыре часа после отъезда из Хансфорда они подъехали к дому мистера Гардинера, где им предстояло провести несколько дней.But she had chosen it with her eyes open; and though evidently regretting that her visitors were to go, she did not seem to ask for compassion. Her home and her housekeeping, her parish and her poultry, and all their dependent concerns, had not yet lost their charms.Джейн выглядела неплохо, а в ее душевном состоянии Элизабет не могла разобраться из-за множества развлечений, о которых позаботилась для них миссис Гардинер. Но сестры возвращались теперь вместе в Лонгборн, и там у Элизабет должно было найтись для наблюдений вполне достаточно времени.At length the chaise arrived, the trunks were fastened on, the parcels placed within, and it was pronounced to be ready. After an affectionate parting between the friends, Elizabeth was attended to the carriage by Mr. Collins, and as they walked down the garden he was commissioning her with his best respects to all her family, not forgetting his thanks for the kindness he had received at Longbourn in the winter, and his compliments to Mr. and Mrs. Gardiner, though unknown.Ей потребовалось некоторое усилие, чтобы сдержаться и не рассказать Джейн еще до приезда в Лонгборн о предложении мистера Дарси. Поразительная новость - столь лестная для тщеславия Элизабет, от которого ей не удавалось избавиться доводами рассудка, - настойчиво побуждала ее к откровенности. И она едва ли смогла бы с собой совладать, если бы не боялась дойти до излишних подробностей и еще больше расстроить Джейн, неосторожно упомянув о мистере Бингли.He then handed her in, Maria followed, and the door was on the point of being closed, when he suddenly reminded them, with some consternation, that they had hitherto forgotten to leave any message for the ladies at Rosings."But," he added, "you will of course wish to have your humble respects delivered to them, with your grateful thanks for their kindness to you while you have been here."Elizabeth made no objection; the door was then allowed to be shut, and the carriage drove off."Good gracious!" cried Maria, after a few minutes' silence, "it seems but a day or two since we first came! and yet how many things have happened!""A great many indeed," said her companion with a sigh."We have dined nine times at Rosings, besides drinking tea there twice! How much I shall have to tell!"Elizabeth added privately, "And how much I shall have to conceal!"Their journey was performed without much conversation, or any alarm; and within four hours of their leaving Hunsford they reached Mr. Gardiner's house, where they were to remain a few days.Jane looked well, and Elizabeth had little opportunity of studying her spirits, amidst the various engagements which the kindness of her aunt had reserved for them. But Jane was to go home with her, and at Longbourn there would be leisure enough for observation.It was not without an effort, meanwhile, that she could wait even for Longbourn, before she told her sister of Mr. Darcy's proposals. To know that she had the power of revealing what would so exceedingly astonish Jane, and must, at the same time, so highly gratify whatever of her own vanity she had not yet been able to reason away, was such a temptation to openness as nothing could have conquered but the state of indecision in which she remained as to the extent of what she should communicate; and her fear, if she once entered on the subject, of being hurried into repeating something of Bingley which might only grieve her sister further.Chapter 39Глава 39It was the second week in May, in which the three young ladies set out together from Gracechurch Street for the town of ——, in Hertfordshire; and, as they drew near the appointed inn where Mr. Bennet's carriage was to meet them, they quickly perceived, in token of the coachman's punctuality, both Kitty and Lydia looking out of a dining-room upstairs. These two girls had been above an hour in the place, happily employed in visiting an opposite milliner, watching the sentinel on guard, and dressing a salad and cucumber.Шла вторая неделя мая, когда три молодые леди, покинув ГрейсчЈрч-стрит, выехали в городок*** в Хартфордшире. Приближаясь к гостинице, в которой их должен был встретить экипаж мистера Беннета, они убедились в исполнительности возницы, увидев головы Китти и Лидии, выглядывающие из окна столовой во втором этаже. Две девицы премило провели в городке целый час, посетив модную лавку, поглазев на часового и приготовив салат с огурцами.After welcoming their sisters, they triumphantly displayed a table set out with such cold meat as an inn larder usually affords, exclaiming,После взаимных приветствий младшие сестры с торжеством показали старшим накрытый стол, уставленный обычными для гостиниц холодными закусками, восклицая при этом:— Взгляните, как мило! Не правда ли, приятный сюрприз?!"Is not this nice? Is not this an agreeable surprise?"— Мы собираемся вас угостить, - добавила Лидия, - только вы должны снабдить нас деньгами, потому что все, что у нас было, мы потратили вон в той лавке."And we mean to treat you all," added Lydia, "but you must lend us the money, for we have just spent ours at the shop out there."Тут она принялась показывать свои покупки.Then, showing her purchases—— Посмотрите, какую я себе купила шляпку. Конечно, так себе. Можно было даже не покупать. Но я подумала, что с тем же успехом могу и купить. Дома я ее распорю и посмотрю, нельзя ли сделать из нее что-нибудь попригляднее.Когда сестры нашли ее безобразной, она невозмутимо добавила:"Look here, I have bought this bonnet. I do not think it is very pretty; but I thought I might as well buy it as not. I shall pull it to pieces as soon as I get home, and see if I can make it up any better."— Там были еще две или три шляпки куда хуже, чем эта. Надо будет только прикупить яркого атласа, чтобы ее заново отделать, - тогда, мне кажется, она будет выглядеть не так плохо. А впрочем, не все ли равно, что мы станем носить летом, если полк через две недели отбудет из Меритона!And when her sisters abused it as ugly, she added, with perfect unconcern,— Неужели он нас покидает? - воскликнула Элизабет, крайне обрадованная этим известием."Oh! but there were two or three much uglier in the shop; and when I have bought some prettier-coloured satin to trim it with fresh, I think it will be very tolerable. Besides, it will not much signify what one wears this summer, after the ——shire have left Meryton, and they are going in a fortnight."— Теперь они будут стоять в лагере около Брайтона. Так хочется, чтобы папа всех нас повез туда на лето! Мы бы славно там пожили, и это почти ничего бы не стоило. Мама тоже об этом мечтает. Ведь только подумайте, какая нас ждет летом скучища!"Are they indeed!" cried Elizabeth, with the greatest satisfaction."В самом деле, очень удачная затея, - подумала Элизабет. – Как раз то, чего нам недоставало! Боже мой, это нам-то собраться в Брайтон с целым его военным лагерем, когда у нас все пошло вверх дном от захудалого полка милиции и меритонских балов, которые даются раз в месяц"."They are going to be encamped near Brighton; and I do so want papa to take us all there for the summer! It would be such a delicious scheme; and I dare say would hardly cost anything at all. Mamma would like to go too of all things! Only think what a miserable summer else we shall have!"— А у меня для тебя новость, - сказала Лидия, когда все расселись вокруг стола. - Ну-ка подумай, что бы такое могло случиться, а? Отличная новость, превосходная новость - об одном человеке, который всем нам очень понравился."Yes," thought Elizabeth, "THAT would be a delightful scheme indeed, and completely do for us at once. Good Heaven! Brighton, and a whole campful of soldiers, to us, who have been overset already by one poor regiment of militia, and the monthly balls of Meryton!"Джейн и Элизабет переглянулись, и прислуживавшему лакею было дозволено удалиться.— Очень на вас похоже! - со смехом сказала Лидия. - С вашими чинностью и благоразумием бояться, как бы лакей чего не подслушал. Будто ему есть до этого дело! Он небось часто слышит вещи еще почище того, что я расскажу. Впрочем, он такое страшилище, что я даже рада его уходу. В жизни не видела этакого длиннющего подбородка!"Now I have got some news for you," said Lydia, as they sat down at table. "What do you think? It is excellent news—capital news—and about a certain person we all like!"Ну, слушайте, мои милые. Дело идет о нашем дорогом Уикхеме. Слишком хорошо для лакея, не правда ли? Так вот, Уикхем не собирается жениться на Мэри Кинг! Как вам это нравится, а? Она укатила к своему дядюшке в Ливерпуль, притом навсегда. За Уикхема можно не беспокоиться.— За Мери Кинг, значит, тоже можно не беспокоиться, - сказала Элизабет. - Она избежала неразумного брака.Jane and Elizabeth looked at each other, and the waiter was told he need not stay. Lydia laughed, and said:— Если он ей нравился, она поступила, как настоящая дура."Aye, that is just like your formality and discretion. You thought the waiter must not hear, as if he cared! I dare say he often hears worse things said than I am going to say. But he is an ugly fellow! I am glad he is gone. I never saw such a long chin in my life.— Надеюсь, - сказала Джейн, - они не были слишком друг другом увлечены.— Он-то, конечно, не был. Уикхему, я уверена, всегда было на нее наплевать. Разве эта кукла в веснушках кому-то понадобится?Элизабет с ужасом подумала, что ее собственные взгляды, недавно казавшиеся ей свободными, хотя и не выражались столь циничным языком, были не менее циничны по существу.Well, but now for my news; it is about dear Wickham; too good for the waiter, is it not? There is no danger of Wickham's marrying Mary King. There's for you! She is gone down to her uncle at Liverpool: gone to stay. Wickham is safe."Как только барышни сообща покончили с едой, а Джейн и Элизабет за нее заплатили, они попросили подать экипаж. Разместиться в нем всей компании со всеми шкатулками, сумками и пакетами, а также не слишком своевременными новыми приобретениями Китти и Лидии оказалось не так-то легко."And Mary King is safe!" added Elizabeth; "safe from a connection imprudent as to fortune."— Ловко мы сюда втиснулись! - воскликнула Лидия. - Я особенно рада, что купила эту шляпку. Чего стоит удовольствие запихнуть еще одну лишнюю коробку! А теперь давайте устроимся поудобнее и будем всю дорогу болтать и веселиться. Ну-ка послушаем, что новенького с вами приключилось с тех пор, как вы уехали из дому. Встретились вам какие-нибудь интересные кавалеры? А пофлиртовать вам, конечно, удалось вволю?"She is a great fool for going away, if she liked him."Я даже надеялась, что одной из вас удастся до возвращения выскочить замуж. Джейн скоро будет у нас старой девой, честное слово! Ей уже почти двадцать три! Если бы я до этих лет не сумела раздобыть себе мужа, я бы сгорела со стыда! Знаете, как тетке Филипс не терпится, чтобы все мы повыходили замуж?"But I hope there is no strong attachment on either side," said Jane.Лиззи, по ее мнению, надо было выйти за мистера Коллинза. Я, правда, не думаю, чтобы из этого вышло что-нибудь путное. Боже мой, как бы мне хотелось выйти замуж раньше вас всех! Я бы тогда стала вывозить вас на балы! Ой, девочки, а как мы позавчера повеселились у Форстеров! Они пригласили нас с Китти на целый день. А к вечеру миссис Форстер обещала, что мы сможем немного потанцевать. Кстати, мы с миссис Форстер души друг в друге не чаем! И вот она позвала обеих сестер Харрингтон. Харриет сказалась больной, так что пришла одна только Пен. Угадайте-ка тогда, что мы сделали? Мы нарядили Чемберлена в женское платье, чтобы он сошел за даму, - вот была умора!"I am sure there is not on HIS. I will answer for it, he never cared three straws about her—who could about such a nasty little freckled thing?"Об этом не знал никто, кроме полковника и миссис Форстер. Да еще меня с Китти и тетки Филипс - надо же было нам взять у нее какие-то тряпки. Вы и представить себе не можете, до чего он здорово выглядел! Когда пришли Денни, и Уикхем, и Пратт, и еще двое или трое мужчин, они его совсем не узнали. Боже, как я хохотала! И миссис Форстер тоже. Мне казалось, что я помру со смеху. Оттого-то мужчины и заподозрили что-то неладное, - и, конечно, разгадали, в чем дело.Elizabeth was shocked to think that, however incapable of such coarseness of EXPRESSION herself, the coarseness of the SENTIMENT was little other than her own breast had harboured and fancied liberal!Такого рода описаниями вечеринок и проделок Лидия, при поддержке вставлявшей изредка свои замечания Китти, пыталась развлекать своих спутниц на протяжении всего пути до Лонгборна. Элизабет старалась ее не слушать, но не могла в этой болтовне не отметить частых упоминаний об Уикхеме.As soon as all had ate, and the elder ones paid, the carriage was ordered; and after some contrivance, the whole party, with all their boxes, work-bags, and parcels, and the unwelcome addition of Kitty's and Lydia's purchases, were seated in it.Дома их встретили необыкновенно радушно. Миссис Беннет была счастлива убедиться, что Джейн по-прежнему хороша собой. А в течение обеда мистер Беннет не раз многозначительно обращался к Элизабет со словами:— Я рад, что ты наконец вернулась, Лиззи."How nicely we are all crammed in," cried Lydia. "I am glad I bought my bonnet, if it is only for the fun of having another bandbox! Well, now let us be quite comfortable and snug, and talk and laugh all the way home. And in the first place, let us hear what has happened to you all since you went away. Have you seen any pleasant men? Have you had any flirting?Компания за обеденным столом была очень обширной, так как почти все Лукасы прибыли встретить Марию и разузнать обо всех новостях. О чем только здесь не говорилось! Леди Лукас через весь стол расспрашивала Марию о доме и птичнике своей старшей дочери. Миссис Беннет сразу участвовала в двух разговорах, справляясь у Джейн о новинках моды и пересказывая ответы Джейн младшим мисс Лукас. А тараторившая громче всех Лидия перечисляла радости первой половины этого дня, обращаясь ко всем, кто был готов ее слушать.— Ой, Мэри, - кричала она, - как жаль, что ты с нами не поехала! Нам было безумно весело! Сперва мы катили с закрытыми шторками, - можно было подумать, что в карете никого нет. Я была готова проехать так весь путь, если бы только Китти не почувствовала дурноты. Зато у Джорджа, я надеюсь, мы вели себя превосходно. Мы накормили приезжих самым роскошным холодным завтраком в мире. Если бы ты выбралась с нами, мы бы и тебя угостили, честное слово! Ну, а когда мы вышли из гостиницы, вот была потеха! Я думала, мы так и не сможем забраться в карету, - прямо чуть не умерла со смеху. А как мы веселились на обратном пути! Мы разговаривали и хохотали так громко, что нас, наверно, слышали миль за десять!I was in great hopes that one of you would have got a husband before you came back. Jane will be quite an old maid soon, I declare. She is almost three-and-twenty! Lord, how ashamed I should be of not being married before three-and-twenty! My aunt Phillips wants you so to get husbands, you can't think.Мэри ответила очень серьезно:— Мне не к чему, дорогая сестрица, умалять значимость подобных развлечении. Они, правда, кажутся интересными большинству женщин. Но для меня, признаюсь, они лишены привлекательности. Чтение доставляет мне гораздо большее удовольствие.She says Lizzy had better have taken Mr. Collins; but I do not think there would have been any fun in it. Lord! how I should like to be married before any of you; and then I would chaperon you about to all the balls. Dear me! we had such a good piece of fun the other day at Colonel Forster's. Kitty and me were to spend the day there, and Mrs. Forster promised to have a little dance in the evening; (by the bye, Mrs. Forster and me are SUCH friends!) and so she asked the two Harringtons to come, but Harriet was ill, and so Pen was forced to come by herself; and then, what do you think we did? We dressed up Chamberlayne in woman's clothes on purpose to pass for a lady, only think what fun!Ее ответ едва ли дошел до ушей Лидии, которая редко слушала кого-нибудь дольше, чем полминуты, и никогда не обращала внимания на слова Мэри.Not a soul knew of it, but Colonel and Mrs. Forster, and Kitty and me, except my aunt, for we were forced to borrow one of her gowns; and you cannot imagine how well he looked! When Denny, and Wickham, and Pratt, and two or three more of the men came in, they did not know him in the least. Lord! how I laughed! and so did Mrs. Forster. I thought I should have died. And THAT made the men suspect something, and then they soon found out what was the matter."После обеда Лидия всячески уговаривала остальных барышень отправиться в Меритон и разузнать, как поживают их знакомые. Но против этого решительно возразила Элизабет, по мнению которой нельзя было позволить говорить про дочерей мистера Беннета, будто бы они и полдня не могут провести дома, не гоняясь за офицерами. У нее была и другая причина для возражений: ей не хотелось снова увидеть Уикхема, и она решила избегать встречи с ним как можно дольше. Поэтому ее особенно радовало предстоящее отбытие полка из Меритона. Через две недели офицеры уедут, а раз их не станет - ей больше ничто не напомнит об этом человеке.Прошло немного времени после их приезда, когда Элизабет заметила, что план поездки в Брайтон, о котором Лидия болтала в гостинице, весьма часто обсуждается ее родителями. Ей было ясно, что отец вовсе не намерен потакать матери в этом деле. Но его ответы в то же время были настолько уклончивыми и замысловатыми, что у миссис Беннет, несмотря на все неудачи, сохранялась надежда в конце концов настоять на своем.With such kinds of histories of their parties and good jokes, did Lydia, assisted by Kitty's hints and additions, endeavour to amuse her companions all the way to Longbourn. Elizabeth listened as little as she could, but there was no escaping the frequent mention of Wickham's name.Their reception at home was most kind. Mrs. Bennet rejoiced to see Jane in undiminished beauty; and more than once during dinner did Mr. Bennet say voluntarily to Elizabeth:"I am glad you are come back, Lizzy."Their party in the dining-room was large, for almost all the Lucases came to meet Maria and hear the news; and various were the subjects that occupied them: Lady Lucas was inquiring of Maria, after the welfare and poultry of her eldest daughter; Mrs. Bennet was doubly engaged, on one hand collecting an account of the present fashions from Jane, who sat some way below her, and, on the other, retailing them all to the younger Lucases; and Lydia, in a voice rather louder than any other person's, was enumerating the various pleasures of the morning to anybody who would hear her."Oh! Mary," said she, "I wish you had gone with us, for we had such fun! As we went along, Kitty and I drew up the blinds, and pretended there was nobody in the coach; and I should have gone so all the way, if Kitty had not been sick; and when we got to the George, I do think we behaved very handsomely, for we treated the other three with the nicest cold luncheon in the world, and if you would have gone, we would have treated you too. And then when we came away it was such fun! I thought we never should have got into the coach. I was ready to die of laughter. And then we were so merry all the way home! we talked and laughed so loud, that anybody might have heard us ten miles off!"To this Mary very gravely replied,"Far be it from me, my dear sister, to depreciate such pleasures! They would doubtless be congenial with the generality of female minds. But I confess they would have no charms for ME—I should infinitely prefer a book."But of this answer Lydia heard not a word. She seldom listened to anybody for more than half a minute, and never attended to Mary at all.In the afternoon Lydia was urgent with the rest of the girls to walk to Meryton, and to see how everybody went on; but Elizabeth steadily opposed the scheme. It should not be said that the Miss Bennets could not be at home half a day before they were in pursuit of the officers. There was another reason too for her opposition. She dreaded seeing Mr. Wickham again, and was resolved to avoid it as long as possible. The comfort to HER of the regiment's approaching removal was indeed beyond expression. In a fortnight they were to go—and once gone, she hoped there could be nothing more to plague her on his account.She had not been many hours at home before she found that the Brighton scheme, of which Lydia had given them a hint at the inn, was under frequent discussion between her parents. Elizabeth saw directly that her father had not the smallest intention of yielding; but his answers were at the same time so vague and equivocal, that her mother, though often disheartened, had never yet despaired of succeeding at last.Chapter 40Глава 40Elizabeth's impatience to acquaint Jane with what had happened could no longer be overcome; and at length, resolving to suppress every particular in which her sister was concerned, and preparing her to be surprised, she related to her the next morning the chief of the scene between Mr. Darcy and herself.Элизабет больше не могла противостоять желанию поделиться новостями со старшей сестрой. И на следующее утро, подготовив ее к необычайному сообщению, она наконец рассказала о сцене, происшедшей между нею и мистером Дарси. Подробности, которые касались самой Джейн, она, разумеется, опустила.Удивление Джейн, однако, продолжалось недолго. Она ценила Элизабет так высоко, что всякая склонность к ней кого бы то ни было представлялась ей вполне естественной. А некоторое время спустя она и вовсе перестала удивляться услышанному, будучи поглощена уже совсем иными мыслями. Ее искренне огорчало, что мистер Дарси выразил свое чувство столь неподобающим образом. Однако еще сильнее ее тревожила мысль о том, как тяжело он должен был переживать отказ Элизабет.Miss Bennet's astonishment was soon lessened by the strong sisterly partiality which made any admiration of Elizabeth appear perfectly natural; and all surprise was shortly lost in other feelings. She was sorry that Mr. Darcy should have delivered his sentiments in a manner so little suited to recommend them; but still more was she grieved for the unhappiness which her sister's refusal must have given him.— Его излишняя самоуверенность была, разумеется, неуместна, - сказала она. - И ему, конечно, не следовало ее обнаруживать. Но только подумай, насколько острее было при этом его разочарование.— Что ж, я и в самом деле сочувствую ему всей душой, - ответила Элизабет. - Но надеюсь, что другие свойства его характера помогут ему избавиться от привязанности ко мне достаточно быстро. Ты ведь не осуждаешь меня за то, что я ему отказала?— Осуждать тебя?! Разумеется, нет!"His being so sure of succeeding was wrong," said she, "and certainly ought not to have appeared; but consider how much it must increase his disappointment!"— А за то, что я так защищала Уикхема?"Indeed," replied Elizabeth, "I am heartily sorry for him; but he has other feelings, which will probably soon drive away his regard for me. You do not blame me, however, for refusing him?"— Я не понимаю, почему бы тебе за него не вступиться.— Ну так ты это поймешь, узнав, что случилось на другой день."Blame you! Oh, no."И она рассказала сестре про письмо, передав ей содержание той его части, которая касалась Джорджа Уикхема. Легко представить, как это разоблачение расстроило бедную Джейн, которая была готова пройти свой земной путь, убежденная, что всему человечеству свойственно меньше пороков, чем оказалось заключено в одном его представителе. Даже столь приятная ее сердцу возможность оправдать Дарси была не в силах ее утешить. И она со всей горячностью постаралась убедить сестру в существовании какого-то неизвестного обстоятельства, которое оправдывало бы одного человека и не бросало тень на другого."But you blame me for having spoken so warmly of Wickham?"— Ну уж это у тебя не получится! - возразила Элизабет. - Того и другого ты никак не сможешь представить одинаково добродетельными. Выбирай любого, но тебе придется ограничиться только одним. В них двоих заключена как раз та доза порядочности, которой хватает лишь на одну персону. И за последнее время стало неясно, кому эта доза на самом деле принадлежит. Мне, по крайней мере, начало казаться, что вся она перешла к мистеру Дарси. А ты, конечно, решай как тебе заблагорассудится."No—I do not know that you were wrong in saying what you did."Прошло, однако, известное время, прежде чем Джейн смогла хоть чуть-чуть улыбнуться."But you WILL know it, when I tell you what happened the very next day."— Едва ли когда-нибудь я была настолько потрясена, - сказала она. - Неужели Уикхем такой негодяй? Это кажется просто невероятным. Бедный мистер Дарси! Лиззи, миленькая, ты только подумай, что он должен был вынести! Так обмануться в своих надеждах. И тут же узнать, какого ты о нем ужасного мнения! И решиться рассказать тебе такие вещи про родную сестру! Как это все тяжело! Ты сама, я уверена, это чувствуешь.She then spoke of the letter, repeating the whole of its contents as far as they concerned George Wickham. What a stroke was this for poor Jane! who would willingly have gone through the world without believing that so much wickedness existed in the whole race of mankind, as was here collected in one individual. Nor was Darcy's vindication, though grateful to her feelings, capable of consoling her for such discovery. Most earnestly did she labour to prove the probability of error, and seek to clear the one without involving the other.— О нет, мои жалость и сочувствие улетучились, как только я увидела, насколько они переполняют тебя. С каждой минутой переживания мистера Дарси тревожат меня все меньше - настолько я убеждена, что ты должным образом войдешь в его положение. Твоя щедрость позволяет мне быть бережливой, и, если ты погорюешь о нем еще немного, сердце в моей груди станет легким, как перышко.— Бедный Уикхем! А ведь он выглядит таким милым человеком, - с его открытым взглядом, очаровательными манерами!— При создании этих двух молодых людей была в самом деле допущена великая несправедливость: первого наделили всеми достоинствами, а второго - одними их внешними проявлениями."This will not do," said Elizabeth; "you never will be able to make both of them good for anything. Take your choice, but you must be satisfied with only one. There is but such a quantity of merit between them; just enough to make one good sort of man; and of late it has been shifting about pretty much. For my part, I am inclined to believe it all Darcy's; but you shall do as you choose."— Я с тобой никогда не соглашусь, что у мистера Дарси нет этих внешних проявлений.— И все же, необоснованно относясь к нему с такой неприязнью, я гордилась своей проницательностью. Подобная неприязнь подстегивает ум и является самой плодотворной почвой для острословия! Можно беспрерывно болтать и так и не сказать ничего заслуживающего внимания. Но нельзя постоянно подшучивать над человеком без того, чтобы время от времени у тебя не вырвалось нечто действительно остроумное.— Когда ты впервые прочла это письмо, Лиззи, ты, вероятно, не могла смотреть на вещи так, как сейчас.It was some time, however, before a smile could be extorted from Jane.— О да. Мне тогда было как-то не по себе. Очень не по себе, - я чувствовала себя просто несчастной. Мне не перед кем было излить свою душу. Со мной не было моей Джейн, которая, утешая меня, сказала бы, что я вовсе не та пустая, тщеславная и вздорная девчонка, какой я себя сознавала. Как мне хотелось, чтобы ты была рядом!"I do not know when I have been more shocked," said she. "Wickham so very bad! It is almost past belief. And poor Mr. Darcy! Dear Lizzy, only consider what he must have suffered. Such a disappointment! and with the knowledge of your ill opinion, too! and having to relate such a thing of his sister! It is really too distressing. I am sure you must feel it so."— Жалко, что, говоря с мистером Дарси об Уикхеме, ты употребила такие сильные выражения. Ведь на самом деле они оказались совсем незаслуженными.— Еще бы. Впрочем, излишне резкий тон часто является следствием предубеждения. Мне, кстати, хотелось бы получить у тебя совет. Как ты думаешь, должна я открыть глаза на Уикхема нашим знакомым?"Oh! no, my regret and compassion are all done away by seeing you so full of both. I know you will do him such ample justice, that I am growing every moment more unconcerned and indifferent. Your profusion makes me saving; and if you lament over him much longer, my heart will be as light as a feather."Мисс Беннет немного задумалась и затем ответила:— По-моему, у нас нет повода для такого жестокого разоблачения. Как тебе кажется?"Poor Wickham! there is such an expression of goodness in his countenance! such an openness and gentleness in his manner!"— Пожалуй, от него лучше воздержаться. Мистер Дарси не поручал мне распространять эти сведения. Напротив, все подробности, касавшиеся его сестры, предназначались лишь для меня. А если я расскажу о других провинностях Уикхема, разве кто-нибудь мне поверит?"There certainly was some great mismanagement in the education of those two young men. One has got all the goodness, and the other all the appearance of it."Предубеждение против Дарси настолько сильно, что половина жителей Меритона скорее в гроб ляжет, нежели посмотрит на Дарси сколько-нибудь доброжелательно. С этим ничего не поделаешь. К тому же Уикхем вот-вот уедет. А потому здесь едва ли кому-нибудь важно знать, что он собой представляет. Рано или поздно все станет известно. И тогда мы сможем вдоволь посмеяться над простотой тех, кто не догадывался об этом раньше. Пока что я собираюсь молчать."I never thought Mr. Darcy so deficient in the APPEARANCE of it as you used to do."— Ты безусловно права! Публичное разоблачение могло бы погубить его навсегда. Быть может, он уже жалеет о совершенных ошибках и хочет исправиться. Мы не должны сталкивать его в пропасть.Разговор этот успокоил Элизабет. Она избавилась от двух давно тяготивших ее секретов, а в лице Джейн обрела собеседницу, всегда готовую ее выслушать, если ей захотелось бы вновь вернуться к их обсуждению. Осторожность, однако, заставила ее все же кое-что от сестры утаить. Она не осмеливалась пересказать Джейн другую часть письма мистера Дарси и открыть ей, насколько глубокой была на самом деле привязанность мистера Бингли. Этого Элизабет не могла поведать никому."And yet I meant to be uncommonly clever in taking so decided a dislike to him, without any reason. It is such a spur to one's genius, such an opening for wit, to have a dislike of that kind. One may be continually abusive without saying anything just; but one cannot always be laughing at a man without now and then stumbling on something witty."И ей было достаточно ясно, что лишь возникновение полного доверия между Джейн и Бингли позволило бы ей ничего не утаивать. "А тогда, - говорила она себе самой, - если бы в самом деле случилось невероятное, я могла бы сказать только то, что гораздо более приятным образом высказал бы сам Бингли. И потому я обречена хранить эту тайну до той поры, пока она не утратит всякую цену".Живя в семье, Элизабет теперь получила наконец возможность разобраться в истинном душевном состоянии сестры. Джейн не была счастлива. Она все еще хранила в душе нежную привязанность к Бингли. Не пережив прежде даже воображаемой влюбленности, она соединила в этом чувстве весь пыл первой любви со свойственным ее нраву и возрасту постоянством, которым столь редко отличаются первые увлечения. И она так дорожила воспоминаниями и так явно предпочитала Бингли всем другим молодым людям, что ей потребовалось призвать весь свой здравый смысл и проявить все возможное внимание к чувствам близких, чтобы не высказывать сожалений, вредных для ее здоровья и их спокойствия."Lizzy, when you first read that letter, I am sure you could not treat the matter as you do now."— Что ты теперь скажешь, Лиззи, об этой грустной истории с Джейн? - спросила как-то миссис Беннет. - Что касается меня, я твердо решила никогда больше об этом не заговаривать. Я так на днях и сказала сестрице Филипс. До сих пор не могу понять, виделась ли с ним Джейн в Лондоне? Что за никчемный человек! По-моему, ей больше нечего на него рассчитывать. О его возвращении этим летом в Незерфилд даже не поговаривают. Я спрашивала решительно всех, кто мог бы хоть что-нибудь об этом знать."Indeed, I could not. I was uncomfortable enough, I may say unhappy. And with no one to speak to about what I felt, no Jane to comfort me and say that I had not been so very weak and vain and nonsensical as I knew I had! Oh! how I wanted you!"— Не думаю, что он вообще появится в Незерфилде.— Тем лучше! Как ему будет угодно. Едва ли он кому-нибудь здесь понадобится. Хоть я всегда буду говорить, что он низко обошелся с моей дочерью. На месте Джейн я бы не пережила такого разочарования. И я утешаю себя мыслью, что, когда Джейн умрет от тоски, мистеру Бингли придется-таки пожалеть о том, что он натворил."How unfortunate that you should have used such very strong expressions in speaking of Wickham to Mr. Darcy, for now they DO appear wholly undeserved."Элизабет промолчала, чувствуя себя не способной утешиться подобным предположением."Certainly. But the misfortune of speaking with bitterness is a most natural consequence of the prejudices I had been encouraging. There is one point on which I want your advice. I want to be told whether I ought, or ought not, to make our acquaintances in general understand Wickham's character."— Что ж, Лиззи, - продолжала миссис Беннет после короткой паузы, - по-твоему, Коллинзы в самом деле живут хорошо? Ну-ну, хотелось бы, чтобы это было надолго! А каков у них стол? Думаю, что из Шарлотты получилась неплохая хозяйка. Если она наполовину столь же изворотлива, как ее мамаша, они даже смогут кое-что откладывать. Они ведь не тратят на хозяйство слишком много?Miss Bennet paused a little, and then replied,— О да, конечно.— Это очень важно для хорошего ведения дома. Да, да. Уж она-то постарается жить по средствам. Хотя нужда им и не грозит, да поможет им Бог. Представляю, как часто они вспоминают, что после смерти мистера Беннета Лонгборн станет их собственностью. Небось смотрят на него так, как будто он им уже принадлежит."Surely there can be no occasion for exposing him so dreadfully. What is your opinion?"— При мне они не могли касаться подобной темы."That it ought not to be attempted. Mr. Darcy has not authorised me to make his communication public. On the contrary, every particular relative to his sister was meant to be kept as much as possible to myself; and if I endeavour to undeceive people as to the rest of his conduct, who will believe me?— Еще бы! Было бы странно, если бы они себе это позволили. Но я не сомневаюсь, что они без конца обсуждают это между собой. Ну что ж, если им ничего не стоит захватить чужое поместье, тем хуже для них. Я бы постыдилась принять что-нибудь в наследство по мужской линии!The general prejudice against Mr. Darcy is so violent, that it would be the death of half the good people in Meryton to attempt to place him in an amiable light. I am not equal to it. Wickham will soon be gone; and therefore it will not signify to anyone here what he really is. Some time hence it will be all found out, and then we may laugh at their stupidity in not knowing it before. At present I will say nothing about it.""You are quite right. To have his errors made public might ruin him for ever. He is now, perhaps, sorry for what he has done, and anxious to re-establish a character. We must not make him desperate."The tumult of Elizabeth's mind was allayed by this conversation. She had got rid of two of the secrets which had weighed on her for a fortnight, and was certain of a willing listener in Jane, whenever she might wish to talk again of either. But there was still something lurking behind, of which prudence forbade the disclosure. She dared not relate the other half of Mr. Darcy's letter, nor explain to her sister how sincerely she had been valued by her friend.Here was knowledge in which no one could partake; and she was sensible that nothing less than a perfect understanding between the parties could justify her in throwing off this last encumbrance of mystery. "And then," said she, "if that very improbable event should ever take place, I shall merely be able to tell what Bingley may tell in a much more agreeable manner himself. The liberty of communication cannot be mine till it has lost all its value!"She was now, on being settled at home, at leisure to observe the real state of her sister's spirits. Jane was not happy. She still cherished a very tender affection for Bingley. Having never even fancied herself in love before, her regard had all the warmth of first attachment, and, from her age and disposition, greater steadiness than most first attachments often boast; and so fervently did she value his remembrance, and prefer him to every other man, that all her good sense, and all her attention to the feelings of her friends, were requisite to check the indulgence of those regrets which must have been injurious to her own health and their tranquillity."Well, Lizzy," said Mrs. Bennet one day, "what is your opinion NOW of this sad business of Jane's? For my part, I am determined never to speak of it again to anybody. I told my sister Phillips so the other day. But I cannot find out that Jane saw anything of him in London. Well, he is a very undeserving young man—and I do not suppose there's the least chance in the world of her ever getting him now. There is no talk of his coming to Netherfield again in the summer; and I have inquired of everybody, too, who is likely to know.""I do not believe he will ever live at Netherfield any more.""Oh well! it is just as he chooses. Nobody wants him to come. Though I shall always say he used my daughter extremely ill; and if I was her, I would not have put up with it. Well, my comfort is, I am sure Jane will die of a broken heart; and then he will be sorry for what he has done."But as Elizabeth could not receive comfort from any such expectation, she made no answer."Well, Lizzy," continued her mother, soon afterwards, "and so the Collinses live very comfortable, do they? Well, well, I only hope it will last. And what sort of table do they keep? Charlotte is an excellent manager, I dare say. If she is half as sharp as her mother, she is saving enough. There is nothing extravagant in THEIR housekeeping, I dare say.""No, nothing at all.""A great deal of good management, depend upon it. Yes, yes. THEY will take care not to outrun their income. THEY will never be distressed for money. Well, much good may it do them! And so, I suppose, they often talk of having Longbourn when your father is dead. They look upon it as quite their own, I dare say, whenever that happens.""It was a subject which they could not mention before me.""No; it would have been strange if they had; but I make no doubt they often talk of it between themselves. Well, if they can be easy with an estate that is not lawfully their own, so much the better. I should be ashamed of having one that was only entailed on me."Chapter 41Глава 41The first week of their return was soon gone. The second began. It was the last of the regiment's stay in Meryton, and all the young ladies in the neighbourhood were drooping apace. The dejection was almost universal. The elder Miss Bennets alone were still able to eat, drink, and sleep, and pursue the usual course of their employments. Very frequently were they reproached for this insensibility by Kitty and Lydia, whose own misery was extreme, and who could not comprehend such hard-heartedness in any of the family.Первая неделя после возвращения Джейн и Элизабет пролетела быстро. Началась вторая. Это была последняя неделя пребывания полка в Меритоне, и барышни всей округи находились в самом удрученном настроении. Уныние было почти всеобщим. Только две старшие мисс Беннет были способны еще есть, пить, спать и вести обычный образ жизни. Такая бесчувственность вызывала частые упреки со стороны безмерно несчастных Китти и Лидии, которые никак не могли допустить ее в ком-нибудь из членов своей семьи.— Боже, что с нами станется! Что же мы будем делать? - восклицали они на каждом шагу в порыве отчаяния. - И ты, Лиззи, можешь еще улыбаться?"Good Heaven! what is to become of us? What are we to do?" would they often exclaiming the bitterness of woe. "How can you be smiling so, Lizzy?"Преданная мамаша разделяла отчаяние дочек, припоминая собственные переживания при подобных обстоятельствах двадцать пять лет тому назад.Their affectionate mother shared all their grief; she remembered what she had herself endured on a similar occasion, five-and-twenty years ago.— Могу поклясться, что я проплакала два дня напролет, когда нас покинул полк полковника Миллера. Я тогда была уверена, что сердце мое разбито навеки."I am sure," said she, "I cried for two days together when Colonel Miller's regiment went away. I thought I should have broken my heart."— А я так ручаюсь, что мое сердце и в самом деле будет разбито! - сказала Лидия."I am sure I shall break MINE," said Lydia.— Если бы только можно было съездить в Брайтон! - заметила миссис Беннет.— О да, если бы только попасть в Брайтон! Но разве с папой договоришься!"If one could but go to Brighton!" observed Mrs. Bennet.— Купания в море поставили бы меня на ноги."Oh, yes!—if one could but go to Brighton! But papa is so disagreeable."— Тетушка Филипс уверяет, что мне они просто необходимы, - вставила Китти."A little sea-bathing would set me up forever."Подобные причитания то и дело повторялись в доме Беннетов. Элизабет хотелось относиться к ним с юмором. Однако все смешное было для нее отравлено чувством стыда за близких. Снова и снова убеждалась она в справедливости упреков мистера Дарси. И никогда еще его вмешательство в дела друга не казалось ей столь оправданным."And my aunt Phillips is sure it would do ME a great deal of good," added Kitty.Мрачное настроение Лидии, однако, внезапно рассеялось, когда она получила приглашение жены полковника Форстера сопровождать ее в Брайтон. Ее бесценная подруга была еще совсем молоденькой женщиной, лишь недавно вышедшей замуж. Беспечность и легкость нрава обеих сразу расположили их друг к другу, и после трехмесячного знакомства они сделались неразлучны.Such were the kind of lamentations resounding perpetually through Longbourn House. Elizabeth tried to be diverted by them; but all sense of pleasure was lost in shame. She felt anew the justice of Mr. Darcy's objections; and never had she been so much disposed to pardon his interference in the views of his friend.Ликование Лидии по этому поводу, обожание, с которым она стала относиться к миссис Форстер, восторг миссис Беннет и отчаяние Китти едва ли могут быть описаны. Не обращая никакого внимания на чувства сестры, Лидия носилась по дому в непрерывном экстазе, добиваясь всеобщих поздравлений, хохоча и болтая больше, чем когда-либо прежде. В то же время в гостиной неудачливая Китти невразумительно и нудно роптала на свою судьбу.— Никак не пойму, почему миссис Форстер не могла с таким же успехом пригласить и меня? - брюзжала Китти. - Мы с ней, правда, не очень близки. Но у меня не меньше прав получить приглашение, чем у Лидии. Даже больше! Я старше ее на два года!But the gloom of Lydia's prospect was shortly cleared away; for she received an invitation from Mrs. Forster, the wife of the colonel of the regiment, to accompany her to Brighton. This invaluable friend was a very young woman, and very lately married. A resemblance in good humour and good spirits had recommended her and Lydia to each other, and out of their THREE months' acquaintance they had been intimate TWO.Напрасно Элизабет пыталась ее урезонить, а Джейн - успокоить. Сама Элизабет отнеслась к этому приглашению совсем не так, как миссис Беннет и Лидия. Она боялась, что в результате поездки Лидия может лишиться последних крупиц здравого смысла. И как бы дорого ни обошелся ей такой шаг, узнай о нем ее домашние, она все же тайком посоветовала мистеру Беннету не отпускать Лидию в Брайтон. Она напомнила ему все случаи ее неразумного поведения, обратив внимание отца на сомнительную пользу, которую Лидия извлечет из дружбы с такой особой, как миссис Форстер. Ей казалось, что в Брайтоне, где соблазнов гораздо больше, чем дома, Лидия, находясь в подобной компании, может совершить еще более легкомысленные поступки. Внимательно ее выслушав, мистер Беннет ответил:The rapture of Lydia on this occasion, her adoration of Mrs. Forster, the delight of Mrs. Bennet, and the mortification of Kitty, are scarcely to be described. Wholly inattentive to her sister's feelings, Lydia flew about the house in restless ecstasy, calling for everyone's congratulations, and laughing and talking with more violence than ever; whilst the luckless Kitty continued in the parlour repined at her fate in terms as unreasonable as her accent was peevish.— Лидия ни за что не угомонится, пока где-нибудь не покажет себя на людях. И едва ли ей представится другой случай осуществить это с меньшими неудобствами для нашей семьи."I cannot see why Mrs. Forster should not ask ME as well as Lydia," said she, "Though I am NOT her particular friend. I have just as much right to be asked as she has, and more too, for I am two years older."— Если бы вы знали, - сказала Элизабет, - какой ущерб может нам причинить бросающееся всем в глаза неосмотрительное и бестактное поведение Лидии! Больше того, какой ущерб им уже причинен! Тогда бы вы, я уверена, судили по-другому.— Уже причинен? - переспросил мистер Беннет. - Что же, оно отпугнуло от тебя кого-нибудь из твоих поклонников? Бедная Лиззи! Но ты не должна падать духом. О таких привередливых юнцах, которые не переносят малейшего признака глупости своих ближних, не стоит жалеть. Ну-ка, назови мне тех жалких людишек, которых оттолкнуло легкомыслие Лидии.In vain did Elizabeth attempt to make her reasonable, and Jane to make her resigned. As for Elizabeth herself, this invitation was so far from exciting in her the same feelings as in her mother and Lydia, that she considered it as the death warrant of all possibility of common sense for the latter; and detestable as such a step must make her were it known, she could not help secretly advising her father not to let her go. She represented to him all the improprieties of Lydia's general behaviour, the little advantage she could derive from the friendship of such a woman as Mrs. Forster, and the probability of her being yet more imprudent with such a companion at Brighton, where the temptations must be greater than at home. He heard her attentively, and then said:— Вы ошибаетесь. Мне не приходится жаловаться на подобные разочарования. Я имела в виду не какие-либо отдельные случаи, а общий вред, который нам причиняют ее манеры. Наша репутация в обществе, уважение к нам знакомых подрываются взбалмошностью, самоуверенностью и крайней несдержанностью, свойственными ее характеру. Простите, я должна высказать свою мысль до конца.Если вы, дорогой отец, не возьмете на себя труд обуздать ее неудержимую натуру и разъяснить Лидии, что сегодняшние устремления не могут стать делом ее жизни, то скоро заниматься ее воспитанием будет уже поздно. Ее характер окончательно сформируется, и, к нашему общему позору, она к шестнадцати годам превратится в пустую кокетку. Кокетку худшего, самого низкого пошиба, не располагающую никакими достоинствами, кроме молодости и некоторой внешней привлекательности. Невежество и пустота сделают ее совершенно беззащитной перед всеобщим презрением, вызванным ее погоней за успехом. Той же опасности подвергается и Китти, которая во всем следует за Лидией - глупой, тщеславной, праздной и совершенно разнузданной девчонкой.Папа, дорогой, неужели вы полагаете, что, вызывая осуждение и презрение всех наших знакомых, они не бросают тень на репутацию своих сестер?"Lydia will never be easy until she has exposed herself in some public place or other, and we can never expect her to do it with so little expense or inconvenience to her family as under the present circumstances.""If you were aware," said Elizabeth, "of the very great disadvantage to us all which must arise from the public notice of Lydia's unguarded and imprudent manner—nay, which has already arisen from it, I am sure you would judge differently in the affair."Мистер Беннет почувствовал, что Элизабет вложила в эти слова всю душу. Ласково взяв ее за руку, он сказал:— Ты напрасно волнуешься, моя девочка. Все, кто знает тебя или Джейн, достаточно уважают и ценят вас обеих. И это мнение не может пострадать оттого, что у вас имеются две или, я даже мог бы сказать, три на редкость глупые сестры. В Лонгборне не будет покоя, если Лидия не попадет в Брайтон. Пусть же она туда поедет. Полковник Форстер - человек разумный. Он не допустит, чтобы она попала в настоящую неприятность. И, к счастью, она достаточно бедна, чтобы не привлекать к себе охотников за приданым."Already arisen?" repeated Mr. Bennet. "What, has she frightened away some of your lovers? Poor little Lizzy! But do not be cast down. Such squeamish youths as cannot bear to be connected with a little absurdity are not worth a regret. Come, let me see the list of pitiful fellows who have been kept aloof by Lydia's folly."Ей даже флиртовать там станет труднее, чем здесь, - офицеры найдут в Брайтоне девиц, заслуживающих большего внимания. Будем надеяться, что эта поездка заставит ее почувствовать свою незначительность. Во всяком случае, ее поведение не может заметно испортиться без того, чтобы мы были вправе посадить ее до конца дней под замок."Indeed you are mistaken. I have no such injuries to resent. It is not of particular, but of general evils, which I am now complaining. Our importance, our respectability in the world must be affected by the wild volatility, the assurance and disdain of all restraint which mark Lydia's character. Excuse me, for I must speak plainly.Элизабет пришлось удовлетвориться этим ответом. Так как собственное ее мнение не изменилось, она ушла от отца разочарованная и огорченная. Не в ее характере, однако, было таить досаду, углубляясь в собственные переживания. Она сознавала, что выполнила свой долг, а печалиться заранее по поводу ожидаемых бед, усиливая их вдобавок своим беспокойством, ей было несвойственно.Если бы Лидия и ее мать узнали, о чем она говорила с отцом, они едва ли смогли бы найти выход своему негодованию. Брайтонская поездка казалась Лидии вершиной земного счастья. Ее пылкое воображение рисовало улицы курортного городка, заполненные пока еще незнакомыми ей офицерами. Она видела себя предметом поклонения многих десятков молодых людей. Перед ее мысленным взором вставал во всем блеске военный лагерь - стройные ряды однообразных палаток и между ними 'веселые группы красавцев, щеголяющих в красных мундирах. И в довершение всего Лидия представляла себе, как она будет сидеть в одной из этих палаток и напропалую флиртовать по меньшей мере с шестью офицерами сразу.Что бы она почувствовала, если бы узнала, что ее сестра пытается вырвать ее из этого уже такого близкого и такого заманчивого мира. Чувства эти способна была бы понять одна миссис Беннет, которая переживала почти то же самое. Только благодаря поездке Лидии она смогла примириться с мрачной решимостью мужа не пускать в Брайтон всю семью. Но, оставаясь в полном неведении о состоявшемся разговоре, обе они почти беспрерывно предавались восторгам до самого того дня, когда Лидия должна была покинуть Лонгборн.If you, my dear father, will not take the trouble of checking her exuberant spirits, and of teaching her that her present pursuits are not to be the business of her life, she will soon be beyond the reach of amendment. Her character will be fixed, and she will, at sixteen, be the most determined flirt that ever made herself or her family ridiculous; a flirt, too, in the worst and meanest degree of flirtation; without any attraction beyond youth and a tolerable person; and, from the ignorance and emptiness of her mind, wholly unable to ward off any portion of that universal contempt which her rage for admiration will excite. In this danger Kitty also is comprehended. She will follow wherever Lydia leads. Vain, ignorant, idle, and absolutely uncontrolled!Элизабет предстояло встретиться с Уикхемом в последний раз. Встреча эта уже не могла сколько-нибудь серьезно ее тревожить, так как она не раз виделась с ним после своего возвращения. Их прежняя близость исчезла. Она даже научилась замечать в самой пленявшей ее прежде мягкости Уикхема однообразную нарочитость, надоедающую и вызывающую досаду. Более того, она находила новые поводы для неудовольствия в том, как он стал к ней теперь относиться. В самом деле, напоследок он снова начал оказывать ей такое же внимание, каким было отмечено начало их знакомства и которое после всего происшедшего могло ее только оскорбить.И она потеряла к нему последнее уважение, как только заметила признаки этого праздного волокитства. Решительно отвергая его любезности, она видела в них упрек своему прежнему поведению. Только помня о нем, Уикхем мог считать, что при первом новом знаке внимания с его стороны она будет польщена и пойдет ему навстречу, независимо от того, по какой причине и на какой срок он от своего ухаживания воздерживался.Oh! my dear father, can you suppose it possible that they will not be censured and despised wherever they are known, and that their sisters will not be often involved in the disgrace?"В самый последний день пребывания полка в Меритоне Уикхем вместе с другими офицерами обедал в Лонгборне. И, не стремясь расстаться с ним в дружеских отношениях, Элизабет в ответ на расспросы о ее жизни в Хансфорде рассказала ему о трехнедельном визите в Розингс полковника Фицуильяма и мистера Дарси, спросив при этом, знает ли он полковника.Mr. Bennet saw that her whole heart was in the subject, and affectionately taking her hand said in reply:"Do not make yourself uneasy, my love. Wherever you and Jane are known you must be respected and valued; and you will not appear to less advantage for having a couple of—or I may say, three—very silly sisters. We shall have no peace at Longbourn if Lydia does not go to Brighton. Let her go, then. Colonel Forster is a sensible man, and will keep her out of any real mischief; and she is luckily too poor to be an object of prey to anybody.Уикхем показался ей озадаченным, смущенным, настороженным. Однако после недолгого замешательства он, улыбаясь, ответил, что когда-то ему приходилось частенько встречаться с этим человеком. Охарактеризовав его как настоящего джентльмена, он спросил, какое впечатление полковник произвел на Элизабет. Она отозвалась о нем очень тепло. Как бы между прочим Уикхем вскоре осведомился:— Сколько времени, вы сказали, он провел в Розингсе?— Около трех недель.At Brighton she will be of less importance even as a common flirt than she has been here. The officers will find women better worth their notice. Let us hope, therefore, that her being there may teach her her own insignificance. At any rate, she cannot grow many degrees worse, without authorising us to lock her up for the rest of her life."— Вы часто с ним виделись?With this answer Elizabeth was forced to be content; but her own opinion continued the same, and she left him disappointed and sorry. It was not in her nature, however, to increase her vexations by dwelling on them. She was confident of having performed her duty, and to fret over unavoidable evils, or augment them by anxiety, was no part of her disposition.— Да, почти ежедневно.— Его манеры сильно отличаются от манер его кузена.Had Lydia and her mother known the substance of her conference with her father, their indignation would hardly have found expression in their united volubility. In Lydia's imagination, a visit to Brighton comprised every possibility of earthly happiness. She saw, with the creative eye of fancy, the streets of that gay bathing-place covered with officers. She saw herself the object of attention, to tens and to scores of them at present unknown. She saw all the glories of the camp—its tents stretched forth in beauteous uniformity of lines, crowded with the young and the gay, and dazzling with scarlet; and, to complete the view, she saw herself seated beneath a tent, tenderly flirting with at least six officers at once.— Да, весьма сильно.Но, узнав мистера Дарси ближе, я стала о нем думать гораздо лучше.Had she known her sister sought to tear her from such prospects and such realities as these, what would have been her sensations? They could have been understood only by her mother, who might have felt nearly the same. Lydia's going to Brighton was all that consoled her for her melancholy conviction of her husband's never intending to go there himself.But they were entirely ignorant of what had passed; and their raptures continued, with little intermission, to the very day of Lydia's leaving home.— Вот как? - сказал Уикхем, бросив на нее взгляд, не ускользнувший от ее внимания. - А могу ли я спросить... - Но, спохватившись, он продолжал небрежным тоном:- Стал ли он любезнее разговаривать с людьми? Или он снизошел до того, что придал некоторую обходительность своим манерам? Ибо я мало надеюсь, - проговорил он более низким и уже более серьезным голосом, - что он изменился к лучшему по существу.— О нет, - сказала Элизабет, - по существу он остался таким, как был.Elizabeth was now to see Mr. Wickham for the last time. Having been frequently in company with him since her return, agitation was pretty well over; the agitations of formal partiality entirely so. She had even learnt to detect, in the very gentleness which had first delighted her, an affectation and a sameness to disgust and weary. In his present behaviour to herself, moreover, she had a fresh source of displeasure, for the inclination he soon testified of renewing those intentions which had marked the early part of their acquaintance could only serve, after what had since passed, to provoke her.Уикхем явно не знал, как ему отнестись к этим словам - обрадоваться ли им или не доверять их смыслу. Что-то в ее лице заставило его насторожиться, когда она добавила:She lost all concern for him in finding herself thus selected as the object of such idle and frivolous gallantry; and while she steadily repressed it, could not but feel the reproof contained in his believing, that however long, and for whatever cause, his attentions had been withdrawn, her vanity would be gratified, and her preference secured at any time by their renewal.— Признаваясь, что за время нашего знакомства он вырос в моем мнении, я не имела в виду перемены в его манерах или взглядах. Мне просто хотелось сказать, что, узнав его ближе, я стала лучше разбираться в его натуре.Выступившие на лице Уикхема красные пятна и его беспокойный взгляд явно выдавали тревогу. Несколько минут он молчал. Наконец, преодолев смущение, он снова обернулся к ней и произнес особенно вкрадчивым тоном:On the very last day of the regiment's remaining at Meryton, he dined, with other of the officers, at Longbourn; and so little was Elizabeth disposed to part from him in good humour, that on his making some inquiry as to the manner in which her time had passed at Hunsford, she mentioned Colonel Fitzwilliam's and Mr. Darcy's having both spent three weeks at Rosings, and asked him, if he was acquainted with the former.— Именно вам, хорошо знакомой с моими чувствами к мистеру Дарси, должно быть понятно, как рад я услышать, что у него хватило здравого смысла вести себя хотя бы внешне порядочно. Во многом это объясняется его гордостью. Она приносит немалую пользу если не ему самому, то хотя бы тем людям, которым приходится иметь с ним дело. Благодаря ей он не поступает с ними так дурно, как когда-то обошелся со мной. Боюсь только, что подмеченная вами, как я понял, большая его осмотрительность объясняется тем, что вы встретились с ним у его тетки, мнением которой он весьма дорожит. Насколько я знаю, он всегда робел в ее присутствии. А теперь еще немалую роль должно сыграть его намерение жениться на мисс де Бэр, которое, я уверен, он твердо решил осуществить.He looked surprised, displeased, alarmed; but with a moment's recollection and a returning smile, replied, that he had formerly seen him often; and, after observing that he was a very gentlemanlike man, asked her how she had liked him. Her answer was warmly in his favour. With an air of indifference he soon afterwards added:При этих словах Элизабет не могла удержаться от улыбки, ответив ему только легким кивком. Было ясно, что он хочет навести разговор на тему о причиненном ему ущербе, но она не собиралась ему в этом потворствовать. До конца вечера он сохранял обычную напускную веселость, уже не стремясь оказывать ей предпочтение. И они наконец вежливо распрощались со взаимным желанием никогда больше не встречаться.После того как гости разъехались, Лидия вместе с миссис Форстер отправилась в Меритон, который они должны были покинуть на следующее утро. Прощание с родными было скорее шумным, нежели трогательным. Одна только Китти проливала при этом слезы, да и то вызванные завистью и обидой. Миссис Беннет поминутно желала дочери всяческих удовольствий, требуя, чтобы она не пропустила ни одной возможности повеселиться - совет, которому та, несомненно, собиралась последовать. И ликующие прощальные возгласы Лидии так и не позволили ей расслышать менее громкие напутственные пожелания ее сестер."How long did you say he was at Rosings?""Nearly three weeks.""And you saw him frequently?""Yes, almost every day.""His manners are very different from his cousin's.""Yes, very different.But I think Mr. Darcy improves upon acquaintance.""Indeed!" cried Mr. Wickham with a look which did not escape her. "And pray, may I ask?—" But checking himself, he added, in a gayer tone, "Is it in address that he improves? Has he deigned to add aught of civility to his ordinary style?—for I dare not hope," he continued in a lower and more serious tone, "that he is improved in essentials.""Oh, no!" said Elizabeth. "In essentials, I believe, he is very much what he ever was."While she spoke, Wickham looked as if scarcely knowing whether to rejoice over her words, or to distrust their meaning. There was a something in her countenance which made him listen with an apprehensive and anxious attention, while she added:"When I said that he improved on acquaintance, I did not mean that his mind or his manners were in a state of improvement, but that, from knowing him better, his disposition was better understood."Wickham's alarm now appeared in a heightened complexion and agitated look; for a few minuted he was silent, till, shaking off his embarrassment, he turned to her again, and said in the gentlest of accents:"You, who so well know my feeling towards Mr. Darcy, will readily comprehend how sincerely I must rejoice that he is wise enough to assume even the APPEARANCE of what is right. His pride, in that direction, may be of service, if not to himself, to many others, for it must only deter him from such foul misconduct as I have suffered by. I only fear that the sort of cautiousness to which you, I imagine, have been alluding, is merely adopted on his visits to his aunt, of whose good opinion and judgement he stands much in awe. His fear of her has always operated, I know, when they were together; and a good deal is to be imputed to his wish of forwarding the match with Miss de Bourgh, which I am certain he has very much at heart."Elizabeth could not repress a smile at this, but she answered only by a slight inclination of the head. She saw that he wanted to engage her on the old subject of his grievances, and she was in no humour to indulge him. The rest of the evening passed with the APPEARANCE, on his side, of usual cheerfulness, but with no further attempt to distinguish Elizabeth; and they parted at last with mutual civility, and possibly a mutual desire of never meeting again.When the party broke up, Lydia returned with Mrs. Forster to Meryton, from whence they were to set out early the next morning. The separation between her and her family was rather noisy than pathetic. Kitty was the only one who shed tears; but she did weep from vexation and envy. Mrs. Bennet was diffuse in her good wishes for the felicity of her daughter, and impressive in her injunctions that she should not miss the opportunity of enjoying herself as much as possible—advice which there was every reason to believe would be well attended to; and in the clamorous happiness of Lydia herself in bidding farewell, the more gentle adieus of her sisters were uttered without being heard.Chapter 42Глава 42Had Elizabeth's opinion been all drawn from her own family, she could not have formed a very pleasing opinion of conjugal felicity or domestic comfort. Her father, captivated by youth and beauty, and that appearance of good humour which youth and beauty generally give, had married a woman whose weak understanding and illiberal mind had very early in their marriage put and end to all real affection for her. Respect, esteem, and confidence had vanished for ever; and all his views of domestic happiness were overthrown.Если бы мнение Элизабет о супружеском счастье и домашнем уюте основывалось только на опыте, который она могла почерпнуть в своей семье, ей не удалось бы составить об этих понятиях благоприятного представления. Мистер Беннет связал свою судьбу с женщиной, привлекшей его молодостью и красотой, а также мнимым добродушием, впечатление о котором нередко бывает создано только названными выше внешними качествами. Еще в самом начале их брака эта женщина узостью взглядов и ограниченным развитием уничтожила в нем всякое чувство истинной супружеской привязанности. Уважение, доверие, духовная близость исчезли навсегда, а вместе с ними рассеялись все надежды на семейное счастье.Однако мистер Беннет по своему складу не относился к людям, которые, разочаровавшись в жизни вследствие собственной неосмотрительности, ищут утешения в сомнительных удовольствиях, слишком часто скрашивающих участь жертв порока и легкомыслия. Он любил природу и книги, и этими склонностями определялись его главные радости жизни. Своей жене он не был обязан ничем, если не считать развлечения, которое он получал, посмеиваясь над ее глупостью и невежеством. Это было совсем не то счастье, которым мужу обычно хотелось бы считать себя обязанным спутнице жизни. Но там, где нельзя радоваться иному, истинный философ умеет извлечь пользу из того, чем может располагать.Элизабет никогда не закрывала глаза на то, что ее отец ведет себя не так, как должен был бы себя вести примерный супруг. Это причиняло ей постоянную боль. Но, уважая его ум и испытывая к нему благодарность за отцовскую нежность, она всегда старалась забыть то, что не могла не замечать, и не задумываться над тем, насколько он заслуживает порицания, постоянно нарушая долг уважения к жене и насмехаясь над ней в присутствии собственных детей. И теперь Элизабет впервые с полной отчетливостью осознала, сколько вреда этот неудачный брак должен был причинить выросшим в семье детям и к каким печальным последствиям приводило столь неразумное употребление способностей их отца. В самом деле, будучи верно направлены, эти способности по крайней мере помогли бы отцу воспитать достойных дочерей, если ему не под силу было расширить умственный кругозор своей жены.Довольная отсутствием Уикхема, Элизабет, впрочем, находила мало других причин радоваться отбытию его полка. Встречи вне дома стали менее разнообразными. А непрерывные сетования миссис Беннет и Китти на скуку и впрямь делали семейную жизнь весьма унылой. И если Китти благодаря исчезновению источника беспокойства могла со временем снова обрести доступную ей меру здравого смысла, ее младшая сестра, характер которой таил в себе значительно больше опасностей, должна была под влиянием приморского городка и военного лагеря сделаться еще более ветреной и безрассудной. На этом примере Элизабет лишний раз убедилась, что долгожданное событие, осуществившись, вовсе не приносит ожидаемого удовлетворения.But Mr. Bennet was not of a disposition to seek comfort for the disappointment which his own imprudence had brought on, in any of those pleasures which too often console the unfortunate for their folly of their vice. He was fond of the country and of books; and from these tastes had arisen his principal enjoyments. To his wife he was very little otherwise indebted, than as her ignorance and folly had contributed to his amusement. This is not the sort of happiness which a man would in general wish to owe to his wife; but where other powers of entertainment are wanting, the true philosopher will derive benefit from such as are given.Приходится поэтому загадывать новый срок, по истечении которого должно будет наступить истинное блаженство, и намечать новую цель, на которой сосредоточились бы помыслы и желания, с тем чтобы, предвкушая ее осуществление, испытать радость, которая сгладила бы предшествовавшую неудачу и подготовила к новому разочарованию. В данное время ее помыслы сосредоточились на предстоящей поездке в Озерный край. Надеждами на эту поездку она утешала себя в самые безрадостные часы, омраченные дурным настроением матери и Китти. И если бы в путешествии могла принять участие Джейн, перспектива этой поездки была бы вполне совершенной.— Впрочем, это даже хорошо, - рассуждала Элизабет, - если что-то произойдет не так, как мне бы хотелось. Если бы все было устроено по-моему, я непременно должна была бы со временем разочароваться. А теперь, постоянно грустя о предстоящей разлуке с Джейн, я могу в какой-то мере надеяться получить от поездки предвкушаемое удовольствие. Замысел, в котором все части складываются вполне удачно, никогда не бывает успешным. И только если какая-нибудь досадная мелочь нарушает гармонию, можно избежать полного разочарования.Elizabeth, however, had never been blind to the impropriety of her father's behaviour as a husband. She had always seen it with pain; but respecting his abilities, and grateful for his affectionate treatment of herself, she endeavoured to forget what she could not overlook, and to banish from her thoughts that continual breach of conjugal obligation and decorum which, in exposing his wife to the contempt of her own children, was so highly reprehensible. But she had never felt so strongly as now the disadvantages which must attend the children of so unsuitable a marriage, nor ever been so fully aware of the evils arising from so ill-judged a direction of talents; talents, which, rightly used, might at least have preserved the respectability of his daughters, even if incapable of enlarging the mind of his wife.Перед отъездом Лидия обещала матери и Китти присылать частые и подробные письма. Однако каждое письмо ожидалось подолгу и оказывалось весьма кратким. В письмах к матери Лидия сообщала только, что она и ее подруга сию минуту вернулись из библиотеки, куда их сопровождали такие-то и такие-то офицеры и где ее привели в неописуемый восторг необыкновенные орнаменты, или что у нее появилось новое платье или зонтик, который она описала бы подробнее, если бы ей не приходилось ужасно спешить, так как миссис Форстер торопит ее ехать в лагерь. А из писем к Китти сведений можно было почерпнуть и того меньше, ибо, хотя они были несколько пространнее, в них содержалось столько разных намеков, что их публичное чтение было совершенно невозможно.Через две-три недели после ее отъезда в Лонгборне вновь начал пробуждаться дух здоровья, доброжелательства и хорошего настроения. Все приобрело теперь более радостную окраску. После проведенной в городе зимы возвращались знакомые семьи, замелькали летние наряды, и начались летние развлечения. Миссис Беннет вернулась в свое обычное состояние уравновешенной сварливости. А к середине июня Китти уже в такой мере пришла в себя, что могла появляться в Меритоне без слез - благоприятный симптом, позволявший Элизабет надеяться, что к Рождеству ее сестра наберется достаточно ума и сможет заговаривать об офицерах не чаще одного раза в сутки, - разумеется, если только какой-нибудь злонамеренный и жестокий чиновник из военного министерства не водворит в Меритоне новую войсковую часть.Назначенный день отъезда на север теперь быстро приближался. Когда до него оставалось лишь две недели, от миссис Гардинер пришло письмо, в котором сообщалось, что начало их путешествия откладывается и что оно будет не таким продолжительным, как они предполагали.When Elizabeth had rejoiced over Wickham's departure she found little other cause for satisfaction in the loss of the regiment. Their parties abroad were less varied than before, and at home she had a mother and sister whose constant repinings at the dullness of everything around them threw a real gloom over their domestic circle; and, though Kitty might in time regain her natural degree of sense, since the disturbers of her brain were removed, her other sister, from whose disposition greater evil might be apprehended, was likely to be hardened in all her folly and assurance by a situation of such double danger as a watering-place and a camp. Upon the whole, therefore, she found, what has been sometimes been found before, that an event to which she had been looking with impatient desire did not, in taking place, bring all the satisfaction she had promised herself.Дела позволяли мистеру Гардинеру выехать только в июле, спустя две недели после намеченного срока, и требовали его возвращения в Лондон через месяц после отъезда. И, поскольку оставалось слишком мало времени, чтобы ехать так далеко, как им прежде хотелось, и осмотреть ранее намеченные места (они ведь собирались передвигаться не спеша, чтобы извлекать из поездки удовольствие), от Озерного края приходилось отказаться и вместо него выбрать более близкую цель путешествия. Согласно новому плану, они не должны были удаляться на север за пределы Дербишира.It was consequently necessary to name some other period for the commencement of actual felicity—to have some other point on which her wishes and hopes might be fixed, and by again enjoying the pleasure of anticipation, console herself for the present, and prepare for another disappointment. Her tour to the Lakes was now the object of her happiest thoughts; it was her best consolation for all the uncomfortable hours which the discontentedness of her mother and Kitty made inevitable; and could she have included Jane in the scheme, every part of it would have been perfect.В этом графстве можно было повидать достаточно много, чтобы на это ушли почти целиком три недели, оставшиеся в их распоряжении. А кроме того, оно обладало особой привлекательностью для миссис Гардинер. Городок, в котором она когда-то прожила несколько лет и где теперь им предстояло провести три-четыре дня, имел для нее не меньший интерес, чем прославленные красотами Мэтлок, Четсуорт, Давдейл и Пик.Элизабет была заметно разочарована. Она уже приготовилась к путешествию в Озерный край, и ей казалось, что им для него вполне хватило бы времени. Приходилось, однако, соглашаться, не теряя при этом хорошего расположения духа. И вскоре она снова почувствовала себя счастливой."But it is fortunate," thought she, "that I have something to wish for. Were the whole arrangement complete, my disappointment would be certain. But here, by carrying with me one ceaseless source of regret in my sister's absence, I may reasonably hope to have all my expectations of pleasure realised. A scheme of which every part promises delight can never be successful; and general disappointment is only warded off by the defence of some little peculiar vexation."Упоминание Дербишира будило множество мыслей. Это название было неразрывно связано с поместьем Пемберли и его владельцем.— Но неужели я не могу безнаказанно .наведаться в его графство, - рассудила Элизабет, - и похитить оттуда на память несколько красивых камней, не попав ему на глаза?Ждать предстояло вдвое дольше. До прибытия дяди и тетки должно было пройти четыре недели. Но наконец остались позади и они, и мистер и миссис Гардинер в сопровождении четырех детей прибыли в Лонгборн. Дети - девочки шести и восьми лет и два мальчика поменьше - должны были остаться на попечении всеобщей любимицы Джейн, чей здравый смысл и чудесный характер особенно располагали к тому, чтобы ей был поручен уход за ними: их обучение, игра с ними и, прежде всего, сердечное к ним внимание.When Lydia went away she promised to write very often and very minutely to her mother and Kitty; but her letters were always long expected, and always very short. Those to her mother contained little else than that they were just returned from the library, where such and such officers had attended them, and where she had seen such beautiful ornaments as made her quite wild; that she had a new gown, or a new parasol, which she would have described more fully, but was obliged to leave off in a violent hurry, as Mrs. Forster called her, and they were going off to the camp; and from her correspondence with her sister, there was still less to be learnt—for her letters to Kitty, though rather longer, were much too full of lines under the words to be made public.Гардинеры провели в Лонгборне всего одну ночь и уже на следующее утро вместе с Элизабет отправились на поиски новых впечатлений. Одно благоприятное обстоятельство было им обеспечено: спутники во всем прекрасно подходили друг к другу. Они обладали здоровьем и выдержкой, благодаря чему могли легко переносить дорожные неурядицы, жизнерадостностью, которая должна была усилить любое ожидавшее их удовольствие, а также добрым нравом и осведомленностью, которые помогли бы им приятно проводить время в отсутствие интересных впечатлении от путешествия.Целью настоящего повествования не является описание всего Дербишира или каких-нибудь примечательных мест по пути к этому графству. Оксфорд, Бленхейм, Уорик, Кенилворт, Бирмингем и т.д. достаточно хорошо известны. Нас поэтому будет интересовать только небольшой уголок Дербишира. Осмотрев все расположенные на пути главные достопримечательности, они направились в маленький городок Лэмтон, где когда-то жила миссис Гардинер и где, по недавно полученным ею сведениям, еще оставались некоторые ее старые знакомые. Из ее рассказов Элизабет узнала, что Лэмтон находится лишь в пяти милях от Пемберли. Их путь в городок проходил совсем близко от имения Дарси, расположенного всего в одной или двух милях в сторону от дороги. И при обсуждении вечером планов на следующий день миссис Гардинер изъявила желание снова взглянуть на это поместье. Мистер Гардинер охотно с ней согласился. Требовалось только согласие Элизабет.After the first fortnight or three weeks of her absence, health, good humour, and cheerfulness began to reappear at Longbourn. Everything wore a happier aspect. The families who had been in town for the winter came back again, and summer finery and summer engagements arose. Mrs. Bennet was restored to her usual querulous serenity; and, by the middle of June, Kitty was so much recovered as to be able to enter Meryton without tears; an event of such happy promise as to make Elizabeth hope that by the following Christmas she might be so tolerably reasonable as not to mention an officer above once a day, unless, by some cruel and malicious arrangement at the War Office, another regiment should be quartered in Meryton.— Не правда ли, дорогая, тебе будет приятно осмотреть места, о которых ты столько слышала? - спросила тетушка. - Они напомнят тебе так много твоих знакомых! Здесь, как ты знаешь, провел свою юность Уикхем.Элизабет чувствовала себя очень неловко. Она считала, что ей совершенно нечего делать в Пемберли. И, сказав, что ее утомили богатые дома и что после того, как они осмотрели их такое множество, ей перестало доставлять удовольствие созерцание роскошных ковров и атласных занавесок, она попыталась уклониться от этой поездки.Миссис Гардинер, однако, упрекнула ее за такую нелюбознательность.The time fixed for the beginning of their northern tour was now fast approaching, and a fortnight only was wanting of it, when a letter arrived from Mrs. Gardiner, which at once delayed its commencement and curtailed its extent.— Если бы речь шла только о красивом, богато обставленном доме, - сказала она, - я бы и сама не стала об этом говорить. Но ведь Пемберли славится восхитительными видами. Это поместье гордится одним из лучших парков страны.Элизабет ничего не ответила, но душа ее решительно протестовала. Ей представилось, что во время осмотра поместья она может встретить мистера Дарси. Это было бы ужасно! Кровь приливала к ее лицу при одной только мысли о такой встрече, и она предпочла бы рассказать обо всем тетушке, нежели подвергнуться подобному риску. Но и на это ей было трудно отважиться, и в конце концов она решила прибегнуть к объяснению лишь в крайнем случае, - если, осведомившись о местопребывании владельца Пемберли, она получит неблагоприятный ответ.Mr. Gardiner would be prevented by business from setting out till a fortnight later in July, and must be in London again within a month, and as that left too short a period for them to go so far, and see so much as they had proposed, or at least to see it with the leisure and comfort they had built on, they were obliged to give up the Lakes, and substitute a more contracted tour, and, according to the present plan, were to go no farther northwards than Derbyshire.Поэтому, укладываясь спать, она расспросила горничную, действительно ли Пемберли является таким прекрасным поместьем, кому оно принадлежит и - не без серьезной тревоги - приехала ли уже туда на лето семья владельца. Услышав на последний вопрос столь желанный отрицательный ответ и успокоив свою тревогу, она стала с интересом ждать посещения этого места. Когда на следующее утро вопрос о поездке в Пемберли подвергся новому обсуждению и ей пришлось снова высказать мнение по этому поводу, она смогла без запинки и с вполне равнодушным видом сказать, что не имеет особых возражений против предложенного плана.И они отправились в Пемберли.In that county there was enough to be seen to occupy the chief of their three weeks; and to Mrs. Gardiner it had a peculiarly strong attraction. The town where she had formerly passed some years of her life, and where they were now to spend a few days, was probably as great an object of her curiosity as all the celebrated beauties of Matlock, Chatsworth, Dovedale, or the Peak.Elizabeth was excessively disappointed; she had set her heart on seeing the Lakes, and still thought there might have been time enough. But it was her business to be satisfied—and certainly her temper to be happy; and all was soon right again.With the mention of Derbyshire there were many ideas connected. It was impossible for her to see the word without thinking of Pemberley and its owner."But surely," said she, "I may enter his county without impunity, and rob it of a few petrified spars without his perceiving me."The period of expectation was now doubled. Four weeks were to pass away before her uncle and aunt's arrival. But they did pass away, and Mr. and Mrs. Gardiner, with their four children, did at length appear at Longbourn. The children, two girls of six and eight years old, and two younger boys, were to be left under the particular care of their cousin Jane, who was the general favourite, and whose steady sense and sweetness of temper exactly adapted her for attending to them in every way—teaching them, playing with them, and loving them.The Gardiners stayed only one night at Longbourn, and set off the next morning with Elizabeth in pursuit of novelty and amusement. One enjoyment was certain—that of suitableness of companions; a suitableness which comprehended health and temper to bear inconveniences—cheerfulness to enhance every pleasure—and affection and intelligence, which might supply it among themselves if there were disappointments abroad.It is not the object of this work to give a description of Derbyshire, nor of any of the remarkable places through which their route thither lay; Oxford, Blenheim, Warwick, Kenilworth, Birmingham, etc. are sufficiently known. A small part of Derbyshire is all the present concern. To the little town of Lambton, the scene of Mrs. Gardiner's former residence, and where she had lately learned some acquaintance still remained, they bent their steps, after having seen all the principal wonders of the country; and within five miles of Lambton, Elizabeth found from her aunt that Pemberley was situated. It was not in their direct road, nor more than a mile or two out of it. In talking over their route the evening before, Mrs. Gardiner expressed an inclination to see the place again. Mr. Gardiner declared his willingness, and Elizabeth was applied to for her approbation."My love, should not you like to see a place of which you have heard so much?" said her aunt; "a place, too, with which so many of your acquaintances are connected. Wickham passed all his youth there, you know."Elizabeth was distressed. She felt that she had no business at Pemberley, and was obliged to assume a disinclination for seeing it. She must own that she was tired of seeing great houses; after going over so many, she really had no pleasure in fine carpets or satin curtains.Mrs. Gardiner abused her stupidity."If it were merely a fine house richly furnished," said she, "I should not care about it myself; but the grounds are delightful. They have some of the finest woods in the country."Elizabeth said no more—but her mind could not acquiesce. The possibility of meeting Mr. Darcy, while viewing the place, instantly occurred. It would be dreadful! She blushed at the very idea, and thought it would be better to speak openly to her aunt than to run such a risk. But against this there were objections; and she finally resolved that it could be the last resource, if her private inquiries to the absence of the family were unfavourably answered.Accordingly, when she retired at night, she asked the chambermaid whether Pemberley were not a very fine place? what was the name of its proprietor? and, with no little alarm, whether the family were down for the summer? A most welcome negative followed the last question—and her alarms now being removed, she was at leisure to feel a great deal of curiosity to see the house herself; and when the subject was revived the next morning, and she was again applied to, could readily answer, and with a proper air of indifference, that she had not really any dislike to the scheme.To Pemberley, therefore, they were to go.Chapter 43Глава 43Elizabeth, as they drove along, watched for the first appearance of Pemberley Woods with some perturbation; and when at length they turned in at the lodge, her spirits were in a high flutter.Ожидая появления Пемберлейского леса, Элизабет всматривалась в дорогу с большим волнением. И когда, миновав сторожку, они наконец свернули в усадьбу, возбуждение ее дошло до предела.The park was very large, and contained great variety of ground. They entered it in one of its lowest points, and drove for some time through a beautiful wood stretching over a wide extent.Отдельные части обширного парка составляли весьма разнообразную картину. Начав осмотр с одного из его самых низменных мест, они некоторое время ехали по красивой, широко раскинувшейся роще.Хотя Элизабет была настолько взволнована, что ей трудно было участвовать в разговоре, она любовалась каждым приветливым уголком и каждым красивым видом. На протяжении полумили они медленно поднимались и в конце концов внезапно выехали на свободную от леса возвышенность, с которой широко открывался вид на долину с господским домом, стоявшим на ее противоположном краю.Elizabeth's mind was too full for conversation, but she saw and admired every remarkable spot and point of view. They gradually ascended for half-a-mile, and then found themselves at the top of a considerable eminence, where the wood ceased, and the eye was instantly caught by Pemberley House, situated on the opposite side of a valley, into which the road with some abruptness wound.Это было величественное каменное здание, удачно расположенное на склоне гряды лесистых холмов. Протекавший в долине полноводный ручей без заметных искусственных сооружений превращался перед домом в более широкий поток, берега которого не казались излишне строгими или чрезмерно ухоженными. Элизабет была в восторге. Никогда еще она не видела места, которое было бы более щедро одарено природой и в котором естественная красота была так мало испорчена недостаточным человеческим вкусом. Все были единодушны в своем восхищении. В этот момент она вполне оценила, что значило бы стать владелицей Пемберли!Они спустились в долину, проехали по мосту и приблизились к дому. И когда она стала его рассматривать, стоя под его стенами, в ней снова проснулся страх, как бы ей не пришлось встретиться с его владельцем. Ей не давала покоя мысль, что горничная в гостинице могла ошибиться. После того как они попросили разрешения осмотреть дом, их пригласили в вестибюль. И, пока они ожидали домоправительницу, Элизабет могла вполне надивиться тому, куда ее привела судьба.It was a large, handsome stone building, standing well on rising ground, and backed by a ridge of high woody hills; and in front, a stream of some natural importance was swelled into greater, but without any artificial appearance. Its banks were neither formal nor falsely adorned. Elizabeth was delighted. She had never seen a place for which nature had done more, or where natural beauty had been so little counteracted by an awkward taste. They were all of them warm in their admiration; and at that moment she felt that to be mistress of Pemberley might be something!Домоправительница появилась. Это была почтенная пожилая женщина, гораздо менее чинная и более приветливая, чем можно было судить по первому впечатлению. Гости последовали за ней в столовую - просторную комнату с удачными пропорциями и изящным убранством. Окинув ее взглядом, Элизабет подошла к окну, чтобы полюбоваться открывшимся из него видом. Увенчанный лесом холм, с которого они только что спустились, издали казавшийся более крутым, чем вблизи, представлял прекрасное зрелище. Все вокруг радовало глаз, и Элизабет с наслаждением рассматривала пейзаж: реку, разбросанные по берегам деревья и изгибы терявшейся у горизонта долины.Пока они проходили по другим комнатам, ландшафт менялся, но из каждого окна было чем полюбоваться. В комнатах были высокие потолки и богатая обстановка, достойная владельца такого поместья. И, восхищаясь его вкусом, Элизабет заметила, что эта обстановка не казалась излишне пышной и выглядела менее роскошной и в то же время более изящной, чем обстановка в Розингсе."И здесь-то я чуть было не стала хозяйкой! - размышляла Элизабет. - Я могла бы уже привыкнуть к этим комнатам! Вместо того чтобы осматривать их в качестве случайной посетительницы, я пользовалась бы ими как собственными, приветствуя тут в качестве своих гостей мистера и миссис Гардинер! Впрочем, нет, - спохватилась она, - это было бы невозможно. Дядя и тетя были бы для меня навсегда потеряны. Мне никогда не позволили бы их сюда пригласить".They descended the hill, crossed the bridge, and drove to the door; and, while examining the nearer aspect of the house, all her apprehension of meeting its owner returned. She dreaded lest the chambermaid had been mistaken. On applying to see the place, they were admitted into the hall; and Elizabeth, as they waited for the housekeeper, had leisure to wonder at her being where she was.Эта мысль пришла ей в голову как раз вовремя, избавив ее от чувства, чем-то похожего на сожаление.Ей очень хотелось узнать у домоправительницы, в самом ли деле владелец поместья находится сейчас в отъезде, но у нее не хватало духу для прямого вопроса. Он был задан в конце концов мистером Гардинером. Отвернувшись, дабы скрыть беспокойство, Элизабет услышала, что миссис Рейнолдс ответила на него утвердительно, добавив при этом:The housekeeper came; a respectable-looking elderly woman, much less fine, and more civil, than she had any notion of finding her. They followed her into the dining-parlour. It was a large, well proportioned room, handsomely fitted up. Elizabeth, after slightly surveying it, went to a window to enjoy its prospect. The hill, crowned with wood, which they had descended, receiving increased abruptness from the distance, was a beautiful object. Every disposition of the ground was good; and she looked on the whole scene, the river, the trees scattered on its banks and the winding of the valley, as far as she could trace it, with delight.— Мы ждем его завтра. Он прибывает сюда вместе со своими друзьями.Как обрадовалась Элизабет, что по какой-нибудь случайной причине они не отложили поездки!As they passed into other rooms these objects were taking different positions; but from every window there were beauties to be seen. The rooms were lofty and handsome, and their furniture suitable to the fortune of its proprietor; but Elizabeth saw, with admiration of his taste, that it was neither gaudy nor uselessly fine; with less of splendour, and more real elegance, than the furniture of Rosings.В эту минуту миссис Гардинер позвала ее посмотреть на одну из картин. Элизабет приблизилась и среди прочих миниатюр над камином увидела портрет мистера Уикхема. Тетушка спросила ее с улыбкой, насколько он ей понравился. А подошедшая к ним домоправительница объяснила, что изображенный на портрете молодой человек - сын прежнего управляющего, воспитанный покойным мистером Дарси на свои средства.— Сейчас он поступил в армию, - добавила она, - но боюсь, человек из него вышел совсем никудышный."And of this place," thought she, "I might have been mistress! With these rooms I might now have been familiarly acquainted! Instead of viewing them as a stranger, I might have rejoiced in them as my own, and welcomed to them as visitors my uncle and aunt. But no,"—recollecting herself—"that could never be; my uncle and aunt would have been lost to me; I should not have been allowed to invite them."Миссис Гардинер, улыбаясь, взглянула на племянницу, но Элизабет не смогла ответить ей тем же.— А вот, - сказала миссис Рейнолдс, показывая на другую миниатюру, - портрет нашего хозяина, очень похожий. Оба портрета были написаны одновременно, около восьми лет тому назад.This was a lucky recollection—it saved her from something very like regret.— Мне много рассказывали о мистере Дарси, - заметила миссис Гардинер, разглядывая миниатюру. - Судя по портрету, у него очень приятное лицо. Но, Лиззи, ты ведь и сама можешь судить о сходстве?She longed to inquire of the housekeeper whether her master was really absent, but had not the courage for it. At length however, the question was asked by her uncle; and she turned away with alarm, while Mrs. Reynolds replied that he was, adding,Уважение миссис Рейнолдс к Элизабет явно возросло, когда она услышала о ее знакомстве с владельцем Пемберли.— Эта юная леди знает мистера Дарси?— Совсем немного, - сказала Элизабет, покраснев."But we expect him to-morrow, with a large party of friends."— А не кажется ли вам, сударыня, что он необыкновенно хорош собой?How rejoiced was Elizabeth that their own journey had not by any circumstance been delayed a day!— О да, вы совершенно правы.Her aunt now called her to look at a picture. She approached and saw the likeness of Mr. Wickham, suspended, amongst several other miniatures, over the mantelpiece. Her aunt asked her, smilingly, how she liked it. The housekeeper came forward, and told them it was a picture of a young gentleman, the son of her late master's steward, who had been brought up by him at his own expense.— Я не встречала другого такого красивого человека. Наверху в галерее вы увидите его портрет больших размеров и еще более удачный. Но мой покойный хозяин всегда любил эту комнату, и миниатюры висят здесь точно так, как они висели при нем. Он ими очень дорожил.Это объясняло присутствие здесь портрета мистера Уикхема. Миссис Рейнолдс обратила их внимание на портрет мисс Дарси, написанный, когда ей было лишь восемь лет."He is now gone into the army," she added; "but I am afraid he has turned out very wild."— Ну, а мисс Дарси так же красива, как ее брат? - спросил мистер Гардинер.— О несомненно, - воскликнула миссис Рейнолдс. - Она не уступит лучшим красавицам на свете. А как хорошо она воспитана! Она способна заниматься музыкой с утра до вечера. Рядом в комнате вы увидите только что привезенный для нее инструмент - подарок нашего хозяина. Завтра мы ее ждем вместе с мистером Дарси.Mrs. Gardiner looked at her niece with a smile, but Elizabeth could not return it.Любезные и непринужденные расспросы и замечания мистера Гардинера поощряли словоохотливость миссис Рейнолдс, которая то ли из тщеславия, то ли под влиянием искренней привязанности говорила о мистере Дарси и его сестре с видимым удовольствием."And that," said Mrs. Reynolds, pointing to another of the miniatures, "is my master—and very like him. It was drawn at the same time as the other—about eight years ago."— Ваш хозяин проводит в Пемберли много времени?— Не так много, сэр, как мне бы хотелось. Но смею сказать, здесь протекает около половины его жизни. А мисс Дарси живет здесь каждое лето."I have heard much of your master's fine person," said Mrs. Gardiner, looking at the picture; "it is a handsome face. But, Lizzy, you can tell us whether it is like or not.""Кроме того, - подумала Элизабет, - которое она провела в Рэмсгейте".— Когда ваш хозяин женится, вы сможете видеть его гораздо больше.Mrs. Reynolds respect for Elizabeth seemed to increase on this intimation of her knowing her master.— О да, сэр. Но мне неизвестно, когда это случится. Я не знаю никого, кто был бы хоть сколько-нибудь достоин стать его супругой."Does that young lady know Mr. Darcy?"Мистер и миссис Гардинер улыбнулись, а Элизабет, не удержавшись, заметила:Elizabeth coloured, and said: "A little."— Ваше мнение о нем, мне кажется, красноречиво говорит в его пользу."And do not you think him a very handsome gentleman, ma'am?"— Я говорю одну только правду, - мои слова подтвердит всякий, кто знает мистера Дарси, - ответила миссис Рейнолдс."Yes, very handsome."Элизабет показалось, что это звучит довольно смело. С возрастающим изумлением она услышала, как миссис Рейнолдс добавила:- За всю жизнь он не сказал мне ни одного резкого слова. А ведь я знаю его с четырехлетнего возраста."I am sure I know none so handsome; but in the gallery upstairs you will see a finer, larger picture of him than this. This room was my late master's favourite room, and these miniatures are just as they used to be then. He was very fond of them."Эти слова особенно поразили Элизабет, настолько они шли вразрез с ее собственным представлением о Дарси. До сих пор она была уверена, что у него нелегкий характер. Ее внимание было обострено до предела. Ей не терпелось узнать еще что-нибудь, и она была от души благодарна мистеру Гардинеру, который сказал:— Не многие люди заслуживают подобных похвал. Вы, должно быть, весьма счастливы, имея такого хозяина.This accounted to Elizabeth for Mr. Wickham's being among them.Mrs. Reynolds then directed their attention to one of Miss Darcy, drawn when she was only eight years old.— О да, сэр, мне в самом деле очень повезло. Лучшего мне не сыскать в целом свете. Но я всегда замечала, что добрые дети вырастают хорошими людьми. А он был самым отзывчивым, самым благородным мальчиком, какого мне когда-либо приходилось встречать."And is Miss Darcy as handsome as her brother?" said Mrs. Gardiner.Элизабет не отрывала от нее глаз."Oh! yes—the handsomest young lady that ever was seen; and so accomplished!—She plays and sings all day long. In the next room is a new instrument just come down for her—a present from my master; she comes here to-morrow with him.""Неужели речь идет о мистере Дарси?" - думала она.— Его отец славился своей добротой, - заметила миссис Гардинер.— О да, сударыня, вполне заслуженно. И сын его будет точь-в-точь такой же. Он так же добр к простым людям.Mr. Gardiner, whose manners were very easy and pleasant, encouraged her communicativeness by his questions and remarks; Mrs. Reynolds, either by pride or attachment, had evidently great pleasure in talking of her master and his sister.Элизабет слушала, удивлялась, сомневалась и горела желанием узнать больше. Миссис Рейнолдс не могла заинтересовать ее ничем другим. Все, что она рассказывала о сюжетах картин, размерах комнат и стоимости обстановки, Элизабет пропускала мимо ушей. Мистера Гардинера очень забавляло проявление фамильного тщеславия, объяснявшего, по его мнению, преувеличенные похвалы мистеру Дарси со стороны его домоправительницы. Поэтому он постарался снова вернуться к прежней теме. И пока они поднимались по длинной лестнице, миссис Рейнолдс с упоением продолжала описывать многочисленные достоинства своего патрона:"Is your master much at Pemberley in the course of the year?"— Это лучший землевладелец и лучший хозяин из всех когда-либо существовавших на свете, - сказала она. - Не то что теперешние беспутные молодые люди, которые думают только о себе. Не найдется ни одного его арендатора или работника, который бы не сказал о нем доброго слова. Кое-кто находит его слишком гордым. Но я этого не замечала. Этот упрек, мне кажется, вызван тем, что, в отличие от современных молодых людей, он не интересуется пустяками."Not so much as I could wish, sir; but I dare say he may spend half his time here; and Miss Darcy is always down for the summer months.""В каком выгодном свете рисуют мистера Дарси эти слова!" - думала Элизабет."Except," thought Elizabeth, "when she goes to Ramsgate."— Этот блестящий отзыв, - шепнула ей тетка, - не вполне сочетается с его отношением к нашему бедному другу."If your master would marry, you might see more of him."— Быть может, нас по этому поводу ввели в заблуждение?"Yes, sir; but I do not know when THAT will be. I do not know who is good enough for him."— Едва ли это могло случиться. Мы получили сведения из такого надежного источника.Пройдя просторную переднюю во втором этаже, они заглянули в очаровательную гостиную с еще более легкой и изящной обстановкой, чем в нижних помещениях. Домоправительница объяснила, что эту комнату только на днях отделали, чтобы порадовать мисс Дарси, которой она прошлым летом особенно полюбилась.Mr. and Mrs. Gardiner smiled. Elizabeth could not help saying,— У нее и правда заботливый брат, - сказала Элизабет, подходя к одному из окон."It is very much to his credit, I am sure, that you should think so."Миссис Рейнолдс заранее предвкушала восторг мисс Дарси при виде новой отделки."I say no more than the truth, and everybody will say that knows him," replied the other.— И это так на него похоже! - добавила она. - Все, что может доставить сестре хоть малейшее удовольствие, делается сейчас же. Он использует любую возможность.Elizabeth thought this was going pretty far; and she listened with increasing astonishment as the housekeeper added, "I have never known a cross word from him in my life, and I have known him ever since he was four years old."Им оставалось осмотреть только картинную галерею и две или три большие спальни. В галерее оказалось немало прекрасных полотен, но Элизабет слабо разбиралась в живописи. И, устав от нее еще при осмотре первого этажа, она охотно принялась рассматривать более доступные и близкие ей карандашные наброски мисс Дарси.This was praise, of all others most extraordinary, most opposite to her ideas. That he was not a good-tempered man had been her firmest opinion. Her keenest attention was awakened; she longed to hear more, and was grateful to her uncle for saying:Разглядывая множество семейных портретов, которые едва ли могли привлечь внимание постороннего, Элизабет искала среди них единственное лицо со знакомыми чертами. В конце концов оно бросилось ей в глаза, и она была поражена удивительным сходством портрета с мистером Дарси. На полотне была запечатлена та самая улыбка, которую она нередко видела на его лице, когда он смотрел на нее. Несколько минут Элизабет сосредоточенно в него вглядывалась. И, покидая галерею, она еще раз к нему подошла, услышав от миссис Рейнолдс, что портрет был написан еще при жизни прежнего хозяина.В эту минуту Элизабет явно испытывала к оригиналу портрета более теплое чувство, чем когда-либо на протяжении их знакомства. Восторги миссис Рейнолдс не могли не произвести впечатления. Может ли что-нибудь звучать убедительнее, чем хвалебный отзыв разумной прислуги?"There are very few people of whom so much can be said. You are lucky in having such a master."Она размышляла над огромной ответственностью за человеческие судьбы, которая возлагалась на Дарси его положением старшего брата, землевладельца, хозяина дома. Сколько мог он принести людям добра и зла! Сколько радостей и горестей находилось в его власти! Каждая черточка его характера, упоминавшаяся домоправительницей, располагала в его пользу. И, стоя перед полотном, с которого на нее смотрели его глаза, Элизабет думала о его чувстве с гораздо более глубоким участием, чем когда-либо прежде: она вспоминала, как пламенно признался он ей в своей любви, и старалась загладить в памяти неподобающую форму этого признания."Yes, sir, I know I am. If I were to go through the world, I could not meet with a better. But I have always observed, that they who are good-natured when children, are good-natured when they grow up; and he was always the sweetest-tempered, most generous-hearted boy in the world."Когда были осмотрены все открытые для обозрения уголки дома, они снова сошли вниз и, распрощавшись с домоправительницей, оказались на попечении встретившего их около дверей холла садовника.Elizabeth almost stared at her.Спускаясь по газонам к реке, Элизабет обернулась, чтобы еще раз оглядеть здание. Мистер и миссис Гардинер тоже остановились. И пока первый высказывал предположение о времени постройки дома, из-за угла, по дорожке, которая вела к конюшне, вышел его владелец."Can this be Mr. Darcy?" thought she.Между ними было всего двадцать ярдов, и он появился настолько внезапно, что избежать его взгляда было для Элизабет совершенно невозможно. Глаза их встретились, и лица обоих вспыхнули багровым румянцем. Мистер Дарси вздрогнул и сначала, казалось, оцепенел от изумления. Но, быстро придя в себя, он пошел к ним навстречу и заговорил с ней, хотя и не вполне владея собой, однако самым учтивым образом.В первый момент Элизабет инстинктивно отвернулась и сделала несколько шагов в сторону. Но когда он с ней поравнялся, она растерянно остановилась и выслушала его приветствие. Если появление мистера Дарси и его сходство с только что виденным портретом недостаточно уверило ее спутников, что перед ними владелец поместья, то изумление, которое при виде хозяина изобразилось на лице садовника, подтвердило это с полной убедительностью."His father was an excellent man," said Mrs. Gardiner.Пока Дарси беседовал с их племянницей, они стояли поодаль. Не смея поднять глаза, совершенно ошеломленная, Элизабет бессознательно отвечала на любезные расспросы о своей семье. Ее поразило, насколько переменились, по сравнению с их последней встречей, его манеры. С каждой новой фразой она испытывала все возраставшее смущение. И несколько минут этого разговора, в течение которых она сознавала только, до чего неприлично было ей оказаться застигнутой в этом месте, стали самыми неловкими в ее жизни."Yes, ma'am, that he was indeed; and his son will be just like him—just as affable to the poor."Мистер Дарси чувствовал себя не намного увереннее: в его словах не было обычной невозмутимости. Бессвязно повторяя вопросы о том, когда она покинула Лонгборн и сколько дней ей довелось провести в Дербишире, он явно обнаруживал свое смятение.Elizabeth listened, wondered, doubted, and was impatient for more. Mrs. Reynolds could interest her on no other point. She related the subjects of the pictures, the dimensions of the rooms, and the price of the furniture, in vain, Mr. Gardiner, highly amused by the kind of family prejudice to which he attributed her excessive commendation of her master, soon led again to the subject; and she dwelt with energy on his many merits as they proceeded together up the great staircase.Под конец, не зная, что бы сказать еще, он замолк и, простояв с минуту в молчании, вдруг опомнился и пошел прочь.Мистер и миссис Гардинер тотчас же подошли к Элизабет и выразили восхищение его внешностью. Однако, поглощенная своими мыслями, Элизабет едва ли расслышала их слова и шла за ними в полном молчании. От стыда и унижения она почувствовала себя совершенно подавленной.Визит в Пемберли казался ей самым злосчастным, самым ошибочным шагом в ее жизни. Каким странным должен был показаться он мистеру Дарси! Как опозорена была бы она даже и не перед столь тщеславным человеком! Можно было подумать, что она намеренно постаралась снова оказаться у него на пути! Зачем она сюда приехала? И надо же было ему явиться за день до назначенного срока!"He is the best landlord, and the best master," said she, "that ever lived; not like the wild young men nowadays, who think of nothing but themselves. There is not one of his tenants or servants but will give him a good name. Some people call him proud; but I am sure I never saw anything of it. To my fancy, it is only because he does not rattle away like other young men."Достаточно им было выйти из замка всего на десять минут раньше, и он бы их не застал! Было ясно, что он прибыл сию минуту - только что соскочил с лошади или вышел из экипажа. И она снова и снова краснела, сознавая все неприличие ее появления в Пемберли. Но как изменилось поведение мистера Дарси! Чем это можно объяснить? Следовало удивляться, что он вообще стал с ней разговаривать. И разговаривать так учтиво, - осведомляться о ее близких!Никогда еще он не говорил с ней так сердечно, без малейшего высокомерия, как при этой нежданной встрече. Насколько это отличалось от его последнего обращения к ней в Розингсе, когда он передал ей свое письмо! Элизабет не знала, что ей об этом думать и как все объяснить."In what an amiable light does this place him!" thought Elizabeth.Они теперь шли по восхитительной тропинке у самой воды. С каждым шагом перед ними открывались все более красивые склоны, все более живописный вид на приближавшуюся лесную чащу. Однако Элизабет смогла снова воспринимать окружающий мир далеко не сразу. Машинально отвечая на повторные обращения мистера и миссис Гардинер или рассматривая заинтересовавшие их виды, она думала совсем о другом."This fine account of him," whispered her aunt as they walked, "is not quite consistent with his behaviour to our poor friend."Ее мысленному взору представлялась та единственная, хоть и неизвестная комната дома, в которой должен был сейчас находиться мистер Дарси. Ей хотелось понять, какие мысли бродят у него сейчас в голове, что он о ней думает и сохранил ли к ней, вопреки всему, нежное чувство. Не был ли он так любезен только потому, что чувствовал себя здесь более свободно? Но в его голосе слышалось нечто такое, что нельзя было счесть за непринужденность. Было неясно - обрадовался ли он этой встрече или она его расстроила. Во всяком случае, он не отнесся к ней безразлично."Perhaps we might be deceived."Замечания спутников по поводу ее рассеянного вида под конец вывели Элизабет из задумчивости и заставили ее взять себя в руки.Они вошли в чащу и, на время расставшись с рекой, побрели вверх по склону холма. Там, где просветы между деревьями оставляли взору достаточный простор, открывался прекрасный вид на долину и противоположные покрытые лесом холмы, скрывавшие также некоторые излучины реки. Мистер Гардинер выразил желание обойти весь парк, но побоялся, что за одну прогулку это окажется им не под силу."That is not very likely; our authority was too good."В ответ на его слова садовник с довольной усмешкой сказал, что им потребовалось бы пройти не меньше десяти миль. Это решило вопрос, и они двинулись дальше по избранному пути. Дорога снова пошла под гору. Пробравшись под низко склоненными деревьями, они опять спустились к сильно сузившейся в этом месте реке и пересекли ее по незамысловатому мостику, вполне гармонировавшему с окружающей природой. Рука человека чувствовалась здесь еще меньше, чем во всех виденных ими до сих пор уголках парка. И сжатая ущельем долина оставляла пространство только для потока и узкой, окаймленной кустарником дорожки. Элизабет очень хотелось обследовать течение реки. Но, внезапно сообразив, как далеко они отошли от дома, миссис Гардинер, которая не привыкла много ходить пешком, отказалась идти дальше и потребовала, чтобы они поскорее вернулись.On reaching the spacious lobby above they were shown into a very pretty sitting-room, lately fitted up with greater elegance and lightness than the apartments below; and were informed that it was but just done to give pleasure to Miss Darcy, who had taken a liking to the room when last at Pemberley.Племяннице пришлось подчиниться, и они пошли кратчайшим путем к оставленному ими на другом берегу экипажу. Двигались они, однако, не слишком быстро. Пристрастие мистера Гардинера к рыбной ловле, которое ему случалось удовлетворять весьма редко, заставляло их то и дело останавливаться, пока он разглядывал плещущуюся в реке форель или толковал с садовником о повадках этой рыбы.Медленно бредя таким образом, они вдруг заметили направляющегося к ним мистера Дарси. Элизабет была изумлена почти так же, как тогда, когда он появился в первый раз перед домом. Благодаря тому что тропинка была не настолько скрыта деревьями, как на другом берегу, они увидели Дарси на таком расстоянии, чтобы успеть подготовиться к встрече. И, несмотря на свое удивление, Элизабет смогла собраться с мыслями, чтобы говорить с ним, если он в самом деле к ним подойдет, достаточно спокойно."He is certainly a good brother," said Elizabeth, as she walked towards one of the windows.На секунду ей почудилось, что он все же предпочел свернуть в боковую просеку. Но это предположение просуществовало ровно столько времени, сколько потребовалось, чтобы он успел миновать скрывший его изгиб дороги. Тотчас после этого он предстал перед ними.Mrs. Reynolds anticipated Miss Darcy's delight, when she should enter the room.С первого взгляда она заметила, что он держится так же учтиво, как во время их встречи около дома. Стараясь быть столь же любезной, Элизабет выразила свое восхищение красотой местности. Но, повторив раза два "очаровательно" и "прелестно", она спохватилась, что в ее устах восхваления Пемберли могут получить неправильное истолкование, и, покраснев, внезапно умолкла."And this is always the way with him," she added. "Whatever can give his sister any pleasure is sure to be done in a moment. There is nothing he would not do for her."Миссис Гардинер стояла поодаль, и мистер Дарси, воспользовавшись паузой, попросил Элизабет оказать ему честь и представить его своим друзьям. Такой учтивости она от него совершенно не ожидала. И, едва сдержав улыбку, она подумала, что Дарси ищет знакомства с людьми, против которых так восставала его гордость, когда он просил ее руки.The picture-gallery, and two or three of the principal bedrooms, were all that remained to be shown. In the former were many good paintings; but Elizabeth knew nothing of the art; and from such as had been already visible below, she had willingly turned to look at some drawings of Miss Darcy's, in crayons, whose subjects were usually more interesting, and also more intelligible."Как должен будет он удивиться, - подумала она, - узнав, кто они такие! Он ведь предполагает, что они принадлежат к светскому обществу".In the gallery there were many family portraits, but they could have little to fix the attention of a stranger. Elizabeth walked in quest of the only face whose features would be known to her. At last it arrested her—and she beheld a striking resemblance to Mr. Darcy, with such a smile over the face as she remembered to have sometimes seen when he looked at her. She stood several minutes before the picture, in earnest contemplation, and returned to it again before they quitted the gallery. Mrs. Reynolds informed them that it had been taken in his father's lifetime.Тем не менее она сразу их познакомила. Сказав, что приходится Гардинерам племянницей, она искоса взглянула на Дарси, вполне допуская, что он постарается поскорее сбежать от столь неподходящей компании. Упоминание об их родственных связях, несомненно, застало его врасплох. Однако Дарси принял это сообщение достаточно мужественно и не только не сделал попытки удалиться, но даже пошел рядом, вступив с мистером Гардинером в оживленную беседу.Элизабет не могла не испытывать удовлетворения, не могла не торжествовать. Как утешительно было сознавать, что он познакомился наконец с теми из ее родственников, за которых ей наверняка не придется краснеть! Вслушиваясь в их разговор, она радовалась каждой фразе своего дяди, каждому выражению, свидетельствовавшему о его уме, вкусе и превосходных манерах.There was certainly at this moment, in Elizabeth's mind, a more gentle sensation towards the original than she had ever felt at the height of their acquaintance. The commendation bestowed on him by Mrs. Reynolds was of no trifling nature. What praise is more valuable than the praise of an intelligent servant?Беседа вскоре коснулась рыболовства, и она услышала, как мистер Дарси весьма любезным образом пригласил ее дядю во время их пребывания в Дербишире ловить рыбу в его имении. Одновременно он предложил снабдить его необходимыми снастями и показал наиболее удобные для ловли места. Миссис Гардинер, которая шла бок о бок с племянницей, бросила на нее изумленный взгляд.As a brother, a landlord, a master, she considered how many people's happiness were in his guardianship!—how much of pleasure or pain was it in his power to bestow!—how much of good or evil must be done by him! Every idea that had been brought forward by the housekeeper was favourable to his character, and as she stood before the canvas on which he was represented, and fixed his eyes upon herself, she thought of his regard with a deeper sentiment of gratitude than it had ever raised before; she remembered its warmth, and softened its impropriety of expression.Элизабет промолчала, но чувствовала себя необыкновенно довольной. Такое внимание, очевидно, проявлялось ради нее одной. Все это, однако, крайне ее удивляло, так что она не переставала себя спрашивать:"Почему он так изменился? Чем это объясняется? Не может быть, чтобы это случилось из-за меня. Не может быть, чтобы ради меня он стал вести себя так учтиво! То, что я высказала ему тогда в Хансфорде, не могло повлиять на него так сильно! Не любит же он меня до сих пор?!"В течение какого-то времени все шли в том же порядке: дамы - впереди, мужчины - в нескольких шагах сзади. Но после того как им пришлось спуститься к воде, чтобы взглянуть на какое-то занятное водяное растение, произошла некоторая перестановка. Миссис Гардинер, утомленная долгой прогулкой, почувствовала, что рука племянницы служит ей недостаточной опорой, и предпочла опереться на руку мужа. Мистер Дарси занял ее место рядом с Элизабет, и они двинулись дальше.When all of the house that was open to general inspection had been seen, they returned downstairs, and, taking leave of the housekeeper, were consigned over to the gardener, who met them at the hall-door.После некоторого молчания Элизабет заговорила первая. Ей хотелось объяснить, насколько она была уверена в его отсутствии, когда решилась посетить Пемберли. Поэтому она высказала свое удивление его неожиданным приездом.— Ваша домоправительница, - прибавила она, - утверждала с уверенностью, что вы не приедете раньше завтрашнего утра, и то же самое нам сказали перед выездом из Бейкуэлла. Сегодня вас здесь не ждали.As they walked across the hall towards the river, Elizabeth turned back to look again; her uncle and aunt stopped also, and while the former was conjecturing as to the date of the building, the owner of it himself suddenly came forward from the road, which led behind it to the stables.Дарси подтвердил, что приехал в самом деле неожиданно, и объяснил это необходимостью встретиться с управляющим до прибытия своих друзей.They were within twenty yards of each other, and so abrupt was his appearance, that it was impossible to avoid his sight. Their eyes instantly met, and the cheeks of both were overspread with the deepest blush. He absolutely started, and for a moment seemed immovable from surprise; but shortly recovering himself, advanced towards the party, and spoke to Elizabeth, if not in terms of perfect composure, at least of perfect civility.— Они приедут завтра утром, - продолжал он. - И вы найдете среди них старых знакомых - мистера Бингли и его сестер.She had instinctively turned away; but stopping on his approach, received his compliments with an embarrassment impossible to be overcome. Had his first appearance, or his resemblance to the picture they had just been examining, been insufficient to assure the other two that they now saw Mr. Darcy, the gardener's expression of surprise, on beholding his master, must immediately have told it.Элизабет ответила легким кивком. Мысли ее мгновенно перенеслись к тому времени, когда имя Бингли было произнесено между ними в последний раз. И, насколько она могла судить по выражению лица мистера Дарси, он думал о том же.— Среди них будет еще одна особа, - продолжал он после некоторой паузы, - которая самым искренним образом хотела бы с вами познакомиться. Позволите ли вы мне, - или я прошу слишком многого, - представить вам, пользуясь вашим визитом в Лэмтон, мою сестру?They stood a little aloof while he was talking to their niece, who, astonished and confused, scarcely dared lift her eyes to his face, and knew not what answer she returned to his civil inquiries after her family. Amazed at the alteration of his manner since they last parted, every sentence that he uttered was increasing her embarrassment; and every idea of the impropriety of her being found there recurring to her mind, the few minutes in which they continued were some of the most uncomfortable in her life.Такая просьба не могла не вызвать ее удивления. Было трудно понять, чем она ее заслужила. Однако было ясно, что мисс Дарси могла захотеть с ней познакомиться только под влиянием брата. Так или иначе Элизабет не видела в этом ничего дурного. И ей было радостно сознавать, что он не думает о ней плохо, несмотря на нанесенную ему обиду.Nor did he seem much more at ease; when he spoke, his accent had none of its usual sedateness; and he repeated his inquiries as to the time of her having left Longbourn, and of her having stayed in Derbyshire, so often, and in so hurried a way, as plainly spoke the distraction of his thoughts.Теперь они шли молча, каждый глубоко погруженный в свои мысли. Состояние Элизабет нельзя было назвать приятным - об этом не могло быть и речи. Но она была польщена и тронута. Желание познакомить ее с мисс Дарси казалось особенно тонким комплиментом. Вскоре они намного опередили своих спутников. Когда они подошли к экипажу, мистер и миссис Гардинер отстали от них почти на четверть мили.At length every idea seemed to fail him; and, after standing a few moments without saying a word, he suddenly recollected himself, and took leave.Дарси пригласил ее войти в дом, но она ответила, что не чувствует усталости, и оба остались стоять на лужайке. В подобных, располагающих к беседе обстоятельствах молчать было особенно неловко. Ей хотелось начать разговор, но любая возможная тема казалась запретной. Наконец, вспомнив, что в данный момент она является путешественницей, Элизабет упомянула о Мэтлоке и Давдейле, и они с большим увлечением начали обсуждать красоты Дербишира. Однако время и ее тетушка подвигались настолько медленно, что к концу этого tete-a-tete ей уже почти ничего не могло прийти в голову для поддержания разговора.The others then joined her, and expressed admiration of his figure; but Elizabeth heard not a word, and wholly engrossed by her own feelings, followed them in silence. She was overpowered by shame and vexation.Когда Гардинеры наконец приблизились, он пригласил всех зайти в дом, чтобы немного закусить. Приглашение, однако, было отклонено, и они расстались самым любезным образом. Мистер Дарси помог обеим дамам сесть в экипаж, и, когда лошади тронулись, Элизабет увидела, как он медленно пошел по направлению к дому.Мистер и миссис Гардинер не преминули высказать свои впечатления. Оба заявили, что мистер Дарси намного превзошел их ожидания.— Он превосходно себя держит: по-настоящему учтиво и скромно, - сказал мистер Гардинер.Her coming there was the most unfortunate, the most ill-judged thing in the world! How strange it must appear to him! In what a disgraceful light might it not strike so vain a man! It might seem as if she had purposely thrown herself in his way again! Oh! why did she come? Or, why did he thus come a day before he was expected?— Конечно, в нем есть некоторая величавость, но она скорее относится к его внешности и нисколько его не портит, - заметила миссис Гардинер. - И я готова согласиться с его домоправительницей, что, хотя некоторые люди и считают его гордецом, сама я этого совсем не почувствовала.— Особенно меня удивило его гостеприимство. По отношению к нам он был не просто вежливым, но, я бы сказал, подчеркнуто внимательным. А ведь для подобного внимания у него не было никакого повода: его знакомство с Элизабет было самым поверхностным.Had they been only ten minutes sooner, they should have been beyond the reach of his discrimination; for it was plain that he was that moment arrived—that moment alighted from his horse or his carriage. She blushed again and again over the perverseness of the meeting. And his behaviour, so strikingly altered—what could it mean? That he should even speak to her was amazing!—but to speak with such civility, to inquire after her family!— Разумеется, Лиззи, он уступает Уикхему, - добавила тетушка. - Вернее, у него не такая привлекательная внешность, хотя он совсем недурен. Но почему ты нам описала его таким чудовищем?Элизабет оправдывалась как могла: она говорила, что он понравился ей гораздо больше, когда они встретились в Кенте, и что еще никогда он не казался ей столь приятным человеком, каким предстал перед ними в это утро.Never in her life had she seen his manners so little dignified, never had he spoken with such gentleness as on this unexpected meeting. What a contrast did it offer to his last address in Rosings Park, when he put his letter into her hand! She knew not what to think, or how to account for it.— Возможно, он несколько взбалмошен, - заметил мистер Гардинер. - Этим вашим великим людям свойственна такая особенность. А потому я не собираюсь воспользоваться приглашением насчет рыбной ловли. Не то вдруг у него переменится настроение и мне придется убираться восвояси.They had now entered a beautiful walk by the side of the water, and every step was bringing forward a nobler fall of ground, or a finer reach of the woods to which they were approaching; but it was some time before Elizabeth was sensible of any of it; and, though she answered mechanically to the repeated appeals of her uncle and aunt, and seemed to direct her eyes to such objects as they pointed out, she distinguished no part of the scene.Элизабет видела, что они совершенно не разобрались в его характере, но не сказала ни слова.Her thoughts were all fixed on that one spot of Pemberley House, whichever it might be, where Mr. Darcy then was. She longed to know what at the moment was passing in his mind—in what manner he thought of her, and whether, in defiance of everything, she was still dear to him. Perhaps he had been civil only because he felt himself at ease; yet there had been THAT in his voice which was not like ease. Whether he had felt more of pain or of pleasure in seeing her she could not tell, but he certainly had not seen her with composure.— Посмотрев на него, - продолжала миссис Гардинер, - я бы никогда не подумала, что он способен обойтись с кем-нибудь так жестоко, как обошелся с бедным Уикхемом. Он вовсе не кажется злодеем, напротив, когда он разговаривает, у него около рта видны такие добрые складки. В его внешности чувствуется какое-то достоинство, с которым никак не вяжется представление о жестокости. А как горячо расхваливала его характер почтенная женщина, показывавшая нам дом! Я иногда еле удерживала улыбку. Должно быть, он щедрый хозяин и в глазах прислуги благодаря этому выглядит добродетельным во всех отношениях.Элизабет почувствовала необходимость как-то оправдать его обращение с Уикхемом. И, соблюдая предельную осторожность, она объяснила им, что, по полученным от его родных сведениям, отношения Дарси с этим молодым человеком могли быть истолкованы совсем по-другому. Характер первого оказывался при этом не столь испорченным, а второго - не столь безупречным, как им представлялось в Хартфордшире. В подтверждение она изложила подробности связывавшей их злосчастной истории, не сказав, от кого она о ней узнала, но заверив, что на достоверность полученных ею сведений можно положиться.At length, however, the remarks of her companions on her absence of mind aroused her, and she felt the necessity of appearing more like herself.Миссис Гардинер была поражена и опечалена. Но так как в это время они уже въехали в городок, в котором она провела свою юность, ее слишком часто стали отвлекать от разговора приятные воспоминания. То и дело показывая мужу памятные для нее места, она уже была не в состоянии думать о чем-то другом. И, несмотря на усталость от утренней прогулки, они сразу после обеда снова покинули гостиницу, чтобы навестить старых друзей, с которыми так приятно было провести вечер после многолетней разлуки.They entered the woods, and bidding adieu to the river for a while, ascended some of the higher grounds; when, in spots where the opening of the trees gave the eye power to wander, were many charming views of the valley, the opposite hills, with the long range of woods overspreading many, and occasionally part of the stream. Mr. Gardiner expressed a wish of going round the whole park, but feared it might be beyond a walk.События дня слишком взволновали Элизабет, чтобы она могла уделить много внимания новым знакомствам. И на протяжении вечера она была поглощена своими мыслями, удивляясь дружескому тону мистера Дарси, а еще больше - его намерению познакомить с ней свою сестру.With a triumphant smile they were told that it was ten miles round. It settled the matter; and they pursued the accustomed circuit; which brought them again, after some time, in a descent among hanging woods, to the edge of the water, and one of its narrowest parts. They crossed it by a simple bridge, in character with the general air of the scene; it was a spot less adorned than any they had yet visited; and the valley, here contracted into a glen, allowed room only for the stream, and a narrow walk amidst the rough coppice-wood which bordered it. Elizabeth longed to explore its windings; but when they had crossed the bridge, and perceived their distance from the house, Mrs. Gardiner, who was not a great walker, could go no farther, and thought only of returning to the carriage as quickly as possible.Her niece was, therefore, obliged to submit, and they took their way towards the house on the opposite side of the river, in the nearest direction; but their progress was slow, for Mr. Gardiner, though seldom able to indulge the taste, was very fond of fishing, and was so much engaged in watching the occasional appearance of some trout in the water, and talking to the man about them, that he advanced but little.Whilst wandering on in this slow manner, they were again surprised, and Elizabeth's astonishment was quite equal to what it had been at first, by the sight of Mr. Darcy approaching them, and at no great distance. The walk here being here less sheltered than on the other side, allowed them to see him before they met. Elizabeth, however astonished, was at least more prepared for an interview than before, and resolved to appear and to speak with calmness, if he really intended to meet them.For a few moments, indeed, she felt that he would probably strike into some other path. The idea lasted while a turning in the walk concealed him from their view; the turning past, he was immediately before them.With a glance, she saw that he had lost none of his recent civility; and, to imitate his politeness, she began, as they met, to admire the beauty of the place; but she had not got beyond the words "delightful," and "charming," when some unlucky recollections obtruded, and she fancied that praise of Pemberley from her might be mischievously construed. Her colour changed, and she said no more.Mrs. Gardiner was standing a little behind; and on her pausing, he asked her if she would do him the honour of introducing him to her friends. This was a stroke of civility for which she was quite unprepared; and she could hardly suppress a smile at his being now seeking the acquaintance of some of those very people against whom his pride had revolted in his offer to herself."What will be his surprise," thought she, "when he knows who they are? He takes them now for people of fashion."The introduction, however, was immediately made; and as she named their relationship to herself, she stole a sly look at him, to see how he bore it, and was not without the expectation of his decamping as fast as he could from such disgraceful companions. That he was SURPRISED by the connection was evident; he sustained it, however, with fortitude, and so far from going away, turned his back with them, and entered into conversation with Mr. Gardiner.Elizabeth could not but be pleased, could not but triumph. It was consoling that he should know she had some relations for whom there was no need to blush. She listened most attentively to all that passed between them, and gloried in every expression, every sentence of her uncle, which marked his intelligence, his taste, or his good manners.The conversation soon turned upon fishing; and she heard Mr. Darcy invite him, with the greatest civility, to fish there as often as he chose while he continued in the neighbourhood, offering at the same time to supply him with fishing tackle, and pointing out those parts of the stream where there was usually most sport. Mrs. Gardiner, who was walking arm-in-arm with Elizabeth, gave her a look expressive of wonder.Elizabeth said nothing, but it gratified her exceedingly; the compliment must be all for herself. Her astonishment, however, was extreme, and continually was she repeating,"Why is he so altered? From what can it proceed? It cannot be for ME—it cannot be for MY sake that his manners are thus softened. My reproofs at Hunsford could not work such a change as this. It is impossible that he should still love me."After walking some time in this way, the two ladies in front, the two gentlemen behind, on resuming their places, after descending to the brink of the river for the better inspection of some curious water-plant, there chanced to be a little alteration. It originated in Mrs. Gardiner, who, fatigued by the exercise of the morning, found Elizabeth's arm inadequate to her support, and consequently preferred her husband's. Mr. Darcy took her place by her niece, and they walked on together.After a short silence, the lady first spoke. She wished him to know that she had been assured of his absence before she came to the place, and accordingly began by observing, that his arrival had been very unexpected—"for your housekeeper," she added, "informed us that you would certainly not be here till to-morrow; and indeed, before we left Bakewell, we understood that you were not immediately expected in the country."He acknowledged the truth of it all, and said that business with his steward had occasioned his coming forward a few hours before the rest of the party with whom he had been travelling."They will join me early to-morrow," he continued, "and among them are some who will claim an acquaintance with you—Mr. Bingley and his sisters."Elizabeth answered only by a slight bow. Her thoughts were instantly driven back to the time when Mr. Bingley's name had been the last mentioned between them; and, if she might judge by his complexion, HIS mind was not very differently engaged."There is also one other person in the party," he continued after a pause, "who more particularly wishes to be known to you. Will you allow me, or do I ask too much, to introduce my sister to your acquaintance during your stay at Lambton?"The surprise of such an application was great indeed; it was too great for her to know in what manner she acceded to it. She immediately felt that whatever desire Miss Darcy might have of being acquainted with her must be the work of her brother, and, without looking farther, it was satisfactory; it was gratifying to know that his resentment had not made him think really ill of her.They now walked on in silence, each of them deep in thought. Elizabeth was not comfortable; that was impossible; but she was flattered and pleased. His wish of introducing his sister to her was a compliment of the highest kind. They soon outstripped the others, and when they had reached the carriage, Mr. and Mrs. Gardiner were half a quarter of a mile behind.He then asked her to walk into the house—but she declared herself not tired, and they stood together on the lawn. At such a time much might have been said, and silence was very awkward. She wanted to talk, but there seemed to be an embargo on every subject. At last she recollected that she had been travelling, and they talked of Matlock and Dove Dale with great perseverance. Yet time and her aunt moved slowly—and her patience and her ideas were nearly worn our before the tete-a-tete was over.On Mr. and Mrs. Gardiner's coming up they were all pressed to go into the house and take some refreshment; but this was declined, and they parted on each side with utmost politeness. Mr. Darcy handed the ladies into the carriage; and when it drove off, Elizabeth saw him walking slowly towards the house.The observations of her uncle and aunt now began; and each of them pronounced him to be infinitely superior to anything they had expected."He is perfectly well behaved, polite, and unassuming," said her uncle."There IS something a little stately in him, to be sure," replied her aunt, "but it is confined to his air, and is not unbecoming. I can now say with the housekeeper, that though some people may call him proud, I have seen nothing of it.""I was never more surprised than by his behaviour to us. It was more than civil; it was really attentive; and there was no necessity for such attention. His acquaintance with Elizabeth was very trifling.""To be sure, Lizzy," said her aunt, "he is not so handsome as Wickham; or, rather, he has not Wickham's countenance, for his features are perfectly good. But how came you to tell me that he was so disagreeable?"Elizabeth excused herself as well as she could; said that she had liked him better when they had met in Kent than before, and that she had never seen him so pleasant as this morning."But perhaps he may be a little whimsical in his civilities," replied her uncle. "Your great men often are; and therefore I shall not take him at his word, as he might change his mind another day, and warn me off his grounds."Elizabeth felt that they had entirely misunderstood his character, but said nothing."From what we have seen of him," continued Mrs. Gardiner, "I really should not have thought that he could have behaved in so cruel a way by anybody as he has done by poor Wickham. He has not an ill-natured look. On the contrary, there is something pleasing about his mouth when he speaks. And there is something of dignity in his countenance that would not give one an unfavourable idea of his heart. But, to be sure, the good lady who showed us his house did give him a most flaming character! I could hardly help laughing aloud sometimes. But he is a liberal master, I suppose, and THAT in the eye of a servant comprehends every virtue."Elizabeth here felt herself called on to say something in vindication of his behaviour to Wickham; and therefore gave them to understand, in as guarded a manner as she could, that by what she had heard from his relations in Kent, his actions were capable of a very different construction; and that his character was by no means so faulty, nor Wickham's so amiable, as they had been considered in Hertfordshire. In confirmation of this, she related the particulars of all the pecuniary transactions in which they had been connected, without actually naming her authority, but stating it to be such as such as might be relied on.Mrs. Gardiner was surprised and concerned; but as they were now approaching the scene of her former pleasures, every idea gave way to the charm of recollection; and she was too much engaged in pointing out to her husband all the interesting spots in its environs to think of anything else. Fatigued as she had been by the morning's walk they had no sooner dined than she set off again in quest of her former acquaintance, and the evening was spent in the satisfactions of a intercourse renewed after many years' discontinuance.The occurrences of the day were too full of interest to leave Elizabeth much attention for any of these new friends; and she could do nothing but think, and think with wonder, of Mr. Darcy's civility, and, above all, of his wishing her to be acquainted with his sister.Chapter 44Глава 44Elizabeth had settled it that Mr. Darcy would bring his sister to visit her the very day after her reaching Pemberley; and was consequently resolved not to be out of sight of the inn the whole of that morning. But her conclusion was false; for on the very morning after their arrival at Lambton, these visitors came.Элизабет полагала, что мистер Дарси и его сестра навестят их на следующий день после приезда мисс Дарси. И она решила в первую половину этого дня не отлучаться надолго из гостиницы. Но ее расчет оказался неверным - визит состоялся в то же утро, когда мисс Дарси прибыла в Пемберли.Совершив прогулку по окрестностям вместе со своими новыми друзьями, Гардинеры и Элизабет вернулись в гостиницу, чтобы переодеться и затем пообедать в той же компании, когда их внимание привлек шум экипажа, и они увидели в окно мужчину и молодую девушку, приближавшихся в открытой коляске. Элизабет сразу узнала ливреи, сообразила, кто находится в экипаже, и повергла дядюшку и тетушку в немалое изумление известием об ожидающей их чести.They had been walking about the place with some of their new friends, and were just returning to the inn to dress themselves for dining with the same family, when the sound of a carriage drew them to a window, and they saw a gentleman and a lady in a curricle driving up the street. Elizabeth immediately recognizing the livery, guessed what it meant, and imparted no small degree of her surprise to her relations by acquainting them with the honour which she expected.Гардинеры были в самом деле ошеломлены. А смущенный вид племянницы, так же, как и сообщенная ею новость, вместе со всеми событиями предыдущего дня, заставили их по-новому взглянуть на все обстоятельства. И хотя прежде подобное предположение не могло бы у них даже возникнуть, в этот момент им стало ясно, что столь большое внимание со стороны таких особ не может объясняться иначе, как склонностью мистера Дарси к Элизабет.Her uncle and aunt were all amazement; and the embarrassment of her manner as she spoke, joined to the circumstance itself, and many of the circumstances of the preceding day, opened to them a new idea on the business. Nothing had ever suggested it before, but they felt that there was no other way of accounting for such attentions from such a quarter than by supposing a partiality for their niece.Пока эта только что зародившаяся догадка укрепилась в их сознании, смятение племянницы возросло еще больше. Она сама поражалась своей нервозности. Кроме других поводов для беспокойства, ее особенно тревожило, как бы мистер Дарси под действием своего увлечения не слишком перехвалил ее своей сестре. И, больше обычного горя желанием встретить гостей возможно приветливее, она справедливо опасалась, что всякая способность казаться приветливой может на этот раз ей изменить.Не желая быть замеченной с улицы, она отошла от окна и постаралась успокоиться, прохаживаясь по комнате. Однако несколько брошенных на нее недоумевающих взглядов тетушки и дядюшки привели ее чувства в еще большее расстройство.While these newly-born notions were passing in their heads, the perturbation of Elizabeth's feelings was at every moment increasing. She was quite amazed at her own discomposure; but amongst other causes of disquiet, she dreaded lest the partiality of the brother should have said too much in her favour; and, more than commonly anxious to please, she naturally suspected that every power of pleasing would fail her.Мисс Дарси и ее брат вошли в комнату, и вызывавшее столько страхов знакомство наконец состоялось. Элизабет с изумлением обнаружила, что ее новая подруга смущена нисколько не меньше ее самой. За время своего пребывания в Лэмтоне она уже не раз слышала о чрезмерной гордости мисс Дарси. Однако несколько минут наблюдений убедили Элизабет в том, что эта молодая особа была просто чрезмерно застенчивой. Элизабет с трудом удавалось заставить ее произнести какое-нибудь слово, кроме едва слышных односложных ответов.Мисс Дарси была высокого роста, намного выше Элизабет. Несмотря на свои шестнадцать лет, она уже вполне сформировалась и казалась женственной и мягкой. У нее были не такие правильные, как у ее брата, черты лица, но ее внешность и манеры свидетельствовали об уме, доброте и деликатности. Ожидавшая найти в ней такого же проницательного и неуязвимого наблюдателя человеческих нравов, как мистер Дарси, Элизабет с удовольствием отметила про себя, насколько брат и сестра были непохожи друг на друга.Прошло короткое время после их появления, когда мистер Дарси сказал, что ее также собирается навестить мистер Бингли. И едва она успела выразить по этому поводу свое удовольствие и приготовиться к встрече нового гостя, как на лестнице послышались быстрые шаги и через минуту он вошел в комнату.She retreated from the window, fearful of being seen; and as she walked up and down the room, endeavouring to compose herself, saw such looks of inquiring surprise in her uncle and aunt as made everything worse.Гнев Элизабет против молодого человека давно прошел. Но если бы в ней и сохранилась малейшая доля этого гнева, она сразу бы исчезла при виде его непритворной радости от их встречи. Бингли горячо расспрашивал о здоровье ее родных, никого, правда, не называя по имени. При этом он держался и разговаривал с добродушием и сердечностью, которые отличали его при встречах в Хартфордшире.У Гардинеров Бингли вызвал не меньший интерес, чем у Элизабет, - им давно хотелось его увидеть. И они смотрели на пришедших во все глаза. Недавно возникшее подозрение относительно склонности мистера Дарси к их племяннице побуждало их к внимательному, хотя и осторожному наблюдению за ними обоими. И это наблюдение вскоре убедило их, что, по крайней мере, у молодого человека сердце задето вполне серьезно. Чувства девицы еще оставляли некоторое сомнение, но восторженное преклонение перед ней ее кавалера казалось бесспорным.Miss Darcy and her brother appeared, and this formidable introduction took place. With astonishment did Elizabeth see that her new acquaintance was at least as much embarrassed as herself. Since her being at Lambton, she had heard that Miss Darcy was exceedingly proud; but the observation of a very few minutes convinced her that she was only exceedingly shy. She found it difficult to obtain even a word from her beyond a monosyllable.Элизабет, в свою очередь, была чрезвычайно занята. Ей нужно было разобраться в мыслях гостей, привести в порядок свои собственные и постараться быть приятной присутствующим. И хотя больше всего она тревожилась о последнем, здесь успех ей был обеспечен особенно надежно благодаря расположению всех, кому она старалась понравиться. Бингли проявил полную готовность, Джорджиана - искреннее желание, а Дарси - самое твердое намерение вынести о ней благоприятное суждение.При виде Бингли мысли Элизабет, естественно, обратились к Джейн. И она жаждала узнать, думает ли он о том же. Иногда ей казалось, что, по сравнению с прежними временами, он стал менее разговорчивым, и раз или два ей почудилось, будто он искал некое сходство в ее чертах.Но если все это и могло оставаться лишь плодом ее фантазии, она не могла ошибиться в оценке его отношения к мисс Дарси, которую ей когда-то описали как соперницу Джейн. С обеих сторон она не подметила ни одного взгляда, который бы говорил об их особом взаимном расположении. Нельзя было заметить ничего, что подтвердило бы надежды мисс Бингли, и вскоре она почувствовала себя совершенно спокойной по этому поводу. А две или три черточки в его поведении, замеченные ею прежде, чем они расстались, подсказали ее склонному к такому выводу воображению, что Бингли вспоминает о ее сестре не без нежности и охотно заговорил бы о ней, если бы у него хватило на это духа. Когда все остальные были увлечены беседой, Бингли с оттенком искренней грусти сказал:Miss Darcy was tall, and on a larger scale than Elizabeth; and, though little more than sixteen, her figure was formed, and her appearance womanly and graceful. She was less handsome than her brother; but there was sense and good humour in her face, and her manners were perfectly unassuming and gentle. Elizabeth, who had expected to find in her as acute and unembarrassed an observer as ever Mr. Darcy had been, was much relieved by discerning such different feelings.— Сколько времени утекло с тех пор, как я имел удовольствие с вами встречаться! - И прежде, чем она успела ответить, добавил:- Больше восьми месяцев! Ведь мы не виделись с двадцать шестого ноября - с того самого вечера, когда мы танцевали в Незерфилде!Элизабет с радостью отметила про себя, как точно запомнил он эту дату. А немного погодя он улучил минуту и незаметно для других спросил, все ли ее сестры находятся в Лонгборне. Ни этот вопрос, ни предыдущее замечание сами по себе не содержали слишком многого, но им придавали значение лицо и манеры говорившего.They had not long been together before Mr. Darcy told her that Bingley was also coming to wait on her; and she had barely time to express her satisfaction, and prepare for such a visitor, when Bingley's quick step was heard on the stairs, and in a moment he entered the room.Ей редко удавалось взглянуть в сторону мистера Дарси. Но каждый раз, когда она могла бросить на него взор, она видела на его лице самое приветливое выражение. Во всем, что он говорил, ни в малейшей степени не чувствовалось высокомерия или заносчивости по отношению к его собеседникам. Это доказывало, что замеченное ею вчера улучшение его манер, даже если оно и было кратковременным, по крайней мере, длится более одного дня.Наблюдая за тем, как он стремится расположить к себе и заслужить доброе мнение людей, всякое общение с которыми несколько месяцев тому назад считал бы для себя унизительным, видя, как он любезен не только по отношению к ней самой, но и к той самой ее родне, о которой рассуждал с таким откровенным презрением, и, вспоминая их резкий разговор в Хансфорде, она отмечала в нем столь значительную, столь бросающуюся в глаза перемену, что чуть ли не выказывала открыто свое изумление.All Elizabeth's anger against him had been long done away; but had she still felt any, it could hardly have stood its ground against the unaffected cordiality with which he expressed himself on seeing her again. He inquired in a friendly, though general way, after her family, and looked and spoke with the same good-humoured ease that he had ever done.Даже в обществе своих дорогих друзей в Незерфилде или высокопоставленных родственников в Розингсе он еще никогда не был столь исполнен желания быть приятным своим собеседникам, не был так свободен от надменности и замкнутости. И это при том, что ему здесь вовсе не из-за чего было стараться, а самое знакомство с людьми, которым он сейчас уделял внимание, могло навлечь на него одни только упреки и насмешки со стороны незерфилдских и розингских дам!Гости пробыли у них около получаса. Перед уходом мистер Дарси напомнил сестре, что они собирались пригласить мистера и миссис Гардинер и мисс Беннет на обед в Пемберли, прежде чем они покинут эти места.С некоторой неловкостью, объяснявшейся тем, что она еще не привыкла к роли хозяйки дома, мисс Дарси от души поддержала своего брата. Миссис Гардинер бросила взгляд на Элизабет, желая узнать, насколько ее племянница, к которой главным образом относилось приглашение, готова его принять. Но Элизабет в этот момент отвернулась. Такое нарочитое безразличие свидетельствовало скорее о ее смущении, нежели о том, что она хочет от приглашения уклониться. Поэтому, видя, что ее муж, который был в восторге от нового знакомства, смотрит на него благосклонно, она взяла на себя смелость условиться, что они приедут в Пемберли послезавтра.To Mr. and Mrs. Gardiner he was scarcely a less interesting personage than to herself. They had long wished to see him. The whole party before them, indeed, excited a lively attention. The suspicions which had just arisen of Mr. Darcy and their niece directed their observation towards each with an earnest though guarded inquiry; and they soon drew from those inquiries the full conviction that one of them at least knew what it was to love. Of the lady's sensations they remained a little in doubt; but that the gentleman was overflowing with admiration was evident enough.Возможность еще раз встретиться с мисс Беннет, а также подольше побеседовать с ней о хартфордширских друзьях была принята Бингли с большой радостью. В представлении довольной этим Элизабет это означало, что он надеется поговорить с ней о Джейн. Последнее обстоятельство, как и некоторые другие, позволило ей после ухода гостей считать, что она провела истекшие полчаса не так уж плохо, хотя в их присутствии она едва ли испытывала удовольствие.Elizabeth, on her side, had much to do. She wanted to ascertain the feelings of each of her visitors; she wanted to compose her own, and to make herself agreeable to all; and in the latter object, where she feared most to fail, she was most sure of success, for those to whom she endeavoured to give pleasure were prepossessed in her favour. Bingley was ready, Georgiana was eager, and Darcy determined, to be pleased.Стремясь остаться одна и опасаясь расспросов и намеков со стороны дядюшки и тетушки, она пробыла с ними ровно столько, сколько требовалось, чтобы выслушать их доброжелательный отзыв о мистере Бингли, и убежала переодеваться.Однако любопытство Гардинеров ей вовсе не угрожало. В их намерения не входило принуждать ее к откровенности. Было ясно, что их племянница гораздо ближе знакома с мистером Дарси, чем они могли предполагать. Нельзя было сомневаться, что он в нее серьезно влюблен. Но чем больше им хотелось узнать, тем меньше видели они оправданий для расспросов.In seeing Bingley, her thoughts naturally flew to her sister; and, oh! how ardently did she long to know whether any of his were directed in a like manner. Sometimes she could fancy that he talked less than on former occasions, and once or twice pleased herself with the notion that, as he looked at her, he was trying to trace a resemblance.О мистере Дарси следовало теперь думать благоприятно. И в той мере, в какой позволяло их знакомство, они в самом деле не замечали за ним никаких недостатков. Их не могла не тронуть его любезность. И если бы, оценивая его характер, они могли, не считаясь с прочими мнениями, основываться только на собственных чувствах или на отзыве его домоправительницы, в составленном ими образе хартфордширское общество едва ли смогло бы узнать своего прежнего знакомца. Им хотелось верить миссис Рейнолдс.But, though this might be imaginary, she could not be deceived as to his behaviour to Miss Darcy, who had been set up as a rival to Jane. No look appeared on either side that spoke particular regard. Nothing occurred between them that could justify the hopes of his sister. On this point she was soon satisfied; and two or three little circumstances occurred ere they parted, which, in her anxious interpretation, denoted a recollection of Jane not untinctured by tenderness, and a wish of saying more that might lead to the mention of her, had he dared. He observed to her, at a moment when the others were talking together, and in a tone which had something of real regret, that itИ они легко пришли к заключению, что свидетельство домоправительницы, знавшей своего патрона с четырехлетнего возраста и внушавшей достаточное доверие, отнюдь не стоило отвергать с излишней поспешностью. Сведения, которыми располагали их лэмтонские друзья, ничем существенным этого свидетельства не опровергали.Мистера Дарси могли упрекнуть только в гордости. Возможно, что гордость и в самом деле была ему свойственна. Но даже если бы это было не так, жители небольшого городка, в котором владелец поместья не имел близких друзей, вполне могли приписать ему этот недостаток. Вместе с тем его характеризовали как человека щедрого, оказывающего широкую помощь нуждающимся.В отношении Уикхема путешественникам вскоре стало известно, что он пользовался здесь незавидной репутацией. И если истинную причину разлада Уикхема с сыном его покровителя истолковывали вкривь и вкось, все же не подлежало сомнению, что, покидая Дербишир, молодой человек оставил уйму долгов, которые позже были уплачены мистером Дарси.Что касается Элизабет, то в этот вечер ее мысли были еще больше сосредоточены на Пемберли, чем в предыдущий. И хотя вечер тянулся, как ей казалось, весьма медленно, его все же не хватило на то, чтобы она успела определить свое отношение к одному из обитателей этого поместья. Более двух часов Элизабет не могла заснуть, стараясь привести свои мысли в порядок."was a very long time since he had had the pleasure of seeing her;" and, before she could reply, he added, "It is above eight months. We have not met since the 26th of November, when we were all dancing together at Netherfield."Она явно не относилась к нему с ненавистью. Нет, ненависть исчезла несколько месяцев тому назад. И почти столько же времени она стыдилась того, что когда-то испытывала к нему предубеждение, которое принимала за ненависть. Невольно возникшее уважение к Дарси, вызванное признанием его положительных качеств, больше не противоречило ее чувствам. И оно приобрело более теплый оттенок благодаря его поведению в эти два дня, представившему его характер в еще более выгодном свете.Elizabeth was pleased to find his memory so exact; and he afterwards took occasion to ask her, when unattended to by any of the rest, whether ALL her sisters were at Longbourn. There was not much in the question, nor in the preceding remark; but there was a look and a manner which gave them meaning.Но громче всех голосов, громче уважения и одобрения в пользу Дарси в ее душе говорил еще один голос, к которому нельзя было не прислушаться. Это была благодарность. Благодарность не только за его прежнее чувство, но и за то, что он еще продолжал ее так сильно любить, простив ей злобные и несправедливые упреки, которые она высказала, отвергая его предложение.Дарси, который, по ее убеждению, должен был отвернуться от нее, как от лютого врага, постарался при -этой случайной встрече сделать все возможное, чтобы сохранить их знакомство. Не позволяя себе подчеркивать свою склонность и избегая в поведении всякой вычурности, он стремился заслужить доброе мнение о себе ее родных и сблизить ее со своей- сестрой.It was not often that she could turn her eyes on Mr. Darcy himself; but, whenever she did catch a glimpse, she saw an expression of general complaisance, and in all that he said she heard an accent so removed from hauteur or disdain of his companions, as convinced her that the improvement of manners which she had yesterday witnessed however temporary its existence might prove, had at least outlived one day.Подобная перемена в столь самолюбивом человеке вызывала не только удивление, но и чувство признательности, ибо она могла объясняться только любовью, горячей любовью. И эта любовь пробуждала в Элизабет ощущение пока неясное, ждущее своего развития, однако отнюдь не неприятное. Она уважала и ценила этого человека, была ему благодарна, искренне желала ему счастья. И ей только важно было понять, хочет ли она сама, чтобы его судьба оказалась связанной с ее собственной, и будет ли она способствовать их общему счастью, если, используя имеющуюся у нее, как ей подсказывала интуиция, власть, заставит его вновь просить ее руки.When she saw him thus seeking the acquaintance and courting the good opinion of people with whom any intercourse a few months ago would have been a disgrace—when she saw him thus civil, not only to herself, but to the very relations whom he had openly disdained, and recollected their last lively scene in Hunsford Parsonage—the difference, the change was so great, and struck so forcibly on her mind, that she could hardly restrain her astonishment from being visible.Между теткой и племянницей в тот же вечер было условлено, что исключительное внимание, которое оказала им мисс Дарси, навестив их в самое утро своего приезда в Пемберли, заслуживает, пусть даже не равной, ответной любезности. Было решено поэтому нанести ей визит в первой половине следующего дня. Итак, им предстояло туда поехать. Элизабет это было приятно, хотя едва ли она сама могла бы себе объяснить, чему же, собственно говоря, она радуется.Мистер Гардинер покинул их вскоре после завтрака. Повторенное накануне приглашение половить в Пемберли рыбу требовало, чтобы он встретился там с некоторыми людьми, ожидавшими его около полудня.Never, even in the company of his dear friends at Netherfield, or his dignified relations at Rosings, had she seen him so desirous to please, so free from self-consequence or unbending reserve, as now, when no importance could result from the success of his endeavours, and when even the acquaintance of those to whom his attentions were addressed would draw down the ridicule and censure of the ladies both of Netherfield as Rosings.Their visitors stayed with them above half-an-hour; and when they arose to depart, Mr. Darcy called on his sister to join him in expressing their wish of seeing Mr. and Mrs. Gardiner, and Miss Bennet, to dinner at Pemberley, before they left the country.Miss Darcy, though with a diffidence which marked her little in the habit of giving invitations, readily obeyed. Mrs. Gardiner looked at her niece, desirous of knowing how SHE, whom the invitation most concerned, felt disposed as to its acceptance, but Elizabeth had turned away her head. Presuming however, that this studied avoidance spoke rather a momentary embarrassment than any dislike of the proposal, and seeing in her husband, who was fond of society, a perfect willingness to accept it, she ventured to engage for her attendance, and the day after the next was fixed on.Bingley expressed great pleasure in the certainty of seeing Elizabeth again, having still a great deal to say to her, and many inquiries to make after all their Hertfordshire friends. Elizabeth, construing all this into a wish of hearing her speak of her sister, was pleased, and on this account, as well as some others, found herself, when their visitors left them, capable of considering the last half-hour with some satisfaction, though while it was passing, the enjoyment of it had been little.Eager to be alone, and fearful of inquiries or hints from her uncle and aunt, she stayed with them only long enough to hear their favourable opinion of Bingley, and then hurried away to dress.But she had no reason to fear Mr. and Mrs. Gardiner's curiosity; it was not their wish to force her communication. It was evident that she was much better acquainted with Mr. Darcy than they had before any idea of; it was evident that he was very much in love with her. They saw much to interest, but nothing to justify inquiry.Of Mr. Darcy it was now a matter of anxiety to think well; and, as far as their acquaintance reached, there was no fault to find. They could not be untouched by his politeness; and had they drawn his character from their own feelings and his servant's report, without any reference to any other account, the circle in Hertfordshire to which he was known would not have recognized it for Mr. Darcy.There was now an interest, however, in believing the housekeeper; and they soon became sensible that the authority of a servant who had known him since he was four years old, and whose own manners indicated respectability, was not to be hastily rejected. Neither had anything occurred in the intelligence of their Lambton friends that could materially lessen its weight.They had nothing to accuse him of but pride; pride he probably had, and if not, it would certainly be imputed by the inhabitants of a small market-town where the family did not visit. It was acknowledged, however, that he was a liberal man, and did much good among the poor.With respect to Wickham, the travellers soon found that he was not held there in much estimation; for though the chief of his concerns with the son of his patron were imperfectly understood, it was yet a well-known fact that, on his quitting Derbyshire, he had left many debts behind him, which Mr. Darcy afterwards discharged.As for Elizabeth, her thoughts were at Pemberley this evening more than the last; and the evening, though as it passed it seemed long, was not long enough to determine her feelings towards ONE in that mansion; and she lay awake two whole hours endeavouring to make them out.She certainly did not hate him. No; hatred had vanished long ago, and she had almost as long been ashamed of ever feeling a dislike against him, that could be so called. The respect created by the conviction of his valuable qualities, though at first unwillingly admitted, had for some time ceased to be repugnant to her feeling; and it was now heightened into somewhat of a friendlier nature, by the testimony so highly in his favour, and bringing forward his disposition in so amiable a light, which yesterday had produced.But above all, above respect and esteem, there was a motive within her of goodwill which could not be overlooked. It was gratitude; gratitude, not merely for having once loved her, but for loving her still well enough to forgive all the petulance and acrimony of her manner in rejecting him, and all the unjust accusations accompanying her rejection.He who, she had been persuaded, would avoid her as his greatest enemy, seemed, on this accidental meeting, most eager to preserve the acquaintance, and without any indelicate display of regard, or any peculiarity of manner, where their two selves only were concerned, was soliciting the good opinion of her friends, and bent on making her known to his sister.Such a change in a man of so much pride exciting not only astonishment but gratitude—for to love, ardent love, it must be attributed; and as such its impression on her was of a sort to be encouraged, as by no means unpleasing, though it could not be exactly defined. She respected, she esteemed, she was grateful to him, she felt a real interest in his welfare; and she only wanted to know how far she wished that welfare to depend upon herself, and how far it would be for the happiness of both that she should employ the power, which her fancy told her she still possessed, of bringing on her the renewal of his addresses.It had been settled in the evening between the aunt and the niece, that such a striking civility as Miss Darcy's in coming to see them on the very day of her arrival at Pemberley, for she had reached it only to a late breakfast, ought to be imitated, though it could not be equalled, by some exertion of politeness on their side; and, consequently, that it would be highly expedient to wait on her at Pemberley the following morning. They were, therefore, to go. Elizabeth was pleased; though when she asked herself the reason, she had very little to say in reply.Mr. Gardiner left them soon after breakfast. The fishing scheme had been renewed the day before, and a positive engagement made of his meeting some of the gentlemen at Pemberley before noon.Chapter 45Глава 45Convinced as Elizabeth now was that Miss Bingley's dislike of her had originated in jealousy, she could not help feeling how unwelcome her appearance at Pemberley must be to her, and was curious to know with how much civility on that lady's side the acquaintance would now be renewed.Хорошо зная, что неприязнь к ней мисс Бингли вызвана ревностью, Элизабет понимала, что эта особа будет в высшей степени раздосадована ее появлением в Пемберли. Было поэтому любопытно узнать, сможет ли она вести себя достаточно учтиво при возобновлении их знакомства.По прибытии их пригласили в гостиную, выходившую окнами на север, в которой было приятно провести время в жаркие летние часы. Из окон открывался живописный вид на возвышавшиеся невдалеке лесистые холмы, а также прилегавшую к дому зеленую лужайку, на которой росли великолепные дубы и испанские каштаны.On reaching the house, they were shown through the hall into the saloon, whose northern aspect rendered it delightful for summer. Its windows opening to the ground, admitted a most refreshing view of the high woody hills behind the house, and of the beautiful oaks and Spanish chestnuts which were scattered over the intermediate lawn.В этой комнате они были приняты мисс Дарси, находившейся в обществе миссис Хэрст, мисс Бингли и дамы, вместе с которой она жила в Лондоне. Джорджиана встретила их очень любезно. Однако вследствие ее застенчивости и боязни совершить какой-нибудь промах, в поведении Джорджианы чувствовалась скованность, которую люди, смотревшие на нее снизу вверх, легко могли приписать замкнутости и гордости. Миссис Гардинер и ее племянница поняли ее состояние и испытывали к ней сочувствие.In this house they were received by Miss Darcy, who was sitting there with Mrs. Hurst and Miss Bingley, and the lady with whom she lived in London. Georgiana's reception of them was very civil, but attended with all the embarrassment which, though proceeding from shyness and the fear of doing wrong, would easily give to those who felt themselves inferior the belief of her being proud and reserved. Mrs. Gardiner and her niece, however, did her justice, and pitied her.Миссис Хэрст и мисс Бингли приветствовали их только легкими поклонами. Когда все уселись, воцарилось обычное в таких случаях молчание. Его нарушила миссис Энсли, обходительная, приятного вида женщина, которая своей попыткой завязать беседу доказала, что она умеет себя вести лучше остальных обитательниц этого дома. В разговоре между нею и миссис Гардинер изредка участвовала и Элизабет. А выражение лица мисс Дарси свидетельствовало, что ей бы очень хотелось собраться с духом и тоже к нему присоединиться. И в минуты, когда она меньше всего боялась, что ее кто-нибудь услышит, она и в самом деле вставляла короткие фразы.Элизабет вскоре заметила, что мисс Бингли пристально за ней наблюдает, особенно следя за каждым ее словом, обращенным к мисс Дарси. Несмотря на это, она все же постаралась бы побеседовать с Джорджианой, если бы сидела к ней поближе. Однако, будучи поглощена собственными мыслями, она была довольна, что ей не приходится много разговаривать.By Mrs. Hurst and Miss Bingley they were noticed only by a curtsey; and, on their being seated, a pause, awkward as such pauses must always be, succeeded for a few moments. It was first broken by Mrs. Annesley, a genteel, agreeable-looking woman, whose endeavour to introduce some kind of discourse proved her to be more truly well-bred than either of the others; and between her and Mrs. Gardiner, with occasional help from Elizabeth, the conversation was carried on. Miss Darcy looked as if she wished for courage enough to join in it; and sometimes did venture a short sentence when there was least danger of its being heard.С каждой минутой можно было ждать появления мужчин. Ей хотелось и вместе с тем не хотелось, чтобы в их числе оказался хозяин дома, причем едва ли она могла бы определить, какое из двух желаний было сильнее. После того как они просидели так около пятнадцати минут, в течение которых Элизабет ни разу не слышала голоса мисс Бингли, последняя прервала ее размышления, осведомившись у нее о здоровье ее родных. Элизабет ответила столь же кратко и сдержанно, и мисс Бингли замолчала.Некоторое разнообразие внесло появление слуги с холодным мясом, печеньем и превосходнейшими фруктами, такими разнообразными в эту пору года. Случилось это, правда, после того, как миссис Энсли сумела многозначительными взглядами и улыбками напомнить молодой хозяйке о ее обязанностях. Теперь для компании нашлось общее занятие, ибо, если не все могли между собой разговаривать, есть был способен каждый. И живописные пирамиды персиков, винограда и слив вскоре привлекли всех к столу.Elizabeth soon saw that she was herself closely watched by Miss Bingley, and that she could not speak a word, especially to Miss Darcy, without calling her attention. This observation would not have prevented her from trying to talk to the latter, had they not been seated at an inconvenient distance; but she was not sorry to be spared the necessity of saying much. Her own thoughts were employing her.Подобное времяпрепровождение давало Элизабет полную возможность разобраться, хочется ли ей, чтобы к их обществу присоединился мистер Дарси. И за минуту до его появления ей казалось, что она решила этот вопрос утвердительно. Тем не менее, когда он вошел, она сразу склонилась к противоположному выводу.Мистер Дарси провел некоторое время в обществе мистера Гардинера, который вместе с двумя-тремя местными жителями ловил рыбу. Услышав от него, что его жена и племянница хотели нанести утренний визит Джорджиане, Дарси поспешил домой.She expected every moment that some of the gentlemen would enter the room. She wished, she feared that the master of the house might be amongst them; and whether she wished or feared it most, she could scarcely determine. After sitting in this manner a quarter of an hour without hearing Miss Bingley's voice, Elizabeth was roused by receiving from her a cold inquiry after the health of her family. She answered with equal indifference and brevity, and the others said no more.Как только он появился, Элизабет вполне здраво рассудила, что ей следует держаться при нем свободно и непринужденно. Учитывая вызванное ими всеобщее подозрение и неусыпный надзор за каждым его шагом, решение это было безусловно правильным, хоть и не легко выполнимым. Но ничье любопытство не обнаруживалось так явно, как любопытство, написанное на лице мисс Бингли, хотя она и таяла от улыбок каждый раз, когда заговаривала с Дарси или Элизабет. Ибо ревность не лишила ее надежд и она ничуть не ослабила своего внимания к владельцу Пемберли.The next variation which their visit afforded was produced by the entrance of servants with cold meat, cake, and a variety of all the finest fruits in season; but this did not take place till after many a significant look and smile from Mrs. Annesley to Miss Darcy had been given, to remind her of her post. There was now employment for the whole party—for though they could not all talk, they could all eat; and the beautiful pyramids of grapes, nectarines, and peaches soon collected them round the table.Мисс Дарси после его прихода старалась вступать в разговор несколько чаще, и Элизабет заметила явное стремление ее брата поближе познакомить ее с Джорджианой и содействовать их попыткам завязать беседу. Это не ускользнуло и от внимания мисс Бингли, которая со свойственной раздраженному человеку неосмотрительностью воспользовалась первым же случаем, чтобы насмешливо-любезным тоном спросить:— Кстати, мисс Элиза, правда ли, что ***ширский полк в самом деле покинул Меритон? Для вашей семьи это было, наверно, подлинной трагедией!While thus engaged, Elizabeth had a fair opportunity of deciding whether she most feared or wished for the appearance of Mr. Darcy, by the feelings which prevailed on his entering the room; and then, though but a moment before she had believed her wishes to predominate, she began to regret that he came.В присутствии Дарси она не смела произнести фамилию Уикхем. Но Элизабет сразу поняла, что она намекала на него, и разнообразные воспоминания, связанные с этим именем, причинили ей некоторую досаду. Готовая дать отпор злостному выпаду, она тем не менее ответила на вопрос с достаточным безразличием.He had been some time with Mr. Gardiner, who, with two or three other gentlemen from the house, was engaged by the river, and had left him only on learning that the ladies of the family intended a visit to Georgiana that morning.Невольно брошенный ею при этом взгляд позволил ей заметить, с каким вниманием посмотрел на нее покрасневший мистер Дарси и в каком смущении находилась не смевшая поднять глаза Джорджиана. Если бы мисс Бингли знала, какую боль она причиняет этим намеком своей любимой подруге, она, безусловно, остереглась бы его высказать. Но она хотела только уязвить Элизабет, намекнув ей о человеке, к которому она, по ее мнению, была неравнодушна. Рассчитывая вывести гостью из равновесия напоминанием о связанном с этим полком легкомысленном и глупом поведении ее родных, она надеялась повредить Элизабет в глазах Дарси.No sooner did he appear than Elizabeth wisely resolved to be perfectly easy and unembarrassed; a resolution the more necessary to be made, but perhaps not the more easily kept, because she saw that the suspicions of the whole party were awakened against them, and that there was scarcely an eye which did not watch his behaviour when he first came into the room. In no countenance was attentive curiosity so strongly marked as in Miss Bingley's, in spite of the smiles which overspread her face whenever she spoke to one of its objects; for jealousy had not yet made her desperate, and her attentions to Mr. Darcy were by no means over.О готовившемся побеге мисс Дарси она не имела понятия - об этом не знал никто, кроме Элизабет. От семьи Бингли это происшествие скрывалось особенно тщательно из-за тех самых намерений мистера Дарси, которые заподозрила у него Элизабет и при осуществлении которых родня Бингли могла стать родней Джорджианы. У Дарси в самом деле когда-то существовал подобный план, и, не объясняя этим планом стремление разлучить Бингли и Джейн, можно было допустить, что он все же усилил его живой интерес к благополучию друга.Miss Darcy, on her brother's entrance, exerted herself much more to talk, and Elizabeth saw that he was anxious for his sister and herself to get acquainted, and forwarded as much as possible, every attempt at conversation on either side. Miss Bingley saw all this likewise; and, in the imprudence of anger, took the first opportunity of saying, with sneering civility:Умение Элизабет владеть собой вскоре рассеяло его беспокойство. И, так как раздосадованная и разочарованная мисс Бингли не посмела напомнить об Уикхеме более прямым образом, Джорджиана со временем также пришла в себя, хотя и не настолько, чтобы снова принять участие в беседе. Мистер Дарси, с которым она боялась встретиться взглядом, едва ли заметил ее переживания. А повод, который должен был по замыслу мисс Бингли оттолкнуть его от Элизабет, по-видимому, напротив, заставил его думать о ней еще более благосклонно.Вскоре после упомянутых вопроса и ответа гости уехали. И, пока мистер Дарси провожал их до экипажа, Кэролайн изливала свои чувства, обсуждая внешность, поведение и платье Элизабет Беннет. Джорджиана, однако, к ней не присоединилась."Pray, Miss Eliza, are not the ——shire Militia removed from Meryton? They must be a great loss to YOUR family."Рекомендации брата было достаточно, чтобы обеспечить любому человеку ее расположение. Его суждение не могло быть ошибочным, а он отзывался об Элизабет с такой теплотой, что Джорджиана не могла не находить ее красивой и милой. Когда он вернулся в гостиную, мисс Бингли не удержалась от того, чтобы не повторить некоторые свои замечания по адресу Элизабет, которые она только что высказывала его сестре.— Как плохо выглядела сегодня Элиза Беннет, не правда ли, мистер Дарси? - воскликнула Кэролайн. - Я в жизни не видела, чтобы кто-нибудь так изменился за полгода! Она ужасно погрубела и подурнела! Мы с Луизой считаем, что, попадись она где-нибудь нам на улице, мы бы ее просто не узнали!In Darcy's presence she dared not mention Wickham's name; but Elizabeth instantly comprehended that he was uppermost in her thoughts; and the various recollections connected with him gave her a moment's distress; but exerting herself vigorously to repel the ill-natured attack, she presently answered the question in a tolerably detached tone.Хотя эти рассуждения отнюдь не понравились мистеру Дарси, он ограничился лишь сдержанным ответом, сказав, что не заметил в лице Элизабет никаких перемен, кроме загара - естественного следствия путешествия в летнюю пору.While she spoke, an involuntary glance showed her Darcy, with a heightened complexion, earnestly looking at her, and his sister overcome with confusion, and unable to lift up her eyes. Had Miss Bingley known what pain she was then giving her beloved friend, she undoubtedly would have refrained from the hint; but she had merely intended to discompose Elizabeth by bringing forward the idea of a man to whom she believed her partial, to make her betray a sensibility which might injure her in Darcy's opinion, and, perhaps, to remind the latter of all the follies and absurdities by which some part of her family were connected with that corps.— Что касается меня, - добавила мисс Бингли, - я, признаюсь, никогда не замечала в ней ничего привлекательного. Лицо у нее слишком узкое, кожа темная, а черты самые невзрачные. Ну какой у нее нос? Ни лепки, ни выразительности. Губы терпимые, но такие заурядные. А в ее глазах - кто-то однажды даже назвал их очаровательными? - я никогда не находила ничего особенного. Их едкий, пронизывающий взгляд вызывает у меня отвращение. Во всем ее облике столько простонародного самодовольства, с которым невозможно примириться!Так как мисс Бингли знала, что Элизабет нравится мистеру Дарси, она могла бы сообразить, что высказывания подобного рода едва ли откроют ей кратчайший путь к его сердцу. Но рассерженные люди не всегда руководствуются здравым смыслом. И выражение досады на его лице было единственным следствием ее маневров. Тем не менее Дарси хранил молчание. Стремясь вызвать его на разговор, она продолжала:Not a syllable had ever reached her of Miss Darcy's meditated elopement. To no creature had it been revealed, where secrecy was possible, except to Elizabeth; and from all Bingley's connections her brother was particularly anxious to conceal it, from the very wish which Elizabeth had long ago attributed to him, of their becoming hereafter her own. He had certainly formed such a plan, and without meaning that it should effect his endeavour to separate him from Miss Bennet, it is probable that it might add something to his lively concern for the welfare of his friend.— Помнится, когда мы впервые встретились с ней в Хартфордшире, всех нас крайне удивило, что она прослыла красоткой. Мне врезались в память слова, сказанные вами после того, как Беннеты обедали у нас в Незерфилде: "Это она-то красотка? Я бы скорее назвал ее мамашу душой общества!" Впоследствии, правда, ей, кажется, удалось снискать ваше расположение - одно время вы даже находили ее хорошенькой.Elizabeth's collected behaviour, however, soon quieted his emotion; and as Miss Bingley, vexed and disappointed, dared not approach nearer to Wickham, Georgiana also recovered in time, though not enough to be able to speak any more. Her brother, whose eye she feared to meet, scarcely recollected her interest in the affair, and the very circumstance which had been designed to turn his thoughts from Elizabeth seemed to have fixed them on her more and more cheerfully.— О да, - выйдя из себя, ответил Дарси. - Это было в самом начале нашего знакомства. Но прошло уже много месяцев, как я стал видеть в ней одну из самых прелестных женщин, которых мне приходилось встречать.С этими словами он вышел, предоставив мисс Бингли удовольствоваться вырванным признанием, которое ранило только ее одну.На обратном пути миссис Гардинер и Элизабет обсудили все подробности визита, не коснувшись только того, что интересовало обеих на самом деле. Они затронули внешность и поведение всех присутствовавших, кроме человека, который больше всего привлекал их внимание, - говорили о его сестре, его друзьях, его доме, его угощении - обо всем, кроме него самого. А между тем Элизабет очень хотелось услышать мнение своей тетки о мистере Дарси, а та была бы крайне обрадована, если бы ее племянница решилась о нем упомянуть.Their visit did not continue long after the question and answer above mentioned; and while Mr. Darcy was attending them to their carriage Miss Bingley was venting her feelings in criticisms on Elizabeth's person, behaviour, and dress. But Georgiana would not join her.Her brother's recommendation was enough to ensure her favour; his judgement could not err. And he had spoken in such terms of Elizabeth as to leave Georgiana without the power of finding her otherwise than lovely and amiable. When Darcy returned to the saloon, Miss Bingley could not help repeating to him some part of what she had been saying to his sister."How very ill Miss Eliza Bennet looks this morning, Mr. Darcy," she cried; "I never in my life saw anyone so much altered as she is since the winter. She is grown so brown and coarse! Louisa and I were agreeing that we should not have known her again."However little Mr. Darcy might have liked such an address, he contented himself with coolly replying that he perceived no other alteration than her being rather tanned, no miraculous consequence of travelling in the summer."For my own part," she rejoined, "I must confess that I never could see any beauty in her. Her face is too thin; her complexion has no brilliancy; and her features are not at all handsome. Her nose wants character—there is nothing marked in its lines. Her teeth are tolerable, but not out of the common way; and as for her eyes, which have sometimes been called so fine, I could never see anything extraordinary in them. They have a sharp, shrewish look, which I do not like at all; and in her air altogether there is a self-sufficiency without fashion, which is intolerable."Persuaded as Miss Bingley was that Darcy admired Elizabeth, this was not the best method of recommending herself; but angry people are not always wise; and in seeing him at last look somewhat nettled, she had all the success she expected. He was resolutely silent, however, and, from a determination of making him speak, she continued:"I remember, when we first knew her in Hertfordshire, how amazed we all were to find that she was a reputed beauty; and I particularly recollect your saying one night, after they had been dining at Netherfield, 'SHE a beauty!—I should as soon call her mother a wit.' But afterwards she seemed to improve on you, and I believe you thought her rather pretty at one time.""Yes," replied Darcy, who could contain himself no longer, "but THAT was only when I first saw her, for it is many months since I have considered her as one of the handsomest women of my acquaintances."He then went away, and Miss Bingley was left to all the satisfaction of having forced him to say what gave no one any pain but herself.Mrs. Gardiner and Elizabeth talked of all that had occurred during their visit, as they returned, except what had particularly interested them both. The look and behaviour of everybody they had seen were discussed, except of the person who had mostly engaged their attention. They talked of his sister, his friends, his house, his fruit—of everything but himself; yet Elizabeth was longing to know what Mrs. Gardiner thought of him, and Mrs. Gardiner would have been highly gratified by her niece's beginning the subject.Chapter 46Глава 46Elizabeth had been a good deal disappointed in not finding a letter from Jane on their first arrival at Lambton; and this disappointment had been renewed on each of the mornings that had now been spent there; but on the third her repining was over, and her sister justified, by the receipt of two letters from her at once, on one of which was marked that it had been missent elsewhere. Elizabeth was not surprised at it, as Jane had written the direction remarkably ill.Элизабет почувствовала сильное разочарование, не найдя по приезде в Лэмтон письма от Джейн. То же повторилось на второй и третий день их пребывания в этом городке. Но на утро четвертого дня ее огорчениям пришел конец, и сестра ее была полностью оправдана. Для Элизабет одновременно пришли два письма, из которых одно имело штемпель, свидетельствовавший, что его послали по неверной дороге. Этому не следовало удивляться, так как почерк Джейн на конверте был чрезвычайно неразборчив.Письма были принесены как раз тогда, когда Гардинеры приглашали ее на прогулку. Теперь они решили пойти вдвоем, предоставив ей возможность насладиться чтением в одиночестве. Прежде всего следовало прочесть заблудившееся письмо, отправленное еще пять дней тому назад. Начало его состояло из обычных сведений о визитах, небольших вечеринках и тому подобных новостях провинциальной жизни. Вторая половина, датированная следующим днем, касалась значительно более важного события и была написана с явной поспешностью. В ней заключалось следующее сообщение:"Начало этого письма уже было написано, дорогая Лиззи, когда случилось неожиданное и очень серьезное происшествие. Но мне не хотелось бы тебя пугать, - пожалуйста, не волнуйся, - мы все здоровы. Новость, которую я должна тебе сообщить, касается бедной Лидии.They had just been preparing to walk as the letters came in; and her uncle and aunt, leaving her to enjoy them in quiet, set off by themselves. The one missent must first be attended to; it had been written five days ago. The beginning contained an account of all their little parties and engagements, with such news as the country afforded; but the latter half, which was dated a day later, and written in evident agitation, gave more important intelligence. It was to this effect:Письмо с нарочным, прибывшим из Лондона от полковника Форстера вчера в полночь, когда все уже укладывались спать, известило нас, что Лидия уехала в Шотландию вместе с одним из офицеров - короче говоря, с Уикхемом!Представь себе наше изумление. Впрочем, для Китти эта новость не была столь неожиданной. Я очень, очень огорчена. Такой неблагоразумный брак для обоих! Но я надеюсь на лучшее - быть может, об этом молодом человеке судят неправильно. В его безрассудство и легкомыслие я готова поверить. Но теперешний его поступок (и нам следует этому радоваться!) отнюдь не порочит его сердца. По крайней мере, в его выборе нет расчета - он же знает, что отец не может дать за ней ровно ничего.Бедная мама просто в отчаянии. Папа держится несколько лучше. Как хорошо мы сделали, скрыв от них то, что нам про него рассказывали! Мы и сами должны об этом теперь забыть. Предполагается, что они выехали в субботу около полуночи, но их отсутствие заметили только вчера в восемь часов утра. Нарочный был послан немедленно."Since writing the above, dearest Lizzy, something has occurred of a most unexpected and serious nature; but I am afraid of alarming you—be assured that we are all well. What I have to say relates to poor Lydia.Лиззи, дорогая, они должны были проехать всего в десяти милях от нашего дома! Судя по письму, мы надеемся, что полковник Форстер скоро будет здесь. Лидия оставила несколько строк его жене, сообщив ей об их намерении. Больше писать не могу - бедная мама не в состоянии долго оставаться одна. Боюсь, тебе трудно будет во всем разобраться - я даже сама не знаю, что написала".Не оставляя времени для раздумий и едва отдавая себе отчет в своих чувствах, Элизабет, закончив это письмо, сразу схватила второе и, распечатав его с крайним нетерпением, прочла следующие строки (письмо было написано на другой день после предыдущего):An express came at twelve last night, just as we were all gone to bed, from Colonel Forster, to inform us that she was gone off to Scotland with one of his officers; to own the truth, with Wickham!"К этому моменту, дорогая сестра, ты уже должна была получить мое написанное наспех вчерашнее сообщение. Хотелось бы, чтобы новое письмо оказалось более вразумительным. Но, хотя сейчас я уже не столь стеснена во времени, в моей голове такой сумбур, что я не могу быть уверена, все ли в нем будет понятно. Лиззи, миленькая, я даже не знаю, как мне об этом написать, но у меня для тебя плохие вести, и я должна сообщить их тебе как можно скорее.Imagine our surprise. To Kitty, however, it does not seem so wholly unexpected. I am very, very sorry. So imprudent a match on both sides! But I am willing to hope the best, and that his character has been misunderstood. Thoughtless and indiscreet I can easily believe him, but this step (and let us rejoice over it) marks nothing bad at heart. His choice is disinterested at least, for he must know my father can give her nothing.Как бы ни был неразумен брак между мистером Уикхемом и нашей бедной Лидией, мы теперь больше всего хотели бы убедиться, что он состоялся. Ибо имеется слишком много оснований подозревать, что они вовсе не уехали в Шотландию. Вчера к нам прибыл полковник Форстер, который покинул Брайтон накануне, через несколько часов после отъезда нарочного. Из короткого письма Лидии к мисс Ф., казалось бы, следовало, что они отправились в Гретна-Грин. Однако мистер Денни выразил кому-то свое убеждение, что У. совсем туда и не собирался и вообще не думал жениться на Лидии. Это передали полковнику Ф., который, тут же подняв тревогу, помчался из Б., с тем чтобы разузнать, каким путем они ехали. Он легко проследил их путь до Клэпхема, но потом след потерялся, так как, прибыв туда, они сошли с почтовой кареты, везшей их от Эпсома, и наняли извозчика. Дальше известно только, что они продолжали свой путь по лондонской дороге. Просто не знаю, что и подумать.Наведя всевозможные справки по эту сторону Лондона, полковник Ф. прибыл в Хартфордшир, настойчиво продолжая расспросы у каждого шлагбаума и в гостиницах Барнета и Хэтфилда, но так ничего и не добился, - беглецов, которых он разыскивал, никто не видел.Our poor mother is sadly grieved. My father bears it better. How thankful am I that we never let them know what has been said against him; we must forget it ourselves. They were off Saturday night about twelve, as is conjectured, but were not missed till yesterday morning at eight. The express was sent off directly.Глубоко опечаленный, он прибыл в Лонгборн и поделился с нами своими опасениями. Это делает честь его сердцу. Мне так искренне жаль его и миссис Ф., - их решительно не в чем упрекнуть.Мы все, дорогая Лиззи, в очень большом расстройстве. Мама и папа боятся самого худшего, но я не могу подумать об У. так плохо. У них могло быть множество причин для того, чтобы предпочесть первоначальному плану тайную женитьбу в Лондоне. И даже если допустить, что недостойный замысел в отношении девушки из порядочной семьи мог возникнуть у молодого человека, можно ли думать, что она сама потеряла голову в такой степени? Просто невероятно!My dear Lizzy, they must have passed within ten miles of us. Colonel Forster gives us reason to expect him here soon. Lydia left a few lines for his wife, informing her of their intention. I must conclude, for I cannot be long from my poor mother. I am afraid you will not be able to make it out, but I hardly know what I have written."К моему огорчению, полковник Ф. не очень склонен верить в то, что они обвенчались. Когда я поделилась с ним своими надеждами, он покачал головой и высказал сомнение в том, что У. человек, на которого можно положиться.Бедная мама теперь в самом деле больна и не выходит из комнаты. Ей стало бы легче, если бы она взяла себя в руки, но этого трудно ожидать. Что касается папы, то мне еще не приходилось видеть его таким удрученным. На бедную Китти сердятся за то, что она скрыла привязанность Лидии. Но поскольку ей сообщили об этом доверительно, могла ли она поступить по-другому?Without allowing herself time for consideration, and scarcely knowing what she felt, Elizabeth on finishing this letter instantly seized the other, and opening it with the utmost impatience, read as follows: it had been written a day later than the conclusion of the first.Я искренне рада, дорогая Лиззи, что тебе не пришлось присутствовать при этих ужасных сценах. Но сейчас, когда первое потрясение уже прошло, должна ли я признаться, насколько я жажду твоего возвращения? Однако я не так уж эгоистична, чтобы настаивать, если это окажется затруднительным. Adieu."By this time, my dearest sister, you have received my hurried letter; I wish this may be more intelligible, but though not confined for time, my head is so bewildered that I cannot answer for being coherent. Dearest Lizzy, I hardly know what I would write, but I have bad news for you, and it cannot be delayed.Я снова взялась за перо, чтобы обратиться с просьбой, от которой двумя строчками выше обещала воздержаться. Но обстоятельства таковы, что я вынуждена умолять всех вас приехать как можно скорее. Я настолько хорошо знаю наших дорогих дядю и тетю, чтобы не бояться сказать им об этом, причем к дяде у меня есть и особая просьба.Папа сию минуту уезжает с полковником Форстером в Лондон, чтобы попытаться там найти Лидию. Каким образом он собирается это сделать, мне решительно неизвестно. Но его угнетенное душевное состояние не позволит ему предпринять достаточно осторожные и разумные действия, а полковник Форстер обязан завтра вечером вернуться в Брайтон. В таком крайнем положении дядины советы и помощь могли бы оказаться спасительными. Он сразу поймет мои переживания, и я полагаюсь на его отзывчивость".— Но где же, где же мне найти дядю?! - вскочив с места, воскликнула Элизабет, как только дочитала письмо. Ей хотелось немедленно, не теряя драгоценных минут, броситься за мистером Гардинером. Но когда она добежала до порога, дверь распахнулась и слуга пропустил в комнату мистера Дарси. Увидев, как она побледнела и как стремительно кинулась ему навстречу, он растерялся. И прежде чем он привел мысли в порядок, чтобы что-то сказать, Элизабет, в сознании которой решительно все было заслонено судьбой Лидии, поспешно проговорила:— Извините меня, я вынуждена вас покинуть. Мне сейчас же надо найти мистера Гардинера по неотложному делу. Нельзя терять ни секунды.Imprudent as the marriage between Mr. Wickham and our poor Lydia would be, we are now anxious to be assured it has taken place, for there is but too much reason to fear they are not gone to Scotland. Colonel Forster came yesterday, having left Brighton the day before, not many hours after the express. Though Lydia's short letter to Mrs. F. gave them to understand that they were going to Gretna Green, something was dropped by Denny expressing his belief that W. never intended to go there, or to marry Lydia at all, which was repeated to Colonel F., who, instantly taking the alarm, set off from B. intending to trace their route. He did trace them easily to Clapham, but no further; for on entering that place, they removed into a hackney coach, and dismissed the chaise that brought them from Epsom. All that is known after this is, that they were seen to continue the London road. I know not what to think.— Боже мой, что случилось? - вскричал он скорее участливо, нежели сообразуясь с правилами приличия. Однако, тут же взяв себя в руки, добавил:- Конечно, я не смею вас задерживать. Но разрешите отыскать мистера и миссис Гардинер мне или кому-нибудь из слуг. Вам может стать дурно, вы не в состоянии сами пойти на поиски.Элизабет хотела было настоять на своем, но, почувствовав слабость в ногах, поняла, что едва ли способна догнать Гардинеров. Поэтому, снова позвав слугу, она, с трудом выговаривая от волнения слова, поручила ему разыскать хозяина и хозяйку и попросить их немедленно вернуться в гостиницу.Когда слуга вышел, Элизабет, будучи не в силах стоять на ногах, опустилась в кресло. При этом вид у нее был такой больной, что Дарси счел невозможным ее покинуть и не мог удержаться от выражения участия и заботы:After making every possible inquiry on that side London, Colonel F. came on into Hertfordshire, anxiously renewing them at all the turnpikes, and at the inns in Barnet and Hatfield, but without any success—no such people had been seen to pass through.— Может быть, позвать горничную? Вам надо выпить чего-нибудь подкрепляющего. Стакан вина, например, - позвольте, я вам налью? Вам очень нездоровится!With the kindest concern he came on to Longbourn, and broke his apprehensions to us in a manner most creditable to his heart. I am sincerely grieved for him and Mrs. F., but no one can throw any blame on them.— Нет, нет, благодарю вас, - ответила она, стараясь сдержать свое волнение. - Со мной ничего не случилось. Я совершенно здорова. Меня лишь расстроило только что полученное злосчастное известие из Лонгборна.Our distress, my dear Lizzy, is very great. My father and mother believe the worst, but I cannot think so ill of him. Many circumstances might make it more eligible for them to be married privately in town than to pursue their first plan; and even if HE could form such a design against a young woman of Lydia's connections, which is not likely, can I suppose her so lost to everything? Impossible!При этом она разразилась рыданиями и в течение нескольких минут была не в силах что-нибудь сказать. Дарси в растерянности мог только пробормотать невразумительные слова сочувствия и молча смотрел на нее с жалостью. В конце концов она снова заговорила:— Я только что получила письмо от Джейн с огорчительной новостью. Она станет известна всем. Моя младшая сестра покинула друзей - сбежала, - оказалась во власти мистера... мистера Уикхема. Они вместе уехали из Брайтона. Вы достаточно знаете этого человека, чтобы понимать, что это означает. У нее нет ни денег, ни связей, - ровно ничего, чем она могла бы его удержать, - она погибла.Дарси оцепенел от изумления.I grieve to find, however, that Colonel F. is not disposed to depend upon their marriage; he shook his head when I expressed my hopes, and said he fear W. was not a man to be trusted.— Страшно подумать, - продолжала она еще более взволнованно, - ведь мне это было так просто предупредить. Я, которая так хорошо знала, что он собой представляет! Достаточно было рассказать моим близким совсем немного из того, что мне стало известно. Этого бы не случилось, если бы все знали, что он за человек. Но теперь уже ничего, ничего нельзя поделать!My poor mother is really ill, and keeps her room. Could she exert herself, it would be better; but this is not to be expected. And as to my father, I never in my life saw him so affected. Poor Kitty has anger for having concealed their attachment; but as it was a matter of confidence, one cannot wonder.— Какой ужас! - воскликнул Дарси. - Я, в самом деле, глубоко огорчен. Но уверены ли вы, что все произошло так, как вы рассказываете? Достоверно ли это известие?— Увы, да! Они выехали вдвоем из Брайтона в ночь под воскресенье. Их путь удалось проследить до самого Лондона, но дальше он затерялся. То, что они не поехали в Шотландию, - очевидно.— Но что же предпринято? Пытались ли ее хоть как-то вернуть?I am truly glad, dearest Lizzy, that you have been spared something of these distressing scenes; but now, as the first shock is over, shall I own that I long for your return? I am not so selfish, however, as to press for it, if inconvenient. Adieu!— Отец выехал в Лондон. Джейн просит в письме, чтобы дядя поспешил ему на помощь. Через полчаса мы, наверно, будем в пути. Но ничего не получится. Я хорошо понимаю, что теперь уже ничего не получится. Разве на такого человека можно воздействовать? Каким образом удастся их хотя бы найти? Я ни на что не надеюсь. Все просто ужасно!Дарси молча наклонил голову, выражая согласие.I take up my pen again to do what I have just told you I would not; but circumstances are such that I cannot help earnestly begging you all to come here as soon as possible. I know my dear uncle and aunt so well, that I am not afraid of requesting it, though I have still something more to ask of the former.— А ведь мне на него открыли глаза! Если бы я тогда знала, что я могла, нет, что я была обязана предпринять! Но я не понимала - боялась зайти слишком далеко. Страшная, непоправимая ошибка!Дарси ничего не ответил. Возможно, что, прохаживаясь по комнате, погруженный в печальные размышления, он даже не слышал ее слов. На лбу его прорезались глубокие морщины, он был мрачен. Элизабет вскоре обратила на него внимание и сейчас же все поняла.My father is going to London with Colonel Forster instantly, to try to discover her. What he means to do I am sure I know not; but his excessive distress will not allow him to pursue any measure in the best and safest way, and Colonel Forster is obliged to be at Brighton again to-morrow evening. In such and exigence, my uncle's advice and assistance would be everything in the world; he will immediately comprehend what I must feel, and I rely upon his goodness."Ее власть над ним кончилась. Все должно было кончиться при таком семейном позоре, при столь явном свидетельстве глубочайшего бесчестия. Ей нечему было удивляться, не в чем его упрекнуть. Но мысль о том, что ему удалось преодолеть свое чувство, ничуть не облегчила ее душевной муки, не ослабила ее горя.Напротив, она как будто явилась тем толчком, который был необходим, чтобы раскрыть ей глаза на собственное сердце. И еще никогда она не сознавала с такой отчетливостью, насколько сильно она могла бы его полюбить, как именно сейчас, в ту самую минуту, когда ни о какой любви между ними больше не могло быть и речи."Oh! where, where is my uncle?" cried Elizabeth, darting from her seat as she finished the letter, in eagerness to follow him, without losing a moment of the time so precious; but as she reached the door it was opened by a servant, and Mr. Darcy appeared. Her pale face and impetuous manner made him start, and before he could recover himself to speak, she, in whose mind every idea was superseded by Lydia's situation, hastily exclaimed,И все же, хотя мысли о самой себе и промелькнули в ее сознании, они не могли завладеть им надолго. Унижение, горе, которые всем причинила Лидия, быстро оттеснили все другие переживания. Уткнувшись лицом в платок, Элизабет вскоре забыла обо всем остальном. И только после нескольких минут молчания она вновь стала воспринимать окружающее, прислушавшись к голосу своего собеседника, в словах которого одновременно с участием ощущалось и некоторое замешательство.— Вы, должно быть, давно ждете моего ухода. Мне нечем оправдать свою медлительность, разве лишь искренним, хоть и бесплодным сочувствием. Боже, если бы только я мог что-то сделать или высказать для смягчения вашего горя! Но для чего надоедать вам пустыми пожеланиями, как будто добиваясь благодарности?.. Боюсь, это печальное событие лишит мою сестру удовольствия видеть вас сегодня в Пемберли?— О да! Будьте добры извиниться за нас перед мисс Дарси. Скажите ей, что срочное дело потребовало нашего немедленного возвращения. Скрывайте от нее ужасную правду, пока будет возможно. Я понимаю, это продлится недолго."I beg your pardon, but I must leave you. I must find Mr. Gardiner this moment, on business that cannot be delayed; I have not an instant to loose."Он с готовностью обещал блюсти тайну, еще раз выразил ей сочувствие, понадеялся, что все обернется не так плохо, как можно было пока ожидать, и, попросив передать поклон ее родным, удалился, бросив на нее прощальный пристальный взгляд."Good God! what is the matter?" cried he, with more feeling than politeness; then recollecting himself, "I will not detain you a minute; but let me, or let the servant go after Mr. and Mrs. Gardiner. You are not well enough; you cannot go yourself."Когда он вышел, у Элизабет мелькнула мысль, что они вряд ли когда-нибудь встретятся с той сердечностью, которая отличала их встречи в Дербишире. И, оглянувшись назад на все их знакомство, полное перемен и противоречий, она вздохнула по поводу изменчивости душевных стремлений, которые сейчас были направлены на то, чтобы это знакомство сохранить, а еще недавно - на то, чтобы как можно скорее с ним покончить.Если уважение и признательность - подходящая почва для сердечной привязанности, то перемена чувств Элизабет не должна казаться невероятной или фальшивой. Но если, напротив, склонность, возникающую на такой основе, считать надуманной или неестественной - в противоположность увлечению, которое якобы так часто рождается с первого взгляда, еще до первых слов, сказанных друг другу будущими влюбленными, - то перемену чувств Элизабет можно оправдать только тем, что у нее уже был небольшой опыт романтической привязанности к Уикхему и что бесславный конец этой привязанности мог подсказать ей иной, менее трогательный путь поисков друга сердца.Elizabeth hesitated, but her knees trembled under her and she felt how little would be gained by her attempting to pursue them. Calling back the servant, therefore, she commissioned him, though in so breathless an accent as made her almost unintelligible, to fetch his master and mistress home instantly.Как бы то ни было, разлука с Дарси навела ее на грустные размышления. И когда ей пришло в голову, что эта разлука является одним из первых печальных последствий позора ее сестры, боль в ее душе, вызванная поступком Лидии, обострилась еще сильнее.On his quitting the room she sat down, unable to support herself, and looking so miserably ill, that it was impossible for Darcy to leave her, or to refrain from saying, in a tone of gentleness and commiseration,После второго письма Джейн она ни на миг не допускала мысли, что Уикхем может жениться на Лидии. Никто, кроме Джейн, не стал бы, по ее мнению, утешать себя подобной надеждой. Ход событий выглядел достаточно ясным. До тех пор пока она знала содержание лишь первого письма, она недоумевала, как это Уикхем вздумал жениться на девушке, за которой не получал ни гроша. Ей казалось непостижимым, что Лидии удалось привязать его к себе.Но теперь все стало на свои места. Для приключения подобного рода она была достаточно привлекательной. И хотя Элизабет не предполагала, что ее сестра сознательно решилась на побег, не имея в виду замужества, ей не трудно было поверить, что ни добродетель, ни здравый смысл не помешают Лидии стать легкой жертвой своего соблазнителя."Let me call your maid. Is there nothing you could take to give you present relief? A glass of wine; shall I get you one? You are very ill."Пока полк стоял в Хартфордшире, Элизабет не замечала, чтобы Лидия проявляла к Уикхему особую склонность. Но она отлично знала, что сестре достаточно самого небольшого поощрения, чтобы броситься на шею кому угодно. Ее избранниками бывали то один, то другой офицер, по мере того как оказанное ей каждым из них внимание поднимало его в ее глазах. Привязанности ее непрерывно менялись, но сердце никогда не оставалось свободным."No, I thank you," she replied, endeavouring to recover herself. "There is nothing the matter with me. I am quite well; I am only distressed by some dreadful news which I have just received from Longbourn."И этой девчонке было оказано доверие и позволено жить без необходимого присмотра! О, как болезненно отзывалась теперь эта мысль в ее душе!Она жаждала скорее вернуться домой, чтобы самой все слышать и видеть, во всем принимать участие и делить с Джейн все заботы, обрушившиеся теперь в их расстроенном доме на нее одну, так как мистер Беннет отсутствовал, а мать была не способна вести хозяйство и сама нуждалась в постоянном уходе. Уверенная, что для Лидии ничего уже нельзя сделать, она все же придавала огромное значение вмешательству мистера Гардинера. Поэтому до тех пор, пока он не вошел в комнату, она жестоко страдала от нетерпения.She burst into tears as she alluded to it, and for a few minutes could not speak another word. Darcy, in wretched suspense, could only say something indistinctly of his concern, and observe her in compassionate silence. At length she spoke again.Мистер и миссис Гардинер поспешно вернулись, встревоженные сообщением слуги о внезапной болезни племянницы. Заверив их в том, что она чувствует себя вполне здоровой, Элизабет тотчас же сообщила им причину поднятой ею тревоги, прочитав оба письма вслух и с особым волнением подчеркнув приписку в конце второго письма. Хотя Лидия никогда не была любимицей Гардинеров, их не могло не опечалить полученное известие."I have just had a letter from Jane, with such dreadful news. It cannot be concealed from anyone. My younger sister has left all her friends—has eloped; has thrown herself into the power of—of Mr. Wickham. They are gone off together from Brighton. YOU know him too well to doubt the rest. She has no money, no connections, nothing that can tempt him to—she is lost for ever."Событие наносило ущерб не только ей одной, но решительно всей семье. Поэтому после первых возгласов удивления и негодования мистер Гардинер выразил полную готовность оказать посильную помощь. И хотя Элизабет и не ожидала от него другого ответа, она все же поблагодарила его со слезами на глазах. Охваченные единым порывом, они тотчас же условились обо всем, что касалось поездки. Они должны были отправиться как можно скорее.— Но что же нам делать с Пемберли! - воскликнула миссис Гардинер. - Джон сказал нам, что мистер Дарси был здесь, когда ты его послала за нами. Это правда?Darcy was fixed in astonishment.— Да. И я предупредила его, что мы к ним не сможем приехать. Об этом можно не беспокоиться."When I consider," she added in a yet more agitated voice, "that I might have prevented it! I, who knew what he was. Had I but explained some part of it only—some part of what I learnt, to my own family! Had his character been known, this could not have happened. But it is all—all too late now."— Можно не беспокоиться? - повторила миссис Гардинер, когда Элизабет убежала к себе собирать вещи. - Неужели отношения между ними позволили ей все ему рассказать? Как бы хотелось мне узнать правду!Желание это было несбыточным. Оно в лучшем случае могло занять ее ум во время суматошных сборов к отъезду. Если бы Элизабет могла себе позволить быть праздной, она из-за перенесенного удара, несомненно, испытывала бы полное изнеможение. Но ей, как и ее тетке, нужно было еще покончить со множеством дел, в том числе написать друзьям в Лэмтоне, сообщив выдуманную причину внезапного отъезда."I am grieved indeed," cried Darcy; "grieved—shocked. But is it certain—absolutely certain?"Уже через час, однако, все было готово. Мистер Гардинер тем временем заплатил по счету в гостинице, и они могли отправляться. После всех огорчений, пережитых в это утро, и гораздо раньше, чем она предполагала, Элизабет наконец сидела в экипаже, мчавшемся по дороге в Лонгборн."Oh, yes! They left Brighton together on Sunday night, and were traced almost to London, but not beyond; they are certainly not gone to Scotland.""And what has been done, what has been attempted, to recover her?""My father is gone to London, and Jane has written to beg my uncle's immediate assistance; and we shall be off, I hope, in half-an-hour. But nothing can be done—I know very well that nothing can be done. How is such a man to be worked on? How are they even to be discovered? I have not the smallest hope. It is every way horrible!"Darcy shook his head in silent acquiescence."When MY eyes were opened to his real character—Oh! had I known what I ought, what I dared to do! But I knew not—I was afraid of doing too much. Wretched, wretched mistake!"Darcy made no answer. He seemed scarcely to hear her, and was walking up and down the room in earnest meditation, his brow contracted, his air gloomy. Elizabeth soon observed, and instantly understood it.Her power was sinking; everything MUST sink under such a proof of family weakness, such an assurance of the deepest disgrace. She could neither wonder nor condemn, but the belief of his self-conquest brought nothing to her consolatory to her bosom, afforded no palliation of her distress.It was, on the contrary, exactly calculated to make her understand her own wishes; and never had she so honestly felt that she could have loved him, as now, when all love must be vain.But self, though it would intrude, could not engross her. Lydia—the humiliation, the misery she was bringing on them all, soon swallowed up every private care; and covering her face with her handkerchief, Elizabeth was soon lost to everything else; and, after a pause of several minutes, was only recalled to a sense of her situation by the voice of her companion, who, in a manner which, though it spoke compassion, spoke likewise restraint, said,"I am afraid you have been long desiring my absence, nor have I anything to plead in excuse of my stay, but real, though unavailing concern. Would to Heaven that anything could be either said or done on my part that might offer consolation to such distress! But I will not torment you with vain wishes, which may seem purposely to ask for your thanks. This unfortunate affair will, I fear, prevent my sister's having the pleasure of seeing you at Pemberley to-day.""Oh, yes. Be so kind as to apologise for us to Miss Darcy. Say that urgent business calls us home immediately. Conceal the unhappy truth as long as it is possible, I know it cannot be long."He readily assured her of his secrecy; again expressed his sorrow for her distress, wished it a happier conclusion than there was at present reason to hope, and leaving his compliments for her relations, with only one serious, parting look, went away.As he quitted the room, Elizabeth felt how improbable it was that they should ever see each other again on such terms of cordiality as had marked their several meetings in Derbyshire; and as she threw a retrospective glance over the whole of their acquaintance, so full of contradictions and varieties, sighed at the perverseness of those feelings which would now have promoted its continuance, and would formerly have rejoiced in its termination.If gratitude and esteem are good foundations of affection, Elizabeth's change of sentiment will be neither improbable nor faulty. But if otherwise—if regard springing from such sources is unreasonable or unnatural, in comparison of what is so often described as arising on a first interview with its object, and even before two words have been exchanged, nothing can be said in her defence, except that she had given somewhat of a trial to the latter method in her partiality for Wickham, and that its ill success might, perhaps, authorise her to seek the other less interesting mode of attachment.Be that as it may, she saw him go with regret; and in this early example of what Lydia's infamy must produce, found additional anguish as she reflected on that wretched business.Never, since reading Jane's second letter, had she entertained a hope of Wickham's meaning to marry her. No one but Jane, she thought, could flatter herself with such an expectation. Surprise was the least of her feelings on this development. While the contents of the first letter remained in her mind, she was all surprise—all astonishment that Wickham should marry a girl whom it was impossible he could marry for money; and how Lydia could ever have attached him had appeared incomprehensible.But now it was all too natural. For such an attachment as this she might have sufficient charms; and though she did not suppose Lydia to be deliberately engaging in an elopement without the intention of marriage, she had no difficulty in believing that neither her virtue nor her understanding would preserve her from falling an easy prey.She had never perceived, while the regiment was in Hertfordshire, that Lydia had any partiality for him; but she was convinced that Lydia wanted only encouragement to attach herself to anybody. Sometimes one officer, sometimes another, had been her favourite, as their attentions raised them in her opinion. Her affections had continually been fluctuating but never without an object.The mischief of neglect and mistaken indulgence towards such a girl—oh! how acutely did she now feel it!She was wild to be at home—to hear, to see, to be upon the spot to share with Jane in the cares that must now fall wholly upon her, in a family so deranged, a father absent, a mother incapable of exertion, and requiring constant attendance; and though almost persuaded that nothing could be done for Lydia, her uncle's interference seemed of the utmost importance, and till he entered the room her impatience was severe.Mr. and Mrs. Gardiner had hurried back in alarm, supposing by the servant's account that their niece was taken suddenly ill; but satisfying them instantly on that head, she eagerly communicated the cause of their summons, reading the two letters aloud, and dwelling on the postscript of the last with trembling energy, though Lydia had never been a favourite with them, Mr. and Mrs. Gardiner could not but be deeply afflicted.Not Lydia only, but all were concerned in it; and after the first exclamations of surprise and horror, Mr. Gardiner promised every assistance in his power. Elizabeth, though expecting no less, thanked him with tears of gratitude; and all three being actuated by one spirit, everything relating to their journey was speedily settled. They were to be off as soon as possible."But what is to be done about Pemberley?" cried Mrs. Gardiner. "John told us Mr. Darcy was here when you sent for us; was it so?""Yes; and I told him we should not be able to keep our engagement. THAT is all settled.""What is all settled?" repeated the other, as she ran into her room to prepare. "And are they upon such terms as for her to disclose the real truth? Oh, that I knew how it was!"But wishes were vain, or at least could only serve to amuse her in the hurry and confusion of the following hour. Had Elizabeth been at leisure to be idle, she would have remained certain that all employment was impossible to one so wretched as herself; but she had her share of business as well as her aunt, and amongst the rest there were notes to be written to all their friends at Lambton, with false excuses for their sudden departure.An hour, however, saw the whole completed; and Mr. Gardiner meanwhile having settled his account at the inn, nothing remained to be done but to go; and Elizabeth, after all the misery of the morning, found herself, in a shorter space of time than she could have supposed, seated in the carriage, and on the road to Longbourn.Chapter 47Глава 47"I have been thinking it over again, Elizabeth," said her uncle, as they drove from the town; "and really, upon serious consideration, I am much more inclined than I was to judge as your eldest sister does on the matter. It appears to me so very unlikely that any young man should form such a design against a girl who is by no means unprotected or friendless, and who was actually staying in his colonel's family, that I am strongly inclined to hope the best. Could he expect that her friends would not step forward? Could he expect to be noticed again by the regiment, after such an affront to Colonel Forster? His temptation is not adequate to the risk!"— Я снова все хорошо обдумал, - обратился к Элизабет мистер Гардинер, когда они выехали из городка, - и, рассудив как следует, пожалуй, готов согласиться с Джейн. Мне кажется неправдоподобным, чтобы офицер мог позволить себе столь гнусный поступок в отношении девушки, отнюдь не беззащитной и одинокой, гостившей к тому же в семье его полкового командира. Поэтому я склонен надеяться на лучшее. Не мог же Уикхем полагать, что за нее не вступятся ее друзья? И мог ли он надеяться остаться в полку после того, как нанес такое оскорбление полковнику Форстеру? Соблазн был несоразмерен с риском.— Вам в самом деле так кажется? - с проблеском надежды спросила Элизабет."Do you really think so?" cried Elizabeth, brightening up for a moment.— Честное слово, - сказала миссис Гардинер, - я тоже начинаю склоняться к такому мнению. Слишком это противоречило бы порядочности, чувству чести и его собственной выгоде, чтобы считать Уикхема виновным в подобном поступке. Я не могу о нем думать там плохо. И неужели, Лиззи, он настолько упал в твоих глазах, что ты сама считаешь его на это способным?"Upon my word," said Mrs. Gardiner, "I begin to be of your uncle's opinion. It is really too great a violation of decency, honour, and interest, for him to be guilty of. I cannot think so very ill of Wickham. Can you yourself, Lizzy, so wholly give him up, as to believe him capable of it?"— Что касается пренебрежения собственной выгодой - пожалуй, нет. Но всем другим он, по-моему, вполне может пренебречь. Хотелось бы, конечно, чтобы вы были правы! Но, увы, я не смею на это надеяться. В противном случае как объяснить, что они не поехали в Шотландию?— Прежде всего, - ответил мистер Гардинер, - еще не доказано, что они туда не поехали."Not, perhaps, of neglecting his own interest; but of every other neglect I can believe him capable. If, indeed, it should be so! But I dare not hope it. Why should they not go on to Scotland if that had been the case?"— Да, но их пересадка с почтовой кареты на извозчика кажется весьма подозрительной. К тому же они не оставили никаких следов на барнетской дороге.— Ну что ж, будем считать, что они в Лондоне. Помимо других причин, они могли заехать туда хотя бы ради того, чтобы избавиться от преследования. У них, должно быть, не слишком много денег. Поэтому разве они не могли подумать о возможности более дешевого, хотя и не столь скорого бракосочетания в городе?— Но зачем же такая скрытность? Почему они боятся, что их найдут? Для чего тайная женитьба? Нет, нет, мне в это не верится. Его ближайший приятель, судя по письму Джейн, убежден, что он даже не собирался на ней жениться. Уикхем не женится на бесприданнице. Такой роскоши он себе не позволит. И что мог он найти в Лидии? Чем она прельстила его, кроме молодости, здоровья и беспечного нрава, чтобы он пожертвовал ради нее возможностью поправить с помощью женитьбы свои дела?"In the first place," replied Mr. Gardiner, "there is no absolute proof that they are not gone to Scotland."Мне трудно судить, насколько его должна была сдерживать боязнь опозорить военный мундир, ибо я не знаю, к каким это приводит последствиям. Но что касается вашего второго довода, то он не кажется мне убедительным. У Лидии нет братьев, которые могли бы за нее заступиться. А поведение мистера Беннета, его невозмутимость и равнодушие к семейным делам вполне позволяли Уикхему считать, что с его стороны следует ожидать наименьшего вмешательства, какое только возможно в подобном случае."Oh! but their removing from the chaise into a hackney coach is such a presumption! And, besides, no traces of them were to be found on the Barnet road."— Но разве, по-твоему, Лидия могла забыть все, кроме своего увлечения, и согласиться на совместную жизнь, даже не став его законной женой?"Well, then—supposing them to be in London. They may be there, though for the purpose of concealment, for no more exceptional purpose. It is not likely that money should be very abundant on either side; and it might strike them that they could be more economically, though less expeditiously, married in London than in Scotland."— Можно подозревать, - и это ужаснее всего, - ответила Элизабет с глазами, полными слез, - что взгляды сестры на добродетель и мораль отличаются от общепринятых. Мне трудно выразить мою мысль. Может быть, я к ней несправедлива. Но она еще так молода. Ее никогда не учили думать о серьезных вещах. А последние полгода, - нет, уже год, - она не занята ничем, кроме развлечений и суеты.But why all this secrecy? Why any fear of detection? Why must their marriage be private? Oh, no, no—this is not likely. His most particular friend, you see by Jane's account, was persuaded of his never intending to marry her. Wickham will never marry a woman without some money. He cannot afford it. And what claims has Lydia—what attraction has she beyond youth, health, and good humour that could make him, for her sake, forego every chance of benefiting himself by marrying well?Ей разрешалось жить праздно и легкомысленно и усваивать любые вздорные взгляды, которые она подхватывала где угодно. С тех пор как ***ширский полк расположился в Меритоне, у нее в голове только любовь, ухаживания и офицеры. Раздумывая и болтая об этом, она делала все возможное, чтобы развить в себе наибольшую, - как бы это получше выразиться, - восприимчивость, которая у нее и без того далеко не вялая от природы. А зная умение Уикхема очаровывать своей внешностью и обращением, мы все понимаем, насколько ему легко вскружить женщине голову.As to what restraint the apprehensions of disgrace in the corps might throw on a dishonourable elopement with her, I am not able to judge; for I know nothing of the effects that such a step might produce. But as to your other objection, I am afraid it will hardly hold good. Lydia has no brothers to step forward; and he might imagine, from my father's behaviour, from his indolence and the little attention he has ever seemed to give to what was going forward in his family, that HE would do as little, and think as little about it, as any father could do, in such a matter."— Да, но ведь Джейн, - заметила ее тетка, - не считает Уикхема настолько плохим человеком, чтобы он был способен соблазнить Лидию."But can you think that Lydia is so lost to everything but love of him as to consent to live with him on any terms other than marriage?"— О ком Джейн когда-нибудь думала плохо? И найдется ли человек, как бы скверно он себя ни зарекомендовал в прошлом, которого она сочла бы способным соблазнить женщину, не получив доказательств его преступления? Но Джейн знает не хуже меня, что представляет собой Уикхем на самом деле. Нам обеим известно, что он негодяй в полном смысле этого слова. Что у него нет ни чести, ни совести. Что его лживость и неискренность не уступают его вкрадчивости."It does seem, and it is most shocking indeed," replied Elizabeth, with tears in her eyes, "that a sister's sense of decency and virtue in such a point should admit of doubt. But, really, I know not what to say. Perhaps I am not doing her justice. But she is very young; she has never been taught to think on serious subjects; and for the last half-year, nay, for a twelvemonth—she has been given up to nothing but amusement and vanity.— И все это тебе на самом деле известно? - воскликнула миссис Гардинер с вновь пробудившимся любопытством по поводу ее осведомленности.She has been allowed to dispose of her time in the most idle and frivolous manner, and to adopt any opinions that came in her way. Since the ——shire were first quartered in Meryton, nothing but love, flirtation, and officers have been in her head. She has been doing everything in her power by thinking and talking on the subject, to give greater—what shall I call it? susceptibility to her feelings; which are naturally lively enough. And we all know that Wickham has every charm of person and address that can captivate a woman."— Да, я в этом совершенно уверена, - покраснев, сказала Элизабет. - Я уже как-то вам говорила, как низко он поступил по отношению к мистеру Дарси. И вы сами слышали в Лонгборне, что он рассказывал о человеке, проявившем по отношению к нему столько великодушия и терпимости.Но до меня дошли и другие сведения, которых я не вправе... нет, о которых пока что не стоит рассказывать. Клевета, возводимая им на семейство Дарси, не имеет предела. Из того, что он рассказывал мне о мисс Дарси, я представляла ее себе высокомерной, замкнутой и неприятной особой. А ему было известно, что она вовсе не такая. Он должен был знать, что она именно та приветливая и непосредственная девушка, какой мы увидели ее при нашей встрече.— Но неужели все это ускользнуло от Лидии? Могла ли она совсем не знать того, что Джейн и тебе известно во всех подробностях?"But you see that Jane," said her aunt, "does not think so very ill of Wickham as to believe him capable of the attempt."— Увы, да! Именно это и терзает меня сильнее всего. До моего визита в Кент, где я близко познакомилась с мистером Дарси и его родственником, полковником Фицуильямом, я сама ничего не знала. А домой я вернулась перед тем, как ***ширский полк должен был покинуть Меритон. Мы не сочли нужным опровергать перед его уходом сложившееся в наших краях хорошее мнение об Уикхеме. А потому ни я, ни Джейн, которая услышала обо всем от меня, ничего никому не рассказали."Of whom does Jane ever think ill? And who is there, whatever might be their former conduct, that she would think capable of such an attempt, till it were proved against them? But Jane knows, as well as I do, what Wickham really is. We both know that he has been profligate in every sense of the word; that he has neither integrity nor honour; that he is as false and deceitful as he is insinuating."Даже когда было решено, что Лидия поедет с миссис Форстер, я не подумала о необходимости раскрыть ей глаза. Мне не приходило в голову, что он способен ее обмануть. А того, что произошло, можете мне поверить, я даже и вообразить не могла.— Значит, когда они уезжали в Брайтон, у тебя не было причин считать, что они друг к другу неравнодушны?"And do you really know all this?" cried Mrs. Gardiner, whose curiosity as to the mode of her intelligence was all alive.— Ни малейших. Я не могу припомнить хоть каких-нибудь знаков взаимной симпатии. А вы ведь знаете, если бы что-нибудь можно было заметить, в нашей семье этого бы не проглядели. Когда он поступил в полк, она и впрямь готова была в него влюбиться. Впрочем, тогда мы все были на это способны.Любая девчонка в Меритоне или его окрестностях в течение первых двух месяцев была без ума от Уикхема. Но он совершенно не замечал Лидии. И после нескольких недель безумного увлечения она мало-помалу выбросила его из головы, и ее избранниками снова стали другие офицеры, которые уделяли ей больше внимания."I do indeed," replied Elizabeth, colouring. "I told you, the other day, of his infamous behaviour to Mr. Darcy; and you yourself, when last at Longbourn, heard in what manner he spoke of the man who had behaved with such forbearance and liberality towards him.Разговоры на эту интересную тему, естественно, не добавляли чего-нибудь нового к их страхам, надеждам и предположениям. Однако на всем пути они почти не прекращались. Элизабет была не способна сосредоточиться на чем-то другом. Она жестоко страдала от сознания допущенной ею ошибки и не находила ни минуты забвения или покоя.And there are other circumstances which I am not at liberty—which it is not worth while to relate; but his lies about the whole Pemberley family are endless. From what he said of Miss Darcy I was thoroughly prepared to see a proud, reserved, disagreeable girl. Yet he knew to the contrary himself. He must know that she was as amiable and unpretending as we have found her."Путешественники двигались с предельной скоростью и, проведя ночь в дороге, прибыли в Лонгборн на следующий день к обеду. Мысль, что Джейн не придется долго ждать их приезда, была для Элизабет в пути единственным утешением.При въезде в усадьбу они заметили на крыльце маленьких Гардинеров, привлеченных видом кареты. Когда карета подъехала, лица детей озарились восторгом, - дети выразили его даже своими фигурками, посредством всевозможных скачков и ужимок, - который явился приятным прологом встречи с домашним очагом.Элизабет выпрыгнула из кареты и, перецеловав детей, ринулась в холл, где ее встретила Джейн, которая бегом спустилась из комнаты матери. У обеих глаза были полны слез. Сестры горячо обнялись, и младшая сразу спросила у старшей, получены ли какие-нибудь известия о беглецах."But does Lydia know nothing of this? can she be ignorant of what you and Jane seem so well to understand?"— Еще нет, - ответила Джейн. - Но теперь, когда наш дорогой дядя приехал, я надеюсь, все будет хорошо."Oh, yes!—that, that is the worst of all. Till I was in Kent, and saw so much both of Mr. Darcy and his relation Colonel Fitzwilliam, I was ignorant of the truth myself. And when I returned home, the ——shire was to leave Meryton in a week or fortnight's time. As that was the case, neither Jane, to whom I related the whole, nor I, thought it necessary to make our knowledge public; for of what use could it apparently be to any one, that the good opinion which all the neighbourhood had of him should then be overthrown?— Папа в Лондоне?— Да, он уехал во вторник, как я тебе сообщала.And even when it was settled that Lydia should go with Mrs. Forster, the necessity of opening her eyes to his character never occurred to me. That SHE could be in any danger from the deception never entered my head. That such a consequence as THIS could ensue, you may easily believe, was far enough from my thoughts."— От него есть письма?"When they all removed to Brighton, therefore, you had no reason, I suppose, to believe them fond of each other?"— Пока только одно. В среду он прислал несколько строк. Сообщил, что прибыл благополучно и сделал распоряжения, о которых я его просила. В конце говорилось, что, пока не появится что-нибудь заслуживающее упоминания, он писать не станет."Not the slightest. I can remember no symptom of affection on either side; and had anything of the kind been perceptible, you must be aware that ours is not a family on which it could be thrown away. When first he entered the corps, she was ready enough to admire him; but so we all were.— А мама? Как она? Как вы все?Every girl in or near Meryton was out of her senses about him for the first two months; but he never distinguished HER by any particular attention; and, consequently, after a moderate period of extravagant and wild admiration, her fancy for him gave way, and others of the regiment, who treated her with more distinction, again became her favourites."— Кажется, маме немного лучше. У нее ужасно расстроены нервы. Она наверху у себя и будет счастлива всех увидеть. Пока что она не выходит дальше гардеробной комнаты. А Мэри и Китти, слава богу, здоровы.* * * * *It may be easily believed, that however little of novelty could be added to their fears, hopes, and conjectures, on this interesting subject, by its repeated discussion, no other could detain them from it long, during the whole of the journey. From Elizabeth's thoughts it was never absent. Fixed there by the keenest of all anguish, self-reproach, she could find no interval of ease or forgetfulness.— Ну, а как себя чувствуешь ты? - воскликнула Элизабет. - Ты побледнела. Сколько же тебе, бедняжке, за это время пришлось пережить!They travelled as expeditiously as possible, and, sleeping one night on the road, reached Longbourn by dinner time the next day. It was a comfort to Elizabeth to consider that Jane could not have been wearied by long expectations.Джейн, однако, уверила ее, что чувствует себя вполне хорошо. Разговор сестер, продолжавшийся, пока Гардинеры были заняты детьми, был прерван приходом всего их семейства. Джейн по очереди обнялась с дядюшкой и тетушкой, встречая и благодаря их с улыбкой и со слезами на глазах.The little Gardiners, attracted by the sight of a chaise, were standing on the steps of the house as they entered the paddock; and, when the carriage drove up to the door, the joyful surprise that lighted up their faces, and displayed itself over their whole bodies, in a variety of capers and frisks, was the first pleasing earnest of their welcome.Когда все собрались в гостиной, вопросы, заданные Элизабет, были, разумеется, повторены Гардинерами, и вскоре оказалось, что Джейн не может сообщить почти ничего нового. Тем не менее она продолжала питать свойственные ее сердцу радужные надежды. Она по-прежнему верила, что все кончится благополучно и что в любой день можно ждать письма от Лидии или от отца с объяснением действий беглецов и, быть может, известием об их бракосочетании.Миссис Беннет, в чью комнату они перешли после нескольких минут разговора в гостиной, встретила их так, как они и ожидали: слезами и жалобами на свою горькую участь, бранью по поводу мерзкого поступка Уикхема, причитаниями о собственных муках и упреками в адрес решительно всех, кроме единственной особы, которая своей неразумной терпимостью больше всего потакала легкомыслию дочери.Elizabeth jumped out; and, after giving each of them a hasty kiss, hurried into the vestibule, where Jane, who came running down from her mother's apartment, immediately met her.Elizabeth, as she affectionately embraced her, whilst tears filled the eyes of both, lost not a moment in asking whether anything had been heard of the fugitives.— Если бы я смогла настоять, чтобы все мы поехали в Брайтон, - сказала она, - ничего бы не случилось. О бедной Лидии некому было позаботиться. Разве Форстеры не должны были все время держать ее у себя на глазах? Они допустили, поверьте, вопиющую небрежность, если не что-нибудь худшее! Моя девочка не была бы на такое способна, если бы за ней присматривали. Мне всегда казалось, что им нельзя ее поручать. Но со мной, как обычно, не посчитались. Бедное, родное мое дитя!"Not yet," replied Jane. "But now that my dear uncle is come, I hope everything will be well."А теперь нас покинул мистер Беннет, и я знаю, он будет драться с Уикхемом, как только с ним встретится, и его убьют, и что тогда с нами со всеми станет? Коллинзы вышвырнут нас, прежде чем он остынет в гробу! И если ты, братец, над нами не сжалишься, я не знаю, куда мы денемся.Все в один голос отвергли столь мрачные предположения, и после исчерпывающих заверений в своей привязанности к сестре и ко всему ее семейству мистер Гардинер обещал на следующий же день уехать в Лондон и помочь мистеру Беннету во всем, что он предпримет для спасения Лидии."Is my father in town?"— Мы не должны предаваться бесплодному унынию, - добавил он. - И хотя следует подготовиться к худшему, пока что такой исход нельзя считать неизбежным. Еще не прошло недели с тех пор, как они сбежали из Брайтона. Через несколько дней мы о них услышим. И до тех пор, пока мы не узнаем, что он на ней не женился и не собирается жениться, не следует впадать в отчаяние. Как только я попаду в Лондон, я поеду к брату, перевезу его к себе на Грейсчэрч-стрит, и мы хорошенько обдумаем все, что можем с ним предпринять."Yes, he went on Tuesday, as I wrote you word."— Ах, дорогой братец, - воскликнула миссис Беннет, - это как раз то, чего бы мне хотелось больше всего. Пожалуйста, разыщите их там в городе, где бы они ни запропастились, и, если они еще не поженились, устройте так, чтобы они были женаты. И пусть они не откладывают этого из-за свадебных нарядов. Скажите Лидии, что, когда она окажется замужем, у нее будет достаточно денег, чтобы купить любое платье."And have you heard from him often?"А самое важное - спасите мистера Беннета от дуэли. Расскажите ему, в каком я ужасном состоянии, что я буквально схожу с ума от страха и что у меня бывают судороги во всем теле и спазмы в боку, и такие жестокие головные боли и сердцебиение, от которых нет покоя ни днем, ни ночью. И передайте моей дорогой Лидии, чтобы она не отдавала шить платье, не повидавшись со мной, так как она не знает, в каком магазине его лучше заказывать. Ах, какой вы добрый! Я уверена, вы не забудете моей просьбы!"We have heard only twice. He wrote me a few lines on Wednesday to say that he had arrived in safety, and to give me his directions, which I particularly begged him to do. He merely added that he should not write again till he had something of importance to mention."Мистер Гардинер обещал сделать все от него зависящее и вместе с тем посоветовал ей проявлять большую умеренность в своих надеждах и в своих опасениях."And my mother—how is she? How are you all?"Проговорив с ней таким образом до обеда, родные ее покинули, предоставив ей изливать свои чувства перед домоправительницей, которая ухаживала за миссис Беннет в отсутствие дочерей."My mother is tolerably well, I trust; though her spirits are greatly shaken. She is upstairs and will have great satisfaction in seeing you all. She does not yet leave her dressing-room. Mary and Kitty are, thank Heaven, are quite well."Мистер Гардинер и его жена были уверены, что у нее не было настоящего повода для подобного затворничества, однако не пытались ее отговаривать, зная, насколько ей недостает благоразумия, чтобы сдерживаться в разговоре за столом в присутствии прислуги. Поэтому они предпочитали, чтобы все заботы и тревоги высказывались ею лишь одному постороннему человеку, пользующемуся притом наибольшим доверием."But you—how are you?" cried Elizabeth. "You look pale. How much you must have gone through!"В столовой они вскоре увидели Мэри и Китти, которые были слишком заняты у себя в комнатах, чтобы выйти к ним раньше. Одна оторвалась от своих книг, а другая - от туалетного столика. Физиономии обеих казались, впрочем, вполне беззаботными. Обе девицы почти не изменились, если не считать того, что утрата любимой сестры, а быть может упреки, вызванные ее участием в происшествии, сделали Китти еще более раздражительной. Что касается Мэри, то она достаточно владела собой, чтобы, усевшись за столом рядом с Элизабет, почти сразу же прошептать ей с меланхолическим видом:— Что за печальное известие! Как много оно вызовет толков! Но мы должны устоять перед натиском зла и окропить наши сердечные раны бальзамом сестринского участия.Her sister, however, assured her of her being perfectly well; and their conversation, which had been passing while Mr. and Mrs. Gardiner were engaged with their children, was now put an end to by the approach of the whole party. Jane ran to her uncle and aunt, and welcomed and thanked them both, with alternate smiles and tears.Видя, что Элизабет не собирается ей отвечать, она добавила:When they were all in the drawing-room, the questions which Elizabeth had already asked were of course repeated by the others, and they soon found that Jane had no intelligence to give. The sanguine hope of good, however, which the benevolence of her heart suggested had not yet deserted her; she still expected that it would all end well, and that every morning would bring some letter, either from Lydia or her father, to explain their proceedings, and, perhaps, announce their marriage.— Из печального случая с Лидией мы все же можем извлечь полезные уроки. Они заключаются в том, что утрата женщиной добродетели непоправима; что ее репутация тем более хрупка, чем более она безупречна; и что женщина никогда не может быть чрезмерно осторожной в своем отношении к недостойным представителям другого пола.Mrs. Bennet, to whose apartment they all repaired, after a few minutes' conversation together, received them exactly as might be expected; with tears and lamentations of regret, invectives against the villainous conduct of Wickham, and complaints of her own sufferings and ill-usage; blaming everybody but the person to whose ill-judging indulgence the errors of her daughter must principally be owing.Элизабет удивленно подняла на нее глаза, но, чувствуя себя слишком подавленной, промолчала. И Мэри продолжала тешить свою душу столь же своевременными моральными прописями.Под вечер две старшие мисс Беннет могли провести полчаса вдвоем. Элизабет сразу воспользовалась этой возможностью, чтобы задать Джейн множество вопросов, на которые ее сестра отвечала с большой охотой. После обоюдных сожалений по поводу ужасных последствий случившегося, которые Элизабет полагала почти неотвратимыми, а Джейн - весьма вероятными, первая продолжала:"If I had been able," said she, "to carry my point in going to Brighton, with all my family, THIS would not have happened; but poor dear Lydia had nobody to take care of her. Why did the Forsters ever let her go out of their sight? I am sure there was some great neglect or other on their side, for she is not the kind of girl to do such a thing if she had been well looked after. I always thought they were very unfit to have the charge of her; but I was overruled, as I always am. Poor dear child!— Но ты должна рассказать мне то, о чем я пока не имею ни малейшего представления. Как отнесся ко всему папа? Что рассказал полковник Форстер? Не было ли у Форстеров подозрений до того, как Лидия и Уикхем совершили побег? Ведь их повсюду должны были видеть вместе.— Полковник Форстер подтвердил, что догадывался об их взаимной склонности, особенно со стороны Лидии. Но он не замечал ничего, что могло бы вызвать тревогу. Его было очень жалко, - по-моему, это необыкновенно добрый и отзывчивый человек. Он собирался побывать у нас, чтобы выразить свое огорчение, даже до того, как заподозрил, что они не поехали в Шотландию. А когда это подозрение возникло, он приехал немедленно.And now here's Mr. Bennet gone away, and I know he will fight Wickham, wherever he meets him and then he will be killed, and what is to become of us all? The Collinses will turn us out before he is cold in his grave, and if you are not kind to us, brother, I do not know what we shall do."— А Денни в самом деле уверен, что Уикхем на ней не женится? Он знал о готовившемся побеге? Полковник видел самого Денни?They all exclaimed against such terrific ideas; and Mr. Gardiner, after general assurances of his affection for her and all her family, told her that he meant to be in London the very next day, and would assist Mr. Bennet in every endeavour for recovering Lydia.— Да. Но при этом разговоре мистер Денни отрицал, что ему было заранее известно о побеге, и не сказал, что он об этом думает сам. Он больше не утверждал, что они не собираются пожениться, и это позволяет надеяться, что его перед тем неправильно поняли."Do not give way to useless alarm," added he; "though it is right to be prepared for the worst, there is no occasion to look on it as certain. It is not quite a week since they left Brighton. In a few days more we may gain some news of them; and till we know that they are not married, and have no design of marrying, do not let us give the matter over as lost. As soon as I get to town I shall go to my brother, and make him come home with me to Gracechurch Street; and then we may consult together as to what is to be done."— А до приезда полковника вам даже не приходило в голову, что они не поженятся?"Oh! my dear brother," replied Mrs. Bennet, "that is exactly what I could most wish for. And now do, when you get to town, find them out, wherever they may be; and if they are not married already, MAKE them marry. And as for wedding clothes, do not let them wait for that, but tell Lydia she shall have as much money as she chooses to buy them, after they are married.— Разве мы могли об этом подумать? Сама я немного тревожилась - будет ли Лидия счастлива с Уикхемом. Я же знала, что его поведение не всегда было безукоризненным. А папа и мама ничего не подозревали и понимали только, насколько этот брак неблагоразумен. И вдруг Китти, которая, естественно, гордилась своей осведомленностью, призналась, что в последнем письме Лидия предупредила ее о своем намерении. Оказывается, ей было известно, что они уже несколько недель любят друг друга.— Но это началось после отъезда в Брайтон?And, above all, keep Mr. Bennet from fighting. Tell him what a dreadful state I am in, that I am frighted out of my wits—and have such tremblings, such flutterings, all over me—such spasms in my side and pains in my head, and such beatings at heart, that I can get no rest by night nor by day. And tell my dear Lydia not to give any directions about her clothes till she has seen me, for she does not know which are the best warehouses. Oh, brother, how kind you are! I know you will contrive it all."— Думаю, что да.— А полковник Форстер, по-твоему, очень плохого мнения об Уикхеме? Понял он, что тот собой представляет?But Mr. Gardiner, though he assured her again of his earnest endeavours in the cause, could not avoid recommending moderation to her, as well in her hopes as her fear;— Признаюсь, он отзывался об Уикхеме не так лестно, как прежде. Он считает его невоздержанным и расточительным. А после печального происшествия стали говорить, что Уикхем наделал в Меритоне много долгов. Надеюсь, это окажется неправдой.and after talking with her in this manner till dinner was on the table, they all left her to vent all her feelings on the housekeeper, who attended in the absence of her daughters.— Джейн, милая, если бы мы меньше скрывали, если бы мы рассказали то, что нам было о нем известно, ничего бы не случилось.— Может быть, это было бы лучше, - ответила Джейн. - Но разоблачать прежние ошибки человека, не зная о его чувствах в настоящее время, кажется мне несправедливым. У нас были добрые намерения.Though her brother and sister were persuaded that there was no real occasion for such a seclusion from the family, they did not attempt to oppose it, for they knew that she had not prudence enough to hold her tongue before the servants, while they waited at table, and judged it better that ONE only of the household, and the one whom they could most trust should comprehend all her fears and solicitude on the subject.— А что рассказал полковник Форстер о содержании письма Лидии к его жене?In the dining-room they were soon joined by Mary and Kitty, who had been too busily engaged in their separate apartments to make their appearance before. One came from her books, and the other from her toilette. The faces of both, however, were tolerably calm; and no change was visible in either, except that the loss of her favourite sister, or the anger which she had herself incurred in this business, had given more of fretfulness than usual to the accents of Kitty. As for Mary, she was mistress enough of herself to whisper to Elizabeth, with a countenance of grave reflection, soon after they were seated at table:— Он захватил его с собой, чтобы показать нам. Джейн вынула письмо из памятной книжки и протянула его Элизабет. Вот что в нем говорилось:"Моя дорогая Харриет, ты будешь хохотать до упаду, когда узнаешь, куда я уехала, и я сама помираю со смеху, воображая, как ты утром удивишься, когда тебе скажут, что я пропала. Я еду в Гретна-Грин, и если бы ты не догадалась, с кем именно, я считала бы тебя просто дурочкой, так как на свете существует только один человек, которого я люблю, и этот человек - ангел. Я никогда не была бы без него счастлива, так что не печалься о моем бегстве."This is a most unfortunate affair, and will probably be much talked of. But we must stem the tide of malice, and pour into the wounded bosoms of each other the balm of sisterly consolation."Ты можешь не сообщать в Лонгборн о моем отъезде, если тебе это неприятно. Ведь тогда они еще больше удивятся, получив от меня письмо с подписью "Лидия Уикхем". Вот будет потеха! Мне так смешно, что я еле вывожу буквы. Пожалуйста, принеси мои извинения Пратту за то, что я не выполнила обещания танцевать с ним сегодня вечером.Then, perceiving in Elizabeth no inclination of replying, she added,Скажи ему, что он безусловно меня простит, когда обо всем узнает, и обещай, что я с большим удовольствием буду танцевать с ним на первом же балу, на котором мы встретимся. За платьями я пришлю, как только попаду в Лонгборн. Но я бы хотела, чтобы Салли зашила шов, который распоролся на моем вышитом муслиновом платье, прежде чем его запакуют."Unhappy as the event must be for Lydia, we may draw from it this useful lesson: that loss of virtue in a female is irretrievable; that one false step involves her in endless ruin; that her reputation is no less brittle than it is beautiful; and that she cannot be too much guarded in her behaviour towards the undeserving of the other sex."Прощай. Привет полковнику Форстеру. Надеюсь, вы выпьете за наше счастливое путешествие.Преданная тебе подругаElizabeth lifted up her eyes in amazement, but was too much oppressed to make any reply. Mary, however, continued to console herself with such kind of moral extractions from the evil before them.Лидия Беннет".In the afternoon, the two elder Miss Bennets were able to be for half-an-hour by themselves; and Elizabeth instantly availed herself of the opportunity of making any inquiries, which Jane was equally eager to satisfy. After joining in general lamentations over the dreadful sequel of this event, which Elizabeth considered as all but certain, and Miss Bennet could not assert to be wholly impossible, the former continued the subject, by saying,— Беспечная, беспечная Лидия! - воскликнула Элизабет, дочитав до конца. - И этим письмом она сообщает о таком событии в своей жизни?! Но из него, по крайней мере, следует, что сама она относилась к цели поездки серьезно. К чему бы он ни склонил ее позже, она не думала о бесчестье. Бедный отец! Как тяжело ему было это пережить!"But tell me all and everything about it which I have not already heard. Give me further particulars. hat did Colonel Forster say? Had they no apprehension of anything before the elopement took place? They must have seen them together for ever."— Я никогда не видела, чтобы кто-нибудь был так потрясен. В течение десяти минут он не мог произнести ни слова. А маме сразу стало плохо, и все в доме пошло вверх дном.— Джейн, милая, - спросила Элизабет, - осталась ли в доме хоть одна служанка, которая не узнала бы в тот же день всех подробностей этой скандальной истории?"Colonel Forster did own that he had often suspected some partiality, especially on Lydia's side, but nothing to give him any alarm. I am so grieved for him! His behaviour was attentive and kind to the utmost. He WAS coming to us, in order to assure us of his concern, before he had any idea of their not being gone to Scotland: when that apprehension first got abroad, it hastened his journey."— Как тебе сказать? Надеюсь, что да. Но в ту минуту очень трудно было владеть собой. Мама была в истерике, и, хотя я всячески ей старалась помочь, боюсь, я не сделала всего, что могла. Я была в таком ужасе, думая, чем это кончится, что стала совершенно беспомощной."And was Denny convinced that Wickham would not marry? Did he know of their intending to go off? Had Colonel Forster seen Denny himself?"— Ты сделала больше, чем могла. У тебя нездоровый вид. Если бы я была здесь, мне пришлось бы заботиться о тебе."Yes; but, when questioned by HIM, Denny denied knowing anything of their plans, and would not give his real opinion about it. He did not repeat his persuasion of their not marrying—and from THAT, I am inclined to hope, he might have been misunderstood before."— Мэри и Китти были очень добры. И я уверена, они разделили бы со мной все заботы. Но я считала, что это может им повредить. Китти такая хрупкая и так легко возбуждается, а Мэри настолько погружена в свои занятия, что было бы грешно лишить их отдыха."And till Colonel Forster came himself, not one of you entertained a doubt, I suppose, of their being really married?"Во вторник, после папиного отъезда, в Лонгборн приезжала тетушка Филипс. Она была так добра, что пробыла со мной до четверга и очень нам всем помогла. Леди Лукас тоже была очень великодушна. В среду она приходила выразить свое сочувствие и сказала, что она и ее дочери готовы оказать нам всяческую поддержку."How was it possible that such an idea should enter our brains? I felt a little uneasy—a little fearful of my sister's happiness with him in marriage, because I knew that his conduct had not been always quite right. My father and mother knew nothing of that; they only felt how imprudent a match it must be. Kitty then owned, with a very natural triumph on knowing more than the rest of us, that in Lydia's last letter she had prepared her for such a step. She had known, it seems, of their being in love with each other, many weeks."— Лучше бы она сидела у себя дома! - воскликнула Элизабет. - Быть может, у нее были добрейшие намерения. Но при такой беде, как наша, чем меньше видишь соседей, тем лучше. Помощь здесь невозможна, а сочувствие - непереносимо. Пускай же они радуются нашим несчастьям подальше от нас."But not before they went to Brighton?"Она спросила сестру, что отец собирался предпринять для розыска."No, I believe not."— Мне кажется, - ответила Джейн, - он хотел отправиться в Эпсом - место, где они последний раз меняли лошадей, попробовать выяснить что-нибудь у кучеров. Главная его цель - узнать номер извозчика, который вез их из Клэпхема. Этот извозчик приехал с кем-то из Лондона. Папа считал, что такой случай, при котором дама и господин пересаживаются из одного экипажа в другой, не мог остаться незамеченным, и он собирался навести справки в Клэпхеме."And did Colonel Forster appear to think well of Wickham himself? Does he know his real character?"Если ему посчастливится узнать, у какого дома извозчик перед тем высадил своих седоков, он хотел зайти в этот дом. Там ему, быть может, удастся узнать номер и место стоянки извозчика. Не знаю, что он еще собирался сделать. Он так торопился уехать и был так сильно расстроен, что я с трудом смогла добиться у него даже этого."I must confess that he did not speak so well of Wickham as he formerly did. He believed him to be imprudent and extravagant. And since this sad affair has taken place, it is said that he left Meryton greatly in debt; but I hope this may be false.""Oh, Jane, had we been less secret, had we told what we knew of him, this could not have happened!""Perhaps it would have been better," replied her sister. "But to expose the former faults of any person without knowing what their present feelings were, seemed unjustifiable. We acted with the best intentions.""Could Colonel Forster repeat the particulars of Lydia's note to his wife?""He brought it with him for us to see."Jane then took it from her pocket-book, and gave it to Elizabeth. These were the contents:"MY DEAR HARRIET,"You will laugh when you know where I am gone, and I cannot help laughing myself at your surprise to-morrow morning, as soon as I am missed. I am going to Gretna Green, and if you cannot guess with who, I shall think you a simpleton, for there is but one man in the world I love, and he is an angel. I should never be happy without him, so think it no harm to be off.You need not send them word at Longbourn of my going, if you do not like it, for it will make the surprise the greater, when I write to them and sign my name 'Lydia Wickham.' What a good joke it will be! I can hardly write for laughing. Pray make my excuses to Pratt for not keeping my engagement, and dancing with him to-night.Tell him I hope he will excuse me when he knows all; and tell him I will dance with him at the next ball we meet, with great pleasure. I shall send for my clothes when I get to Longbourn; but I wish you would tell Sally to mend a great slit in my worked muslin gown before they are packed up.Good-bye. Give my love to Colonel Forster. I hope you will drink to our good journey."Your affectionate friend,"LYDIA BENNET.""Oh! thoughtless, thoughtless Lydia!" cried Elizabeth when she had finished it. What a letter is this, to be written at such a moment! But at least it shows that SHE was serious on the subject of their journey. Whatever he might afterwards persuade her to, it was not on her side a SCHEME of infamy. My poor father! how he must have felt it!""I never saw anyone so shocked. He could not speak a word for full ten minutes. My mother was taken ill immediately, and the whole house in such confusion!""Oh! Jane," cried Elizabeth, "was there a servant belonging to it who did not know the whole story before the end of the day?""I do not know. I hope there was. But to be guarded at such a time is very difficult. My mother was in hysterics, and though I endeavoured to give her every assistance in my power, I am afraid I did not do so much as I might have done! But the horror of what might possibly happen almost took from me my faculties.""Your attendance upon her has been too much for you. You do not look well. Oh that I had been with you! you have had every care and anxiety upon yourself alone.""Mary and Kitty have been very kind, and would have shared in every fatigue, I am sure; but I did not think it right for either of them. Kitty is slight and delicate; and Mary studies so much, that her hours of repose should not be broken in on.My aunt Phillips came to Longbourn on Tuesday, after my father went away; and was so good as to stay till Thursday with me. She was of great use and comfort to us all. And Lady Lucas has been very kind; she walked here on Wednesday morning to condole with us, and offered her services, or any of her daughters', if they should be of use to us.""She had better have stayed at home," cried Elizabeth; "perhaps she MEANT well, but, under such a misfortune as this, one cannot see too little of one's neighbours. Assistance is impossible; condolence insufferable. Let them triumph over us at a distance, and be satisfied."She then proceeded to inquire into the measures which her father had intended to pursue, while in town, for the recovery of his daughter."He meant I believe," replied Jane, "to go to Epsom, the place where they last changed horses, see the postilions and try if anything could be made out from them. His principal object must be to discover the number of the hackney coach which took them from Clapham. It had come with a fare from London; and as he thought that the circumstance of a gentleman and lady's removing from one carriage into another might be remarked he meant to make inquiries at Clapham.If he could anyhow discover at what house the coachman had before set down his fare, he determined to make inquiries there, and hoped it might not be impossible to find out the stand and number of the coach. I do not know of any other designs that he had formed; but he was in such a hurry to be gone, and his spirits so greatly discomposed, that I had difficulty in finding out even so much as this."Chapter 48Глава 48The whole party were in hopes of a letter from Mr. Bennet the next morning, but the post came in without bringing a single line from him. His family knew him to be, on all common occasions, a most negligent and dilatory correspondent; but at such a time they had hoped for exertion. They were forced to conclude that he had no pleasing intelligence to send; but even of THAT they would have been glad to be certain. Mr. Gardiner had waited only for the letters before he set off.Все были уверены, что на следующее утро будет получено письмо от мистера Беннета, однако почта пришла и не принесла от него ни строчки. Члены его семьи хорошо знали, насколько он при обычных обстоятельствах небрежен в своей переписке, но рассчитывали, что сейчас он все же сделает над собой усилие. Приходилось думать, что он не может сообщить ничего хорошего, но даже об этом они рады были бы знать наверняка. Мистер Гардинер, который немного задержался в ожидании письма, уехал сразу же по прибытии почты.С его отъездом они могли хотя бы надеяться, что их будут держать в курсе происходящих событий. Прощаясь, мистер Гардинер обещал как можно скорее уговорить мистера Беннета вернуться в Лонгборн. Тем самым он успокоил свою сестру, которая видела в этом для мужа единственное спасение от гибели на дуэли.When he was gone, they were certain at least of receiving constant information of what was going on, and their uncle promised, at parting, to prevail on Mr. Bennet to return to Longbourn, as soon as he could, to the great consolation of his sister, who considered it as the only security for her husband's not being killed in a duel.Миссис Гардинер, считая, что племянницам может оказаться полезным ее присутствие, решила провести с детьми в Хартфордшире еще несколько дней. Она помогала им в уходе за миссис Беннет, и им было очень приятно побыть с ней в часы досуга.Mrs. Gardiner and the children were to remain in Hertfordshire a few days longer, as the former thought her presence might be serviceable to her nieces. She shared in their attendance on Mrs. Bennet, and was a great comfort to them in their hours of freedom.Другая тетка также проводила у них немало времени, желая, по ее словам, их развеселить и ободрить. Но так как у нее всегда были припасены свежие новости о расточительности и непорядочности Уикхема, она редко оставляла их менее удрученными, чем они чувствовали себя перед ее приходом.Their other aunt also visited them frequently, and always, as she said, with the design of cheering and heartening them up—though, as she never came without reporting some fresh instance of Wickham's extravagance or irregularity, she seldom went away without leaving them more dispirited than she found them.Весь Меритон старался теперь всячески очернить человека, который еще три месяца тому назад казался ему чуть ли не ангелом. Стало известно, что он задолжал решительно во всех лавках. Объявленный бесчестным соблазнителем, он стал притчей во языцех по всей округе. Все считали его самым испорченным человеком на свете и наперебой клялись, что никогда не были введены в заблуждение его внешней привлекательностью.All Meryton seemed striving to blacken the man who, but three months before, had been almost an angel of light. He was declared to be in debt to every tradesman in the place, and his intrigues, all honoured with the title of seduction, had been extended into every tradesman's family. Everybody declared that he was the wickedest young man in the world; and everybody began to find out that they had always distrusted the appearance of his goodness.И хотя Элизабет не верила и половине всех этих толков, они доказывали, насколько справедливой была тревога за доброе имя ее сестры. Даже Джейн, которая доверяла слухам еще меньше, почти потеряла надежду на благоприятный исход дела, тем более что, если бы, как ей хотелось верить, они все же бежали в Шотландию, от беглецов уже должны были прийти какие-то вести.Elizabeth, though she did not credit above half of what was said, believed enough to make her former assurance of her sister's ruin more certain; and even Jane, who believed still less of it, became almost hopeless, more especially as the time was now come when, if they had gone to Scotland, which she had never before entirely despaired of, they must in all probability have gained some news of them.Мистер Гардинер покинул Лонгборн в воскресенье. Во вторник его жена получила от него письмо, в котором говорилось, что он отыскал брата сразу же по прибытии и уговорил его переехать на ГрейсчЈрч-стрит. До его приезда мистер Беннет побывал в Эпсоме и Клэпхеме, однако ему не удалось там узнать ничего существенного. Теперь он решил справиться во всех крупных гостиницах города, считая вполне вероятным, что, прибыв в Лондон, беглецы не сразу поселились на частной квартире.Mr. Gardiner left Longbourn on Sunday; on Tuesday his wife received a letter from him; it told them that, on his arrival, he had immediately found out his brother, and persuaded him to come to Gracechurch Street; that Mr. Bennet had been to Epsom and Clapham, before his arrival, but without gaining any satisfactory information; and that he was now determined to inquire at all the principal hotels in town, as Mr. Bennet thought it possible they might have gone to one of them, on their first coming to London, before they procured lodgings.Сам мистер Гардинер не рассчитывал на успех этих поисков, но, так как его брат был ими всецело поглощен, он по мере сил старался ему помогать. Далее он сообщал, что мистер Беннет в настоящее время совершенно не склонен покинуть Лондон, и обещал вскоре написать снова. В конце находился следующий постскриптум:Mr. Gardiner himself did not expect any success from this measure, but as his brother was eager in it, he meant to assist him in pursuing it. He added that Mr. Bennet seemed wholly disinclined at present to leave London and promised to write again very soon. There was also a postscript to this effect:"Я попросил полковника Форстера, чтобы он, по возможности, выяснил у друзей молодого человека в полку, есть ли у Уикхема родственники или знакомые, которые могли бы знать, в какой части Лондона он скрывается.Если кого-нибудь удастся найти, это даст в наши руки важную нить для дальнейших поисков. Пока у нас нет ничего, чем бы мы могли руководствоваться. Полковник Форстер, я уверен, сделает все от него зависящее, чтобы выполнить нашу просьбу. Но позднее мне пришла в голову мысль, что Лиззи, быть может, лучше, чем кто-либо другой, знает имена его родственников, у которых он мог бы остановиться"."I have written to Colonel Forster to desire him to find out, if possible, from some of the young man's intimates in the regiment, whether Wickham has any relations or connections who would be likely to know in what part of town he has now concealed himself.Элизабет легко поняла, как могло возникнуть подобное предположение. Однако она не располагала сведениями в этом роде и считала комплимент незаслуженным. Ей не приходилось слышать ни о каких родственниках Уикхема, кроме его отца и матери, которые скончались много лет тому назад. Можно было, однако, допустить, что кто-нибудь из его приятелей по ***ширскому полку знает больше. И хотя она верила в это мало, обращение к полковнику Форстеру позволяло на что-то надеяться.If there were anyone that one could apply to with a probability of gaining such a clue as that, it might be of essential consequence. At present we have nothing to guide us. Colonel Forster will, I dare say, do everything in his power to satisfy us on this head. But, on second thoughts, perhaps, Lizzy could tell us what relations he has now living, better than any other person."Все дни были теперь наполнены различными тревогами. Но самыми беспокойными были минуты ожидания почты. Прибытие писем стало важнейшим событием каждого дня. Только из них можно было узнать о хорошем или плохом повороте событий. И каждый новый день мог принести наконец важные вести.Elizabeth was at no loss to understand from whence this deference to her authority proceeded; but it was not in her power to give any information of so satisfactory a nature as the compliment deserved. She had never heard of his having had any relations, except a father and mother, both of whom had been dead many years. It was possible, however, that some of his companions in the ——shire might be able to give more information; and though she was not very sanguine in expecting it, the application was a something to look forward to.Однако прежде чем до них опять дошли известия от мистера Гардинера, было получено послание совсем иного рода, адресованное мистеру Беннету. Оно было написано мистером Коллинзом. Мистер Беннет оставил распоряжение вскрывать всю приходящую на его имя корреспонденцию, и письмо было прочитано Джейн. Вместе с ней письмо кузена прочла и Элизабет, которой были хорошо знакомы особенности его стиля. В письме говорилось:Every day at Longbourn was now a day of anxiety; but the most anxious part of each was when the post was expected. The arrival of letters was the grand object of every morning's impatience. Through letters, whatever of good or bad was to be told would be communicated, and every succeeding day was expected to bring some news of importance."Дорогой сэр, принимая во внимание наше с Вами родство и занимаемое мною положение в обществе, я счел своим долгом выразить свое соболезнование по поводу печального события, о котором мы узнали только вчера, получив письмо из Хартфордшира. Поверьте, дорогой сэр, мы с миссис Коллинз вполне искренне сочувствуем Вам и всей Вашей высокочтимой семье в постигшем Вас горе, которое должно быть особенно глубоким, поскольку его причину невозможно исцелить временем.But before they heard again from Mr. Gardiner, a letter arrived for their father, from a different quarter, from Mr. Collins; which, as Jane had received directions to open all that came for him in his absence, she accordingly read; and Elizabeth, who knew what curiosities his letters always were, looked over her, and read it likewise. It was as follows:Со своей стороны, я не пожалею доводов, которые могли бы как-то смягчить для Вас столь серьезное несчастье или принести утешение при подобных, тягостных для Вашего родительского сердца обстоятельствах.Кончина Вашей дочери могла бы в сравнении с ними казаться благом. И - тем печальнее - скорбь о случившемся еще усугубляется в данном случае из-за того, что, как я узнал от моей дорогой Шарлотты, безнравственность Вашей дочери в какой-то мере объясняется излишней терпимостью, допущенной при ее воспитании. К утешению ее родителей, я все же склонен предполагать в ней природные дурные наклонности, без которых она не могла бы совершить столь тяжкого проступка в столь юные годы.Однако, как бы там ни было, Вы заслуживаете глубочайшего участия. Кроме миссис Коллинз, его разделяют со мной также леди Кэтрин и мисс де Бэр, коих я уже уведомил о злосчастном событии. И они присоединяются к моему опасению, что ложный шаг одной из Ваших дочерей может нанести непоправимый ущерб благополучию ее сестер. Ибо, как соизволила выразиться леди Кэтрин, едва ли кто-нибудь захочет теперь породниться с Вашей семьей."MY DEAR SIR,Это соображение побуждает меня с особым удовольствием вспомнить о некотором происшествии в ноябре прошлого года. Если бы дело тогда приняло иной оборот, я должен был бы сейчас делить наравне с Вами все Ваше горе и весь позор."I feel myself called upon, by our relationship, and my situation in life, to condole with you on the grievous affliction you are now suffering under, of which we were yesterday informed by a letter from Hertfordshire. Be assured, my dear sir, that Mrs. Collins and myself sincerely sympathise with you and all your respectable family, in your present distress, which must be of the bitterest kind, because proceeding from a cause which no time can remove.Позвольте же, дорогой сэр, пожелать Вам утешения в той мере, в какой это возможно, и посоветовать навеки отторгнуть от себя недостойную дочь, предоставив ей самой пожинать плоды своего порочного поведения.Остаюсь, дорогой сэр, и т.д. и т.д.".No arguments shall be wanting on my part that can alleviate so severe a misfortune—or that may comfort you, under a circumstance that must be of all others the most afflicting to a parent's mind.Мистер Гардинер не писал ничего, пока не получил ответа от полковника Форстера. Ответ этот оказался неблагоприятным. Стало известно, что у Уикхема нет ни одного родственника, с которым он поддерживал бы общение, и что у него вообще не осталось близкой родни.The death of your daughter would have been a blessing in comparison of this. And it is the more to be lamented, because there is reason to suppose as my dear Charlotte informs me, that this licentiousness of behaviour in your daughter has proceeded from a faulty degree of indulgence; though, at the same time, for the consolation of yourself and Mrs. Bennet, I am inclined to think that her own disposition must be naturally bad, or she could not be guilty of such an enormity, at so early an age.В прежние времена он имел довольно много знакомых, однако после вступления в полк он, по-видимому, не сохранил с ними дружеских связей. Поэтому нельзя было назвать ни одного человека, который мог бы рассказать об Уикхеме что-нибудь новое.Кроме того, что он прятался от родных Лидии, он, как оказалось, должен был скрываться еще и по другой причине. Огромные карточные долги вконец расстроили его денежные дела. По мнению полковника Форстера, для покрытия его долгов в Брайтоне потребовалось бы более тысячи фунтов. Заметную часть этой суммы он задолжал торговцам в городке, однако долги чести составляли львиную долю. Мистер Гардинер не пытался скрыть эти подробности от своих родственников в Лонгборне. С ужасом выслушав это сообщение, Джейн воскликнула:Howsoever that may be, you are grievously to be pitied; in which opinion I am not only joined by Mrs. Collins, but likewise by Lady Catherine and her daughter, to whom I have related the affair. They agree with me in apprehending that this false step in one daughter will be injurious to the fortunes of all the others; for who, as Lady Catherine herself condescendingly says, will connect themselves with such a family?— Картежник! Вот уж совсем не ожидала. Мне даже в голову это не приходило!Мистер Гардинер добавлял, что уже на следующий день, то есть в субботу, они могут ждать возвращения мистера Беннета. Расстроенный неудачей предпринятых им попыток, мистер Беннет уступил настойчивым уговорам шурина вернуться домой, поручив ему принимать необходимые меры сообразно с обстоятельствами. Когда об этом узнала миссис Беннет, она, вопреки предположениям дочерей, вовсе не выразила того удовлетворения, которого можно было ожидать, зная ее беспокойство за жизнь мужа.And this consideration leads me moreover to reflect, with augmented satisfaction, on a certain event of last November; for had it been otherwise, I must have been involved in all your sorrow and disgrace.— Как! - воскликнула она. - Бросить там бедную Лидию? Он не покинет Лондон, пока их не найдет! Кто же будет стреляться с Уикхемом и заставит его на ней жениться?Миссис Гардинер хотела уже вернуться вместе с детьми к себе домой, и, так как на следующий день ждали приезда мистера Беннета, она могла теперь уехать. Поэтому она воспользовалась посланным из Лонгборна экипажем, на котором затем возвратился его хозяин.Let me then advise you, dear sir, to console yourself as much as possible, to throw off your unworthy child from your affection for ever, and leave her to reap the fruits of her own heinous offense.Она покинула Лонгборн, так и не разрешив загадку отношений между Элизабет и ее дербиширским другом, над которой ломала голову с самого отъезда из Лэмтона. Элизабет никогда первая не называла его имени. Не было и письма, которое, как казалось миссис Гардинер, он мог послать им вдогонку. Со времени их возвращения на имя племянницы не приходило ничего, что могло быть отправлено из Пемберли."I am, dear sir, etc., etc."Печальные семейные обстоятельства вполне оправдывали упадок духа у Элизабет, - искать каких-либо других причин для его объяснения было незачем. Между тем сама Элизабет, достаточно разобравшись к этому времени в своих чувствах, отлично понимала, что ей было бы легче перенести позор Лидии, не будь она знакома с мистером Дарси. По ее мнению, в этом случае количество бессонных ночей сократилось бы для нее по меньшей мере наполовину.Mr. Gardiner did not write again till he had received an answer from Colonel Forster; and then he had nothing of a pleasant nature to send. It was not known that Wickham had a single relationship with whom he kept up any connection, and it was certain that he had no near one living.Мистер Беннет по возвращении в Лонгборн был полон свойственного ему философического спокойствия. Он разговаривал не больше, чем обычно, и вовсе не упоминал обстоятельства, из-за которого ездил в Лондон, так что дочери долго не решались с ним об этом заговорить.His former acquaintances had been numerous; but since he had been in the militia, it did not appear that he was on terms of particular friendship with any of them. There was no one, therefore, who could be pointed out as likely to give any news of him.Молчание наконец нарушила Элизабет, осмелившаяся затронуть запретную тему за послеобеденным чаем. Выраженное ею сочувствие по поводу всего, что ему пришлось пережить, мистер Беннет встретил словами:And in the wretched state of his own finances, there was a very powerful motive for secrecy, in addition to his fear of discovery by Lydia's relations, for it had just transpired that he had left gaming debts behind him to a very considerable amount. Colonel Forster believed that more than a thousand pounds would be necessary to clear his expenses at Brighton. He owed a good deal in town, but his debts of honour were still more formidable. Mr. Gardiner did not attempt to conceal these particulars from the Longbourn family. Jane heard them with horror.— Не будем об этом вспоминать. Кому же за это расплачиваться, как не мне? Все, что случилось, - дело моих рук, и я за все в ответе.— Вы не должны слишком строго себя судить, - сказала Элизабет."A gamester!" she cried. "This is wholly unexpected. I had not an idea of it."— Твой совет приходится очень кстати. Снисхождение к собственной персоне свойственно человеческой природе. Нет, Лиззи, дай мне хоть раз в жизни почувствовать всю глубину своей вины. Не бойся, это меня не сломит. Подобное чувство проходит довольно быстро.Mr. Gardiner added in his letter, that they might expect to see their father at home on the following day, which was Saturday. Rendered spiritless by the ill-success of all their endeavours, he had yielded to his brother-in-law's entreaty that he would return to his family, and leave it to him to do whatever occasion might suggest to be advisable for continuing their pursuit. When Mrs. Bennet was told of this, she did not express so much satisfaction as her children expected, considering what her anxiety for his life had been before.— Вы думаете, они в Лондоне?"What, is he coming home, and without poor Lydia?" she cried. "Sure he will not leave London before he has found them. Who is to fight Wickham, and make him marry her, if he comes away?"— Конечно. Где же еще они могли бы так хорошо спрятаться?As Mrs. Gardiner began to wish to be at home, it was settled that she and the children should go to London, at the same time that Mr. Bennet came from it. The coach, therefore, took them the first stage of their journey, and brought its master back to Longbourn.— Лидия ведь всегда мечтала попасть в Лондон! - вставила Китти.— Значит, она добилась, чего хотела, - сухо ответил отец. - Возможно, ее пребывание там продлится довольно долго.Mrs. Gardiner went away in all the perplexity about Elizabeth and her Derbyshire friend that had attended her from that part of the world. His name had never been voluntarily mentioned before them by her niece; and the kind of half-expectation which Mrs. Gardiner had formed, of their being followed by a letter from him, had ended in nothing. Elizabeth had received none since her return that could come from Pemberley.После короткой паузы он добавил:The present unhappy state of the family rendered any other excuse for the lowness of her spirits unnecessary; nothing, therefore, could be fairly conjectured from THAT, though Elizabeth, who was by this time tolerably well acquainted with her own feelings, was perfectly aware that, had she known nothing of Darcy, she could have borne the dread of Lydia's infamy somewhat better. It would have spared her, she thought, one sleepless night out of two.— Лиззи, я на тебя не в обиде за сделанное тобой в мае столь оправдавшееся предостережение, ведь оно, учитывая обстоятельства, свидетельствует в пользу здравого смысла.Разговор был прерван появлением Джейн, которая пришла приготовить чай для миссис Беннет.When Mr. Bennet arrived, he had all the appearance of his usual philosophic composure. He said as little as he had ever been in the habit of saying; made no mention of the business that had taken him away, and it was some time before his daughters had courage to speak of it.— Что за великолепное представление! - воскликнул мистер Беннет. - Оно придает горю вашей матери такой благородный оттенок. С завтрашнего дня я последую ее примеру: засяду в ночном колпаке и халате в библиотеке и постараюсь причинять вам как можно больше хлопот. Или, быть может, мне подождать, пока от нас сбежит Китти?It was not till the afternoon, when he had joined them at tea, that Elizabeth ventured to introduce the subject; and then, on her briefly expressing her sorrow for what he must have endured, he replied,— Я никуда не собираюсь сбегать, - ответила Китти с раздражением. - Если я когда-нибудь попаду в Брайтон, ничего подобного со мной не случится.— Ты попадешь в Брайтон? Я и за пятьдесят фунтов не отпущу тебя даже до Ист-Бэрна. Нет, Китти, наконец-то я научился осторожности. И тебе это придется почувствовать. Ни один офицер больше не переступит порога моего дома - и носа не сунет в нашу деревню. И никаких больше танцев - если только тебе не вздумается танцевать с одной из сестер. Я не позволю тебе выходить из дома, пока ты не докажешь, что способна заниматься чем-то разумным хоть десять минут в течение суток."Say nothing of that. Who should suffer but myself? It has been my own doing, and I ought to feel it."Китти, принявшая эти слова всерьез, горько расплакалась."You must not be too severe upon yourself," replied Elizabeth.— Ну, так и быть, - сказал мистер Беннет, - можешь не огорчаться. Если на протяжении десяти лет ты будешь паинькой, к концу срока я непременно свожу тебя на какое-нибудь обозрение."You may well warn me against such an evil. Human nature is so prone to fall into it! No, Lizzy, let me once in my life feel how much I have been to blame. I am not afraid of being overpowered by the impression. It will pass away soon enough.""Do you suppose them to be in London?""Yes; where else can they be so well concealed?""And Lydia used to want to go to London," added Kitty."She is happy then," said her father drily; "and her residence there will probably be of some duration."Then after a short silence he continued:"Lizzy, I bear you no ill-will for being justified in your advice to me last May, which, considering the event, shows some greatness of mind."They were interrupted by Miss Bennet, who came to fetch her mother's tea."This is a parade," he cried, "which does one good; it gives such an elegance to misfortune! Another day I will do the same; I will sit in my library, in my nightcap and powdering gown, and give as much trouble as I can; or, perhaps, I may defer it till Kitty runs away.""I am not going to run away, papa," said Kitty fretfully. "If I should ever go to Brighton, I would behave better than Lydia.""YOU go to Brighton. I would not trust you so near it as Eastbourne for fifty pounds! No, Kitty, I have at last learnt to be cautious, and you will feel the effects of it. No officer is ever to enter into my house again, nor even to pass through the village. Balls will be absolutely prohibited, unless you stand up with one of your sisters. And you are never to stir out of doors till you can prove that you have spent ten minutes of every day in a rational manner."Kitty, who took all these threats in a serious light, began to cry."Well, well," said he, "do not make yourself unhappy. If you are a good girl for the next ten years, I will take you to a review at the end of them."Chapter 49Глава 49Two days after Mr. Bennet's return, as Jane and Elizabeth were walking together in the shrubbery behind the house, they saw the housekeeper coming towards them, and, concluding that she came to call them to their mother, went forward to meet her; but, instead of the expected summons, when they approached her, she said to Miss Bennet,Спустя два дня после возвращения мистера Беннета, когда Джейн и Элизабет гуляли позади дома среди зарослей кустарника, они увидели приближавшуюся к ним домоправительницу. Подумав, что она идет за ними, чтобы позвать их к миссис Беннет, они пошли ей навстречу. Но вместо того чтобы передать какое-нибудь поручение матери, она сказала, обращаясь к Джейн:— Прошу прощения, сударыня, что помешала вашему разговору. Я подумала, что из Лондона пришли, быть может, добрые вести, и мне захотелось узнать, в чем они заключаются."I beg your pardon, madam, for interrupting you, but I was in hopes you might have got some good news from town, so I took the liberty of coming to ask."— Что вы имеете в виду, Хилл? Из Лондона не было никаких писем."What do you mean, Hill? We have heard nothing from town."— Как, сударыня, - с большим удивлением воскликнула миссис Хилл, - вы не знаете, что к хозяину прибыл нарочный от мистера Гардинера? Прошло не менее получаса с тех пор, как он передал пакет мистеру Беннету."Dear madam," cried Mrs. Hill, in great astonishment, "don't you know there is an express come for master from Mr. Gardiner? He has been here this half-hour, and master has had a letter."Желая поскорее узнать о новостях, сестры без лишних слов бросились к дому. Пробежав холл, они заглянули сперва в комнату для завтрака, потом в библиотеку и, не найдя отца там, были уже готовы искать его наверху, в комнате матери, когда встретившийся им дворецкий сказал:— Если вы, сударыни, ищете хозяина, то попробуйте догнать его около рощи - он только что пошел в том направлении.Away ran the girls, too eager to get in to have time for speech. They ran through the vestibule into the breakfast-room; from thence to the library; their father was in neither; and they were on the point of seeking him upstairs with their mother, when they were met by the butler, who said:Пользуясь этим указанием, они снова миновали холл и побежали прямо через газон догонять отца, который решительным шагом направлялся к группе деревьев на краю усадьбы."If you are looking for my master, ma'am, he is walking towards the little copse."Более полная и менее привыкшая к бегу старшая сестра вскоре отстала, тогда как запыхавшаяся младшая, догнав отца, с нетерпением забросала его вопросами:Upon this information, they instantly passed through the hall once more, and ran across the lawn after their father, who was deliberately pursuing his way towards a small wood on one side of the paddock.— Ах, папа, что там такое? Есть новости? Что-нибудь от дяди Гардинера?Jane, who was not so light nor so much in the habit of running as Elizabeth, soon lagged behind, while her sister, panting for breath, came up with him, and eagerly cried out:— Да, он прислал письмо с нарочным."Oh, papa, what news—what news? Have you heard from my uncle?"— Что же он пишет? Хорошее или плохое?"Yes I have had a letter from him by express."— Разве мы можем ожидать хороших вестей? - сказал отец, вынимая из кармана письмо. - Впрочем, тебе, быть может, интересно его прочесть."Well, and what news does it bring—good or bad?"Элизабет нетерпеливо выхватила письмо, как раз в ту минуту, когда их догнала Джейн."What is there of good to be expected?" said he, taking the letter from his pocket. "But perhaps you would like to read it."— Прочти-ка вслух, - попросил мистер Беннет, - я сам едва ли в нем разобрался как следует.Elizabeth impatiently caught it from his hand. Jane now came up."Грейсчэрч-стрит, понедельник, 2 августа.Дорогой брат,"Read it aloud," said their father, "for I hardly know myself what it is about."наконец-то могу сообщить некоторые сведения о моей племяннице, которые, я надеюсь, должны Вас несколько успокоить. Вскоре после Вашего отъезда в субботу мне удалось выяснить, в какой части Лондона они скрываются. О подробностях расскажу Вам при встрече. Достаточно знать, что они обнаружены и что я видел обоих...""Gracechurch Street, Monday, August 2.— Ну вот, теперь мы убедились, что все вышло, как я и предполагала, - перебила Джейн, - они поженились!"MY DEAR BROTHER,Элизабет продолжила чтение."At last I am able to send you some tidings of my niece, and such as, upon the whole, I hope it will give you satisfaction. Soon after you left me on Saturday, I was fortunate enough to find out in what part of London they were. The particulars I reserve till we meet; it is enough to know they are discovered. I have seen them both—"— "Я видел обоих. Они не поженились, и никаких приготовлений к свадьбе я не заметил. Однако, если Вы согласитесь с предложениями, которые я осмелился сделать от Вашего имени, я надеюсь, что свадьба произойдет достаточно быстро."Then it is as I always hoped," cried Jane; "they are married!"Все, что от Вас требуется, - это письменно подтвердить ее пятую долю в пяти тысячах фунтов, остающихся Вашим детям после смерти родителей, а также ежегодную выплату ей ста фунтов, пока Вы живы.Elizabeth read on:После всего, что случилось, я без колебаний согласился с этими условиями, пользуясь привилегией быть Вашим доверенным лицом. Это письмо я посылаю с нарочным, так как Ваш ответ должен быть получен как можно скорее. Вышесказанное позволит Вам понять, что положение мистера Уикхема вовсе не столь безнадежно, как представляется многим."I have seen them both. They are not married, nor can I find there was any intention of being so; but if you are willing to perform the engagements which I have ventured to make on your side, I hope it will not be long before they are.В этом смысле все были введены в заблуждение, и я счастлив сообщить, что даже после выплаты всех долгов у него сохранится небольшая сумма, которую он сможет отложить на имя моей племянницы в добавление к ее собственным средствам. Если, как я рассчитываю, Вы подтвердите мои полномочия действовать от Вашего имени во всем этом деле, я незамедлительно поручу Хагерстону подготовить соответствующий контракт.All that is required of you is, to assure to your daughter, by settlement, her equal share of the five thousand pounds secured among your children after the decease of yourself and my sister; and, moreover, to enter into an engagement of allowing her, during your life, one hundred pounds per annum.Вам совершенно не нужно снова приезжать в Лондон, поэтому спокойно оставайтесь в Лонгборне, полагаясь на мои старания и заботы. Пришлите ответ как можно скорее и будьте добры выразиться достаточно определенно. Мы здесь решили - и я рассчитываю на Ваше одобрение, - что племянница должна отправиться в церковь из нашего дома. К нам она переберется сегодня. Я напишу Вам еще раз, как только будут уточнены некоторые подробности.These are conditions which, considering everything, I had no hesitation in complying with, as far as I thought myself privileged, for you. I shall send this by express, that no time may be lost in bringing me your answer. You will easily comprehend, from these particulars, that Mr. Wickham's circumstances are not so hopeless as they are generally believed to be.Ваш и т.д.Эдв. Гардинер".The world has been deceived in that respect; and I am happy to say there will be some little money, even when all his debts are discharged, to settle on my niece, in addition to her own fortune. If, as I conclude will be the case, you send me full powers to act in your name throughout the whole of this business, I will immediately give directions to Haggerston for preparing a proper settlement.— Может ли это быть? - сложив письмо, проговорила Элизабет. - Неужели он на ней женится?— Значит, Уикхем вовсе не такой негодяй, каким мы себе его представляли! - воскликнула Джейн. - Папа, милый, поздравляю Вас!There will not be the smallest occasion for your coming to town again; therefore stay quiet at Longbourn, and depend on my diligence and care. Send back your answer as fast as you can, and be careful to write explicitly. We have judged it best that my niece should be married from this house, of which I hope you will approve. She comes to us to-day. I shall write again as soon as anything more is determined on.— Вы уже ответили на письмо? - спросила Элизабет.Yours, etc.,— Еще нет. Но это следует сделать поскорее."EDW. GARDINER."Элизабет принялась горячо уговаривать отца не откладывать дела ни на минуту."Is it possible?" cried Elizabeth, when she had finished. "Can it be possible that he will marry her?"— Папа, пожалуйста, - взмолилась она, - возвращайтесь и напишите дяде тотчас же. Вы только подумайте, как опасно при таких обстоятельствах малейшее промедление!"Wickham is not so undeserving, then, as we thought him," said her sister. "My dear father, I congratulate you."— Может быть, мне написать письмо от вашего имени, - предложила Джейн, - если вам неприятно сделать это самому?"And have you answered the letter?" cried Elizabeth.— Разумеется, неприятно, - ответил он. - Но, увы, письмо должно быть написано."No; but it must be done soon."С этими словами они зашагали обратно к дому.— Я бы хотела спросить об одном, - сказала Элизабет. - Вы примете предложенные условия?Most earnestly did she then entreaty him to lose no more time before he wrote.— Приму ли я условия? Да мне просто стыдно за него оттого, что он так мало потребовал."Oh! my dear father," she cried, "come back and write immediately. Consider how important every moment is in such a case."— И она должна стать его женой! Даже при том, что он такой человек!"Let me write for you," said Jane, "if you dislike the trouble yourself."— Да, да, стать его женой. Теперь уже ничего не поделаешь. Но мне бы хотелось понять две вещи. Во-первых, сколько денег ему посулил ваш дядюшка, а во-вторых, каким образом я смогу эти деньги ему вернуть?— Деньги? - воскликнула Джейн. - Дядюшке? Что вы имеете в виду?"I dislike it very much," he replied; "but it must be done."— А то, что ни один человек в здравом уме не женился бы на Лидии ради какой-то сотни фунтов в год при моей жизни и пятидесяти, когда я умру.And so saying, he turned back with them, and walked towards the house.— В самом деле, - сказала Элизабет, - это не приходило мне раньше в голову. Будут выплачены долги, да еще что-то останется! Без дядюшки тут, конечно, не обошлось. Какой он у нас добрый и щедрый! Но как бы это его не разорило! Небольшая сумма тут бы не помогла."And may I ask—" said Elizabeth; "but the terms, I suppose, must be complied with."— Никоим образом, - согласился отец. - Уикхем был бы дураком, женись он на ней меньше чем за десять тысяч. Мне бы не хотелось думать о нем так плохо сразу после того, как мы с ним породнимся."Complied with! I am only ashamed of his asking so little."— Десять тысяч? Силы небесные! Но разве мы могли бы вернуть даже половину такой суммы?Мистер Беннет ничего не ответил, и каждый из них, погруженный в собственные думы, не сказал ни слова, пока они не подошли к дому. Отец прошел прямо в библиотеку, чтобы написать письмо, а дочери направились в комнату для завтрака."And they MUST marry! Yet he is SUCH a man!"— Неужели они в самом деле поженятся? - воскликнула Элизабет. - Просто не верится! И этому мы еще должны радоваться! Поженятся без малейшей надежды на семейное счастье и несмотря на все пороки ее будущего мужа, - вот в чем теперь ее спасенье! Ах, Лидия, Лидия!"Yes, yes, they must marry. There is nothing else to be done. But there are two things that I want very much to know; one is, how much money your uncle has laid down to bring it about; and the other, how am I ever to pay him."— Я утешаю себя мыслью, - сказала Джейн, - что он не женился бы на Лидии, если бы не питал к ней настоящего чувства. И хотя наш добрый дядя чем-то ему помог, мне не верится, что речь могла идти о десяти тысячах или даже о чем-то к этому близком. У Гардинеров есть дети и, может быть, будут еще. Разве дядя вправе отнимать у них даже половину подобной суммы?"Money! My uncle!" cried Jane, "what do you mean, sir?"— Если бы мы знали его долги, - сказала Элизабет, - да еще выяснили, сколько денег, согласно брачному контракту, он отложит на имя сестры, мы могли бы точно определить, что ему посулил дядя. У самого Уикхема нет за душой и шестипенсовика. Нам никогда не удастся расплатиться с дядей и тетей. То, что они решились принять Лидию под свой кров, окружить ее заботой и защитить своим добрым именем, является с их стороны такой жертвой, которая заслуживает многих лет благодарности. Сейчас она уже должна быть у них! Если даже такое их великодушие по-настоящему ее не растрогает, она вообще не заслуживает счастья. Как она смогла посмотреть тетушке в глаза!"I mean, that no man in his senses would marry Lydia on so slight a temptation as one hundred a year during my life, and fifty after I am gone."— Надо постараться не вспоминать обо всем, что натворили Уикхем и Лидия, - сказала Джейн. - Так хочется поверить в их будущее благополучие! Его согласие на брак с ней - залог того, что он начинает исправляться. Взаимная привязанность сделает их менее легкомысленными, и они, я надеюсь, заживут разумно и счастливо, а их прежнее поведение мало-помалу будет забыто."That is very true," said Elizabeth; "though it had not occurred to me before. His debts to be discharged, and something still to remain! Oh! it must be my uncle's doings! Generous, good man, I am afraid he has distressed himself. A small sum could not do all this."— Их поведение было таким, - ответила Элизабет, - что ни мне, ни тебе и никому другому о нем не забыть. Об этом и говорить нечего."No," said her father; "Wickham's a fool if he takes her with a farthing less than ten thousand pounds. I should be sorry to think so ill of him, in the very beginning of our relationship."Здесь обе они вспомнили, что их мать едва ли что-нибудь знает о полученном письме, и зашли в библиотеку спросить у отца, не хочет ли он, чтобы она о нем узнала. Отец еще продолжал писать. Не поднимая головы, он равнодушно ответил:"Ten thousand pounds! Heaven forbid! How is half such a sum to be repaid?"— Это ваше дело.— А можно взять письмо, чтобы прочесть его маме?Mr. Bennet made no answer, and each of them, deep in thought, continued silent till they reached the house. Their father then went on to the library to write, and the girls walked into the breakfast-room.— Берите что хотите и оставьте меня в покое.Элизабет схватила письмо с письменного стола, и они побежали наверх. У миссис Беннет оказались в это время Мэри и Китти, поэтому достаточно было одного сообщения. После нескольких слов о приходе хороших вестей письмо было прочтено вслух. Миссис Беннет едва смогла совладать со своими чувствами."And they are really to be married!" cried Elizabeth, as soon as they were by themselves. "How strange this is! And for THIS we are to be thankful. That they should marry, small as is their chance of happiness, and wretched as is his character, we are forced to rejoice. Oh, Lydia!"Как только Джейн дошла до надежд мистера Гардинера на предстоящую свадьбу, на ее лице выразился необыкновенный восторг, и каждая следующая фраза увеличивала ее ликование. Теперь она пришла в такое же возбуждение от счастья, в каком пребывала прежде из-за тревог и огорчений. Ей было достаточно знать, что ее дочь выходит замуж. Забота о благополучии дочери, так же, как сожаление о ее легкомысленном поступке, совершенно не приходили ей в голову."I comfort myself with thinking," replied Jane, "that he certainly would not marry Lydia if he had not a real regard for her. Though our kind uncle has done something towards clearing him, I cannot believe that ten thousand pounds, or anything like it, has been advanced. He has children of his own, and may have more. How could he spare half ten thousand pounds?"— Лидия, девочка моя! - восклицала миссис Беннет. - Как это чудесно! Она будет замужем! Я скоро ее увижу! Выйдет замуж в шестнадцать лет! Добрый, хороший братец! Я была убеждена, что так кончится, - он должен был все устроить! Если бы вы знали, как мне хочется ее видеть! И душеньку Уикхема тоже! Но как же быть с туалетами? Что же делать со свадебным платьем? Надо сейчас же написать сестре Гардинер. Лиззи, голубушка, сбегай вниз к папе и разузнай у него, сколько он на это может дать денег. Ах, нет, постой! Я лучше схожу к нему сама. Китти, позвони, чтобы пришла Хилл. Я сию же минуту оденусь. Лидия, милочка моя! Вот будет праздник, когда она к нам приедет!"If he were ever able to learn what Wickham's debts have been," said Elizabeth, "and how much is settled on his side on our sister, we shall exactly know what Mr. Gardiner has done for them, because Wickham has not sixpence of his own. The kindness of my uncle and aunt can never be requited. Their taking her home, and affording her their personal protection and countenance, is such a sacrifice to her advantage as years of gratitude cannot enough acknowledge. By this time she is actually with them! If such goodness does not make her miserable now, she will never deserve to be happy! What a meeting for her, when she first sees my aunt!"Старшая дочь попыталась было остановить ее восторженные излияния, напомнив матери, сколь многим они обязаны мистеру Гардинеру.— Все кончилось хорошо, - добавила она, -только благодаря его доброте. По-видимому, он помог мистеру Уикхему значительной суммой.— Ну что ж, это вполне естественно! - ответила миссис Беннет. - Кому же и позаботиться о ней, как не родному дяде? Если бы у него не было семьи, его деньги достались бы мне и девочкам. Не считая подарков, мы от него впервые что-то получим. Но я так рада, так рада! Еще немного - и у меня будет замужняя дочь!.. Миссис Уикхем! Как это прекрасно звучит. А ведь всего только в июне ей исполнилось шестнадцать!"We must endeavour to forget all that has passed on either side," said Jane: "I hope and trust they will yet be happy. His consenting to marry her is a proof, I will believe, that he is come to a right way of thinking. Their mutual affection will steady them; and I flatter myself they will settle so quietly, and live in so rational a manner, as may in time make their past imprudence forgotten."Джейн, голубушка, я так разволновалась, что, наверно, не смогу ничего написать. О деньгах мы поговорим с папой позже. Но платье нужно заказать сию же минуту."Their conduct has been such," replied Elizabeth, "as neither you, nor I, nor anybody can ever forget. It is useless to talk of it."И она начала подробно обсуждать достоинства муслина, кисеи и батиста и хотела уже отправить обширный заказ, когда Джейн с некоторым трудом объяснила ей необходимость повременить с этим до того, как будет получено согласие мистера Беннета. Один день задержки, как объяснила Джейн, не имел большого значения, и благодаря превосходному расположению духа миссис Беннет оказалась на этот раз более сговорчивой, чем обычно. В ее голове возникали все новые планы.It now occurred to the girls that their mother was in all likelihood perfectly ignorant of what had happened. They went to the library, therefore, and asked their father whether he would not wish them to make it known to her. He was writing and, without raising his head, coolly replied:— Как только я оденусь, - заявила она, - я тут же поеду в Меритон, чтобы сообщить о наших новостях сестре Филипс. А на обратном пути можно будет навестить еще Лукасов и миссис Лонг. Китти, беги вниз и прикажи заложить карету. Воздух, я уверена, будет мне очень полезен. Девочки, что вы хотите, чтобы я для вас сделала в Меритоне? А вот наконец и Хилл. Хилл, дорогая, вы слышали, какие у нас чудесные новости? Мисс Лидия выходит замуж! И вам всем подадут чашу с пуншем, чтобы вы как следует повеселились по случаю ее свадьбы."Just as you please."Миссис Хилл, разумеется, пришла в восторг, и Элизабет вместе с другими выслушала ее поздравления. После этого, утомленная суетой, она ушла к себе в комнату, чтобы обо всем спокойно подумать."May we take my uncle's letter to read to her?"Положение Лидии было достаточно плачевным. Однако следовало радоваться, что она не попала в худшую беду. И Элизабет этому радовалась. Заглядывая в будущее, нельзя было ждать для Лидии ни семейного счастья, ни обеспеченности. Но, вспоминая, чего только два часа назад все они так боялись, Элизабет не могла не оценить преимуществ такого исхода дела."Take whatever you like, and get away."Elizabeth took the letter from his writing-table, and they went upstairs together. Mary and Kitty were both with Mrs. Bennet: one communication would, therefore, do for all. After a slight preparation for good news, the letter was read aloud. Mrs. Bennet could hardly contain herself.As soon as Jane had read Mr. Gardiner's hope of Lydia's being soon married, her joy burst forth, and every following sentence added to its exuberance. She was now in an irritation as violent from delight, as she had ever been fidgety from alarm and vexation. To know that her daughter would be married was enough. She was disturbed by no fear for her felicity, nor humbled by any remembrance of her misconduct."My dear, dear Lydia!" she cried. "This is delightful indeed! She will be married! I shall see her again! She will be married at sixteen! My good, kind brother! I knew how it would be. I knew he would manage everything! How I long to see her! and to see dear Wickham too! But the clothes, the wedding clothes! I will write to my sister Gardiner about them directly. Lizzy, my dear, run down to your father, and ask him how much he will give her. Stay, stay, I will go myself. Ring the bell, Kitty, for Hill. I will put on my things in a moment. My dear, dear Lydia! How merry we shall be together when we meet!"Her eldest daughter endeavoured to give some relief to the violence of these transports, by leading her thoughts to the obligations which Mr. Gardiner's behaviour laid them all under."For we must attribute this happy conclusion," she added, "in a great measure to his kindness. We are persuaded that he has pledged himself to assist Mr. Wickham with money.""Well," cried her mother, "it is all very right; who should do it but her own uncle? If he had not had a family of his own, I and my children must have had all his money, you know; and it is the first time we have ever had anything from him, except a few presents. Well! I am so happy! In a short time I shall have a daughter married. Mrs. Wickham! How well it sounds! And she was only sixteen last June.My dear Jane, I am in such a flutter, that I am sure I can't write; so I will dictate, and you write for me. We will settle with your father about the money afterwards; but the things should be ordered immediately."She was then proceeding to all the particulars of calico, muslin, and cambric, and would shortly have dictated some very plentiful orders, had not Jane, though with some difficulty, persuaded her to wait till her father was at leisure to be consulted. One day's delay, she observed, would be of small importance; and her mother was too happy to be quite so obstinate as usual. Other schemes, too, came into her head."I will go to Meryton," said she, "as soon as I am dressed, and tell the good, good news to my sister Philips. And as I come back, I can call on Lady Lucas and Mrs. Long. Kitty, run down and order the carriage. An airing would do me a great deal of good, I am sure. Girls, can I do anything for you in Meryton? Oh! Here comes Hill! My dear Hill, have you heard the good news? Miss Lydia is going to be married; and you shall all have a bowl of punch to make merry at her wedding."Mrs. Hill began instantly to express her joy. Elizabeth received her congratulations amongst the rest, and then, sick of this folly, took refuge in her own room, that she might think with freedom.Poor Lydia's situation must, at best, be bad enough; but that it was no worse, she had need to be thankful. She felt it so; and though, in looking forward, neither rational happiness nor worldly prosperity could be justly expected for her sister, in looking back to what they had feared, only two hours ago, she felt all the advantages of what they had gained.Chapter 50Глава 50Mr. Bennet had very often wished before this period of his life that, instead of spending his whole income, he had laid by an annual sum for the better provision of his children, and of his wife, if she survived him. He now wished it more than ever. Had he done his duty in that respect, Lydia need not have been indebted to her uncle for whatever of honour or credit could now be purchased for her. The satisfaction of prevailing on one of the most worthless young men in Great Britain to be her husband might then have rested in its proper place.Мистер Беннет уже давно собирался начать что-то откладывать от своих доходов. При этом он мог бы постепенно скопить некоторую сумму и обеспечить будущее своих дочерей, а также и жены на случай, если бы ей довелось его пережить. И сейчас он с особой остротой почувствовал, насколько разумной была бы такая экономия. Если бы прежде он подобным образом исполнил свой долг, Лидия не была бы теперь обязана своему дяде выкупом доброго имени и чести. И тогда приобретение в качестве супруга самого дрянного молодого человека во всем королевстве было бы обставлено вполне подобающим образом.То, что такое сомнительное счастье будет целиком оплачено из средств шурина, серьезно огорчало мистера Беннета, поэтому он решил выяснить израсходованную сумму и при первой же возможности вернуть долг.Когда мистер Беннет женился, он предполагал, что можно не стремиться к экономии, так как подразумевалось, что у супругов должен родиться наследник. Став совершеннолетним, сын закрепил бы имение за семьей, обеспечив будущее вдовы и младших детей. Но, одна за другой, на свет появились пять дочерей, а сына все не было. Миссис Беннет сохраняла уверенность в предстоящем рождении наследника еще в течение многих лет после того, как родилась Лидия. В конце концов от надежд пришлось отказаться, однако копить деньги было уже поздно. Миссис Беннет не была бережлива по натуре, и только нежелание ее мужа влезать в долги не позволяло им расходовать средств больше, чем они получали от своего имения.He was seriously concerned that a cause of so little advantage to anyone should be forwarded at the sole expense of his brother-in-law, and he was determined, if possible, to find out the extent of his assistance, and to discharge the obligation as soon as he could.Свадебным контрактом за миссис Беннет и ее потомством было закреплено пять тысяч фунтов. Распределение денег между детьми зависело от решения родителей. Такое решение предстояло сейчас принять, по крайней мере, относительно Лидии. И у мистера Беннета не возникало колебаний по поводу условий, предложенных мистером Гардинером. Выразив самым любезным, хотя и кратким, образом свою признательность шурину за его доброту, он далее одобрил предпринятые мистером Гардинером шаги, а также подтвердил свое согласие выполнить взятые от его имени обязательства.When first Mr. Bennet had married, economy was held to be perfectly useless, for, of course, they were to have a son. The son was to join in cutting off the entail, as soon as he should be of age, and the widow and younger children would by that means be provided for. Five daughters successively entered the world, but yet the son was to come; and Mrs. Bennet, for many years after Lydia's birth, had been certain that he would. This event had at last been despaired of, but it was then too late to be saving. Mrs. Bennet had no turn for economy, and her husband's love of independence had alone prevented their exceeding their income.Раньше ему не пришло бы в голову, что он может выдать дочь за Уикхема - даже если бы сам Уикхем захотел на ней жениться - при столь незначительных затратах. Учитывая стоимость содержания Лидии, ее карманные расходы и частые денежные подарки, которые дочка получала от матери, при ежегодной выплате супругам ста фунтов он терял в год не больше десяти.То, что все это потребовало так мало усилий с его стороны, было не менее приятным сюрпризом. Сейчас он хотел бы, по возможности, избавиться от дальнейших хлопот. После первого порыва негодования, побудившего его пуститься на розыски дочери, он, естественно, вернулся к своей прежней невозмутимости. Письмо было написано весьма быстро, - мистер Беннет долго раздумывал, прежде чем что-нибудь предпринять, но, взявшись за дело, сразу же доводил его до конца. В заключительной части письма выражалось желание узнать, чем он еще обязан своему шурину. На Лидию он сердился так сильно, что от всякого обращения к дочери решил воздержаться.Five thousand pounds was settled by marriage articles on Mrs. Bennet and the children. But in what proportions it should be divided amongst the latter depended on the will of the parents. This was one point, with regard to Lydia, at least, which was now to be settled, and Mr. Bennet could have no hesitation in acceding to the proposal before him. In terms of grateful acknowledgment for the kindness of his brother, though expressed most concisely, he then delivered on paper his perfect approbation of all that was done, and his willingness to fulfil the engagements that had been made for him.Хорошие вести тотчас же разнеслись по дому и с невероятной быстротой распространились по всей округе. Конечно, толки о мисс Лидии приобрели бы значительно больший интерес, если бы ее воротили в Меритон или, еще того лучше, сослали на какую-нибудь отдаленную ферму.He had never before supposed that, could Wickham be prevailed on to marry his daughter, it would be done with so little inconvenience to himself as by the present arrangement. He would scarcely be ten pounds a year the loser by the hundred that was to be paid them; for, what with her board and pocket allowance, and the continual presents in money which passed to her through her mother's hands, Lydia's expenses had been very little within that sum.Однако по поводу ее замужества тоже можно было всласть посудачить. И пожелания счастья, не сходившие с уст злорадных кумушек городка, почти не утратили с переменой обстоятельств своей выразительности, так как брак с человеком, подобным Уикхему, говоря по совести, никак не мог оказаться счастливым.That it would be done with such trifling exertion on his side, too, was another very welcome surprise; for his wish at present was to have as little trouble in the business as possible. When the first transports of rage which had produced his activity in seeking her were over, he naturally returned to all his former indolence. His letter was soon dispatched; for, though dilatory in undertaking business, he was quick in its execution. He begged to know further particulars of what he was indebted to his brother, but was too angry with Lydia to send any message to her.Миссис Беннет в течение двух недель ни разу не выходила в столовую. Но этот счастливый день ознаменовался тем, что она наконец в наилучшем расположении духа возглавила стол. Стыд за Лидию ни малейшим образом не омрачил ее торжества.Мечта о свадьбе какой-нибудь из дочерей, ставшая ее навязчивой идеей с тех пор, как Джейн минуло шестнадцать лет, близилась к осуществлению. Ее мысли и разговоры вертелись только вокруг принадлежностей для свадебной церемонии, образчиков тонкого муслина, новых экипажей и новой прислуги. С необыкновенной энергией она принялась подыскивать какой-нибудь близко расположенный дом, который ее дочь могла бы занять после свадьбы. И, ничего не зная и даже не задумываясь о средствах, которыми будет располагать молодая пара, она отвергла немало домов, считая их неподходящими по своему расположению или размерам.— Мог бы подойти, пожалуй, Хэй-парк, - рассуждала она, - вздумай Голдинги из него выехать. Или большой дом в Стоуке, если бы только гостиная в нем была чуть-чуть побольше. Что же касается Эшуорта, то до него слишком далеко - я не перенесу, если нас будет разделять целых десять миль. А в Палвис Лодже совершенно невозможный верхний этаж!The good news spread quickly through the house, and with proportionate speed through the neighbourhood. It was borne in the latter with decent philosophy. To be sure, it would have been more for the advantage of conversation had Miss Lydia Bennet come upon the town; or, as the happiest alternative, been secluded from the world, in some distant farmhouse.Ее муж не мешал ей болтать подобным образом, пока в комнате находилась прислуга. Однако как только посторонние удалились, он обратился к ней со словами:But there was much to be talked of in marrying her; and the good-natured wishes for her well-doing which had proceeded before from all the spiteful old ladies in Meryton lost but a little of their spirit in this change of circumstances, because with such an husband her misery was considered certain.— Прежде чем вы, миссис Беннет, арендуете для вашей дочери и ее мужа одно из этих прекрасных имений или даже сразу все вместе, я бы хотел, чтобы между нами существовала ясная договоренность вот по какому вопросу. В один дом в нашей местности они никогда не будут допущены. Я отнюдь не собираюсь поощрять их легкомыслие, принимая их у себя в Лонгборне.Это заявление вызвало бурю протестов, но мистер Беннет оставался непоколебимым. И через некоторое время миссис Беннет в пылу спора обнаружила, к своему изумлению и ужасу, что ее супруг не собирается потратить ни одной гинеи на покупку свадебных туалетов. Он заявил, что Лидии не следует рассчитывать ни на какие знаки внимания с его стороны. Миссис Беннет это казалось непостижимым.It was a fortnight since Mrs. Bennet had been downstairs; but on this happy day she again took her seat at the head of her table, and in spirits oppressively high. No sentiment of shame gave a damp to her triumph.Подобная необузданность родительского гнева, из-за которой их дочь должна была потерять все, ради чего, собственно говоря, стоило выходить замуж, превосходила границы ее разумения. Недостаток свадебных туалетов казался ей гораздо более позорным обстоятельством, нежели бегство Лидии и ее совместная жизнь с Уикхемом в течение двух недель, перед свадьбой.Элизабет теперь горько раскаивалась, что в расстройстве чувств высказала мистеру Дарси свои опасения за судьбу Лидии. Поскольку ее бегство в скором времени должно было благополучно завершиться замужеством, можно было надеяться скрыть это происшествие от всех, кто не присутствовал тогда в Брайтоне.The marriage of a daughter, which had been the first object of her wishes since Jane was sixteen, was now on the point of accomplishment, and her thoughts and her words ran wholly on those attendants of elegant nuptials, fine muslins, new carriages, and servants. She was busily searching through the neighbourhood for a proper situation for her daughter, and, without knowing or considering what their income might be, rejected many as deficient in size and importance.Она не боялась, что он расскажет об этой истории посторонним. Едва ли она знала другого человека, чья сдержанность заслуживала бы большего доверия. Но ей было особенно больно, что именно ему стало известно об их семейном позоре. Дело было не в том, что от этого страдали какие-то ее собственные интересы. При всех обстоятельствах между ними лежала теперь непреодолимая пропасть.Даже если бы Лидия вышла замуж, как подобает порядочной девушке, нельзя было предположить, чтобы мистер Дарси породнился с семьей, ко всем недостаткам которой добавлялась еще родственная близость с человеком, столь заслуживающим его презрения.Мысль о подобном родстве должна была, разумеется, привести его в ужас. Стремление мистера Дарси заслужить ее благосклонность, столь бросавшееся в глаза в Дербишире, не могло, по здравом размышлении, устоять перед подобным ударом."Haye Park might do," said she, "if the Gouldings could quit it—or the great house at Stoke, if the drawing-room were larger; but Ashworth is too far off! I could not bear to have her ten miles from me; and as for Pulvis Lodge, the attics are dreadful."Она была подавлена, удручена, переживала утрату сама не зная чего. Его привязанность к ней стала ей вдруг особенно дорога - как раз тогда, когда уже нельзя было рассчитывать, что она сохранится. Элизабет хотелось знать о его жизни, хотя теперь трудно было предположить, что до нее будут доходить о нем какие-то сведения. И уверенность в том, что она могла бы прожить рука об руку с Дарси счастливую жизнь, пришла к ней тогда, когда у нее не осталось почти никакой надежды еще раз с ним встретиться."Как было бы польщено самолюбие Дарси, - нередко приходило ей в голову, - если бы он узнал, что его предложение, столь гордо отвергнутое ею всего лишь четыре месяца тому назад, было бы сейчас с радостью и благодарностью принято!" Она не сомневалась в его великодушии, которым он превосходил всех представителей своего пола. Но, будучи смертным, даже он не мог бы удержаться от сознания своего торжества.Her husband allowed her to talk on without interruption while the servants remained. But when they had withdrawn, he said to her:Лишь теперь стала она понимать, что он был как раз тем человеком, который больше всего подходил ей по своему нраву и склонностям. Свойства его ума и характера, хотя и отличные от ее собственных, отвечали всем ее требованиям. Союз между ними был бы благотворен для обоих. Легкость и жизнерадостность ее натуры придали бы больше мягкости его суждениям и манерам. А сама она стала бы более глубоким человеком благодаря его обширным знаниям, здравому смыслу и развитому уму.Увы, столь счастливому браку, который показал бы восхищенному человечеству, что собой представляет истинное супружеское счастье, было не суждено состояться! Вместо этого в семействе Беннетов вскоре должен был быть заключен брак иного рода, в котором всякая возможность супружеского счастья была заранее исключена."Mrs. Bennet, before you take any or all of these houses for your son and daughter, let us come to a right understanding. Into ONE house in this neighbourhood they shall never have admittance. I will not encourage the impudence of either, by receiving them at Longbourn."Она не могла даже представить, каким образом Уикхем и Лидия обеспечат себе сколько-нибудь приличное и независимое существование. Но зато она отлично понимала, как мало подлинного счастья ждет супружескую чету, соединившуюся под влиянием страстей, которые оказались более сильными, чем чувство ответственности и долга.Мистер Беннет вскоре получил из Лондона новое письмо. Отвечая на лестный отзыв о предпринятых им шагах, мистер Гардинер писал, что он всегда готов услужить каждому члену их семьи, и просил больше никогда не касаться этого предмета. Главным поводом для письма явилась необходимость сообщить Беннетам, что мистер Уикхем решил покинуть милицию."...Я настаивал на этом с тех пор, как была достигнута договоренность об их браке, - добавлялось в письме. - И вы, наверно, со мной согласитесь, что уход из полка настолько же в его интересах, как и в интересах моей племянницы. Мистер Уикхем намерен вступить в регулярную армию. И среди его прежних друзей нашелся человек, который хочет и располагает возможностью ему в этом помочь.A long dispute followed this declaration; but Mr. Bennet was firm. It soon led to another; and Mrs. Bennet found, with amazement and horror, that her husband would not advance a guinea to buy clothes for his daughter. He protested that she should receive from him no mark of affection whatever on the occasion. Mrs. Bennet could hardly comprehend it.Ему обещают чин прапорщика в полку генерала ***, расквартированном на севере. Такая удаленность от здешних мест представляется мне большим преимуществом. Он дал слово хорошо там себя вести, и я надеюсь, что в новом окружении, по отношению к которому им придется соблюдать известную сдержанность, они проявят большее благоразумие.Я написал полковнику Форстеру, как складываются наши дела, и просил его успокоить различных кредиторов мистера Уикхема в Брайтоне и его окрестностях, сказав им, что все его долги вскоре будут погашены и что всю ответственность я беру на себя. Быть может, Вы не сочтете за труд заверить подобным же образом его кредиторов в Меритоне, список которых я составлю для Вас, основываясь на сведениях, полученных от молодого человека. Он передал нам перечень всех своих долгов. Надеюсь, по крайней мере, что он нас не обманывает.That his anger could be carried to such a point of inconceivable resentment as to refuse his daughter a privilege without which her marriage would scarcely seem valid, exceeded all she could believe possible. She was more alive to the disgrace which her want of new clothes must reflect on her daughter's nuptials, than to any sense of shame at her eloping and living with Wickham a fortnight before they took place.Хагерстону отданы распоряжения, и в течение недели со всеми делами будет покончено. После этого они отправятся в его полк, если только не будут приглашены в Лонгборн. По мнению миссис Гардинер, нашей племяннице очень бы хотелось Вас повидать, прежде чем она уедет на север. Она пребывает в добром здравии и просит почтительнейше напомнить о себе Вам и ее матери.Elizabeth was now most heartily sorry that she had, from the distress of the moment, been led to make Mr. Darcy acquainted with their fears for her sister; for since her marriage would so shortly give the proper termination to the elopement, they might hope to conceal its unfavourable beginning from all those who were not immediately on the spot.Ваш и т.д.Э. Гардинер".She had no fear of its spreading farther through his means. There were few people on whose secrecy she would have more confidently depended; but, at the same time, there was no one whose knowledge of a sister's frailty would have mortified her so much—not, however, from any fear of disadvantage from it individually to herself, for, at any rate, there seemed a gulf impassable between them.Мистер Беннет и его дочки не хуже, чем мистер Гардинер, понимали все преимущества того, что Уикхем покинет свой прежний полк. Но миссис Беннет обрадовалась этому гораздо меньше. Она еще не потеряла надежды, что Лидия будет жить где-нибудь в Хартфордшире. Поэтому предполагаемое переселение дочери на север, как раз в то время, когда ее постоянное присутствие могло доставить матери наибольшее удовольствие, вызвало у нее жестокое разочарование. Вдобавок мать огорчало, что Лидия будет вынуждена расстаться с полком, в котором решительно все с ней знакомы и она имеет столько поклонников.Had Lydia's marriage been concluded on the most honourable terms, it was not to be supposed that Mr. Darcy would connect himself with a family where, to every other objection, would now be added an alliance and relationship of the nearest kind with a man whom he so justly scorned.— Она так обожает миссис Форстер, - говорила миссис Беннет, - что разлучить их просто грешно! И там есть еще несколько молодых людей, от которых она без ума. Офицеры в полку генерала *** могут оказаться вовсе не столь приятными кавалерами.From such a connection she could not wonder that he would shrink. The wish of procuring her regard, which she had assured herself of his feeling in Derbyshire, could not in rational expectation survive such a blow as this.Просьба Лидии, - если только можно было говорить о какой-то просьбе, - чтобы ей позволили повидаться с родными, прежде чем она отправится на север, была мистером Беннетом вначале решительно отвергнута. Однако, щадя чувства и доброе имя сестры, Джейн и Элизабет, прибегая к ласке и убеждению, принялись настойчиво уговаривать отца, чтобы Лидии с мужем было позволено после свадьбы приехать в Лонгборн. В конце концов они добились того, что мистер Беннет стал смотреть на веши их глазами и поступил так, как им хотелось. И, к своему удовольствию, миссис Беннет узнала, что, прежде чем Уикхемы уедут в изгнание на север, она сможет показаться со своей замужней дочерью в местном обществе.Мистер Беннет написал шурину о своем согласии на их приезд. Было решено, что молодые выедут в Лонгборн сразу по окончании свадебной церемонии. Элизабет, однако, удивилась, что план этот был принят Уикхемом. И если бы она считалась только с собственными чувствами, она сделала бы все, чтобы избежать этой встречи.She was humbled, she was grieved; she repented, though she hardly knew of what. She became jealous of his esteem, when she could no longer hope to be benefited by it. She wanted to hear of him, when there seemed the least chance of gaining intelligence. She was convinced that she could have been happy with him, when it was no longer likely they should meet.What a triumph for him, as she often thought, could he know that the proposals which she had proudly spurned only four months ago, would now have been most gladly and gratefully received! He was as generous, she doubted not, as the most generous of his sex; but while he was mortal, there must be a triumph.She began now to comprehend that he was exactly the man who, in disposition and talents, would most suit her. His understanding and temper, though unlike her own, would have answered all her wishes. It was an union that must have been to the advantage of both; by her ease and liveliness, his mind might have been softened, his manners improved; and from his judgement, information, and knowledge of the world, she must have received benefit of greater importance.But no such happy marriage could now teach the admiring multitude what connubial felicity really was. An union of a different tendency, and precluding the possibility of the other, was soon to be formed in their family.How Wickham and Lydia were to be supported in tolerable independence, she could not imagine. But how little of permanent happiness could belong to a couple who were only brought together because their passions were stronger than their virtue, she could easily conjecture.* * * * *Mr. Gardiner soon wrote again to his brother. To Mr. Bennet's acknowledgments he briefly replied, with assurance of his eagerness to promote the welfare of any of his family; and concluded with entreaties that the subject might never be mentioned to him again. The principal purport of his letter was to inform them that Mr. Wickham had resolved on quitting the militia."It was greatly my wish that he should do so," he added, "as soon as his marriage was fixed on. And I think you will agree with me, in considering the removal from that corps as highly advisable, both on his account and my niece's. It is Mr. Wickham's intention to go into the regulars; and among his former friends, there are still some who are able and willing to assist him in the army.He has the promise of an ensigncy in General ——'s regiment, now quartered in the North. It is an advantage to have it so far from this part of the kingdom. He promises fairly; and I hope among different people, where they may each have a character to preserve, they will both be more prudent.I have written to Colonel Forster, to inform him of our present arrangements, and to request that he will satisfy the various creditors of Mr. Wickham in and near Brighton, with assurances of speedy payment, for which I have pledged myself. And will you give yourself the trouble of carrying similar assurances to his creditors in Meryton, of whom I shall subjoin a list according to his information? He has given in all his debts; I hope at least he has not deceived us.Haggerston has our directions, and all will be completed in a week. They will then join his regiment, unless they are first invited to Longbourn; and I understand from Mrs. Gardiner, that my niece is very desirous of seeing you all before she leaves the South. She is well, and begs to be dutifully remembered to you and your mother.—Yours, etc.,"E. GARDINER."Mr. Bennet and his daughters saw all the advantages of Wickham's removal from the ——shire as clearly as Mr. Gardiner could do. But Mrs. Bennet was not so well pleased with it. Lydia's being settled in the North, just when she had expected most pleasure and pride in her company, for she had by no means given up her plan of their residing in Hertfordshire, was a severe disappointment; and, besides, it was such a pity that Lydia should be taken from a regiment where she was acquainted with everybody, and had so many favourites."She is so fond of Mrs. Forster," said she, "it will be quite shocking to send her away! And there are several of the young men, too, that she likes very much. The officers may not be so pleasant in General——'s regiment."His daughter's request, for such it might be considered, of being admitted into her family again before she set off for the North, received at first an absolute negative. But Jane and Elizabeth, who agreed in wishing, for the sake of their sister's feelings and consequence, that she should be noticed on her marriage by her parents, urged him so earnestly yet so rationally and so mildly, to receive her and her husband at Longbourn, as soon as they were married, that he was prevailed on to think as they thought, and act as they wished. And their mother had the satisfaction of knowing that she would be able to show her married daughter in the neighbourhood before she was banished to the North.When Mr. Bennet wrote again to his brother, therefore, he sent his permission for them to come; and it was settled, that as soon as the ceremony was over, they should proceed to Longbourn. Elizabeth was surprised, however, that Wickham should consent to such a scheme, and had she consulted only her own inclination, any meeting with him would have been the last object of her wishes.Chapter 51Глава 51Their sister's wedding day arrived; and Jane and Elizabeth felt for her probably more than she felt for herself. The carriage was sent to meet them at ——, and they were to return in it by dinner-time. Their arrival was dreaded by the elder Miss Bennets, and Jane more especially, who gave Lydia the feelings which would have attended herself, had she been the culprit, and was wretched in the thought of what her sister must endure.Джейн и Элизабет пережили в день свадьбы сестры, пожалуй, больше, чем сама новобрачная. Посланный за молодыми экипаж должен был их встретить у *** и вернуться к обеду. Этой минуты обе старшие мисс Беннет ждали с огромным беспокойством. Особенно сильно волновалась Джейн, приписывавшая Лидии чувства, которые владели бы ею самой, будь она виновницей всех событий. Мысль о том, что должна была вытерпеть ее бедная сестра, приводила ее в отчаяние.Наконец они прибыли. Вся семья собралась встретить их в комнате для завтрака. Когда экипаж остановился у подъезда, лицо миссис Беннет расплылось в улыбке, ее муж казался непроницаемо серьезным, а дочери трепетали от волнения и чувства неловкости.They came. The family were assembled in the breakfast room to receive them. Smiles decked the face of Mrs. Bennet as the carriage drove up to the door; her husband looked impenetrably grave; her daughters, alarmed, anxious, uneasy.Голос Лидии раздался из холла, дверь распахнулась, и она ворвалась в комнату. Мать бросилась к ней с распростертыми объятиями, приветствуя ее в полнейшем восторге. Затем она с нежной улыбкой протянула руку вошедшему следом Уикхему и так весело пожелала обоим счастья, как будто ей и в голову не приходило сомневаться в их светлом будущем.Мистер Беннет, к которому они затем подошли, встретил их совсем не так сердечно. Лицо его приобрело, пожалуй, еще более суровое выражение, и он почти не раскрыл рта. Легкомысленная беспечность молодой четы в самом деле могла только еще больше его рассердить. Элизабет пришла от нее в крайнее негодование, и даже Джейн была возмущена. Лидия по-прежнему оставалась Лидией - бесцеремонной, нескромной, шумной, неугомонной и бестактной.Lydia's voice was heard in the vestibule; the door was thrown open, and she ran into the room. Her mother stepped forwards, embraced her, and welcomed her with rapture; gave her hand, with an affectionate smile, to Wickham, who followed his lady; and wished them both joy with an alacrity which shewed no doubt of their happiness.Переходя от одной сестры к другой, она каждую заставила принести ей свои поздравления. В конце концов, когда все наконец расселись по местам, она с жадностью обвела глазами комнату, обратила внимание на некоторые новшества в обстановке и со смехом заметила, что с тех пор, как она в последний раз здесь находилась, прошло не такое уж короткое время.Уикхем тоже не испытывал ни малейшего замешательства. Всегда отличавшие его приятные манеры, его улыбки и непринужденность, с которой он заявил о своих родственных правах, могли бы привлечь к нему сердца всех членов семьи, если бы только он женился, как принято, и всем собравшимся не был известен его подлинный характер. Элизабет раньше не пришло бы в голову, до чего могла дойти его самоуверенность. И, сидя в этой комнате, она дала себе зарок в будущем никогда не верить в существование предела бесстыдства для бесстыдного человека. Ее то и дело бросало в краску. Краснела и Джейн. Но у тех двоих, кто заставлял их краснеть, цвет лица совершенно не менялся.Their reception from Mr. Bennet, to whom they then turned, was not quite so cordial. His countenance rather gained in austerity; and he scarcely opened his lips. The easy assurance of the young couple, indeed, was enough to provoke him. Elizabeth was disgusted, and even Miss Bennet was shocked. Lydia was Lydia still; untamed, unabashed, wild, noisy, and fearless.Разговор завязался без малейшего затруднения. Новобрачная не могла вдоволь наговориться со своей матерью. Уикхем, которому посчастливилось сидеть рядом с Элизабет, принялся расспрашивать ее о своих прежних хартфордширских знакомых с таким беспечным видом, с каким она была не в состоянии отвечать на его вопросы. Казалось, у этой парочки не было ничего, что хоть сколько-нибудь могло омрачить их воспоминания. Ничто в прошлом не вызывало сожалений. И Лидия старалась навести разговор на те самые темы, затронуть которые ее сестры не решились бы ни за какие блага на свете.— Подумать только, - воскликнула она, - ведь я уехала целых три месяца назад! А мне, честное слово, чудится, что пролетело каких-нибудь две недели. Однако за это время произошла уйма всяких событий. Боже правый, когда я уезжала отсюда, мне и в голову не могло прийти, что я вернусь сюда замужней дамой. Впрочем, мне все же казалось, что это было бы очень забавно.She turned from sister to sister, demanding their congratulations; and when at length they all sat down, looked eagerly round the room, took notice of some little alteration in it, and observed, with a laugh, that it was a great while since she had been there.При этих словах отец поднял на нее глаза, Джейн почувствовала себя неловко, а Элизабет бросила на Лидию выразительный взгляд. Однако та продолжала болтать с присущей ей способностью не видеть и не слышать ничего, что она предпочитала оставлять без внимания.— Кстати, мама, все ли здесь знают о моем замужестве? Я ужасно боялась, что эта новость еще недостаточно широко разнеслась. Поэтому, когда мы обгоняли шарабан Уильяма Голдинга, я нарочно устроила так, чтобы ему все стало ясно. Я опустила стекло с его стороны и стянула перчатку. И положила руку на раму, чтобы он увидел на ней кольцо. А потом стала ему кланяться, улыбаться и всякое такое.Элизабет была не в состоянии больше выносить эту болтовню. Вскочив с места, она выбежала из комнаты и не возвращалась, пока не услышала, что все через холл перешли в столовую. Она вошла туда как раз вовремя, чтобы увидеть, как Лидия торжественно направилась к месту за столом по правую руку от миссис Беннет и произнесла, обращаясь к старшей сестре:Wickham was not at all more distressed than herself, but his manners were always so pleasing, that had his character and his marriage been exactly what they ought, his smiles and his easy address, while he claimed their relationship, would have delighted them all. Elizabeth had not before believed him quite equal to such assurance; but she sat down, resolving within herself to draw no limits in future to the impudence of an impudent man. She blushed, and Jane blushed; but the cheeks of the two who caused their confusion suffered no variation of colour.— Ах, Джейн, мне теперь полагается занять твое место, а тебе - сесть подальше. Ведь я уже замужем.Трудно было ожидать, что у Лидии со временем появится хоть капля скромности, которой она всегда была полностью лишена. Напротив, ее бесцеремонность и самодовольство возросли еще больше. Ей не терпелось повидать миссис Филипс, Лукасов и прочих соседей и услышать, как все они будут называть ее "миссис Уикхем". А пока что, сразу после обеда, она побежала похвастаться замужеством и показать обручальное кольцо двум служанкам и миссис Хилл.— Ну, а как вам, маменька, нравится мой супруг? - спросила она, когда они снова собрались в комнате для завтрака. - Не правда ли, это душка? Сестрицы мне, верно, ужасно завидуют. Я была бы в восторге, если бы им хоть вполовину так повезло. Всем им надо отправиться в Брайтон. Вот место, где добывают мужей! Так жаль, маменька, что мы не смогли туда выехать всей семьей!There was no want of discourse. The bride and her mother could neither of them talk fast enough; and Wickham, who happened to sit near Elizabeth, began inquiring after his acquaintance in that neighbourhood, with a good humoured ease which she felt very unable to equal in her replies. They seemed each of them to have the happiest memories in the world. Nothing of the past was recollected with pain; and Lydia led voluntarily to subjects which her sisters would not have alluded to for the world.— Еще бы! Будь моя воля, мы были бы там все вместе. Но, Лидия, милочка моя, мне все же не совсем понравилось, как ты оттуда уехала. Разве это было необходимо?— Боже мой, ну конечно! Что ж тут такого? В этом и заключалась вся прелесть! Надо, чтобы ты, и папа, и все сестрицы непременно нас невестили. Мы проживем в Ньюкасле всю зиму, и я не сомневаюсь, что там будут устраиваться балы. Можете на меня положиться, у всех у них будут отличные кавалеры.— Мне бы этого хотелось больше всего на свете! - сказала миссис Беннет."Only think of its being three months," she cried, "since I went away; it seems but a fortnight I declare; and yet there have been things enough happened in the time. Good gracious! when I went away, I am sure I had no more idea of being married till I came back again! though I thought it would be very good fun if I was."— А когда будете возвращаться, вы можете одну или двух сестер оставить у нас. Будьте спокойны, до исхода зимы я им подыщу женихов.Her father lifted up his eyes. Jane was distressed. Elizabeth looked expressively at Lydia; but she, who never heard nor saw any thing of which she chose to be insensible, gaily continued,— Я очень благодарна за мою долю твоих забот, - сказала Элизабет. - Но твой способ выхода замуж мне как-то не по душе.Молодожены должны были прожить с ними только десять дней. Перед отъездом из Лондона мистер Уикхем получил назначение в полк, куда ему надлежало прибыть спустя две недели."Oh! mamma, do the people here abouts know I am married to-day? I was afraid they might not; and we overtook William Goulding in his curricle, so I was determined he should know it, and so I let down the side-glass next to him, and took off my glove, and let my hand just rest upon the window frame, so that he might see the ring, and then I bowed and smiled like any thing."Краткостью их пребывания в Лонгборне не был опечален никто, кроме миссис Беннет. И почти все дни у мамаши и дочки уходили на визиты к соседям и весьма частые приемы гостей в собственном доме. Постоянное присутствие посторонних, позволявшее избежать встреч в семейном кругу, было одинаково удобно тем, кто о чем-то задумывался, и тем, кто ни о чем задумываться не желал.Отношение Уикхема к жене оказалось именно таким, как Элизабет ожидала. Его нельзя было даже сравнить с привязанностью, которую испытывала к своему мужу Лидия. Первый же взгляд на них подтвердил предположение, что побег вызван скорее ее чувствами, нежели его. И Элизабет не могла бы объяснить, как Уикхем, не будучи сильно увлечен Лидией, вообще решился на этот шаг, если бы не знала о расстройстве в его денежных делах, из-за которого он должен был покинуть Брайтон. При таких обстоятельствах Уикхем отнюдь не был тем человеком, который мог устоять перед соблазном захватить кого-то с собой.Elizabeth could bear it no longer. She got up, and ran out of the room; and returned no more, till she heard them passing through the hall to the dining parlour. She then joined them soon enough to see Lydia, with anxious parade, walk up to her mother's right hand, and hear her say to her eldest sister,Лидия была от него без ума. Она пользовалась любым поводом, чтобы назвать его своим "дорогим Уикхемом". Он не имел себе равных. Все на свете ему удавалось лучше всего. И она нисколько не сомневалась, что ни один стрелок в стране не сможет больше его настрелять птиц первого сентября.Как-то раз, вскоре после приезда, сидя утром в обществе двух старших сестер, Лидия сказала, обращаясь к Элизабет:"Ah! Jane, I take your place now, and you must go lower, because I am a married woman."— А ведь ты еще не знаешь, как мы поженились. Когда я говорила про это маме и сестрам, ты куда-то исчезла. Рассказать тебе, как все происходило?It was not to be supposed that time would give Lydia that embarrassment from which she had been so wholly free at first. Her ease and good spirits increased. She longed to see Mrs. Phillips, the Lucases, and all their other neighbours, and to hear herself called "Mrs. Wickham" by each of them; and in the mean time, she went after dinner to show her ring, and boast of being married, to Mrs. Hill and the two housemaids.— Пожалуй, не стоит, - ответила Элизабет. - Чем меньше мы будем вспоминать об этих вещах, тем лучше.— Фу, какая ты странная! Я тебе непременно расскажу все по порядку. Нас поженили в церкви святого Климента - дом, где жил Уикхем, находится в этом приходе. Всем полагалось собраться к одиннадцати. Я должна была ехать с дядей и тетей, а остальные - встретить нас перед церковью. Когда наконец наступил понедельник, я безумно волновалась - все чудилось, словно что-то случится, свадьбу отложат и я останусь ни с чем. А тут еще, пока я одевалась, эти тетушкины разговоры и поучения. Будто она проповедь читает! Правда, до меня доходило не больше одного слова из десяти. Ты сама понимаешь, я могла думать только о моем дорогом Уикхеме: до смерти хотелось угадать - наденет ли он синий мундир?"Well, mamma," said she, when they were all returned to the breakfast room, "and what do you think of my husband? Is not he a charming man? I am sure my sisters must all envy me. I only hope they may have half my good luck. They must all go to Brighton. That is the place to get husbands. What a pity it is, mamma, we did not all go."Так вот, в десять, как всегда, мы уселись за завтрак. Мне казалось, он никогда не кончится. Дядюшка и тетушка, должна тебе, кстати, признаться, обращались со мной, пока я у них жила, из рук вон плохо. Поверишь ли, за две недели я ни разу не выбралась из дому. Ни одного визита, развлечения или чего-то еще!В Лондоне, правда, было довольно пусто, но ведь Малый театр оставался открытым. И можешь себе представить, когда подали наконец карету, дядю как раз вызвал по делу этот ужасный мистер Стоун. Ты ведь знаешь, когда они сойдутся вдвоем, конца не дождешься."Very true; and if I had my will, we should. But my dear Lydia, I don't at all like your going such a way off. Must it be so?"Я была в отчаянии, просто не знала, что делать, - дядя должен был быть моим посаженым отцом, а если бы мы опоздали, в этот день нас бы не поженили. К счастью, через десять минут дядя освободился, и мы поехали. Потом-то я сообразила: если бы он и задержался, ничего можно было не откладывать, потому что его вполне мог заменить мистер Дарси."Oh, lord! yes;—there is nothing in that. I shall like it of all things. You and papa, and my sisters, must come down and see us. We shall be at Newcastle all the winter, and I dare say there will be some balls, and I will take care to get good partners for them all."— Мистер Дарси? - повторила Элизабет в крайнем изумлении.— Ну конечно. Он должен был прийти с моим дорогим Уикхемом. Ах, боже мой, я забыла! Об этом же нельзя говорить! С меня взяли честное слово. Что скажет Уикхем? Это же тайна!"I should like it beyond any thing!" said her mother.— Если это тайна, - сказала Джейн, - то не говори больше ни слова. Можешь быть уверена, я не стану ее у тебя выпытывать."And then when you go away, you may leave one or two of my sisters behind you; and I dare say I shall get husbands for them before the winter is over."— О, конечно, - согласилась Элизабет, сгорая от любопытства. - Мы не зададим тебе никаких вопросов."I thank you for my share of the favour," said Elizabeth; "but I do not particularly like your way of getting husbands."— Спасибо, девочки, - сказала Лидия. - Если бы вы вздумали меня расспрашивать, я бы все выболтала. И мой дорогой Уикхем страшно бы на меня разозлился.Their visitors were not to remain above ten days with them. Mr. Wickham had received his commission before he left London, and he was to join his regiment at the end of a fortnight.Чтобы избавить себя от столь сильного соблазна, Элизабет сочла за лучшее немедленно удалиться.Но оставаться в неведении было совершенно невыносимо. Во всяком случае, она не в силах была удержаться от попытки разузнать хоть какие-то подробности. Мистер Дарси присутствовал на свадьбе ее сестры! Это была как раз та обстановка и те люди, с которыми у него не было ничего общего и которые не могли вызывать у него ни малейшего интереса. Предположения о том, что бы это могло означать, самые смелые и причудливые, не выходили у нее из головы. Но ни одно из них не казалось ей правдоподобным. Те, которые были для нее наиболее лестными и выставляли его поведение в особенно благородном свете, казались ей наиболее невероятными. Она не могла больше выносить такую неопределенность. И, схватив листок бумаги, она тут же написала несколько слов миссис Гардинер, умоляя ее объяснить оброненную Лидией фразу, если только это совместимо с предполагаемой тайной.No one but Mrs. Bennet regretted that their stay would be so short; and she made the most of the time by visiting about with her daughter, and having very frequent parties at home. These parties were acceptable to all; to avoid a family circle was even more desirable to such as did think, than such as did not."Вы легко можете себе представить, - писала она, - насколько мне любопытно узнать, каким образом человек, ни с кем из нас не связанный и почти чужой для нашей семьи, мог оказаться среди вас в подобную минуту. Ради бога, напишите сразу и объясните мне все, если только по каким-нибудь бесспорным причинам это не должно быть, как думает Лидия, от меня скрыто. В последнем случае мне придется навсегда остаться в мучительном неведении"."Впрочем, как бы не так, - добавила она про себя, заканчивая письмо. - И если, любезная моя тетушка, вы не раскроете правды по-хорошему, я, чтобы ее выведать, буду вынуждена прибегнуть к хитростям и уловкам".Wickham's affection for Lydia was just what Elizabeth had expected to find it; not equal to Lydia's for him. She had scarcely needed her present observation to be satisfied, from the reason of things, that their elopement had been brought on by the strength of her love, rather than by his; and she would have wondered why, without violently caring for her, he chose to elope with her at all, had she not felt certain that his flight was rendered necessary by distress of circumstances; and if that were the case, he was not the young man to resist an opportunity of having a companion.Деликатность и особое чувство такта не позволили Джейн поговорить с Элизабет о словах, случайно брошенных Лидией. Элизабет была этому рада. До того, как выяснится, сможет ли она получить разъяснения от тетушки, она предпочитала обходиться без поверенного.Lydia was exceedingly fond of him. He was her dear Wickham on every occasion; no one was to be put in competition with him. He did every thing best in the world; and she was sure he would kill more birds on the first of September, than any body else in the country.One morning, soon after their arrival, as she was sitting with her two elder sisters, she said to Elizabeth:"Lizzy, I never gave YOU an account of my wedding, I believe. You were not by, when I told mamma and the others all about it. Are not you curious to hear how it was managed?""No really," replied Elizabeth; "I think there cannot be too little said on the subject.""La! You are so strange! But I must tell you how it went off. We were married, you know, at St. Clement's, because Wickham's lodgings were in that parish. And it was settled that we should all be there by eleven o'clock. My uncle and aunt and I were to go together; and the others were to meet us at the church. Well, Monday morning came, and I was in such a fuss! I was so afraid, you know, that something would happen to put it off, and then I should have gone quite distracted. And there was my aunt, all the time I was dressing, preaching and talking away just as if she was reading a sermon. However, I did not hear above one word in ten, for I was thinking, you may suppose, of my dear Wickham. I longed to know whether he would be married in his blue coat.""Well, and so we breakfasted at ten as usual; I thought it would never be over; for, by the bye, you are to understand, that my uncle and aunt were horrid unpleasant all the time I was with them. If you'll believe me, I did not once put my foot out of doors, though I was there a fortnight. Not one party, or scheme, or any thing.To be sure London was rather thin, but, however, the Little Theatre was open. Well, and so just as the carriage came to the door, my uncle was called away upon business to that horrid man Mr. Stone. And then, you know, when once they get together, there is no end of it.Well, I was so frightened I did not know what to do, for my uncle was to give me away; and if we were beyond the hour, we could not be married all day. But, luckily, he came back again in ten minutes' time, and then we all set out. However, I recollected afterwards that if he had been prevented going, the wedding need not be put off, for Mr. Darcy might have done as well.""Mr. Darcy!" repeated Elizabeth, in utter amazement."Oh, yes!—he was to come there with Wickham, you know. But gracious me! I quite forgot! I ought not to have said a word about it. I promised them so faithfully! What will Wickham say? It was to be such a secret!""If it was to be secret," said Jane, "say not another word on the subject. You may depend upon my seeking no further.""Oh! certainly," said Elizabeth, though burning with curiosity; "we will ask you no questions.""Thank you," said Lydia, "for if you did, I should certainly tell you all, and then Wickham would be angry."On such encouragement to ask, Elizabeth was forced to put it out of her power, by running away.But to live in ignorance on such a point was impossible; or at least it was impossible not to try for information. Mr. Darcy had been at her sister's wedding. It was exactly a scene, and exactly among people, where he had apparently least to do, and least temptation to go. Conjectures as to the meaning of it, rapid and wild, hurried into her brain; but she was satisfied with none. Those that best pleased her, as placing his conduct in the noblest light, seemed most improbable. She could not bear such suspense; and hastily seizing a sheet of paper, wrote a short letter to her aunt, to request an explanation of what Lydia had dropt, if it were compatible with the secrecy which had been intended."You may readily comprehend," she added, "what my curiosity must be to know how a person unconnected with any of us, and (comparatively speaking) a stranger to our family, should have been amongst you at such a time. Pray write instantly, and let me understand it—unless it is, for very cogent reasons, to remain in the secrecy which Lydia seems to think necessary; and then I must endeavour to be satisfied with ignorance.""Not that I SHALL, though," she added to herself, as she finished the letter; "and my dear aunt, if you do not tell me in an honourable manner, I shall certainly be reduced to tricks and stratagems to find it out."Jane's delicate sense of honour would not allow her to speak to Elizabeth privately of what Lydia had let fall; Elizabeth was glad of it;—till it appeared whether her inquiries would receive any satisfaction, she had rather be without a confidante.Chapter 52Глава 52Elizabeth had the satisfaction of receiving an answer to her letter as soon as she possibly could. She was no sooner in possession of it than, hurrying into the little copse, where she was least likely to be interrupted, she sat down on one of the benches and prepared to be happy; for the length of the letter convinced her that it did not contain a denial.К радости Элизабет, ответное письмо пришло без промедления. Едва получив его, она поспешила в небольшую рощу, где ее меньше всего могли потревожить, и уселась на одной из скамеек, предвкушая несколько счастливых минут. В самом деле, письмо было настолько обширным, что не могло заключать в себе просто отказ удовлетворить ее любопытство."Грейсчэрч-стрит, 6 сентября"Gracechurch street, Sept. 6.Дорогая племянница, только что получила твое письмо. Предвидя, что не смогу сжать до нескольких строк то, что мне необходимо тебе сообщить, я решила пожертвовать для ответа целым утром. Признаюсь, твое обращение застигло меня врасплох. Я не ожидала ничего подобного. Пожалуйста, не думай, что оно сколько-нибудь меня рассердило, - просто я никак не предполагала, что ты можешь задать мне такой вопрос."MY DEAR NIECE,"I have just received your letter, and shall devote this whole morning to answering it, as I foresee that a LITTLE writing will not comprise what I have to tell you. I must confess myself surprised by your application; I did not expect it from YOU. Don't think me angry, however, for I only mean to let you know that I had not imagined such inquiries to be necessary on YOUR side.Если ты предпочитаешь меня не понимать, прости мою бестактность. Твой дядя удивлен не меньше моего, - только уверенность, что ты причастна ко всем происходившим событиям, позволила ему сделать то, что он сделал. Но если ты и правда ничего не знаешь и ни к чему не имела отношения, мне следует выразиться яснее.В тот самый день, когда я вернулась домой из Лонгборна, твоему дяде нанес визит неожиданный посетитель. Придя к нам, мистер Дарси провел с дядей наедине несколько часов. Их разговор к моему приезду уже закончился, так что мне совсем не пришлось страдать от любопытства, которое тебя, видимо, подвергло столь длительному испытанию. Целью его прихода было сообщить мистеру Гардинеру, что ему удалось обнаружить местопребывание твоей сестры и мистера Уикхема. Он также смог повидаться и поговорить с обоими: с Лидией один, а с Уикхемом - несколько раз. Насколько я поняла, он покинул Дербишир на следующий же день после нашего отъезда оттуда и прибыл в Лондон, чтобы выследить беглецов.If you do not choose to understand me, forgive my impertinence. Your uncle is as much surprised as I am—and nothing but the belief of your being a party concerned would have allowed him to act as he has done. But if you are really innocent and ignorant, I must be more explicit.Свой поступок он объясняет тем, что это, дескать, из-за него низость Уикхема не подверглась разоблачению, которое предостерегло бы достойных молодых леди от опасности им увлечься и довериться подобному человеку. Великодушно считая причиной всего происшедшего свою ложную гордость, он признает, что прежде находил ниже своего достоинства раскрыть перед миром обстоятельства, которые относились, казалось бы, к нему одному. Люди должны были знать, с кем им приходится иметь дело.Поэтому мистер Дарси счел своим долгом вмешаться и попытался исправить зло, причиненное при его попустительстве. Если он руководствовался также и другими побуждениями, я не считаю, что это можно поставить ему в упрек. Он провел в городе несколько дней, прежде чем ему удалось разыскать беглецов. Но в его розысках ему могли помочь некоторые не известные нам обстоятельства. И сознание этого своего преимущества было еще одной причиной, побудившей его отправиться вслед за нами.On the very day of my coming home from Longbourn, your uncle had a most unexpected visitor. Mr. Darcy called, and was shut up with him several hours. It was all over before I arrived; so my curiosity was not so dreadfully racked as YOUR'S seems to have been. He came to tell Mr. Gardiner that he had found out where your sister and Mr. Wickham were, and that he had seen and talked with them both; Wickham repeatedly, Lydia once. From what I can collect, he left Derbyshire only one day after ourselves, and came to town with the resolution of hunting for them.Существует некая дама по имени миссис Янг, служившая прежде гувернанткой при мисс Дарси и отстраненная от этой должности за какой-то проступок, о котором мистер Дарси предпочел умолчать. С тех пор она добывает средства к существованию, сдавая меблированные комнаты в большом доме, приобретенном ею на Эдвард-стрит.Как было известно мистеру Дарси, дама эта близко знакома с Уикхемом. Поэтому тотчас по приезде в город мистер Дарси отправился за сведениями к миссис Янг. Он смог добиться от нее того, что ему было нужно, только два или три дня спустя. По-видимому, она не соглашалась без внушительного подкупа пренебречь оказанным ей доверием, так как на самом деле прекрасно знала о местонахождении ее приятеля. Уикхем и вправду сразу по прибытии в Лондон явился прямо к ней и здесь бы и остался, если бы только у нее была для него свободная комната. В конце концов наш добрый друг все же вырвал у этой особы требовавшиеся ему сведения. Выяснилось, что они остановились на *** стрит.Он повидал Уикхема и после этого добился свидания с Лидией. По его словам, при этой встрече он прежде всего хотел убедить ее отказаться от своего позорного положения и вернуться к родным, как только они будут готовы ее принять. При этом он предложил ей возможное содействие.Лидия, однако, была полна решимости остаться там, где находилась. Ей не было никакого дела до родственников, она не желала от них никакой помощи и даже слышать не хотела о том, чтобы расстаться с Уикхемом.The motive professed was his conviction of its being owing to himself that Wickham's worthlessness had not been so well known as to make it impossible for any young woman of character to love or confide in him. He generously imputed the whole to his mistaken pride, and confessed that he had before thought it beneath him to lay his private actions open to the world. His character was to speak for itself.Она была уверена, что рано или поздно они поженятся, и вовсе не придавала сколько-нибудь серьезного значения тому, когда именно это произойдет. При таком ее взгляде на вещи он рассудил, что не остается другого выхода, как договориться об их бракосочетании и всячески ускорить это событие. Из первой беседы с Уикхемом он понял, что женитьба вовсе не входила в намерения молодого человека, который признался, что весьма обременительные долги чести вынудили его покинуть полк, и не постеснялся свалить все злосчастные обстоятельства побега Лидии на ее легкомыслие.Он собирался уйти в отставку и имел весьма туманное представление о своем будущем. Предполагалось, что он куда-нибудь уедет, хотя отнюдь не было известно, куда именно. Вместе с тем было ясно, что у него нет никаких средств к существованию. Мистер Дарси поинтересовался причинами, из-за которых он сразу не женился на твоей сестре. Хотя мистера Беннета нельзя считать очень богатым человеком, он все же мог бы в какой-то мере оказаться ему полезным и эта женитьба отразилась бы выгодно на его положении.Но ответ Уикхема на этот вопрос свидетельствовал, что молодой человек лелеял надежду поправить свои дела основательно с помощью женитьбы в новых местах. При таких обстоятельствах ему, однако, трудно было устоять против соблазнительного предложения, которое могло его выручить сразу.He called it, therefore, his duty to step forward, and endeavour to remedy an evil which had been brought on by himself. If he HAD ANOTHER motive, I am sure it would never disgrace him. He had been some days in town, before he was able to discover them; but he had something to direct his search, which was more than WE had; and the consciousness of this was another reason for his resolving to follow us.Они встретились не один раз - столько всего необходимо было обсудить. Уикхем, разумеется, запросил больше того, на что мог рассчитывать, но в конце концов ограничился разумными требованиями. Как только между ними была достигнута договоренность, мистер Дарси тотчас же поспешил ознакомить с положением дел твоего дядю и зашел на Грейсчэрч-стрит вечером накануне моего приезда. Однако ему не удалось застать мистера Гардинера. А из ответов прислуги он узнал, что твой отец все еще находится здесь, но должен уехать на следующее утро. Считая, что с ним ему будет не столь легко объясниться, как с мистером Гардинером, он охотно отложил свой визит до отъезда мистера Беннета в Лонгборн.Он не назвал своего имени, и до следующего дня было известно только, что некий господин наведывался к дяде по делу. В субботу он явился опять. Твоего отца уже не было, дядя находился дома, и, как сказано было выше, между ними произошел весьма продолжительный разговор. В воскресенье они встретились снова, и тогда мне тоже довелось его повидать. Но обо всем договориться они смогли только в понедельник, после чего в Лонгборн немедленно был отправлен нарочный.There is a lady, it seems, a Mrs. Younge, who was some time ago governess to Miss Darcy, and was dismissed from her charge on some cause of disapprobation, though he did not say what. She then took a large house in Edward-street, and has since maintained herself by letting lodgings.Наш гость оказался очень упрямым человеком. Думаю, Лиззи, что истинным недостатком его характера в конце концов является именно упрямство. В разное время ему приписывались различные пороки. Но этот порок присущ ему на самом деле. Все, что еще предстояло сделать, должно было быть сделано только им самим, хоть я убеждена (говорю вовсе не для того, чтобы заслужить благодарность, и поэтому, пожалуйста, ни слова об этом), что твой дядя охотно бы взялся за дело сам.Они спорили между собой по этому поводу гораздо больше, чем того стоили девица и молодой человек, к которым эти споры относились. Но в конце концов дяде пришлось уступить, и, вместо того чтобы оказаться полезным своей племяннице, он, вопреки своему желанию, вынужден был только изобразить благодетеля, не будучи им на самом деле. И я искренне убеждена, что полученное от тебя сегодня утром письмо весьма его обрадовало, так как потребовало разъяснений, которые избавляют его от не принадлежавших ему лавров и отдают их лицу, заслуживающему их на самом деле.This Mrs. Younge was, he knew, intimately acquainted with Wickham; and he went to her for intelligence of him as soon as he got to town. But it was two or three days before he could get from her what he wanted. She would not betray her trust, I suppose, without bribery and corruption, for she really did know where her friend was to be found. Wickham indeed had gone to her on their first arrival in London, and had she been able to receive them into her house, they would have taken up their abode with her. At length, however, our kind friend procured the wished-for direction. They were in —— street.Но, милая Лиззи, все это не должно пойти дальше тебя и, в крайнем случае, дальше Джейн. Ты, я думаю, достаточно хорошо знаешь, что было сделано для жениха и невесты. Следовало выплатить его долги на общую сумму, наверно, далеко перевалившую за тысячу фунтов. Другая тысяча, вместе с ее собственной, была положена на имя Лидии. А для него был куплен патент.Причину, по которой все это взял на себя мистер Дарси, я уже назвала тебе раньше. Только по его вине, из-за его бездействия и недостаточной дальновидности характер Уикхема выступал в столь ложном свете и он мог пользоваться всеобщим вниманием и расположением. Быть может, в этом и содержится крупица истины.He saw Wickham, and afterwards insisted on seeing Lydia. His first object with her, he acknowledged, had been to persuade her to quit her present disgraceful situation, and return to her friends as soon as they could be prevailed on to receive her, offering his assistance, as far as it would go.Однако, несмотря на прекрасные рассуждения, ты, моя дорогая Лиззи, можешь быть абсолютно уверена, что дядя ни за что бы с ними не согласился, не будь он убежден в особой заинтересованности мистера Дарси в этом деле. Когда все вопросы были разрешены, мистер Дарси вернулся к своим друзьям, еще остававшимся в Пемберли. Но при этом было условлено, что он снова прибудет в Лондон в день бракосочетания, с тем чтобы полностью закончить денежные дела.But he found Lydia absolutely resolved on remaining where she was. She cared for none of her friends; she wanted no help of his; she would not hear of leaving Wickham.Думаю, я рассказала теперь решительно все. Это сообщение, как я поняла из твоего письма, должно тебя сильно удивить. Надеюсь все же, оно не вызовет твоего неудовольствия. Лидия переселилась к нам, и Уикхем получил постоянный доступ в наш дом.Он был точно таким же, каким я его знала в Хартфордшире. Но я ни за что не стала бы говорить тебе о своем недовольстве поведением в нашем доме невесты, если бы не поняла из письма, написанного Джейн в последнюю среду, что она ведет себя в Лонгборне точно так же, как и у нас, и потому это мое сообщение не может причинить тебе новой боли. Много раз я заводила с ней разговор, пытаясь самым серьезным образом объяснить ей непорядочность ее поведения и зло, которое она причинила своей семье.She was sure they should be married some time or other, and it did not much signify when. Since such were her feelings, it only remained, he thought, to secure and expedite a marriage, which, in his very first conversation with Wickham, he easily learnt had never been HIS design. He confessed himself obliged to leave the regiment, on account of some debts of honour, which were very pressing; and scrupled not to lay all the ill-consequences of Lydia's flight on her own folly alone.Я была бы рада, если бы что-нибудь все же было ею усвоено, так как она явно старалась не слышать моих слов. Иногда я выходила из себя. Но тогда я вспоминала своих дорогих Элизабет и Джейн и ради них старалась набраться терпения. Мистер Дарси вернулся точно в назначенное время и, как тебе известно от Лидии, присутствовал при церковном обряде. Он пообедал у нас на следующий день и должен был снова покинуть Лондон в среду или в четверг.Надеюсь, дорогая Лиззи, ты не очень рассердишься, если я воспользуюсь поводом и признаюсь тебе (чего я никак не решалась сделать до этих пор), насколько он мне понравился. Его обращение с нами было во всех отношениях таким же милым, как тогда, когда мы находились в Дербишире.Его взгляды и здравый смысл кажутся мне безукоризненными. Если ему чего-то и недостает, так это некоторой живости характера, которую в нем могла бы воспитать спутница жизни, при условии, что он сделает удачный выбор. Он показался мне человеком скрытным - едва ли хоть раз он упомянул о тебе. Но ведь скрытность теперь принята.He meant to resign his commission immediately; and as to his future situation, he could conjecture very little about it. He must go somewhere, but he did not know where, and he knew he should have nothing to live on. Mr. Darcy asked him why he had not married your sister at once. Though Mr. Bennet was not imagined to be very rich, he would have been able to do something for him, and his situation must have been benefited by marriage.Ради Бога, прости мне мои, быть может, преждевременные намеки. И, по крайней мере, не рассердись на меня настолько, чтобы в будущем закрыть передо мной двери в П. Я не почувствую себя вполне счастливой до тех пор, пока не осмотрю весь парк целиком. Думаю, для этого отлично подошел бы низенький фаэтон с парой хорошеньких пони. Но я не могу больше писать - уже полчаса назад мне следовало заняться детьми.Искренне преданная тебеМ. Гардинер".Содержание этого письма вызвало в душе Элизабет целую бурю переживаний, радостных и мучительных, - трудно было даже определить, какие из них преобладали. Прежние смутные и неопределенные догадки, вызванные неясностью роли Дарси в подготовке бракосочетания ее сестры, над которыми она даже не смела задумываться - они предполагали проявление такого необыкновенного великодушия и вместе с тем накладывали на нее столь серьезные обязательства, - подтвердились, притом в самой полной мере!But he found, in reply to this question, that Wickham still cherished the hope of more effectually making his fortune by marriage in some other country. Under such circumstances, however, he was not likely to be proof against the temptation of immediate relief.Он намеренно отправился искать их в Лондон, готовый ко всем неприятностям и унижениям, связанным с подобными розысками! Снизошел до роли просителя перед женщиной, которую презирал и ненавидел! Был вынужден видеть (притом не один раз), уговаривать и, наконец, подкупить человека, которого всегда избегал, - даже самое имя которого выводило его из себя!И все это делалось для девчонки, которую он не мог ни уважать, ни ценить? Сердце подсказывало Элизабет, что он поступал так ради нее. Но подобное предположение сразу оказывалось несостоятельным, когда она думала о том, что даже при всей своей самонадеянности она не может рассчитывать на его привязанность к той, которая однажды ответила ему отказом, - пусть даже ему удалось бы преодолеть в себе естественное отвращение при одной мысли о необходимости породниться с Уикхемом. Свояк Уикхема!They met several times, for there was much to be discussed. Wickham of course wanted more than he could get; but at length was reduced to be reasonable. Every thing being settled between THEM, Mr. Darcy's next step was to make your uncle acquainted with it, and he first called in Gracechurch street the evening before I came home. But Mr. Gardiner could not be seen, and Mr. Darcy found, on further inquiry, that your father was still with him, but would quit town the next morning. He did not judge your father to be a person whom he could so properly consult as your uncle, and therefore readily postponed seeing him till after the departure of the former.Всякое чувство гордости должно было восстать против такого родства. Разумеется, он сделал очень много. Ей было совестно даже представить себе сколько. Но ведь он предложил объяснение своего вмешательства, в которое можно было поверить без особой натяжки. Казалось вполне разумным, что он испытывал чувство вины. Он был щедр и имел возможность проявить это качество. И хотя его прежнюю склонность к ней она не могла считать главным его побуждением, остатки этого чувства могли все же способствовать его стараниям в деле, от которого столь сильно зависело ее душевное спокойствие. Как тяжело, как мучительно было сознавать, сколь многим обязаны они были человеку, с которым им никогда не удастся расплатиться. Спасение Лидии, ее имени и чести - все это было делом его рук.О, как горько раскаивалась она теперь в каждой своей недоброй мысли об этом человеке, в каждой обращенной к нему вызывающей фразе! Себя она чувствовала униженной. Но она была горда за него, горда тем, что он превзошел самого себя в проявлении великодушия и благородства. Она снова и снова перечитывала в письме отзыв о нем миссис Гардинер. Едва ли он был полным, но он был ей по-настоящему дорог. Она даже испытывала некоторую радость, смешанную с сожалением, думая об уверенности Гардинеров в том, что она связана с мистером Дарси доверием и взаимной привязанностью.He did not leave his name, and till the next day it was only known that a gentleman had called on business. On Saturday he came again. Your father was gone, your uncle at home, and, as I said before, they had a great deal of talk together. They met again on Sunday, and then I saw him too. It was not all settled before Monday: as soon as it was, the express was sent off to Longbourn.Ее заставил оторваться от раздумий и встать со скамьи шум шагов. И, прежде чем она углубилась в соседнюю аллею, ее догнал Уикхем.— Боюсь, сестрица, я не вовремя прервал вашу одинокую прогулку, - сказал он, подходя.— Вы в самом деле ее прервали, - ответила она с улыбкой. - Но отсюда вовсе не следует, что это произошло не вовремя.But our visitor was very obstinate. I fancy, Lizzy, that obstinacy is the real defect of his character, after all. He has been accused of many faults at different times, but THIS is the true one. Nothing was to be done that he did not do himself; though I am sure (and I do not speak it to be thanked, therefore say nothing about it), your uncle would most readily have settled the whole.— Если бы это было так, меня бы это очень огорчило. Мы ведь всегда были добрыми друзьями, а теперь стали еще лучшими, не правда ли?— Да, разумеется. Кто-нибудь еще вышел прогуляться?— Не знаю. Лидия с матерью поехали в Меритон. Итак, сестрица, как я понял из слов дяди и тети, вы все-таки навестили Пемберли.They battled it together for a long time, which was more than either the gentleman or lady concerned in it deserved. But at last your uncle was forced to yield, and instead of being allowed to be of use to his niece, was forced to put up with only having the probable credit of it, which went sorely against the grain; and I really believe your letter this morning gave him great pleasure, because it required an explanation that would rob him of his borrowed feathers, and give the praise where it was due.Она ответила утвердительно.— Я почти вам завидую. И все же мне это, наверно, было бы слишком тяжело, - в противном случае я вполне мог бы туда заехать по пути в Ньюкасл. Вы, должно быть, повидали старую экономку? Бедная Рейнолдс, она меня так любила! Конечно, вам она обо мне ничего не сказала.But, Lizzy, this must go no farther than yourself, or Jane at most. You know pretty well, I suppose, what has been done for the young people. His debts are to be paid, amounting, I believe, to considerably more than a thousand pounds, another thousand in addition to her own settled upon HER, and his commission purchased.— О нет, кое-что было сказано.— Что же именно?The reason why all this was to be done by him alone, was such as I have given above. It was owing to him, to his reserve and want of proper consideration, that Wickham's character had been so misunderstood, and consequently that he had been received and noticed as he was. Perhaps there was some truth in THIS; though I doubt whether HIS reserve, or ANYBODY'S reserve, can be answerable for the event.— Что вы поступили в армию и, кажется, не вполне хорошо себя там зарекомендовали. На большом расстоянии, вы знаете, многое бывает искажено.But in spite of all this fine talking, my dear Lizzy, you may rest perfectly assured that your uncle would never have yielded, if we had not given him credit for ANOTHER INTEREST in the affair. When all this was resolved on, he returned again to his friends, who were still staying at Pemberley; but it was agreed that he should be in London once more when the wedding took place, and all money matters were then to receive the last finish.— В самом деле, - произнес он, кусая губы.Элизабет надеялась, что ей удалось заставить его замолчать. Но вскоре он заговорил опять:I believe I have now told you every thing. It is a relation which you tell me is to give you great surprise; I hope at least it will not afford you any displeasure. Lydia came to us; and Wickham had constant admission to the house.— Я был удивлен, увидев недавно в Лондоне Дарси. Мы встретились с ним несколько раз. Интересно, чем он там занимается?— Может быть, он готовится к свадьбе с мисс де Бэр? - спросила Элизабет. - В такое время года его могло привести в город только что-нибудь из ряда вон выходящее.HE was exactly what he had been, when I knew him in Hertfordshire; but I would not tell you how little I was satisfied with her behaviour while she staid with us, if I had not perceived, by Jane's letter last Wednesday, that her conduct on coming home was exactly of a piece with it, and therefore what I now tell you can give you no fresh pain. I talked to her repeatedly in the most serious manner, representing to her all the wickedness of what she had done, and all the unhappiness she had brought on her family.— Несомненно. Пришлось ли вам повидать его во время вашего пребывания в Лэмтоне? Из слов Гардинеров мне показалось, что вы встретились?— О да, и он познакомил нас со своей сестрой.If she heard me, it was by good luck, for I am sure she did not listen. I was sometimes quite provoked, but then I recollected my dear Elizabeth and Jane, and for their sakes had patience with her. Mr. Darcy was punctual in his return, and as Lydia informed you, attended the wedding. He dined with us the next day, and was to leave town again on Wednesday or Thursday.— Она вам понравилась?— Конечно, и даже очень.Will you be very angry with me, my dear Lizzy, if I take this opportunity of saying (what I was never bold enough to say before) how much I like him. His behaviour to us has, in every respect, been as pleasing as when we were in Derbyshire.— Я в самом деле слышал, что за два года она стала намного лучше. Когда я ее видел в последний раз, она больших надежд не внушала. Рад, что она вам пришлась по душе. Хотелось бы надеяться, что с ней и дальше все пойдет хорошо.— О, я в этом вполне уверена. Ведь самые опасные годы для нее позади, не так ли?His understanding and opinions all please me; he wants nothing but a little more liveliness, and THAT, if he marry PRUDENTLY, his wife may teach him. I thought him very sly;—he hardly ever mentioned your name. But slyness seems the fashion.— Вы проезжали деревню Кимтон?— Не припомню такого названия.— Я спросил про нее потому, что это тот самый приход, на который я мог рассчитывать. Дивное место! Отличный пасторский домик! Это так бы мне сейчас подошло.Pray forgive me if I have been very presuming, or at least do not punish me so far as to exclude me from P. I shall never be quite happy till I have been all round the park. A low phaeton, with a nice little pair of ponies, would be the very thing. But I must write no more. The children have been wanting me this half hour.— И вы стали бы произносить проповеди?— О, с величайшим наслаждением! Они сделались бы частью моего существования; привыкнув, я бы с ними легко справлялся. Нехорошо жаловаться, но иногда все же думаешь - насколько это было бы славно! Спокойствие и уединение - вот, по-моему, настоящее счастье. Увы, этому не бывать. Вам Дарси об этом ничего не рассказывал, когда вы гостили в Кенте?Yours, very sincerely,— От человека не менее осведомленного я слышала, что приход был оставлен за вами только условно. Окончательное решение возлагалось на теперешнего владельца."M. GARDINER."— Гм, вот как! Да, это в какой-то степени верно. Я даже, помнится, что-то вам об этом сказал, когда мы впервые разговорились.The contents of this letter threw Elizabeth into a flutter of spirits, in which it was difficult to determine whether pleasure or pain bore the greatest share. The vague and unsettled suspicions which uncertainty had produced of what Mr. Darcy might have been doing to forward her sister's match, which she had feared to encourage as an exertion of goodness too great to be probable, and at the same time dreaded to be just, from the pain of obligation, were proved beyond their greatest extent to be true!— Я слышала также, что в былое время произнесение проповедей не выглядело для вас столь приятным занятием, каким оно представляется вам сейчас. И что тогда вы решительно и навсегда отказались от прихода, получив соответствующую компенсацию.He had followed them purposely to town, he had taken on himself all the trouble and mortification attendant on such a research; in which supplication had been necessary to a woman whom he must abominate and despise, and where he was reduced to meet, frequently meet, reason with, persuade, and finally bribe, the man whom he always most wished to avoid, and whose very name it was punishment to him to pronounce.— Ах так?! Это, впрочем, тоже не лишено оснований. Вы можете вспомнить, что и об этом я говорил вам при нашем первом знакомстве.He had done all this for a girl whom he could neither regard nor esteem. Her heart did whisper that he had done it for her. But it was a hope shortly checked by other considerations, and she soon felt that even her vanity was insufficient, when required to depend on his affection for her —for a woman who had already refused him—as able to overcome a sentiment so natural as abhorrence against relationship with Wickham. Brother-in-law of Wickham!Они уже находились у самого входа в дом, так как Элизабет шла быстро, с тем чтобы поскорее от него отделаться. Щадя сестру и не желая ради нее с ним ссориться, она только ответила ему с веселой улыбкой:— Послушайте, мистер Уикхем, мы с вами теперь, как вы знаете, брат и сестра. Не будем вспоминать прошлое. В будущем, я надеюсь, мы обо всем станем судить одинаково.Every kind of pride must revolt from the connection. He had, to be sure, done much. She was ashamed to think how much. But he had given a reason for his interference, which asked no extraordinary stretch of belief. It was reasonable that he should feel he had been wrong; he had liberality, and he had the means of exercising it; and though she would not place herself as his principal inducement, she could, perhaps, believe that remaining partiality for her might assist his endeavours in a cause where her peace of mind must be materially concerned. It was painful, exceedingly painful, to know that they were under obligations to a person who could never receive a return. They owed the restoration of Lydia, her character, every thing, to him.Она протянула Уикхему руку, которую тот, не зная, куда отвести глаза, весьма галантно поцеловал, и они вошли в дом.Oh! how heartily did she grieve over every ungracious sensation she had ever encouraged, every saucy speech she had ever directed towards him. For herself she was humbled; but she was proud of him. Proud that in a cause of compassion and honour, he had been able to get the better of himself. She read over her aunt's commendation of him again and again. It was hardly enough; but it pleased her. She was even sensible of some pleasure, though mixed with regret, on finding how steadfastly both she and her uncle had been persuaded that affection and confidence subsisted between Mr. Darcy and herself.She was roused from her seat, and her reflections, by some one's approach; and before she could strike into another path, she was overtaken by Wickham."I am afraid I interrupt your solitary ramble, my dear sister?" said he, as he joined her."You certainly do," she replied with a smile; "but it does not follow that the interruption must be unwelcome.""I should be sorry indeed, if it were. We were always good friends; and now we are better.""True. Are the others coming out?""I do not know. Mrs. Bennet and Lydia are going in the carriage to Meryton. And so, my dear sister, I find, from our uncle and aunt, that you have actually seen Pemberley."She replied in the affirmative."I almost envy you the pleasure, and yet I believe it would be too much for me, or else I could take it in my way to Newcastle. And you saw the old housekeeper, I suppose? Poor Reynolds, she was always very fond of me. But of course she did not mention my name to you.""Yes, she did.""And what did she say?""That you were gone into the army, and she was afraid had —not turned out well. At such a distance as THAT, you know, things are strangely misrepresented.""Certainly," he replied, biting his lips.Elizabeth hoped she had silenced him; but he soon afterwards said:"I was surprised to see Darcy in town last month. We passed each other several times. I wonder what he can be doing there.""Perhaps preparing for his marriage with Miss de Bourgh," said Elizabeth. "It must be something particular, to take him there at this time of year.""Undoubtedly. Did you see him while you were at Lambton? I thought I understood from the Gardiners that you had.""Yes; he introduced us to his sister.""And do you like her?""Very much.""I have heard, indeed, that she is uncommonly improved within this year or two. When I last saw her, she was not very promising. I am very glad you liked her. I hope she will turn out well.""I dare say she will; she has got over the most trying age.""Did you go by the village of Kympton?""I do not recollect that we did.""I mention it, because it is the living which I ought to have had. A most delightful place!—Excellent Parsonage House! It would have suited me in every respect.""How should you have liked making sermons?""Exceedingly well. I should have considered it as part of my duty, and the exertion would soon have been nothing. One ought not to repine;—but, to be sure, it would have been such a thing for me! The quiet, the retirement of such a life would have answered all my ideas of happiness! But it was not to be. Did you ever hear Darcy mention the circumstance, when you were in Kent?""I have heard from authority, which I thought AS GOOD, that it was left you conditionally only, and at the will of the present patron.""You have. Yes, there was something in THAT; I told you so from the first, you may remember.""I DID hear, too, that there was a time, when sermon-making was not so palatable to you as it seems to be at present; that you actually declared your resolution of never taking orders, and that the business had been compromised accordingly.""You did! and it was not wholly without foundation. You may remember what I told you on that point, when first we talked of it."They were now almost at the door of the house, for she had walked fast to get rid of him; and unwilling, for her sister's sake, to provoke him, she only said in reply, with a good-humoured smile:"Come, Mr. Wickham, we are brother and sister, you know. Do not let us quarrel about the past. In future, I hope we shall be always of one mind."She held out her hand; he kissed it with affectionate gallantry, though he hardly knew how to look, and they entered the house.Chapter 53Глава 53Mr. Wickham was so perfectly satisfied with this conversation that he never again distressed himself, or provoked his dear sister Elizabeth, by introducing the subject of it; and she was pleased to find that she had said enough to keep him quiet.Мистер Уикхем был в такой степени удовлетворен этой беседой, что больше никогда не затруднял себя попытками растрогать дорогую сестрицу Элизабет жалобами на свою горькую участь. И она с радостью убедилась в том, что ей удалось высказать все необходимое, чтобы заставить его замолчать.Вскоре наступил день отъезда его и Лидии, и миссис Беннет не оставалось ничего другого, как примириться с предстоящей разлукой, которая, по-видимому, должна была продлиться не менее года, так как ее муж и слышать не хотел о поездке в Ньюкасл.The day of his and Lydia's departure soon came, and Mrs. Bennet was forced to submit to a separation, which, as her husband by no means entered into her scheme of their all going to Newcastle, was likely to continue at least a twelvemonth.— Лидия, дорогая моя, - воскликнула она, - когда-то теперь доведется нам снова встретиться!— Боже мой, откуда я знаю? Быть может, не раньше чем через два или даже три года."Oh! my dear Lydia," she cried, "when shall we meet again?"— Пиши мне, любовь моя, как можно чаще."Oh, lord! I don't know. Not these two or three years, perhaps."— Уж как сумею. Вы знаете, у замужних женщин остается немного времени для писем. Пусть мне побольше пишут сестры. Им-то ведь делать нечего."Write to me very often, my dear."Мистер Уикхем простился с родными гораздо сердечнее. Он расточал улыбки, очаровывал всех и произнес массу приятных слов."As often as I can. But you know married women have never much time for writing. My sisters may write to ME. They will have nothing else to do."— Это самый отличный малый из виденных мной на моем веку, - заметил мистер Беннет, как только они уехали. - Ухмыляется, хихикает и со всеми заигрывает! Я необыкновенно им горд. Думается, даже сам сэр Уильям Лукас не смог бы породить более достойного зятя.Mr. Wickham's adieus were much more affectionate than his wife's. He smiled, looked handsome, and said many pretty things.Отъезд дочери на несколько дней выбил миссис Беннет из колеи.— Мне часто приходит в голову, - говорила она, - что на свете нет ничего хуже разлуки с родным человеком. Как пусто становится, когда его уже нет рядом!"He is as fine a fellow," said Mr. Bennet, as soon as they were out of the house, "as ever I saw. He simpers, and smirks, and makes love to us all. I am prodigiously proud of him. I defy even Sir William Lucas himself to produce a more valuable son-in-law."— Вот к чему приводит, сударыня, замужество дочки, - заметила Элизабет. - Тем больше удовлетворения вы должны находить в том, что остальные ваши дочери остаются в девицах.The loss of her daughter made Mrs. Bennet very dull for several days.— Ничего подобного! Лидия покинула нас сейчас не из-за своего замужества, а лишь потому, что полк Уикхема находится бог знает как далеко. Если бы он был поближе, она бы так быстро не уехала."I often think," said she, "that there is nothing so bad as parting with one's friends. One seems so forlorn without them."Отчаяние, в которое миссис Беннет была ввергнута этим событием, мало-помалу, однако, потеряло свою остроту, и она стала питать новые надежды благодаря одному недавно распространившемуся известию. Экономка в Незерфилде получила распоряжение приготовить дом к приезду хозяина, прибывающего через день или два, чтобы в течение нескольких недель поохотиться в здешних местах.Миссис Беннет пришла в крайнее беспокойство. Она то и дело поглядывала на Джейн, улыбалась и качала головой."This is the consequence, you see, Madam, of marrying a daughter," said Elizabeth. "It must make you better satisfied that your other four are single."— Так, так, сестрица, - новость сообщила ей миссис Филипс, - значит, мистер Бингли все-таки возвращается? Ну что ж, тем лучше. Хотя меня это мало трогает. Он ведь для нас, как тебе известно, никто, и мне вовсе не хотелось его снова увидеть. Все же его появление в Незерфилде, если он вздумал туда возвратиться, - дело похвальное. Кто знает, что может случиться? Впрочем, нас это не касается, мы же условились никогда об этом не вспоминать. Ты уверена, что он приезжает?"It is no such thing. Lydia does not leave me because she is married, but only because her husband's regiment happens to be so far off. If that had been nearer, she would not have gone so soon."— Можешь на меня положиться, - отвечала ее сестра. - Миссис Николс была вечером в Меритоне. Я как увидела, что она идет мимо, сразу выбежала, чтобы все разузнать. Она сама говорит, что все это чистая правда. Он приезжает не позже четверга, может быть даже в среду. По словам миссис Николс, она заходила к мяснику, чтобы заказать мяса к среде. К счастью, у него нашлось три пары уток, которым самое время свернуть головы и отправить на кухню.But the spiritless condition which this event threw her into was shortly relieved, and her mind opened again to the agitation of hope, by an article of news which then began to be in circulation. The housekeeper at Netherfield had received orders to prepare for the arrival of her master, who was coming down in a day or two, to shoot there for several weeks.Известие о приезде Бингли не могло не вызвать краску на лице у мисс Беннет. Уже много месяцев прошло с тех пор, как она в последний раз произнесла его имя в разговоре с Элизабет. Но теперь, как только они остались вдвоем, она сказала:— Я заметила, как ты на меня взглянула, когда тетя сообщила нам последнюю новость. Наверно, я показалась расстроенной. Но не считай, пожалуйста, что это было связано с какими-нибудь глупостями. Просто я на минуту смутилась, так как понимала, что все обратят на меня внимание. Эта новость не вызвала в моей душе ни боли, ни радости. Приятно, что он приезжает один, - благодаря этому мы почти не будем встречаться. Не то чтобы я опасалась за себя, но я боюсь всяких намеков.Mrs. Bennet was quite in the fidgets. She looked at Jane, and smiled and shook her head by turns.Элизабет не знала, что и подумать. Если бы она не встретилась с ним в Дербишире, она считала бы, что он мог приехать ради того, о чем было объявлено во всеуслышание. Но там ей показалось, что он любит Джейн по-прежнему. И она терялась в догадках, стараясь понять, приезжает ли он с разрешения друга или осмелился действовать по своему усмотрению."Well, well, and so Mr. Bingley is coming down, sister," (for Mrs. Phillips first brought her the news). "Well, so much the better. Not that I care about it, though. He is nothing to us, you know, and I am sure I never want to see him again. But, however, he is very welcome to come to Netherfield, if he likes it. And who knows what MAY happen? But that is nothing to us. You know, sister, we agreed long ago never to mention a word about it. And so, is it quite certain he is coming?""И все же это ужасно, - думала она иногда. - Несчастный молодой человек не смеет поселиться в законно нанятом доме, не вызвав подобных сплетен. По мне - пусть он живет, как ему вздумается".Хотя Джейн говорила, что известие о приезде Бингли ничуть ее не тревожит, и даже верила в это сама, Элизабет все же ясно замечала ее волнение. В каждом ее поступке обнаруживались взвинченность, нервозность, столь несвойственные ей в обычное время."You may depend on it," replied the other, "for Mrs. Nicholls was in Meryton last night; I saw her passing by, and went out myself on purpose to know the truth of it; and she told me that it was certain true. He comes down on Thursday at the latest, very likely on Wednesday. She was going to the butcher's, she told me, on purpose to order in some meat on Wednesday, and she has got three couple of ducks just fit to be killed."Тема, подвергнутая горячему семейному обсуждению около года тому назад, вновь стала предметом разговора между родителями.— Дорогой мой, как только мистер Бингли приедет, - сказала миссис Беннет, - вам, разумеется, нужно будет его навестить!Miss Bennet had not been able to hear of his coming without changing colour. It was many months since she had mentioned his name to Elizabeth; but now, as soon as they were alone together, she said:— Ну нет, увольте. В прошлом году вы меня убедили, обещав, что за это он женится на нашей дочке. Но, как видите, все кончилось ничем. На эту удочку я больше не попадусь."I saw you look at me to-day, Lizzy, when my aunt told us of the present report; and I know I appeared distressed. But don't imagine it was from any silly cause. I was only confused for the moment, because I felt that I SHOULD be looked at. I do assure you that the news does not affect me either with pleasure or pain. I am glad of one thing, that he comes alone; because we shall see the less of him. Not that I am afraid of MYSELF, but I dread other people's remarks."Жена попыталась объяснить ему, что по случаю приезда мистера Бингли все соседи должны оказать ему должное внимание.— Терпеть не могу этикета! - возразил муж. - Если Бингли нуждается в нашем обществе - пусть сам и заботится о встрече. Он знает, где мы живем. Я слишком дорожу временем, чтобы бегать к соседям по случаю каждого их отъезда или приезда.Elizabeth did not know what to make of it. Had she not seen him in Derbyshire, she might have supposed him capable of coming there with no other view than what was acknowledged; but she still thought him partial to Jane, and she wavered as to the greater probability of his coming there WITH his friend's permission, or being bold enough to come without it.— Ну что ж, насколько я понимаю, вы поступите непростительно грубо. Но это все же ни в коем случае не помешает мне пригласить его к нам на обед. На днях у нас обедают Голдинги и миссис Лонг. Вместе с нами за столом будет тринадцать человек, - для него как раз останется место."Yet it is hard," she sometimes thought, "that this poor man cannot come to a house which he has legally hired, without raising all this speculation! I WILL leave him to himself."Принятый план помог ей смириться с недостаточной учтивостью мужа. И все же ей было тяжело сознавать, что из-за его отказа соседи смогут встретиться с мистером Бингли раньше, чем они.In spite of what her sister declared, and really believed to be her feelings in the expectation of his arrival, Elizabeth could easily perceive that her spirits were affected by it. They were more disturbed, more unequal, than she had often seen them.— Я вообще начинаю жалеть о его возвращении, - сказала Джейн сестре. - Оно могло бы меня не затрагивать, - ведь я и впрямь могу с ним встретиться как ни в чем не бывало. Но я не переношу связанных с этим беспрестанных разговоров. У нашей матери самые добрые намерения. Но она не представляет себе, - этого не может представить никто, - как мучат меня ее слова. Я буду счастлива, когда он снова уедет.— Мне бы хотелось тебя утешить, - ответила Элизабет. - Но я не могу. Пойми, дорогая. Я не могу даже пожелать тебе набраться терпения, - то, что в таких случаях обычно советуют, - столько ты вытерпела.The subject which had been so warmly canvassed between their parents, about a twelvemonth ago, was now brought forward again.Мистер Бингли приехал. С помощью слуг миссис Беннет узнала об этом незамедлительно, благодаря чему не был упущен ни один час возможных волнений и беспокойств. И она высчитывала, через сколько дней будет прилично пригласить его на задуманный обед, не надеясь увидеть его до этого. Но уже на третье утро после его прибытия к Хартфордшир она заметила из окна спальни, как он въехал на прилегающую к дому лужайку и поскакал к подъезду."As soon as ever Mr. Bingley comes, my dear," said Mrs. Bennet, "you will wait on him of course."На радостях она сейчас же подозвала к окну дочерей. Джейн не захотела покинуть места за столом. Но Элизабет, чтобы ублажить мать, подошла, посмотрела на двор, увидела рядом с Бингли мистера Дарси и села рядом со старшей сестрой."No, no. You forced me into visiting him last year, and promised, if I went to see him, he should marry one of my daughters. But it ended in nothing, and I will not be sent on a fool's errand again."— С ним какой-то джентльмен, маменька, - сказала Китти. - Кто бы это мог быть?His wife represented to him how absolutely necessary such an attention would be from all the neighbouring gentlemen, on his returning to Netherfield.— Какой-нибудь его знакомый, моя дорогая, - откуда мне знать."'Tis an etiquette I despise," said he. "If he wants our society, let him seek it. He knows where we live. I will not spend my hours in running after my neighbours every time they go away and come back again."— Ой! - крикнула Китти. - Кажется, это тот самый джентльмен, который всюду бывал с ним раньше. Мистер, ну как же его зовут, - такой высокий и гордый?.."Well, all I know is, that it will be abominably rude if you do not wait on him. But, however, that shan't prevent my asking him to dine here, I am determined. We must have Mrs. Long and the Gouldings soon. That will make thirteen with ourselves, so there will be just room at table for him."— Боже праведный! Мистер Дарси! Конечно, он, клянусь чем угодно. Что ж, мы рады приветствовать всякого друга мистера Бингли. Но не будь они друзьями, я бы сказала, что прихожу в ярость от одного его вида.Consoled by this resolution, she was the better able to bear her husband's incivility; though it was very mortifying to know that her neighbours might all see Mr. Bingley, in consequence of it, before THEY did. As the day of his arrival drew near:Джейн бросила на Элизабет взгляд, полный недоумения и сочувствия. Она почти ничего не знала о том, что произошло в Дербишире. Поэтому она представила себе смущение сестры, которая едва ли не впервые увидела этого человека после получения от него столь памятного письма."I begin to be sorry that he comes at all," said Jane to her sister. "It would be nothing; I could see him with perfect indifference, but I can hardly bear to hear it thus perpetually talked of. My mother means well; but she does not know, no one can know, how much I suffer from what she says. Happy shall I be, when his stay at Netherfield is over!"Обеим сестрам было очень не по себе. Обеих переполняли собственные переживания и взаимное сочувствие. Поэтому они не расслышали болтовни матери о ее неприязни к мистеру Дарси и решимости обращаться с ним учтиво только ради его дружбы с мистером Бингли. Но у Элизабет был повод для беспокойства, совершенно неизвестный сестре, которой она так и не осмелилась показать письмо миссис Гардинер и рассказать, как изменилось ее отношение к Дарси.Для Джейн это был просто человек, на предложение которого ее сестра ответила отказом и достоинства которого недооценила. Но Элизабет знала гораздо больше. Она видела в нем друга, который облагодетельствовал их семью и к которому она питала чувство если не столь же нежное, то, по крайней мере, не менее оправданное и заслуженное, чем чувство Джейн к Бингли.Его приезд, появление в Незерфилде и в Лонгборне, его явное стремление снова с ней встретиться - все это удивляло ее почти в той же степени, в какой она была удивлена переменой его поведения при первой их встрече в Дербишире."I wish I could say any thing to comfort you," replied Elizabeth; "but it is wholly out of my power. You must feel it; and the usual satisfaction of preaching patience to a sufferer is denied me, because you have always so much."Румянец, сошедший перед тем с ее щек, вспыхнул на них еще ярче, и радостная улыбка озарила ее лицо, когда она подумала, как долго остаются неизменными его привязанность и стремление завоевать ее сердце. Но она не хотела себя зря обнадеживать.Mr. Bingley arrived. Mrs. Bennet, through the assistance of servants, contrived to have the earliest tidings of it, that the period of anxiety and fretfulness on her side might be as long as it could. She counted the days that must intervene before their invitation could be sent; hopeless of seeing him before. But on the third morning after his arrival in Hertfordshire, she saw him, from her dressing-room window, enter the paddock and ride towards the house."Посмотрим прежде, как он станет себя вести, - сказала она себе. - Помечтать мы еще успеем".Она сидела, углубившись в работу, стараясь совладать с душевным смятением и не смея поднять глаза. Услышав приближающиеся к двери шаги, она с любопытством взглянула на сидевшую рядом сестру. Джейн была немного бледна, но держалась спокойнее, чем ожидала Элизабет. При появлении гостей она слегка покраснела. И все же она встретила их непринужденно, и в ее полном достоинства поведении не замечалось ни тени обиды или преувеличенной приветливости.Her daughters were eagerly called to partake of her joy. Jane resolutely kept her place at the table; but Elizabeth, to satisfy her mother, went to the window—she looked,—she saw Mr. Darcy with him, and sat down again by her sister.Элизабет сказала каждому из друзей ровно столько, сколько требовали приличия, и снова взялась за шитье. Только раз осмелилась она бросить взгляд на Дарси. Как обычно, он казался серьезным, и она подумала, что сейчас он больше похож на Дарси, которого она видела прежде в Хартфордшире, чем на того, которого узнала в Пемберли. Но, быть может, находясь рядом с ее матерью, он не мог вести себя так, как в присутствии ее дяди и тети? Такое предположение, сколь оно ни было огорчительным, казалось правдоподобным."There is a gentleman with him, mamma," said Kitty; "who can it be?"На Бингли она тоже успела взглянуть лишь мельком, заметив при этом, что он выглядит счастливым и смущенным. Миссис Беннет встретила его с такой чрезмерной любезностью, что старшим дочкам стало неловко, в особенности из-за контраста между этим приемом и церемонным приветствием, которым она удостоила его друга."Some acquaintance or other, my dear, I suppose; I am sure I do not know."Это различие особенно болезненно переживала Элизабет, знавшая, что миссис Беннет была обязана мистеру Дарси спасением от бесчестия любимой дочери."La!" replied Kitty, "it looks just like that man that used to be with him before. Mr. what's-his-name. That tall, proud man."Дарси справился у Элизабет о здоровье мистера и миссис Гардинер, смутив ее настолько, что она едва смогла ответить, и затем не проронил почти ни одного слова. Они сидели довольно далеко друг от друга, и его молчание, возможно, объяснялось именно этим. Но в Дербишире все было по-другому. Там, если он не мог разговаривать с ней, он беседовал с ее друзьями. Здесь же в течение многих минут его голоса вовсе не было слышно. И когда, одолеваемая любопытством, она время от времени бросала на него беглые взгляды, она замечала, что он одинаково часто смотрел на нее и на Джейн, а еще чаще - просто опускал глаза. Его озабоченность и меньшая, в сравнении с предыдущей встречей, готовность быть ей приятным объяснялись достаточно просто. Она была разочарована и жестоко за это на себя злилась."Good gracious! Mr. Darcy!—and so it does, I vow. Well, any friend of Mr. Bingley's will always be welcome here, to be sure; but else I must say that I hate the very sight of him.""Разве я могла ждать иного? - спрашивала она себя. - И все же почему он пришел?"Ей не хотелось разговаривать с кем-нибудь другим, и у нее не хватало духу обратиться к нему. Справившись о здоровье его сестры, она больше ничего не могла придумать.Jane looked at Elizabeth with surprise and concern. She knew but little of their meeting in Derbyshire, and therefore felt for the awkwardness which must attend her sister, in seeing him almost for the first time after receiving his explanatory letter.— Как давно вы уехали, мистер Бингли! - заметила миссис Беннет.Both sisters were uncomfortable enough. Each felt for the other, and of course for themselves; and their mother talked on, of her dislike of Mr. Darcy, and her resolution to be civil to him only as Mr. Bingley's friend, without being heard by either of them. But Elizabeth had sources of uneasiness which could not be suspected by Jane, to whom she had never yet had courage to shew Mrs. Gardiner's letter, or to relate her own change of sentiment towards him.Мистер Бингли с готовностью согласился.To Jane, he could be only a man whose proposals she had refused, and whose merit she had undervalued; but to her own more extensive information, he was the person to whom the whole family were indebted for the first of benefits, and whom she regarded herself with an interest, if not quite so tender, at least as reasonable and just as what Jane felt for Bingley.— Я уже начала побаиваться, что вы и вовсе не вернетесь. Поговаривали, будто к Михайлову дню вы откажетесь от аренды. Надеюсь, этого не случится? Как много за ваше отсутствие изменилось! Мисс Лукас вышла замуж и теперь живет своим домом. И одна из моих дочерей - тоже. Надеюсь, вы слышали - вы могли об этом прочесть в газетах. Я знаю, об этом сообщалось в "Курьере" и в "Таймсе". Хотя, конечно, не так, как следовало бы.Сказано всего лишь: "На днях Джордж Уикхем, эсквайр - на мисс Лидии Беннет". И ни словечка об ее отце, из каких она мест, - ровно ничего. Это дело рук моего братца Гардинера. Просто понять не могу, как его угораздило так оскандалиться. Вы читали?Her astonishment at his coming—at his coming to Netherfield, to Longbourn, and voluntarily seeking her again, was almost equal to what she had known on first witnessing his altered behaviour in Derbyshire.Бингли ответил утвердительно и воспользовался случаем принести свои поздравления. Элизабет не смела поднять глаза, а потому не знала, как при этом выглядел мистер Дарси.The colour which had been driven from her face, returned for half a minute with an additional glow, and a smile of delight added lustre to her eyes, as she thought for that space of time that his affection and wishes must still be unshaken. But she would not be secure.— В самом деле приятно, когда дочка удачно выходит замуж, - продолжала миссис Беннет. - И вместе с тем было жестоко отрывать ее от меня. Они уехали далеко на север, в Ньюкасл. И, увы, будут жить в тех местах бог знает сколько. Там квартирует его полк. Вы ведь, надеюсь, знаете, - он ушел из ***ширского и поступил в регулярную армию. Слава богу, у него есть настоящие друзья. Хоть и не так много, как он заслуживает."Let me first see how he behaves," said she; "it will then be early enough for expectation."Элизабет, понимавшая, что это говорилось в пику мистеру Дарси, почувствовала себя до такой степени униженной, что едва могла усидеть на месте. Но именно эти слова наполнили ее душу недостававшей ей прежде решимостью и заставили ее вступить в разговор. Она спросила у Бингли, надолго ли он поселился в Незерфилде, и узнала, что он надеется провести здесь несколько недель.She sat intently at work, striving to be composed, and without daring to lift up her eyes, till anxious curiosity carried them to the face of her sister as the servant was approaching the door. Jane looked a little paler than usual, but more sedate than Elizabeth had expected. On the gentlemen's appearing, her colour increased; yet she received them with tolerable ease, and with a propriety of behaviour equally free from any symptom of resentment or any unnecessary complaisance.— Когда вы перестреляете всю дичь у себя, - вмешалась ее мамаша, - пожалуйста, мистер Бингли, приезжайте к нам. Вы сможете сколько угодно охотиться в имении мистера Беннета. Поверьте, он будет счастлив доставить вам это удовольствие и постарается приберечь для вас лучшие выводки.Неумеренная и назойливая угодливость матери еще сильнее смутила Элизабет. Она была убеждена, что если бы сейчас ожили вновь прошлогодние надежды, то все очень скоро опять завершилось бы досадным разочарованием. И ей казалось, что мука, которую в эти минуты испытывали она и Джейн, не могла быть возмещена даже годами блаженства.Elizabeth said as little to either as civility would allow, and sat down again to her work, with an eagerness which it did not often command. She had ventured only one glance at Darcy. He looked serious, as usual; and, she thought, more as he had been used to look in Hertfordshire, than as she had seen him at Pemberley. But, perhaps he could not in her mother's presence be what he was before her uncle and aunt. It was a painful, but not an improbable, conjecture."Самое большое мое желание, - говорила она себе, - никогда больше не видеть этих людей. Своим обществом они не доставляют той радости, ради которой стоило бы переносить такие страдания. Пусть же ни тот, ни другой не попадаются мне на пути!"Мука, которая не могла быть возмещена годами блаженства, показалась ей все же менее тяжкой, когда она заметила, как сильно обаяние Джейн действует на чувства ее прежнего поклонника. Сразу по приходе он разговаривал с ней немного. Но с каждой минутой его внимание к ней росло. Она казалась ему такой же красивой, как в прошлом году. Такой же милой и такой же естественной, но, пожалуй, несколько более молчаливой. Джейн всячески заботилась, чтобы в ней не было заметно никаких перемен, и считала, что разговаривает столько же, сколько раньше. Но ее мысль работала так напряженно, что нередко она сама не замечала своей задумчивости.Bingley, she had likewise seen for an instant, and in that short period saw him looking both pleased and embarrassed. He was received by Mrs. Bennet with a degree of civility which made her two daughters ashamed, especially when contrasted with the cold and ceremonious politeness of her curtsey and address to his friend.Когда молодые люди собрались уходить, миссис Беннет, продолжая изо всех сил ухаживать за Бингли, воспользовалась случаем, чтобы пригласить их в один из ближайших дней пообедать в Лонгборне.— Ведь вы, мистер Бингли, мой должник, - добавила она. - Помните, когда вы уезжали в город прошлой зимой, вы обещали по возвращении приехать к нам на обед. Как видите, я этого не забыла. Признаюсь, я была сильно разочарована, когда вы не вернулись в Хартфордшир, чтобы исполнить свое обещание.Elizabeth, particularly, who knew that her mother owed to the latter the preservation of her favourite daughter from irremediable infamy, was hurt and distressed to a most painful degree by a distinction so ill applied.Эти слова вызвали у Бингли некоторое замешательство, и в ответ он пробормотал что-то о задержавших его делах. Следом за тем они уехали.Darcy, after inquiring of her how Mr. and Mrs. Gardiner did, a question which she could not answer without confusion, said scarcely any thing. He was not seated by her; perhaps that was the reason of his silence; but it had not been so in Derbyshire. There he had talked to her friends, when he could not to herself. But now several minutes elapsed without bringing the sound of his voice; and when occasionally, unable to resist the impulse of curiosity, she raised he eyes to his face, she as often found him looking at Jane as at herself, and frequently on no object but the ground. More thoughtfulness and less anxiety to please, than when they last met, were plainly expressed. She was disappointed, and angry with herself for being so.Миссис Беннет очень хотелось пригласить их к обеду в тот же день. Но хотя в Лонгборне всегда был отличный стол, она решила, что потребуется, по крайней мере, удвоить количество блюд, чтобы угодить человеку, с которым она связывала столь большие надежды, а также удовлетворить аппетит и тщеславие его друга, располагавшего десятью тысячами годового дохода."Could I expect it to be otherwise!" said she."Yet why did he come?"She was in no humour for conversation with anyone but himself; and to him she had hardly courage to speak.She inquired after his sister, but could do no more."It is a long time, Mr. Bingley, since you went away," said Mrs. Bennet.He readily agreed to it."I began to be afraid you would never come back again. People DID say you meant to quit the place entirely at Michaelmas; but, however, I hope it is not true. A great many changes have happened in the neighbourhood, since you went away. Miss Lucas is married and settled. And one of my own daughters. I suppose you have heard of it; indeed, you must have seen it in the papers. It was in The Times and The Courier, I know; though it was not put in as it ought to be.It was only said, 'Lately, George Wickham, Esq. to Miss Lydia Bennet,' without there being a syllable said of her father, or the place where she lived, or any thing. It was my brother Gardiner's drawing up too, and I wonder how he came to make such an awkward business of it. Did you see it?"Bingley replied that he did, and made his congratulations. Elizabeth dared not lift up her eyes. How Mr. Darcy looked, therefore, she could not tell."It is a delightful thing, to be sure, to have a daughter well married," continued her mother, "but at the same time, Mr. Bingley, it is very hard to have her taken such a way from me. They are gone down to Newcastle, a place quite northward, it seems, and there they are to stay I do not know how long. His regiment is there; for I suppose you have heard of his leaving the ——shire, and of his being gone into the regulars. Thank Heaven! he has SOME friends, though perhaps not so many as he deserves."Elizabeth, who knew this to be levelled at Mr. Darcy, was in such misery of shame, that she could hardly keep her seat. It drew from her, however, the exertion of speaking, which nothing else had so effectually done before; and she asked Bingley whether he meant to make any stay in the country at present. A few weeks, he believed."When you have killed all your own birds, Mr. Bingley," said her mother, "I beg you will come here, and shoot as many as you please on Mr. Bennet's manor. I am sure he will be vastly happy to oblige you, and will save all the best of the covies for you."Elizabeth's misery increased, at such unnecessary, such officious attention! Were the same fair prospect to arise at present as had flattered them a year ago, every thing, she was persuaded, would be hastening to the same vexatious conclusion. At that instant, she felt that years of happiness could not make Jane or herself amends for moments of such painful confusion."The first wish of my heart," said she to herself, "is never more to be in company with either of them. Their society can afford no pleasure that will atone for such wretchedness as this! Let me never see either one or the other again!"Yet the misery, for which years of happiness were to offer no compensation, received soon afterwards material relief, from observing how much the beauty of her sister re-kindled the admiration of her former lover. When first he came in, he had spoken to her but little; but every five minutes seemed to be giving her more of his attention. He found her as handsome as she had been last year; as good natured, and as unaffected, though not quite so chatty. Jane was anxious that no difference should be perceived in her at all, and was really persuaded that she talked as much as ever. But her mind was so busily engaged, that she did not always know when she was silent.When the gentlemen rose to go away, Mrs. Bennet was mindful of her intended civility, and they were invited and engaged to dine at Longbourn in a few days time."You are quite a visit in my debt, Mr. Bingley," she added, "for when you went to town last winter, you promised to take a family dinner with us, as soon as you returned. I have not forgot, you see; and I assure you, I was very much disappointed that you did not come back and keep your engagement."Bingley looked a little silly at this reflection, and said something of his concern at having been prevented by business. They then went away.Mrs. Bennet had been strongly inclined to ask them to stay and dine there that day; but, though she always kept a very good table, she did not think any thing less than two courses could be good enough for a man on whom she had such anxious designs, or satisfy the appetite and pride of one who had ten thousand a year.Chapter 54Глава 54As soon as they were gone, Elizabeth walked out to recover her spirits; or in other words, to dwell without interruption on those subjects that must deaden them more. Mr. Darcy's behaviour astonished and vexed her.Как только они ушли, Элизабет, чтобы немного успокоить свое волнение, отправилась на прогулку. Ей хотелось без помех поразмыслить над событиями дня, особенно сильно ранившими ее чувства. Больше всего ее удивляло и мучило поведение мистера Дарси."Зачем он пришел, - недоумевала она, - если собирался все время просидеть молча, сохраняя на лице это безразличное выражение?""Why, if he came only to be silent, grave, and indifferent," said she, "did he come at all?"Ей не удавалось найти объяснение, которое могло бы хоть сколько-нибудь ее порадовать."Еще совсем недавно, в Лондоне, он мог быть приветливым и любезным с дядей и тетей. Почему же он не был таким же со мной? Если он со мной чувствует себя неловко, зачем ему было сюда приходить? Если ему больше нет до меня дела, откуда такая замкнутость? Как он меня изводит, этот человек! Не стану о нем больше никогда думать".She could settle it in no way that gave her pleasure.Какое-то время ей пришлось поневоле сдерживать свое обещание, так как ее догнала Джейн, счастливый вид которой показывал, что утренний визит доставил ей гораздо больше удовольствия, чем ее сестре.— Теперь, - сказала она, - когда первая встреча уже позади, у меня на душе стало спокойно. Я уверилась в своих силах, и его приход больше меня не смутит. Мне даже приятно, что он будет обедать у нас во вторник. При этом все смогут убедиться, что между нами нет ничего, кроме обычного знакомства."He could be still amiable, still pleasing, to my uncle and aunt, when he was in town; and why not to me? If he fears me, why come hither? If he no longer cares for me, why silent? Teasing, teasing, man! I will think no more about him."— Да, да, разумеется, самого обычного, - с улыбкой ответила Элизабет. - Ах, Джейн, Джейн, будь осторожна!— Лиззи, дорогая, неужели ты считаешь меня такой слабой, что сколько-нибудь за меня опасаешься?— Я считаю, что тебе следует опасаться, как бы он не влюбился в тебя еще сильнее.Her resolution was for a short time involuntarily kept by the approach of her sister, who joined her with a cheerful look, which showed her better satisfied with their visitors, than Elizabeth.До вторника молодых людей не видели. И за эти дни в душе миссис Беннет возродились самые счастливые надежды, основанные на радостном виде и любезности мистера Бингли в течение его получасового визита."Now," said she, "that this first meeting is over, I feel perfectly easy. I know my own strength, and I shall never be embarrassed again by his coming. I am glad he dines here on Tuesday. It will then be publicly seen that, on both sides, we meet only as common and indifferent acquaintance."Во вторник в Лонгборне собралось большое общество. Двое гостей, которых ждали с особенным нетерпением, как подобает истинным любителям спорта, явились ровно в назначенное время. Когда все направились в столовую, Элизабет с интересом стала наблюдать, займет ли Бингли принадлежавшее ему прежде место около Джейн. Ее предусмотрительная мамаша, волнуемая той же мыслью, не стала усаживать его подле себя. Войдя в комнату, Бингли остановился в некоторой нерешительности. Но Джейн как бы ненароком взглянула по сторонам, как бы ненароком улыбнулась, - и все было решено. Он уселся с ней рядом.Элизабет с торжеством посмотрела на его друга. Тот отнесся к происшедшему с благородной невозмутимостью. И она могла бы подумать, что Бингли испросил у него разрешения на счастье, если бы не заметила брошенного им на мистера Дарси взгляда, выражавшего шутливое беспокойство."Yes, very indifferent indeed," said Elizabeth, laughingly. "Oh, Jane, take care."То, как он вел себя во время обеда по отношению к Джейн, явно доказывало, насколько он ею увлечен. И хотя, по сравнению с прежними встречами, он соблюдал большую осторожность, было ясно, что он и Джейн, если им только не помешают, обретут блаженство в ближайшем будущем. Не осмеливаясь предвосхищать события, Элизабет испытывала удовольствие, наблюдая за поведением Бингли. И это было единственной отрадой, которая отчасти скрашивала ее невеселое настроение."My dear Lizzy, you cannot think me so weak, as to be in danger now?"Мистер Дарси сидел рядом с миссис Беннет, удаленный от Элизабет, насколько это было возможно за одним столом. И Элизабет прекрасно понимала, как мало удовольствия каждый из них испытывает от такого соседства и как это должно отражаться на их поведении. Она не могла на таком расстоянии слышать их слов. Но она хорошо видела, как редко они обращались друг к другу и в какой мере эти обращения были сухими и сдержанными. Нелюбезность матери заставила Элизабет еще острее почувствовать, сколь многим они ему обязаны. И иногда она готова была пожертвовать чем угодно ради возможности сказать ему, что хоть кто-то в их семье знает и по-настоящему ценит все доброе, что было им для них сделано.Она надеялась, что в течение вечера какой-нибудь случай сведет их вместе и этот визит не закончится без ее разговора с мистером Дарси, более обстоятельного, нежели обмен несколькими церемонными приветствиями при встрече. Встревоженная и взволнованная, она сидела в гостиной до прихода мужчин с таким усталым и отсутствующим видом, что могла показаться невежливой. Их появления она ждала с тем чувством, как будто от этой минуты целиком зависело - принесет ли ей сегодняшний вечер хоть какую-то радость."I think you are in very great danger of making him as much in love with you as ever."* * * * *"Если он не подойдет и на этот раз, - говорила она себе, - я буду знать, что он потерян для меня навсегда".They did not see the gentlemen again till Tuesday; and Mrs. Bennet, in the meanwhile, was giving way to all the happy schemes, which the good humour and common politeness of Bingley, in half an hour's visit, had revived.Мужчины вошли. И судя по виду мистера Дарси, он был склонен ответить ее надеждам. Но увы! Дамы так тесно окружили столик, за которым Джейн разливала чай, а Элизабет - кофе, что поблизости не оказалось ни одного места, где бы он мог присесть. А когда молодые люди оказались неподалеку, одна из девиц прижалась к Элизабет, прошептав:On Tuesday there was a large party assembled at Longbourn; and the two who were most anxiously expected, to the credit of their punctuality as sportsmen, were in very good time. When they repaired to the dining-room, Elizabeth eagerly watched to see whether Bingley would take the place, which, in all their former parties, had belonged to him, by her sister. Her prudent mother, occupied by the same ideas, forbore to invite him to sit by herself. On entering the room, he seemed to hesitate; but Jane happened to look round, and happened to smile: it was decided. He placed himself by her.— Я не желаю, чтобы мужчины нас разлучили! Ведь никто из них нам не нужен, не правда ли?Elizabeth, with a triumphant sensation, looked towards his friend. He bore it with noble indifference, and she would have imagined that Bingley had received his sanction to be happy, had she not seen his eyes likewise turned towards Mr. Darcy, with an expression of half-laughing alarm.Дарси отошел в другой конец комнаты. Она проводила его взглядом, завидуя каждому человеку, с которым он вступал в разговор, и боясь, что у нее не хватит терпения угостить кофе всех присутствующих. И вдруг ее возмутила собственная наивность."Человек, которому я отказала! Как глупо с моей стороны думать, что он мог снова в меня влюбиться! Разве найдется представитель сильного пола, у которого хватило бы кротости сделать второе предложение? Большего унижения им, наверно, трудно себе представить!"His behaviour to her sister was such, during dinner time, as showed an admiration of her, which, though more guarded than formerly, persuaded Elizabeth, that if left wholly to himself, Jane's happiness, and his own, would be speedily secured. Though she dared not depend upon the consequence, she yet received pleasure from observing his behaviour. It gave her all the animation that her spirits could boast; for she was in no cheerful humour.Ей, однако, стало немного легче, когда он попросил ее налить ему вторую чашку кофе. Воспользовавшись случаем, она спросила:— Ваша сестра все еще живет в Пемберли?Mr. Darcy was almost as far from her as the table could divide them. He was on one side of her mother. She knew how little such a situation would give pleasure to either, or make either appear to advantage. She was not near enough to hear any of their discourse, but she could see how seldom they spoke to each other, and how formal and cold was their manner whenever they did. Her mother's ungraciousness, made the sense of what they owed him more painful to Elizabeth's mind; and she would, at times, have given any thing to be privileged to tell him that his kindness was neither unknown nor unfelt by the whole of the family.— Да, она пробудет там до Рождества.— И с ней никто не остался? Неужели ее покинули все друзья?— Миссис Энсли еще там. Другие леди три недели назад уехали в Скарборо.She was in hopes that the evening would afford some opportunity of bringing them together; that the whole of the visit would not pass away without enabling them to enter into something more of conversation than the mere ceremonious salutation attending his entrance. Anxious and uneasy, the period which passed in the drawing-room, before the gentlemen came, was wearisome and dull to a degree that almost made her uncivil. She looked forward to their entrance as the point on which all her chance of pleasure for the evening must depend."If he does not come to me, THEN," said she, "I shall give him up for ever."Больше она не нашла что сказать. Но если бы ему хотелось поддержать разговор, он мог бы придумать какую-нибудь тему сам. Тем не менее он молча постоял около нее несколько минут и, только когда одна из девиц начала что-то опять нашептывать Элизабет на ухо, отошел в сторону.Чайная посуда была убрана, карточные столы - раскрыты. Дамы поднялись, и Элизабет надеялась, что он вскоре окажется рядом. Однако и на этот раз ее постигло разочарование: она увидела, как его перехватила миссис Беннет, охотясь на игроков в вист, и усадила против себя. Больше уже она не ждала от вечера ничего.The gentlemen came; and she thought he looked as if he would have answered her hopes; but, alas! the ladies had crowded round the table, where Miss Bennet was making tea, and Elizabeth pouring out the coffee, in so close a confederacy that there was not a single vacancy near her which would admit of a chair. And on the gentlemen's approaching, one of the girls moved closer to her than ever, and said, in a whisper:Они должны были просидеть в разных концах комнаты до самого ухода гостей, и теперь ей оставалось только надеяться, что, обращая свой взор слишком часто к ее столику, он окажется таким же незадачливым игроком, как она сама."The men shan't come and part us, I am determined. We want none of them; do we?"Миссис Беннет намеревалась удержать мистера Бингли и его друга еще и на ужин. Однако, на ее беду, его экипаж был подан первым, и она не смогла найти способа помешать их отъезду.Darcy had walked away to another part of the room. She followed him with her eyes, envied everyone to whom he spoke, had scarcely patience enough to help anybody to coffee; and then was enraged against herself for being so silly!— Ну-с, девочки, - сказала она, когда все наконец разъехались, - что вы скажете о сегодняшнем вечере? Все прошло самым отличным образом. Вы заметили, как красиво был убран стол? Оленина совсем не пережарилась - все говорили, что еще не видывали такого сочного окорока. А разве можно было сравнить суп с тем, что мы неделю назад ели у Лукасов? Даже мистер Дарси подтвердил, что куропатки приготовлены превосходно. А он-то, наверно, держит по меньшей мере двух или трех французских поваров."A man who has once been refused! How could I ever be foolish enough to expect a renewal of his love? Is there one among the sex, who would not protest against such a weakness as a second proposal to the same woman? There is no indignity so abhorrent to their feelings!"Джейн, милочка, ты еще никогда не выглядела такой красавицей. Миссис Лонг тоже это находит - она прямо так и сказала, отвечая на мой вопрос. И что же, ты думаешь, она при этом добавила? "Ах, миссис Беннет, суждено ей жить в Незерфилде!" Да, да, да, так и сказала! Она такая душка, миссис Лонг, - кто с ней может сравниться? А какие у нее воспитанные племянницы, хоть, правда, и некрасивые. Я просто их обожаю!She was a little revived, however, by his bringing back his coffee cup himself; and she seized the opportunity of saying:Миссис Беннет, короче говоря, находилась в великолепном расположении духа. Она достаточно насмотрелась, как мистер Бингли вел себя по отношению к Джейн, чтобы вполне увериться, что в конце концов он все же станет ее мужем. А поскольку, находясь в хорошем настроении, она ждала, что счастливые события развернутся с умопомрачительной быстротой, она была серьезно разочарована, когда на следующее утро он не явился просить руки ее дочери.— Какой это был чудесный день! - сказала Джейн, обращаясь к сестре. - И как удачно подобралось все общество - все так подходили друг к другу. Надеюсь, мы и дальше будем встречаться."Is your sister at Pemberley still?"Элизабет улыбнулась."Yes, she will remain there till Christmas."— Почему ты улыбаешься, Лиззи? Тебе не в чем меня подозревать. Мне это неприятно. Поверь мне, я теперь вполне научилась извлекать удовольствие из беседы с ним просто как с приятным и разумным молодым человеком, не испытывая при этом никаких других чувств. И я убедилась, что у него не было ни малейшего желания завоевать мое сердце. Это только могло показаться, потому что, в отличие от других людей, он одарен удивительным обаянием и стремлением радовать всех окружающих."And quite alone? Have all her friends left her?"— Ты поступаешь очень жестоко, - отвечала ее сестра. - Не позволяя мне улыбаться, ты вместе с тем каждую минуту даешь мне для этого повод."Mrs. Annesley is with her. The others have been gone on to Scarborough, these three weeks."— Иной раз бывает удивительно трудно сделать так, чтобы тебе поверили!She could think of nothing more to say; but if he wished to converse with her, he might have better success. He stood by her, however, for some minutes, in silence; and, at last, on the young lady's whispering to Elizabeth again, he walked away.— А бывает - и совсем невозможно!When the tea-things were removed, and the card-tables placed, the ladies all rose, and Elizabeth was then hoping to be soon joined by him, when all her views were overthrown by seeing him fall a victim to her mother's rapacity for whist players, and in a few moments after seated with the rest of the party. She now lost every expectation of pleasure.— Но для чего тебе меня убеждать, что я испытываю нечто большее, чем сама сознаю?They were confined for the evening at different tables, and she had nothing to hope, but that his eyes were so often turned towards her side of the room, as to make him play as unsuccessfully as herself.— На этот вопрос я едва ли могу ответить. Мы все любим поучать других, хотя можем им передать лишь то, что, пожалуй, и знать-то не стоит. Прости меня. И если ты настаиваешь на своем безразличии к мистеру Бингли, не делай меня больше своей наперсницей.Mrs. Bennet had designed to keep the two Netherfield gentlemen to supper; but their carriage was unluckily ordered before any of the others, and she had no opportunity of detaining them."Well girls," said she, as soon as they were left to themselves, "What say you to the day? I think every thing has passed off uncommonly well, I assure you. The dinner was as well dressed as any I ever saw. The venison was roasted to a turn—and everybody said they never saw so fat a haunch. The soup was fifty times better than what we had at the Lucases' last week; and even Mr. Darcy acknowledged, that the partridges were remarkably well done; and I suppose he has two or three French cooks at least.And, my dear Jane, I never saw you look in greater beauty. Mrs. Long said so too, for I asked her whether you did not. And what do you think she said besides? 'Ah! Mrs. Bennet, we shall have her at Netherfield at last.' She did indeed. I do think Mrs. Long is as good a creature as ever lived—and her nieces are very pretty behaved girls, and not at all handsome: I like them prodigiously."Mrs. Bennet, in short, was in very great spirits; she had seen enough of Bingley's behaviour to Jane, to be convinced that she would get him at last; and her expectations of advantage to her family, when in a happy humour, were so far beyond reason, that she was quite disappointed at not seeing him there again the next day, to make his proposals."It has been a very agreeable day," said Miss Bennet to Elizabeth. "The party seemed so well selected, so suitable one with the other. I hope we may often meet again."Elizabeth smiled."Lizzy, you must not do so. You must not suspect me. It mortifies me. I assure you that I have now learnt to enjoy his conversation as an agreeable and sensible young man, without having a wish beyond it. I am perfectly satisfied, from what his manners now are, that he never had any design of engaging my affection. It is only that he is blessed with greater sweetness of address, and a stronger desire of generally pleasing, than any other man.""You are very cruel," said her sister, "you will not let me smile, and are provoking me to it every moment.""How hard it is in some cases to be believed!""And how impossible in others!""But why should you wish to persuade me that I feel more than I acknowledge?""That is a question which I hardly know how to answer. We all love to instruct, though we can teach only what is not worth knowing. Forgive me; and if you persist in indifference, do not make me your confidante."Chapter 55Глава 55A few days after this visit, Mr. Bingley called again, and alone. His friend had left him that morning for London, but was to return home in ten days time. He sat with them above an hour, and was in remarkably good spirits. Mrs. Bennet invited him to dine with them; but, with many expressions of concern, he confessed himself engaged elsewhere.Через несколько дней после званого обеда мистер Бингли снова навестил Лонгборн, на этот раз без своего друга. Мистер Дарси в это утро уехал в Лондон, с тем, однако, чтобы через десять дней вернуться в Незерфилд. Бингли пробыл более часа, все время находясь в превосходном настроении. Миссис Беннет пригласила его остаться обедать, но, к его великому сожалению, он вынужден был признаться, что уже обещал обедать в другом месте.— Надеюсь, нам повезет больше, когда вы приедете в следующий раз, - сказала миссис Беннет.Он будет предельно счастлив в любое время, и т.д. и т.п. И если ему позволят сейчас удалиться, он воспользуется первым удобным случаем, чтобы навестить их опять."Next time you call," said she, "I hope we shall be more lucky."— Вы могли бы прийти завтра?He should be particularly happy at any time, etc. etc.; and if she would give him leave, would take an early opportunity of waiting on them.Да, этот день у него ничем не занят. И приглашение было с готовностью принято."Can you come to-morrow?"Он пришел, и притом в такое удачное время, когда ни одна из дам еще не завершила своего туалета.Yes, he had no engagement at all for to-morrow; and her invitation was accepted with alacrity.Миссис Беннет в одном халате и с наполовину законченной прической вихрем влетела в комнату дочери, крича на ходу:He came, and in such very good time that the ladies were none of them dressed.— Джейн, дорогая, ради бога поторопись! И живо спускайся вниз. Он пришел! Мистер Бингли пришел! Да, да, честное слово. Скорее! Скорее! Вот что, Сара, сию же минуту займись мисс Беннет и помоги ей одеться. Прическа мисс Лиззи может подождать.— Мы спустимся, как только будем готовы, - сказала Джейн. - Но Китти, я думаю, еще раньше будет внизу, - она поднялась к себе уже полчаса назад.In ran Mrs. Bennet to her daughter's room, in her dressing gown, and with her hair half finished, crying out:— Да пропади она, Китти! Ее только не хватало. Вниз, вниз, поживее! Куда девался твой пояс, моя дорогая?"My dear Jane, make haste and hurry down. He is come—Mr. Bingley is come. He is, indeed. Make haste, make haste. Here, Sarah, come to Miss Bennet this moment, and help her on with her gown. Never mind Miss Lizzy's hair."Но когда мать вышла, Джейн решила ни за что не спускаться без одной из своих сестер.Стремление матери оставить их наедине проявилось столь же сильно и вечером. После чая мистер Беннет, как обычно, удалился в библиотеку, а Мэри поднялась к себе заниматься музыкой. Когда две помехи были таким образом устранены, миссис Беннет принялась подмигивать Элизе и Китти. Ее старания долго оставались незамеченными. Элизабет упорно не обращала на них никакого внимания. Наконец Китти спросила с невинным видом:"We will be down as soon as we can," said Jane; "but I dare say Kitty is forwarder than either of us, for she went up stairs half an hour ago."— Что такое, маменька? Почему вы подмигиваете? Я что-нибудь должна сделать?"Oh! hang Kitty! what has she to do with it? Come be quick, be quick! Where is your sash, my dear?"— Ничего, дитя мое, ничего. Тебе просто показалось. После этого она минут пять просидела спокойно. Но, будучи не в силах упустить такую благоприятную возможность, она вдруг вскочила и, сказав Китти: "Пойдем, милочка, со мной, я должна тебе что-то сказать", увела ее из комнаты. Джейн бросила на Элизабет взгляд, говоривший, как неприятны ей эти уловки, и умолявший сестру им не поддаваться.But when her mother was gone, Jane would not be prevailed on to go down without one of her sisters.Через несколько минут миссис Беннет открыла дверь со словами:The same anxiety to get them by themselves was visible again in the evening. After tea, Mr. Bennet retired to the library, as was his custom, and Mary went up stairs to her instrument. Two obstacles of the five being thus removed, Mrs. Bennet sat looking and winking at Elizabeth and Catherine for a considerable time, without making any impression on them. Elizabeth would not observe her; and when at last Kitty did, she very innocently said,— Лиззи, дорогая, мне с тобой нужно поговорить.— Ты знаешь, мы вполне можем их оставить вдвоем, - сказала мать, как только они оказались за дверью. - Мы с Китти пойдем ко мне в гардеробную комнату."What is the matter mamma? What do you keep winking at me for? What am I to do?"Элизабет не стала спорить, но задержалась в холле до ухода оттуда матери и Китти, а потом вернулась в гостиную."Nothing child, nothing. I did not wink at you." She then sat still five minutes longer; but unable to waste such a precious occasion, she suddenly got up, and saying to Kitty, "Come here, my love, I want to speak to you," took her out of the room. Jane instantly gave a look at Elizabeth which spoke her distress at such premeditation, and her entreaty that SHE would not give in to it.На этот раз расчеты миссис Беннет не оправдались. С Бингли все обстояло великолепно, если не считать того, что он еще не стал женихом Джейн. Присущие ему приветливость и непринужденность внесли немалое оживление в их вечернюю беседу. И то, что он терпел назойливую заботу миссис Беннет и без тени неодобрения прощал ей все бестактные замечания, вызывало особую благодарность ее дочери.In a few minutes, Mrs. Bennet half-opened the door and called out:Его почти не пришлось уговаривать остаться ужинать. И, прежде чем он покинул дом, было условлено, - главным образом между ним и миссис Беннет, - что он приедет на следующее утро, чтобы поохотиться с мистером Беннетом."Lizzy, my dear, I want to speak with you."К концу дня Джейн больше не настаивала на том, что она не испытывает к Бингли никаких чувств. В разговоре между сестрами его имя не упоминалось, но Элизабет легла спать со счастливой уверенностью, что дело придет к быстрому завершению, если только мистер Дарси не вернется из Лондона раньше назначенного срока. Говоря серьезно, она, однако, готова была допустить, что все это происходит с его согласия.Elizabeth was forced to go.Бингли явился точно в условленное время и, как было решено накануне, провел утро с мистером Беннетом. Последний оказался гораздо более приятным партнером, нежели ожидал его спутник. Бингли не был глуп и самонадеян и тем самым не давал мистеру Беннету повода удовлетворить свою склонность к сарказму или замкнуться в презрительном молчании. Благодаря этому он был более общителен и менее причудлив, чем во время их прежних встреч. Разумеется, мистер Бингли вернулся с мистером Беннетом к обеду, а вечером снова была пущена в ход изобретательность миссис Беннет, чтобы оставить его с Джейн наедине. Элизабет, которой нужно было написать письмо, сразу после чая ушла в комнату для завтрака. Остальные собирались играть в карты, и она считала, что при этом нет необходимости противодействовать уловкам мамаши."We may as well leave them by themselves you know;" said her mother, as soon as she was in the hall. "Kitty and I are going upstairs to sit in my dressing-room."Однако, вернувшись в гостиную после того, как письмо было написано, она, к своему изумлению, обнаружила, что в борьбе с этими уловками следовало избегать излишней самоуверенности. Распахнув дверь, она увидела сестру и мистера Бингли стоящих перед камином и углубленных в сосредоточенную беседу. И хотя это обстоятельство само по себе могло и не вызвать подозрений, но выражение их лиц в момент, когда они поспешно обернулись и отошли друг от друга, не позволяло усомниться в происшедшем. Их положение было достаточно неловким. Но ее собственное, казалось бы, было еще более щекотливым. Никто не сказал ни слова, и Элизабет уже намеревалась удалиться, когда Бингли, который перед этим сел по примеру остальных на диван, вдруг вскочил и, прошептав что-то ее сестре, вышел из комнаты.Elizabeth made no attempt to reason with her mother, but remained quietly in the hall, till she and Kitty were out of sight, then returned into the drawing-room.Джейн ничего не могла скрывать от Элизабет в тех случаях, когда откровенности сопутствовали радостные переживания. Крайне взволнованная, она бросилась к ней на шею и призналась, что считает себя счастливейшим существом на земле.Mrs. Bennet's schemes for this day were ineffectual. Bingley was every thing that was charming, except the professed lover of her daughter. His ease and cheerfulness rendered him a most agreeable addition to their evening party; and he bore with the ill-judged officiousness of the mother, and heard all her silly remarks with a forbearance and command of countenance particularly grateful to the daughter.— Этого для меня слишком много! - добавила она. - Право, слишком. Я ничего подобного не заслужила. Почему все другие не могут быть так же счастливы?!He scarcely needed an invitation to stay supper; and before he went away, an engagement was formed, chiefly through his own and Mrs. Bennet's means, for his coming next morning to shoot with her husband.Поздравления ее сестры были принесены с таким жаром, искренностью и восторгом, которые едва ли можно передать словами. Каждая ее фраза шла от самого сердца и была для Джейн новым источником блаженства. Но Джейн не могла себе позволить долго оставаться с Элизабет, чтобы высказать ей все, что она в эти минуты переживала.After this day, Jane said no more of her indifference. Not a word passed between the sisters concerning Bingley; but Elizabeth went to bed in the happy belief that all must speedily be concluded, unless Mr. Darcy returned within the stated time. Seriously, however, she felt tolerably persuaded that all this must have taken place with that gentleman's concurrence.— Нужно сейчас же подняться к маме, - воскликнула она. - Нельзя забывать ни на минуту, как нежно она обо мне заботилась. Мне бы не хотелось, чтобы она узнала об этом от кого-то другого. Он уже пошел к папе. Ах, Лиззи, подумать только, сколько радости мои слова принесут нашей семье! Как мне пережить столько счастья?!И она помчалась к матери, которая перед тем умышленно прекратила игру в карты и теперь сидела наверху с Китти.Оставшаяся в одиночестве Элизабет улыбалась, думая о том, как просто и легко в конце концов разрешились все трудности, волновавшие и мучившие их в течение стольких месяцев.Bingley was punctual to his appointment; and he and Mr. Bennet spent the morning together, as had been agreed on. The latter was much more agreeable than his companion expected. There was nothing of presumption or folly in Bingley that could provoke his ridicule, or disgust him into silence; and he was more communicative, and less eccentric, than the other had ever seen him. Bingley of course returned with him to dinner; and in the evening Mrs. Bennet's invention was again at work to get every body away from him and her daughter. Elizabeth, who had a letter to write, went into the breakfast room for that purpose soon after tea; for as the others were all going to sit down to cards, she could not be wanted to counteract her mother's schemes.— И вот к чему привели, - сказала она, - все каверзы и уловки его сестер, вся осторожность и осмотрительность его друга! Самый благополучный, самый мудрый и самый естественный конец!Через несколько минут вернулся Бингли, краткая беседа которого с их отцом увенчалась полным успехом.— Где же мисс Беннет? - спросил он, входя в гостиную.But on returning to the drawing-room, when her letter was finished, she saw, to her infinite surprise, there was reason to fear that her mother had been too ingenious for her. On opening the door, she perceived her sister and Bingley standing together over the hearth, as if engaged in earnest conversation; and had this led to no suspicion, the faces of both, as they hastily turned round and moved away from each other, would have told it all. Their situation was awkward enough; but HER'S she thought was still worse. Not a syllable was uttered by either; and Elizabeth was on the point of going away again, when Bingley, who as well as the other had sat down, suddenly rose, and whispering a few words to her sister, ran out of the room.— Она наверху у мамы. Наверно, она скоро вернется.Прикрыв дверь за собой и подойдя ближе, он попросил Элизабет, чтобы она пожелала им счастья, а ему подарила свою сестринскую привязанность. Элизабет искренне и от всей души выразила ему свою радость по поводу того, что им предстоит породниться, и они сердечно пожали друг другу руки. После этого, до самого прихода Джейн, ей пришлось выслушивать все, что ему было необходимо сказать о своем блаженстве и о достоинствах ее сестры. И хотя это были слова влюбленного, Элизабет была готова поверить, что его мечты сбудутся и что им предстоит счастливая жизнь, залогом которой были здравый смысл и чудесный характер Джейн, а также общность их вкусов и чувств.Все в этот вечер были настроены необыкновенно радостно. Ощущение удовлетворенности и спокойствия придавало такое приятное оживление лицу Джейн, что она выглядела еще более красивой, чем обычно. Китти хихикала и улыбалась, мечтая о том, чтобы поскорее наступила и ее очередь. Миссис Беннет, выражая свое согласие на этот брак и высказывая свое одобрение, была не способна облечь свои чувства в слова, хотя говорила с Бингли только об этом в течение получаса. А когда мистер Беннет во время ужина присоединился ко всем, его вид и поведение свидетельствовали, насколько и он доволен происшедшим событием. Однако до самого ухода гостя он не промолвил по этому поводу ни слова. Только когда с наступлением ночи Бингли уехал, отец, обернувшись к дочери, произнес:Jane could have no reserves from Elizabeth, where confidence would give pleasure; and instantly embracing her, acknowledged, with the liveliest emotion, that she was the happiest creature in the world.— Поздравляю тебя, Джейн. Ты будешь счастлива.Джейн, подбежав к нему, поцеловала и поблагодарила отца за его доброту."'Tis too much!" she added, "by far too much. I do not deserve it. Oh! why is not everybody as happy?"— Ты славная девочка, - сказал он, - и меня радует, что твоя жизнь сложится хорошо. Я не сомневаюсь, что вы отлично подходите друг к другу. В вас много общего. Оба вы настолько уступчивы, что между вами не может возникнуть разногласий; настолько доверчивы, что вас обведет вокруг пальца любая служанка; и настолько щедры, что вам всегда будет не хватать ваших доходов.Elizabeth's congratulations were given with a sincerity, a warmth, a delight, which words could but poorly express. Every sentence of kindness was a fresh source of happiness to Jane. But she would not allow herself to stay with her sister, or say half that remained to be said for the present.— Надеюсь, этого не случится. Неблагоразумие и легкомыслие в денежных делах с моей стороны были бы непростительными.— Не хватит доходов? Но, дорогой мистер Беннет, - воскликнула его жена, - о чем вы толкуете? Он же получает четыре или пять тысяч в год, - может быть, даже больше! - И, обратившись к дочери, она продолжала:- Джейн, дорогая, любимая! Я просто в восторге! Боже, меня ждет бессонная ночь! Я знала, что так случится, - разве все могло кончиться иначе? Недаром же ты такая красавица! Когда год назад, помню, я вас увидела вместе в Хартфордшире, меня осенило: вот настоящая пара! Это самый очаровательный молодой человек, которого мне только приходилось встречать!"I must go instantly to my mother;" she cried. "I would not on any account trifle with her affectionate solicitude; or allow her to hear it from anyone but myself. He is gone to my father already. Oh! Lizzy, to know that what I have to relate will give such pleasure to all my dear family! how shall I bear so much happiness!"Уикхем, Лидия были забыты. Джейн, бесспорно, стала ее любимой дочерью. В эту минуту она ни о ком больше не думала. Между тем младшие сестры уже начали смотреть на Джейн, как на источник возможных радостей в будущем.She then hastened away to her mother, who had purposely broken up the card party, and was sitting up stairs with Kitty.Мэри просила разрешения пользоваться незерфилдской библиотекой, а Китти умоляла, чтобы зимой в Незерфилде почаще давались балы.Elizabeth, who was left by herself, now smiled at the rapidity and ease with which an affair was finally settled, that had given them so many previous months of suspense and vexation.С этого времени Бингли, естественно, сделался в Лонгборне ежедневным гостем. Он появлялся перед завтраком и уходил после ужина, если только какой-нибудь варвар-сосед - разумеется заслуживавший самой жестокой кары - не присылал ему приглашения на обед, от которого он не мог отказаться."And this," said she, "is the end of all his friend's anxious circumspection! of all his sister's falsehood and contrivance! the happiest, wisest, most reasonable end!"Элизабет теперь не часто удавалось поговорить с Джейн, так как, пока Бингли находился в Лонгборне, последняя не могла уделять внимание кому-то другому. Однако она была полезна каждому из влюбленных в часы вынужденной разлуки. В отсутствие Джейн Бингли всегда доставлял себе удовольствие, разговаривая о ней с ее сестрой. А Джейн, когда не было Бингли, стремилась к подобному же утешению.— Я была счастлива, - сказала она однажды вечером, - когда узнала, что ему не было известно о моем приезде в Лондон прошлой весной. Мне такая мысль не приходила в голову.In a few minutes she was joined by Bingley, whose conference with her father had been short and to the purpose.— А мне приходила, - ответила Элизабет. - Но как же, по его мнению, это могло случиться?"Where is your sister?" said he hastily, as he opened the door.— Все объясняется чувствами его сестер. Они не одобряли его знакомства со мной. И тут нет ничего удивительного, если подумать, как легко он мог сделать выбор, более удачный во всех отношениях. Но как только они увидят, - а я верю, что они это в самом деле увидят, - насколько он счастлив со мной, они примирятся с его женитьбой, и наши отношения снова станут хорошими. Правда, мы уже, конечно, не будем друг для друга тем, чем были когда-то."With my mother up stairs. She will be down in a moment, I dare say."— Это самая суровая обвинительная речь, - сказала Элизабет, - которую я от тебя слышала. Добрая девочка! Мне, право, будет досадно, если я увижу, что ты снова станешь предметом фальшивой привязанности мисс Бингли.He then shut the door, and, coming up to her, claimed the good wishes and affection of a sister. Elizabeth honestly and heartily expressed her delight in the prospect of their relationship. They shook hands with great cordiality; and then, till her sister came down, she had to listen to all he had to say of his own happiness, and of Jane's perfections; and in spite of his being a lover, Elizabeth really believed all his expectations of felicity to be rationally founded, because they had for basis the excellent understanding, and super-excellent disposition of Jane, and a general similarity of feeling and taste between her and himself.— Ты только подумай, Лиззи, когда он в прошлом году уехал в Лондон, оказывается, он уже был сильно в меня влюблен. И если бы только не его уверенность в моем равнодушии, он бы непременно вернулся.— Он в самом деле допустил большую ошибку, но она делает честь его скромности.It was an evening of no common delight to them all; the satisfaction of Miss Bennet's mind gave a glow of such sweet animation to her face, as made her look handsomer than ever. Kitty simpered and smiled, and hoped her turn was coming soon. Mrs. Bennet could not give her consent or speak her approbation in terms warm enough to satisfy her feelings, though she talked to Bingley of nothing else for half an hour; and when Mr. Bennet joined them at supper, his voice and manner plainly showed how really happy he was.Это, естественно, вызвало со стороны Джейн целый панегирик деликатности Бингли и присущей ему недооценке собственных качеств.Элизабет была рада узнать, что Бингли не рассказал ей про вмешательство друга, так как это могло бы, несмотря на величайшее великодушие и незлобивость сестры, все же бросить тень на ее отношение к Дарси.Not a word, however, passed his lips in allusion to it, till their visitor took his leave for the night; but as soon as he was gone, he turned to his daughter, and said:— Я, несомненно, самое счастливое существо на земле! - воскликнула Джейн. - Лиззи, почему в нашей семье мне одной так повезло? Как бы мне хотелось, чтобы ты ощущала то же самое! Если бы только нашелся другой подобный человек для тебя!— Даже если бы ты мне предложила их сотню, я все же не могла бы стать такой же счастливой. Пока у меня не будет твоего характера и твоей доброты, не видать мне и твоего блаженства. Нет, нет, дай мне идти своим путем. И, быть может, если мне очень повезет, мне еще подвернется со временем второй мистер Коллинз."Jane, I congratulate you. You will be a very happy woman."Событие в Лонгборне не могло долго сохраняться в секрете. Миссис Беннет позволила себе шепнуть о нем на ухо миссис Филипс, а та уже без всяких предосторожностей рассказала об этом всем меритонским знакомьм.Jane went to him instantly, kissed him, and thanked him for his goodness.Беннетов без промедления провозгласили самым удачливым семейством на свете, хотя всего несколько недель тому назад - сразу после побега Лидии - их злополучная фамилия была всеми вычеркнута из списка знакомых."You are a good girl;" he replied, "and I have great pleasure in thinking you will be so happily settled. I have not a doubt of your doing very well together. Your tempers are by no means unlike. You are each of you so complying, that nothing will ever be resolved on; so easy, that every servant will cheat you; and so generous, that you will always exceed your income.""I hope not so. Imprudence or thoughtlessness in money matters would be unpardonable in me.""Exceed their income! My dear Mr. Bennet," cried his wife, "what are you talking of? Why, he has four or five thousand a year, and very likely more." Then addressing her daughter, "Oh! my dear, dear Jane, I am so happy! I am sure I shan't get a wink of sleep all night. I knew how it would be. I always said it must be so, at last. I was sure you could not be so beautiful for nothing! I remember, as soon as ever I saw him, when he first came into Hertfordshire last year, I thought how likely it was that you should come together. Oh! he is the handsomest young man that ever was seen!"Wickham, Lydia, were all forgotten. Jane was beyond competition her favourite child. At that moment, she cared for no other. Her younger sisters soon began to make interest with her for objects of happiness which she might in future be able to dispense.Mary petitioned for the use of the library at Netherfield; and Kitty begged very hard for a few balls there every winter.Bingley, from this time, was of course a daily visitor at Longbourn; coming frequently before breakfast, and always remaining till after supper; unless when some barbarous neighbour, who could not be enough detested, had given him an invitation to dinner which he thought himself obliged to accept.Elizabeth had now but little time for conversation with her sister; for while he was present, Jane had no attention to bestow on anyone else; but she found herself considerably useful to both of them in those hours of separation that must sometimes occur. In the absence of Jane, he always attached himself to Elizabeth, for the pleasure of talking of her; and when Bingley was gone, Jane constantly sought the same means of relief."He has made me so happy," said she, one evening, "by telling me that he was totally ignorant of my being in town last spring! I had not believed it possible.""I suspected as much," replied Elizabeth. "But how did he account for it?""It must have been his sister's doing. They were certainly no friends to his acquaintance with me, which I cannot wonder at, since he might have chosen so much more advantageously in many respects. But when they see, as I trust they will, that their brother is happy with me, they will learn to be contented, and we shall be on good terms again; though we can never be what we once were to each other.""That is the most unforgiving speech," said Elizabeth, "that I ever heard you utter. Good girl! It would vex me, indeed, to see you again the dupe of Miss Bingley's pretended regard.""Would you believe it, Lizzy, that when he went to town last November, he really loved me, and nothing but a persuasion of MY being indifferent would have prevented his coming down again!""He made a little mistake to be sure; but it is to the credit of his modesty."This naturally introduced a panegyric from Jane on his diffidence, and the little value he put on his own good qualities.Elizabeth was pleased to find that he had not betrayed the interference of his friend; for, though Jane had the most generous and forgiving heart in the world, she knew it was a circumstance which must prejudice her against him."I am certainly the most fortunate creature that ever existed!" cried Jane. "Oh! Lizzy, why am I thus singled from my family, and blessed above them all! If I could but see YOU as happy! If there WERE but such another man for you!""If you were to give me forty such men, I never could be so happy as you. Till I have your disposition, your goodness, I never can have your happiness. No, no, let me shift for myself; and, perhaps, if I have very good luck, I may meet with another Mr. Collins in time."The situation of affairs in the Longbourn family could not be long a secret. Mrs. Bennet was privileged to whisper it to Mrs. Phillips, and she ventured, without any permission, to do the same by all her neighbours in Meryton.The Bennets were speedily pronounced to be the luckiest family in the world, though only a few weeks before, when Lydia had first run away, they had been generally proved to be marked out for misfortune.Chapter 56Глава 56One morning, about a week after Bingley's engagement with Jane had been formed, as he and the females of the family were sitting together in the dining-room, their attention was suddenly drawn to the window, by the sound of a carriage; and they perceived a chaise and four driving up the lawn. It was too early in the morning for visitors, and besides, the equipage did not answer to that of any of their neighbours. The horses were post; and neither the carriage, nor the livery of the servant who preceded it, were familiar to them.Однажды утром, спустя неделю после обручения Джейн, когда мистер Бингли и дамы семейства Беннет находились в комнате для завтрака, внимание всех привлек шум экипажа. За окном они увидели проехавшую по газону карету, запряженную четверкой лошадей. Для визитов было еще слишком рано, да и прибывший экипаж не принадлежал ни одному из соседей. Лошади были почтовым, а карета и ливреи сопровождавшей ее прислуги - никому не знакомы.Однако было очевидно, что кто-то все же приехал, и Бингли тотчас уговорил Джейн отправиться на прогулку, чтобы избавиться от участия в скучной церемонии приема гостей. Парочка удалилась, а оставшиеся тщетно высказывали догадки о том, кто бы это мог к ним пожаловать, когда дверь распахнулась и в комнату вошла леди Кэтрин де Бэр.As it was certain, however, that somebody was coming, Bingley instantly prevailed on Miss Bennet to avoid the confinement of such an intrusion, and walk away with him into the shrubbery. They both set off, and the conjectures of the remaining three continued, though with little satisfaction, till the door was thrown open and their visitor entered. It was Lady Catherine de Bourgh.Все, разумеется, предвкушали нечто необычное, но то изумление, которое они на самом деле испытали, превзошло ожидания. И хотя миссис Беннет и Китти совсем не были с ней знакомы, даже они не были удивлены этим визитом так сильно, как Элизабет.They were of course all intending to be surprised; but their astonishment was beyond their expectation; and on the part of Mrs. Bennet and Kitty, though she was perfectly unknown to them, even inferior to what Elizabeth felt.Войдя в комнату с более, чем всегда, бесцеремонным видом, леди Кэтрин ничем, кроме легкого кивка, не ответила на приветствие Элизабет и, не говоря ни слова, уселась в кресло. Элизабет назвала матери имя ее светлости, хотя последняя даже не попросила ее представить.She entered the room with an air more than usually ungracious, made no other reply to Elizabeth's salutation than a slight inclination of the head, and sat down without saying a word. Elizabeth had mentioned her name to her mother on her ladyship's entrance, though no request of introduction had been made.Миссис Беннет, будучи крайне польщена посещением столь высокой особы, старалась быть с ней крайне любезной. Просидев некоторое время в молчании, леди Кэтрин сухо спросила Элизабет:Mrs. Bennet, all amazement, though flattered by having a guest of such high importance, received her with the utmost politeness. After sitting for a moment in silence, she said very stiffly to Elizabeth,— Надеюсь, мисс Беннет, у вас все в порядке. Эта дама, я полагаю, ваша мать?"I hope you are well, Miss Bennet. That lady, I suppose, is your mother."Элизабет ответила утвердительно.Elizabeth replied very concisely that she was.— А это, должно быть, одна из ваших сестер?"And THAT I suppose is one of your sisters."— О да, сударыня, - вмешалась миссис Беннет, радуясь возможности поговорить с леди Кэтрин. - Это моя предпоследняя дочь. Самая младшая у меня на днях вышла замуж. А старшая гуляет где-то в саду с молодым человеком, который, надеюсь, скоро станет членом нашей семьи.— У вас совсем маленький парк, - сказала леди Кэтрин после короткого молчания."Yes, madam," said Mrs. Bennet, delighted to speak to a Lady Catherine. "She is my youngest girl but one. My youngest of all is lately married, and my eldest is somewhere about the grounds, walking with a young man who, I believe, will soon become a part of the family."— Смею заметить, миледи, что хоть его, разумеется, не сравнишь с Розингсом, он все же гораздо больше, чем у сэра Уильямса Лукаса."You have a very small park here," returned Lady Catherine after a short silence.— В этой комнате нельзя проводить летние вечера. Окна выходят на запад."It is nothing in comparison of Rosings, my lady, I dare say; but I assure you it is much larger than Sir William Lucas's."Миссис Беннет заверила ее, что комнатой в послеобеденное время не пользуются, и затем сказала:"This must be a most inconvenient sitting room for the evening, in summer; the windows are full west."— Могу я осведомиться у вашей светлости, как здоровье мистера и миссис Коллинз?Mrs. Bennet assured her that they never sat there after dinner, and then added:— В полном порядке. Я видела их позавчера вечером."May I take the liberty of asking your ladyship whether you left Mr. and Mrs. Collins well."Элизабет предполагала, что теперь на свет будет извлечено письмо, которое ей прислала Шарлотта, так как это могло быть единственной причиной подобного визита. Письмо, однако, не появилось, и она почувствовала себя окончательно озадаченной."Yes, very well. I saw them the night before last."Миссис Беннет любезнейшим образом предложила ее светлости немножко подкрепиться, но леди Кэтрин решительно, хотя и не слишком учтиво, отказалась. Затем, поднявшись, она сказала, обращаясь к Элизабет:Elizabeth now expected that she would produce a letter for her from Charlotte, as it seemed the only probable motive for her calling. But no letter appeared, and she was completely puzzled.— Мисс Беннет, там за газоном у вас, кажется, довольно живописные заросли. Я хотела бы их осмотреть, если вы составите мне компанию.— Ступай, дорогая, - воскликнула ее мать, - и проведи ее светлость по разным тропинкам. Надеюсь, вы останетесь довольны уединением.Mrs. Bennet, with great civility, begged her ladyship to take some refreshment; but Lady Catherine very resolutely, and not very politely, declined eating any thing; and then, rising up, said to Elizabeth,Элизабет подчинилась. Сбегав к себе в комнату за зонтиком, она провела знатную гостью по лестнице. Проходя через холл, леди Кэтрин открыла двери в столовую и гостиную и, признав их после краткого осмотра довольно приличными, вышла из дома.У подъезда продолжала стоять карета, внутри которой Элизабет увидела знакомую камеристку ее светлости. В полном молчании они шли по гравиевой дорожке, которая вела к зарослям. Элизабет твердо решила не начинать разговора с посетительницей, поведение которой казалось более, чем обычно, высокомерным и вызывающим."Miss Bennet, there seemed to be a prettyish kind of a little wilderness on one side of your lawn. I should be glad to take a turn in it, if you will favour me with your company.""Что я могла находить в ней общего с ее племянником?" - думала она, всматриваясь в лицо спутницы."Go, my dear," cried her mother, "and show her ladyship about the different walks. I think she will be pleased with the hermitage."Как только они вошли в заросли, леди Кэтрин приступила к разговору.Elizabeth obeyed, and running into her own room for her parasol, attended her noble guest down stairs. As they passed through the hall, Lady Catherine opened the doors into the dining-parlour and drawing-room, and pronouncing them, after a short survey, to be decent looking rooms, walked on.— Вы не можете недоумевать по поводу причины моего приезда. Причину должны были вам подсказать сердце и совесть.Her carriage remained at the door, and Elizabeth saw that her waiting-woman was in it. They proceeded in silence along the gravel walk that led to the copse; Elizabeth was determined to make no effort for conversation with a woman who was now more than usually insolent and disagreeable.Элизабет посмотрела на нее с искренним изумлением.— Вы ошибаетесь, сударыня. Мне совершенно непонятно, чему я обязана этой честью."How could I ever think her like her nephew?" said she, as she looked in her face.— Мисс Беннет, - продолжала ее светлость суровым тоном, - вам следовало бы знать, что я не позволяю с собой шутить. Если вы вздумали быть неискренней, меня на этот путь вы завлечь не сможете. Мой характер всегда славился откровенностью и прямотой, а в подобном деле я от них и подавно не отступлюсь.As soon as they entered the copse, Lady Catherine began in the following manner:—Два дня назад до меня дошло известие, которое меня крайне возмутило. Мне было сообщено, что не только ваша сестра готовится выгодно выйти замуж, но что и вы, мисс Элизабет, по-видимому, надеетесь вскоре сочетаться узами брака с моим племянником, моим собственным племянником, мистером Дарси. Конечно, я понимаю, насколько это гнусная выдумка. И хотя я не унижу моего племянника даже предположением, что это может случиться, я все же решила незамедлительно приехать сюда, чтобы вы сами могли узнать от меня, как я к этому отношусь."You can be at no loss, Miss Bennet, to understand the reason of my journey hither. Your own heart, your own conscience, must tell you why I come."— Но если вы были убеждены в неправдоподобности такого известия, - сказала Элизабет, покраснев от удивления и досады, - мне непонятно, зачем вы взяли на себя труд ехать в такую даль. Чего вы, ваша светлость, хотели добиться?Elizabeth looked with unaffected astonishment.— Чтобы вы тут же полностью это известие опровергли.— Если подобный слух в самом деле распространился, - холодно заметила Элизабет, - ваш приезд в Лонгборн и встреча со мной и моей семьей скорее послужит его подтверждением."Indeed, you are mistaken, Madam. I have not been at all able to account for the honour of seeing you here."— Вы, кажется, сказали "если"?! Вы что же, хотите прикинуться, что вам о нем ничего не известно? Разве это не вы сами ухитрились его пустить? И вы же не знаете о его существовании?"Miss Bennet," replied her ladyship, in an angry tone, "you ought to know, that I am not to be trifled with. But however insincere YOU may choose to be, you shall not find ME so. My character has ever been celebrated for its sincerity and frankness, and in a cause of such moment as this, I shall certainly not depart from it.— До меня ничего подобного не доходило.A report of a most alarming nature reached me two days ago. I was told that not only your sister was on the point of being most advantageously married, but that you, that Miss Elizabeth Bennet, would, in all likelihood, be soon afterwards united to my nephew, my own nephew, Mr. Darcy. Though I KNOW it must be a scandalous falsehood, though I would not injure him so much as to suppose the truth of it possible, I instantly resolved on setting off for this place, that I might make my sentiments known to you."— Вы можете подтвердить, что для него нет никаких оснований?— Я отнюдь не притязаю на ту искренность , которая свойственна вашей светлости. Вы способны задавать мне вопросы, на которые я предпочитаю не отвечать."If you believed it impossible to be true," said Elizabeth, colouring with astonishment and disdain, "I wonder you took the trouble of coming so far. What could your ladyship propose by it?"— Я этого не потерплю! Мисс Беннет, я требую, чтобы вы дали мне исчерпывающие объяснения. Правда ли он - в самом ли деле мой племянник сделал вам предложение?"At once to insist upon having such a report universally contradicted."— Ваша светлость сочла это невозможным."Your coming to Longbourn, to see me and my family," said Elizabeth coolly, "will be rather a confirmation of it; if, indeed, such a report is in existence."— Это должно было быть невозможным, этого не могло случиться, если только ему не изменил рассудок. Но вы могли попытаться его завлечь и заставить уловками и соблазнами забыть в ослеплении свой долг перед собой и своей семьей. Вы могли заманить его в сеть."If! Do you then pretend to be ignorant of it? Has it not been industriously circulated by yourselves? Do you not know that such a report is spread abroad?"— Если бы я так поступила, от меня труднее всего было бы добиться признания в этом поступке.— Вы понимаете, мисс Беннет, с кем вы имеете дело? Я не привыкла, чтобы со мной так разговаривали. Будучи чуть ли не самой близкой его родственницей, я вправе знать, что таится в его душе."I never heard that it was."— Но вы не вправе знать, что таится в моей. А ваше поведение тем более не может склонить меня к откровенности."And can you likewise declare, that there is no foundation for it?"— Я хотела бы, чтобы вы правильно меня поняли. Подобному браку, о котором вы имели дерзость мечтать, не суждено состояться. Да, да, не суждено. Мистер Дарси обручен с моей дочерью. Ну-с, что вы теперь мне скажете?"I do not pretend to possess equal frankness with your ladyship. You may ask questions which I shall not choose to answer."— Только одно. Если это действительно так, вы не могли бы предположить, что он просил моей руки."This is not to be borne. Miss Bennet, I insist on being satisfied. Has he, has my nephew, made you an offer of marriage?"Леди Кэтрин минуту поколебалась, но потом сказала:— Они обручены несколько необычным образом. С раннего детства они предназначались друг для друга. Это было заветным желанием их матерей. Союз был скреплен в ту пору, когда наши дети еще покоились в колыбелях. И теперь, когда материнская воля должна была осуществиться в их браке, поперек дороги встала женщина низкого происхождения, без положения в свете и ничем не связанная с нашим семейством! Разве для вас ничего не значит воля его родных? Разве его молчаливое обязательство перед мисс де Бэр для вас ничто? Неужели вы полностью лишены всякого чувства порядочности и деликатности? И разве вы не слышали от меня, что с первых же дней жизни он предназначался в супруги своей кузине?"Your ladyship has declared it to be impossible."— О да, я слыхала об этом прежде. Но разве меня это касается? Если бы моему вступлению в брак с вашим племянником мешало только такое обстоятельство, - разумеется, сознание, что его мать и тетка хотели женить его на мисс де Бэр, не могло бы меня остановить. Обе вы сделали, что могли, задумывая его женитьбу. Осуществить ее дано другим. Если мистер Дарси ни словом, ни чувством не связан с вашей дочерью, почему он не вправе остановить свой выбор на другой женщине? И если бы его выбор пал на меня, почему я не могла бы принять его руки?"It ought to be so; it must be so, while he retains the use of his reason. But your arts and allurements may, in a moment of infatuation, have made him forget what he owes to himself and to all his family. You may have drawn him in."— Потому что честь, приличие, благоразумие, наконец, собственная ваша выгода запрещают вам это сделать! О да, мисс Беннет, именно выгода. Ибо не ждите какого бы то ни было внимания к себе со стороны его семьи и друзей. Вы будете осуждены, отвергнуты и заклеймены презрением каждого близкого ему человека. Союз с вами будет считаться позором. Никто из нас даже не вспомнит вашего имени.— Что ж, потеря и вправду велика, - отвечала Элизабет. - Но супруга мистера Дарси будет располагать такими необыкновенными источниками радости, присущими ее положению, что в конечном счете ей не придется особенно печалиться."If I have, I shall be the last person to confess it."— Упрямая, вздорная девчонка! Мне стыдно за вас. Вот какова благодарность за внимание, которым я удостоила вас прошлой весной?! По-вашему, вы мне за это ничем не обязаны? Ну-ка, присядем. Извольте понять, мисс Беннет, я прибыла сюда с твердым намерением добиться того, что задумала. Ничто не сможет мне помешать! Мне еще не приходилось потакать чьим-либо капризам. И я не имею привычки уступать."Miss Bennet, do you know who I am? I have not been accustomed to such language as this. I am almost the nearest relation he has in the world, and am entitled to know all his dearest concerns."— Это усугубляет затруднительность положения вашей светлости. Но меня это не касается."But you are not entitled to know mine; nor will such behaviour as this, ever induce me to be explicit."— Я не позволю, чтобы меня прерывали! Выслушайте меня молча. Моя дочь и мой племянник созданы друг для друга. По материнской линии оба они происходят от единого знатного рода. Отцы их принадлежат к уважаемым, благородным и древним, хоть и не титулованным, семьям. Обе стороны располагают прекрасными состояниями. Они предназначены друг для друга в глазах каждого представителя того и другого дома. И что же встает между ними? Притязания выскочки, молодой женщины без средств, без связей. Разве подобное допустимо? Нет, этого не должно быть, и этого не будет. Если бы вы были способны понять, в чем состоит ваша собственная выгода, вы бы сами не пожелали покинуть тот круг, в котором росли."Let me be rightly understood. This match, to which you have the presumption to aspire, can never take place. No, never. Mr. Darcy is engaged to my daughter. Now what have you to say?"— Но, выходя замуж за вашего племянника, я, по-моему, вовсе не покидаю этого круга. Он дворянин. Я дочь дворянина. Мы в этом смысле равны.— Ну что же, вы дочь дворянина, допустим. Но из какой семьи ваша мать? Кто ваши дяди и тетки? Не воображаете ли вы, что мне неизвестно, чем они занимаются?"Only this; that if he is so, you can have no reason to suppose he will make an offer to me."— Кем бы ни были мои родственники, - сказала Элизабет, - если против них ничего не имеет мистер Дарси, это не должно беспокоить и вас.Lady Catherine hesitated for a moment, and then replied:— Скажите без обиняков, вы обручены?"The engagement between them is of a peculiar kind. From their infancy, they have been intended for each other. It was the favourite wish of HIS mother, as well as of her's. While in their cradles, we planned the union: and now, at the moment when the wishes of both sisters would be accomplished in their marriage, to be prevented by a young woman of inferior birth, of no importance in the world, and wholly unallied to the family! Do you pay no regard to the wishes of his friends? To his tacit engagement with Miss de Bourgh? Are you lost to every feeling of propriety and delicacy? Have you not heard me say that from his earliest hours he was destined for his cousin?"Элизабет не стала бы отвечать на этот вопрос, чтобы ублажить леди Кэтрин. Однако, после короткого раздумья, она не могла не сказать:— Нет, не обручена."Yes, and I had heard it before. But what is that to me? If there is no other objection to my marrying your nephew, I shall certainly not be kept from it by knowing that his mother and aunt wished him to marry Miss de Bourgh. You both did as much as you could in planning the marriage. Its completion depended on others. If Mr. Darcy is neither by honour nor inclination confined to his cousin, why is not he to make another choice? And if I am that choice, why may not I accept him?"Леди Кэтрин, казалось, была довольна.— И вы даете мне слово никогда с ним не обручаться?"Because honour, decorum, prudence, nay, interest, forbid it. Yes, Miss Bennet, interest; for do not expect to be noticed by his family or friends, if you wilfully act against the inclinations of all. You will be censured, slighted, and despised, by everyone connected with him. Your alliance will be a disgrace; your name will never even be mentioned by any of us."— Подобного обещания я не дам.— Мисс Беннет, я поражена и возмущена! Я считала вас более разумной девицей. Но не обманывайте себя ложной надеждой, будто я могу пойти на уступки. Я не уеду, пока вы не дадите требуемых мной заверений."These are heavy misfortunes," replied Elizabeth. "But the wife of Mr. Darcy must have such extraordinary sources of happiness necessarily attached to her situation, that she could, upon the whole, have no cause to repine."— А я ни за что их не дам. Меня нельзя запугать, толкнув на подобную нелепость. Вы, ваша светлость, желаете, чтобы мистер Дарси женился на вашей дочери? Но если бы я дала требуемое обещание, разве брак между ними стал более вероятным? Разве при его склонности ко мне я могла бы, отвергнув его руку и сердце, побудить мистера Дарси сделать предложение его кузине? Позвольте, леди Кэтрин, сказать, что доводы, которыми вы подкрепляете ваше из ряда вон выходящее требование, настолько же легковесны, насколько само оно безрассудно. Вы, видимо, совершенно не разобрались в моем характере, если могли предположить, что на меня подействуют подобные рассуждения. Мне неизвестно, в какой мере ваш племянник одобряет ваше вмешательство в его дела. Но у вас, во всяком случае, нет никакого права вмешиваться в мои. А потому я вынуждена просить вас избавить меня от дальнейших посягательств такого рода."Obstinate, headstrong girl! I am ashamed of you! Is this your gratitude for my attentions to you last spring? Is nothing due to me on that score? Let us sit down. You are to understand, Miss Bennet, that I came here with the determined resolution of carrying my purpose; nor will I be dissuaded from it. I have not been used to submit to any person's whims. I have not been in the habit of brooking disappointment."— Ну, ну, не так скоро, если позволите. Я ведь еще не кончила. Ко всему сказанному я вынуждена добавить еще одно обстоятельство. Для меня не является тайной позорный побег вашей младшей сестры. Я знаю о нем решительно все. В том числе, что женитьба на ней молодого человека была кое-как состряпана задним числом на средства папаши и дядюшки. И что же, подобной особе суждено стать сестрой моего племянника? А ее мужу, сыну управляющего его покойного отца, - его братом? Небо и ад! О чем вы думаете? Неужто сень Пемберли может подвергнуться подобному осквернению?!— Больше вы уже ничего не сможете мне сказать, - гневно ответила Элизабет. - Вы оскорбили меня всеми возможными способами. С вашего позволения, я возвращаюсь в дом."THAT will make your ladyship's situation at present more pitiable; but it will have no effect on me."При этих словах она встала. Леди Кэтрин также поднялась, и они пошли обратно. Ее светлость была в ярости."I will not be interrupted. Hear me in silence. My daughter and my nephew are formed for each other. They are descended, on the maternal side, from the same noble line; and, on the father's, from respectable, honourable, and ancient—though untitled—families. Their fortune on both sides is splendid. They are destined for each other by the voice of every member of their respective houses; and what is to divide them? The upstart pretensions of a young woman without family, connections, or fortune. Is this to be endured! But it must not, shall not be. If you were sensible of your own good, you would not wish to quit the sphere in which you have been brought up."— Значит, вам дела нет до чести и репутации моего племянника? Эгоистичная, бесчувственная девчонка! Неужели вы не понимаете, что, связав себя с вами, он опозорит себя перед всем светом?— Леди Кэтрин, мне больше нечего вам сказать. Мои чувства вам известны.— И вы, стало быть, решили его заманить?"In marrying your nephew, I should not consider myself as quitting that sphere. He is a gentleman; I am a gentleman's daughter; so far we are equal."— Я не говорила подобных вещей. Я решила лишь поступать сообразно собственному представлению о своем счастье и не считаясь при этом ни с вами, ни с какой-либо другой, столь же далекой мне персоной."True. You ARE a gentleman's daughter. But who was your mother? Who are your uncles and aunts? Do not imagine me ignorant of their condition."— Ну что же, отлично. Итак, вы отказались выполнить мою просьбу. Вы решили погубить его в глазах друзей и вызвать к нему презрение всего света."Whatever my connections may be," said Elizabeth, "if your nephew does not object to them, they can be nothing to YOU."— Ни долг, ни честь, ни благодарность, - ответила Элизабет, - ни к чему меня сейчас не обязывают. Мой брак с мистером Дарси не нарушил бы никаких заповедей. А что касается чувств его родни и презрения всего света, то меня бы едва ли особенно огорчило, если бы наш брак вызвал у его родных известное беспокойство, тогда как весь свет достаточно разумен, чтобы не отнестись к этому столь серьезно."Tell me once for all, are you engaged to him?"— Так вот ваш действительный образ мыслей?! И это ваше последнее слово? Прекрасно. Теперь я знаю, как мне поступить. Не воображайте же, мисс Беннет, что ваши притязания увенчаются успехом. Я приехала, чтобы вас испытать. Мне казалось, что у вас больше здравого смысла. Но будьте уверены, я добьюсь своей цели.Though Elizabeth would not, for the mere purpose of obliging Lady Catherine, have answered this question, she could not but say, after a moment's deliberation:Леди Кэтрин продолжала говорить в том же духе, пока они не подошли к ее карете. Быстро обернувшись, она произнесла:"I am not."— Я не приму ваших прощальных приветствий, мисс Беннет. И вовсе не прошу передать от меня привет вашей матери. Вы не заслуживаете подобных знаков внимания. Я возмущена до глубины души.Lady Catherine seemed pleased.Элизабет ничего не ответила и, не пытаясь пригласить ее светлость вернуться в дом, преспокойно вошла в него сама. Поднимаясь по ступенькам, она услышала шум отъезжавшей кареты. В холле ее с нетерпением встретила миссис Беннет, которой хотелось знать, почему леди Кэтрин не зашла, чтобы немного отдохнуть."And will you promise me, never to enter into such an engagement?"— Она предпочла сразу уехать, - ответила ее дочь."I will make no promise of the kind."— Ее светлость показалась мне очень приятной дамой! И ее визит к нам - необыкновенная любезность! Ведь, насколько я поняла, она заехала сюда лишь для того, чтобы сообщить нам о здоровье Коллинзов. Должно быть, она куда-то направлялась и, проезжая Меритон, подумала, что ей следует тебя навестить. Надеюсь, у нее не было к тебе никаких особых дел, Лиззи?"Miss Bennet I am shocked and astonished. I expected to find a more reasonable young woman. But do not deceive yourself into a belief that I will ever recede. I shall not go away till you have given me the assurance I require."Элизабет пришлось здесь несколько покривить душой, настолько немыслимо было попытаться передать матери содержание их беседы."And I certainly NEVER shall give it. I am not to be intimidated into anything so wholly unreasonable. Your ladyship wants Mr. Darcy to marry your daughter; but would my giving you the wished-for promise make their marriage at all more probable? Supposing him to be attached to me, would my refusing to accept his hand make him wish to bestow it on his cousin? Allow me to say, Lady Catherine, that the arguments with which you have supported this extraordinary application have been as frivolous as the application was ill-judged. You have widely mistaken my character, if you think I can be worked on by such persuasions as these. How far your nephew might approve of your interference in his affairs, I cannot tell; but you have certainly no right to concern yourself in mine. I must beg, therefore, to be importuned no farther on the subject.""Not so hasty, if you please. I have by no means done. To all the objections I have already urged, I have still another to add. I am no stranger to the particulars of your youngest sister's infamous elopement. I know it all; that the young man's marrying her was a patched-up business, at the expence of your father and uncles. And is such a girl to be my nephew's sister? Is her husband, is the son of his late father's steward, to be his brother? Heaven and earth!—of what are you thinking? Are the shades of Pemberley to be thus polluted?""You can now have nothing farther to say," she resentfully answered. "You have insulted me in every possible method. I must beg to return to the house."And she rose as she spoke. Lady Catherine rose also, and they turned back. Her ladyship was highly incensed."You have no regard, then, for the honour and credit of my nephew! Unfeeling, selfish girl! Do you not consider that a connection with you must disgrace him in the eyes of everybody?""Lady Catherine, I have nothing farther to say. You know my sentiments.""You are then resolved to have him?""I have said no such thing. I am only resolved to act in that manner, which will, in my own opinion, constitute my happiness, without reference to YOU, or to any person so wholly unconnected with me.""It is well. You refuse, then, to oblige me. You refuse to obey the claims of duty, honour, and gratitude. You are determined to ruin him in the opinion of all his friends, and make him the contempt of the world.""Neither duty, nor honour, nor gratitude," replied Elizabeth, "have any possible claim on me, in the present instance. No principle of either would be violated by my marriage with Mr. Darcy. And with regard to the resentment of his family, or the indignation of the world, if the former WERE excited by his marrying me, it would not give me one moment's concern—and the world in general would have too much sense to join in the scorn.""And this is your real opinion! This is your final resolve! Very well. I shall now know how to act. Do not imagine, Miss Bennet, that your ambition will ever be gratified. I came to try you. I hoped to find you reasonable; but, depend upon it, I will carry my point."In this manner Lady Catherine talked on, till they were at the door of the carriage, when, turning hastily round, she added,"I take no leave of you, Miss Bennet. I send no compliments to your mother. You deserve no such attention. I am most seriously displeased."Elizabeth made no answer; and without attempting to persuade her ladyship to return into the house, walked quietly into it herself. She heard the carriage drive away as she proceeded up stairs. Her mother impatiently met her at the door of the dressing-room, to ask why Lady Catherine would not come in again and rest herself."She did not choose it," said her daughter, "she would go.""She is a very fine-looking woman! and her calling here was prodigiously civil! for she only came, I suppose, to tell us the Collinses were well. She is on her road somewhere, I dare say, and so, passing through Meryton, thought she might as well call on you. I suppose she had nothing particular to say to you, Lizzy?"Elizabeth was forced to give into a little falsehood here; for to acknowledge the substance of their conversation was impossible.Chapter 57Глава 57The discomposure of spirits which this extraordinary visit threw Elizabeth into, could not be easily overcome; nor could she, for many hours, learn to think of it less than incessantly. Lady Catherine, it appeared, had actually taken the trouble of this journey from Rosings, for the sole purpose of breaking off her supposed engagement with Mr. Darcy. It was a rational scheme, to be sure! but from what the report of their engagement could originate, Elizabeth was at a loss to imagine; till she recollected that HIS being the intimate friend of Bingley, and HER being the sister of Jane, was enough, at a time when the expectation of one wedding made everybody eager for another, to supply the idea.Волнение, вызванное этим необыкновенным визитом, было нелегко успокоить. В течение многих часов Элизабет была совершенно не в силах думать о чем-то другом. Итак, леди Кэтрин в самом деле пустилась в путешествие из Розингса с единственной целью расстроить ее предполагаемую помолвку с мистером Дарси! Другого разумного объяснения этой поездки не существовало. Элизабет, однако, была не в состоянии понять, как мог возникнуть слух об их помолвке. И, наконец, ей пришло в голову, что в то время, когда ожидание одной свадьбы заставляло всех угадывать следующую, дружба между Дарси и Бингли и ее близость с Джейн могли послужить достаточным основанием для подобного слуха.Она и сама иногда подумывала, что замужество сестры сделает ее встречи с Дарси более частыми. А их соседи из Лукас Лоджа (из переписки которых с Коллинзами леди Кэтрин, очевидно, почерпнула эти сведения) могли считать решенным то, что ей казалось возможным в далеком будущем.She had not herself forgotten to feel that the marriage of her sister must bring them more frequently together. And her neighbours at Lucas lodge, therefore (for through their communication with the Collinses, the report, she concluded, had reached lady Catherine), had only set that down as almost certain and immediate, which she had looked forward to as possible at some future time.Перебирая в памяти слова леди Кэтрин, она, однако, не могла избавиться от беспокойства по поводу возможных последствий ее вмешательства. Фраза о том, что она непременно помешает их браку, заставляла думать, что она собирается воздействовать на племянника. И Элизабет боялась себе представить, как он отнесется к перечислению всех зол, которые повлекла бы за собой эта женитьба.In revolving Lady Catherine's expressions, however, she could not help feeling some uneasiness as to the possible consequence of her persisting in this interference. From what she had said of her resolution to prevent their marriage, it occurred to Elizabeth that she must meditate an application to her nephew; and how HE might take a similar representation of the evils attached to a connection with her, she dared not pronounce.Она не знала, насколько сильна его привязанность к тетке и в какой мере леди Кэтрин влияет на его образ мыслей, но легко было предположить, что Дарси придерживается более высокого мнения о ее светлости, чем Элизабет. И казалось несомненным, что, перечисляя все отрицательные стороны женитьбы на девушке столь низкого круга по сравнению с его собственным, тетка затронет в нем самое уязвимое место. Ему, с его понятиями о семейной гордости, доводы, выглядевшие для Элизабет вздорными и неубедительными, вполне могли представляться разумными и заслуживающими внимания.She knew not the exact degree of his affection for his aunt, or his dependence on her judgment, but it was natural to suppose that he thought much higher of her ladyship than SHE could do; and it was certain that, in enumerating the miseries of a marriage with ONE, whose immediate connections were so unequal to his own, his aunt would address him on his weakest side. With his notions of dignity, he would probably feel that the arguments, which to Elizabeth had appeared weak and ridiculous, contained much good sense and solid reasoning.Если он до того колебался, - а ей часто казалось, что это именно так, - то совет и настояния близкой родственницы могли укрепить его решимость. И тогда он позволит себе быть счастливым лишь настолько, насколько это совместно с достоинством его семьи. В этом случае он уже больше сюда не приедет. Леди Кэтрин может встретиться с ним, проезжая через Лондон, и он будет вынужден отказаться от обещания вернуться в Незерфилд, которое он дал Бингли.— Итак, - решила Элизабет, - если в ближайшие дни он извинится перед другом в невозможности выполнить данное ему слово, мне будет ясно, с чем это связано. И я выброшу из головы всякую надежду на его постоянство. Если руку и сердце, которые я готова ему отдать, могут заменить этому человеку сожаления о нашей разлуке, он не стоит того, чтобы я пожалела о нем.Остальные члены семьи, узнав, кто их посетил, были крайне удивлены. Однако они удовлетворились тем же объяснением, которое успокоило миссис Беннет. Элизабет была, таким образом, избавлена от весьма неприятных разговоров.If he had been wavering before as to what he should do, which had often seemed likely, the advice and entreaty of so near a relation might settle every doubt, and determine him at once to be as happy as dignity unblemished could make him. In that case he would return no more. Lady Catherine might see him in her way through town; and his engagement to Bingley of coming again to Netherfield must give way.На следующее утро, спускаясь по лестнице, она встретила мистера Беннета, который вышел из библиотеки, держа какое-то письмо.— Лиззи, - сказал он, - ты как раз мне нужна. Зайди, пожалуйста, ко мне."If, therefore, an excuse for not keeping his promise should come to his friend within a few days," she added, "I shall know how to understand it. I shall then give over every expectation, every wish of his constancy. If he is satisfied with only regretting me, when he might have obtained my affections and hand, I shall soon cease to regret him at all."Элизабет последовала за отцом, недоумевая, что бы такое он хотел ей сказать. Она догадывалась, что это могло быть связано с полученным письмом. Внезапно ей пришло в голову, что письмо написано леди Кэтрин. И она с ужасом представила себе неизбежное в этом случае объяснение.* * * * *Они сели перед камином, и мистер Беннет сказал:The surprise of the rest of the family, on hearing who their visitor had been, was very great; but they obligingly satisfied it, with the same kind of supposition which had appeased Mrs. Bennet's curiosity; and Elizabeth was spared from much teasing on the subject.— Я получил утром письмо, которое меня чрезвычайно удивило. Поскольку оно касается тебя, тебе следует знать его содержание. Я и не предполагал, что еще одна моя дочь находится на пороге замужества. Позволь мне поздравить тебя с выдающейся победой.The next morning, as she was going down stairs, she was met by her father, who came out of his library with a letter in his hand.Щеки Элизабет вспыхнули, когда она вдруг подумала, что письмо это написано не теткой, а племянником. И она не могла определить, какое чувство в ее душе окажется при этом сильнее: радость ли по поводу его сватовства или досада из-за того, что он не обратился к ней самой. Мистер Беннет между тем продолжал:"Lizzy," said he, "I was going to look for you; come into my room."— Ты у меня большая умница. А молодые девицы вообще удивительно проницательны в подобных делах. Но боюсь, даже твоей смекалки недостаточно, чтобы отгадать имя поклонника. Это письмо от мистера Коллинза.She followed him thither; and her curiosity to know what he had to tell her was heightened by the supposition of its being in some manner connected with the letter he held. It suddenly struck her that it might be from Lady Catherine; and she anticipated with dismay all the consequent explanations.— Мистера Коллинза? Что же он мог написать?— Самые дельные вещи, разумеется. Начинает он с поздравлений по поводу предстоящего бракосочетания Джейн. Об этом он, по-видимому, извещен кем-нибудь из милейших сплетничающих Лукасов. Я не стану испытывать твое терпение, перечитывая, что он говорит по этому поводу. Тебя касаются следующие строки:She followed her father to the fire place, and they both sat down. He then said,"...Выразив Вам, таким образом, искренние поздравления миссис Коллинз и мои собственные по поводу этого радостного события, мне бы хотелось с Вашего разрешения весьма осторожно намекнуть Вам и на другое обстоятельство, о котором мы осведомлены из того же источника. Предполагается, что Ваша дочь Элизабет будет носить фамилию Беннет немногим дольше, чем ее старшая сестра, и что избранный ею спутник жизни вполне обоснованно может считаться одной из наиболее выдающихся личностей этой страны"."I have received a letter this morning that has astonished me exceedingly. As it principally concerns yourself, you ought to know its contents. I did not know before, that I had two daughters on the brink of matrimony. Let me congratulate you on a very important conquest."— Ну-ка, Лиззи, попробуй догадаться, кто бы это мог быть?The colour now rushed into Elizabeth's cheeks in the instantaneous conviction of its being a letter from the nephew, instead of the aunt; and she was undetermined whether most to be pleased that he explained himself at all, or offended that his letter was not rather addressed to herself; when her father continued:"Этого молодого дворянина небо особенно щедро наделило всем, чего только может пожелать смертный: благородным происхождением, богатством и властью над человеческими судьбами. И все же, невзирая на эти его достоинства, мне бы хотелось предостеречь мою кузину Элизабет, а также и Вас в отношении печальных последствий, связанных с излишне поспешным ответом на его предложение, очевидная привлекательность которого могла бы заставить Вас сразу его принять"."You look conscious. Young ladies have great penetration in such matters as these; but I think I may defy even YOUR sagacity, to discover the name of your admirer. This letter is from Mr. Collins."— Ну как, Лиззи, ты еще не смекнула, что это за дворянин? Погоди, сейчас выяснится."From Mr. Collins! and what can HE have to say?""Предостерегая Вас, я руководствуюсь следующими соображениями: у нас есть все основания предполагать, что тетка этого дворянина, леди Кэтрин де Бэр, посмотрела бы на этот брак крайне неодобрительно"."Something very much to the purpose of course. He begins with congratulations on the approaching nuptials of my eldest daughter, of which, it seems, he has been told by some of the good-natured, gossiping Lucases. I shall not sport with your impatience, by reading what he says on that point. What relates to yourself, is as follows.— Мистер Дарси - вот это кто! Что ж, Лиззи, славно я тебя озадачил? Скажи, пожалуйста, мог ли он с Лукасами отыскать среди наших знакомых какого-нибудь другого человека, имя которого так явно разоблачало бы лживость их болтовни? Умудриться выбрать мистера Дарси, которому достаточно посмотреть на любую женщину, чтобы сразу увидеть все ее недостатки, и который, возможно, вообще ни разу на тебя не взглянул! Это великолепно!" "Having thus offered you the sincere congratulations of Mrs. Collins and myself on this happy event, let me now add a short hint on the subject of another; of which we have been advertised by the same authority. Your daughter Elizabeth, it is presumed, will not long bear the name of Bennet, after her elder sister has resigned it, and the chosen partner of her fate may be reasonably looked up to as one of the most illustrious personages in this land."Элизабет попыталась сделать вид, что ей тоже необычайно весело. Но она могла изобразить на лице только весьма натянутую улыбку. Еще никогда до сих пор отец не упражнялся в остроумии столь неприятным для нее образом.— Ну, как, здорово это тебя насмешило?— Да, конечно. Но читайте, пожалуйста, дальше."Can you possibly guess, Lizzy, who is meant by this?"— "Когда вчера вечером я упомянул ее светлости о возможности подобного брака, она тотчас же со свойственной ей снисходительностью весьма прямо выразила свои чувства по этому поводу, дав понять, что, ввиду некоторых неблагоприятных родственных связей моей кузины, она ни за что бы не согласилась на этот, по ее словам, столь недостойный союз. Я счел своим долгом как можно скорее оповестить об этом мою кузину, дабы она и ее благородный поклонник были осведомлены о том, что их ожидает, и не спешили сочетаться браком, который не получит должного благословения"."This young gentleman is blessed, in a peculiar way, with every thing the heart of mortal can most desire,—splendid property, noble kindred, and extensive patronage. Yet in spite of all these temptations, let me warn my cousin Elizabeth, and yourself, of what evils you may incur by a precipitate closure with this gentleman's proposals, which, of course, you will be inclined to take immediate advantage of."Ко всему этому мистер Коллинз добавляет: "Я искренне обрадовался, узнав, что достойный сожаления поступок моей кузины Лидии удалось так благополучно замять, и печалюсь лишь о том, что сведения об их совместной жизни до свадьбы приобрели столь широкую огласку. Однако мне не подобает пренебрегать обязанностями, присущими моему сану. И я не могу не выразить моего недоумения в связи с известием о приеме, который Вы оказали молодой чете в своем доме сразу после их бракосочетания. Увы, этот шаг был не чем иным, как поощрением порока. И если бы Лонгборн находился в моем приходе, я не преминул бы воспрепятствовать этому весьма решительно. Вам, разумеется, следовало простить их как христианину. Но они вовеки не должны были являться Вашему взору, а их имена никогда не должны были тревожить Ваш слух".— Вот, оказывается, как он представляет себе христианское всепрощение! Остальная часть письма посвящена делам его дорогой Шарлотты и ожидаемому им появлению юной оливковой ветви. Но, Лиззи, у тебя почему-то такой вид, как будто все это не доставило тебе удовольствия. Надеюсь, ты не собираешься превращаться в недотрогу и строить оскорбленную мину по поводу всякой дурацкой болтовни? Разве мы не живем лишь для того, чтобы давать повод для развлечения нашим соседям и, в свой черед, смеяться над ними?— О нет, - воскликнула Элизабет, - меня письмо очень рассмешило. Но это так странно!"Have you any idea, Lizzy, who this gentleman is? But now it comes out."— Еще бы, вся прелесть в том и заключается. Если бы они выбрали кого-нибудь другого, было бы не так интересно. Но его равнодушие к тебе и твоя неприязнь к нему превращают это в изумительную нелепость! Ты знаешь, как я не люблю писать письма. И все же я ни за что не перестану переписываться с Коллинзом! Когда я читаю его послания, я поневоле отдаю ему предпочтение даже перед Уикхемом, сколь бы я ни ценил бесстыдство и лицемерие моего дорогого зятя. Кстати, Лиззи, что сказала леди Кэтрин по поводу этого сообщения? Уж не приехала ли она для того, чтобы лишить тебя своего благословения?"My motive for cautioning you is as follows. We have reason to imagine that his aunt, Lady Catherine de Bourgh, does not look on the match with a friendly eye."В ответ на этот вопрос Элизабет только рассмеялась. И так как мистер Беннет задал его без всякой задней мысли, он больше ее не мучил дальнейшими расспросами. Еще никогда Элизабет не приходилось с таким трудом изображать чувства, которых она не испытывала. От нее требовали, чтобы она смеялась, когда ей хотелось плакать. Особенно жестоко ранил ее отец словами о безразличии мистера Дарси. И она никак не могла решить: то ли ей дивиться его недостаточной наблюдательности, то ли опасаться, что не отец на самом деле видит слишком мало, а она - слишком много."MR. DARCY, you see, is the man! Now, Lizzy, I think I HAVE surprised you. Could he, or the Lucases, have pitched on any man within the circle of our acquaintance, whose name would have given the lie more effectually to what they related? Mr. Darcy, who never looks at any woman but to see a blemish, and who probably never looked at you in his life! It is admirable!"Elizabeth tried to join in her father's pleasantry, but could only force one most reluctant smile. Never had his wit been directed in a manner so little agreeable to her."Are you not diverted?""Oh! yes. Pray read on.""After mentioning the likelihood of this marriage to her ladyship last night, she immediately, with her usual condescension, expressed what she felt on the occasion; when it become apparent, that on the score of some family objections on the part of my cousin, she would never give her consent to what she termed so disgraceful a match. I thought it my duty to give the speediest intelligence of this to my cousin, that she and her noble admirer may be aware of what they are about, and not run hastily into a marriage which has not been properly sanctioned.""Mr. Collins moreover adds," "I am truly rejoiced that my cousin Lydia's sad business has been so well hushed up, and am only concerned that their living together before the marriage took place should be so generally known. I must not, however, neglect the duties of my station, or refrain from declaring my amazement at hearing that you received the young couple into your house as soon as they were married. It was an encouragement of vice; and had I been the rector of Longbourn, I should very strenuously have opposed it. You ought certainly to forgive them as a christian, but never to admit them in your sight, or allow their names to be mentioned in your hearing.""That is his notion of christian forgiveness! The rest of his letter is only about his dear Charlotte's situation, and his expectation of a young olive-branch. But, Lizzy, you look as if you did not enjoy it. You are not going to be Missish, I hope, and pretend to be affronted at an idle report. For what do we live, but to make sport for our neighbours, and laugh at them in our turn?""Oh!" cried Elizabeth, "I am excessively diverted. But it is so strange!""Yes—THAT is what makes it amusing. Had they fixed on any other man it would have been nothing; but HIS perfect indifference, and YOUR pointed dislike, make it so delightfully absurd! Much as I abominate writing, I would not give up Mr. Collins's correspondence for any consideration. Nay, when I read a letter of his, I cannot help giving him the preference even over Wickham, much as I value the impudence and hypocrisy of my son-in-law. And pray, Lizzy, what said Lady Catherine about this report? Did she call to refuse her consent?"To this question his daughter replied only with a laugh; and as it had been asked without the least suspicion, she was not distressed by his repeating it. Elizabeth had never been more at a loss to make her feelings appear what they were not. It was necessary to laugh, when she would rather have cried. Her father had most cruelly mortified her, by what he said of Mr. Darcy's indifference, and she could do nothing but wonder at such a want of penetration, or fear that perhaps, instead of his seeing too little, she might have fancied too much.Chapter 58Глава 58Instead of receiving any such letter of excuse from his friend, as Elizabeth half expected Mr. Bingley to do, he was able to bring Darcy with him to Longbourn before many days had passed after Lady Catherine's visit. The gentlemen arrived early; and, before Mrs. Bennet had time to tell him of their having seen his aunt, of which her daughter sat in momentary dread, Bingley, who wanted to be alone with Jane, proposed their all walking out. It was agreed to.Вскоре после визита леди Кэтрин мистер Бингли, вместо ожидаемого Элизабет письма с извинениями от своего друга, привез в Лонгборн мистера Дарси собственной персоной. Молодые люди приехали рано, и, прежде чем миссис Беннет успела сообщить мистеру Дарси, что они имели честь принимать у себя его тетку (чего с трепетом ожидала ее дочь), мистер Бингли, жаждавший поскорее остаться с Джейн наедине, предложил всем отправиться на прогулку. Это предложение было одобрено.Миссис Беннет не имела обыкновения гулять, у Мэри никогда не было свободного времени, но пятеро остальных тотчас же вышли из дома. Бингли и Джейн, впрочем, охотно позволили себя обогнать. Они постепенно все больше отставали, и Элизабет, Китти и Дарси должны были развлекать друг друга как умели. Впрочем, все трое говорили очень немного. Китти лишилась языка, потому что робела перед Дарси, Элизабет набиралась решимости перед неким отчаянным шагом, а он, возможно, был занят тем же.Mrs. Bennet was not in the habit of walking; Mary could never spare time; but the remaining five set off together. Bingley and Jane, however, soon allowed the others to outstrip them. They lagged behind, while Elizabeth, Kitty, and Darcy were to entertain each other. Very little was said by either; Kitty was too much afraid of him to talk; Elizabeth was secretly forming a desperate resolution; and perhaps he might be doing the same.Они шли в направлении Лукас Лоджа, где Китти собиралась повидать Марию. И так как разлука с Китти не могла, по мнению Элизабет, служить основанием для общего беспокойства, они смело отправились дальше вдвоем. Наступила минута, когда она должна была проявить смелость, и, почувствовав прилив решимости, она поспешно сказала:— Вы знаете, мистер Дарси, я ужасная эгоистка. Чтобы облегчить собственную душу, мне ничего не стоит невзначай взвалить бремя на вашу. Так вот, я больше не в силах удерживаться от того, чтобы выразить вам благодарность за вашу необыкновенную заботу о моей злосчастной сестре. С первого же дня, как мне стало известно о вашем поступке, я все время испытываю жгучую потребность сказать вам, как сильно это чувство меня волнует. И если бы о вашей роли узнала моя семья, мне, разумеется, не пришлось бы благодарить вас только от собственного имени.— Мне неприятно, право же, очень неприятно, что вы об этом узнали, - растерянно ответил Дарси. - Представленные в неверном свете, эти сведения могли вас напрасно обеспокоить. Я не предполагал, что миссис Гардинер так мало заслуживает доверия.They walked towards the Lucases, because Kitty wished to call upon Maria; and as Elizabeth saw no occasion for making it a general concern, when Kitty left them she went boldly on with him alone. Now was the moment for her resolution to be executed, and, while her courage was high, she immediately said:— О нет, вам вовсе не следует сердиться на мою тетушку. Ваше участие в этом деле мне стало известно прежде всего благодаря легкомыслию Лидии. И, разумеется, я не могла спать спокойно, пока мне не удалось разузнать подробности. Итак, все же позвольте еще раз вполне серьезно поблагодарить вас от лица всей нашей семьи за великодушие, с которым вы приняли на себя так много хлопот и перенесли столько неприятностей в поисках беглецов."Mr. Darcy, I am a very selfish creature; and, for the sake of giving relief to my own feelings, care not how much I may be wounding your's. I can no longer help thanking you for your unexampled kindness to my poor sister. Ever since I have known it, I have been most anxious to acknowledge to you how gratefully I feel it. Were it known to the rest of my family, I should not have merely my own gratitude to express."— Если вам непременно нужно меня благодарить, - ответил он, - пусть это исходит от вас одной. Я не могу отрицать, что желание вас порадовать было одной из причин, побудивших меня вмешаться. Остальные члены вашей семьи, при всем моем к ним уважении, не обязаны мне ничем - я думал только о вас.Элизабет была слишком смущена, чтобы что-то сказать. После непродолжительного молчания ее спутник добавил:— Вы слишком великодушны, чтобы играть моим сердцем. Если ваше отношение ко мне с тех пор, как мы с вами разговаривали в апреле, не изменилось, скажите сразу. Мои чувства и все мои помыслы неизменны. Но вам достаточно произнести слово, и я больше не заговорю о них никогда.Всей душой понимая неловкость его положения, Элизабет заставила себя ответить. И сразу, хоть и не очень красноречиво, она дала ему понять, что за истекшее время стала смотреть на него совсем по-другому .и теперь с благодарностью и радостью принимает его сегодняшние заверения."I am sorry, exceedingly sorry," replied Darcy, in a tone of surprise and emotion, "that you have ever been informed of what may, in a mistaken light, have given you uneasiness. I did not think Mrs. Gardiner was so little to be trusted."Такого ощущения счастья, которое при этом его охватило, он еще никогда не испытывал. И он постарался выразить его столь пламенными и глубоко прочувствованными словами, какие могли найтись только у человека, охваченного истинной страстью. Если бы Элизабет была способна взглянуть ему в глаза, она увидела бы, как красило его выражение искреннего восторга. Но хотя она не осмеливалась на него смотреть, она могла его слушать. И пока он высказывал ей, как много она для него значила, его привязанность к ней становилась для нее все дороже и дороже."You must not blame my aunt. Lydia's thoughtlessness first betrayed to me that you had been concerned in the matter; and, of course, I could not rest till I knew the particulars. Let me thank you again and again, in the name of all my family, for that generous compassion which induced you to take so much trouble, and bear so many mortifications, for the sake of discovering them."Они шли вперед, сами не зная куда. Слишком многое нужно было обдумать, почувствовать, сказать, чтобы внимание могло сосредоточиться на чем-то постороннем. Вскоре Элизабет обнаружила,что понять друг друга им во многом помогли усилия леди Кэтрин. Тетка и впрямь встретилась с ним, проезжая через Лондон, и рассказала ему о своей поездке в Лонгборн, о причине этой поездки и о разговоре с Элизабет. Особенно леди Кэтрин напирала на то, что ответы мисс Беннет ясно доказывали ее наглость и испорченность. Разумеется, она не сомневалась, что это поможет ей вырвать у племянника заверение, которого она не добилась в Лонгборне. Но, на беду ее светлости, рассказ произвел обратное действие.— Это вселило в меня надежду на то, - добавил он, - о чем я до той поры не смел и мечтать. Я знал вашу прямоту и понимал, что если бы вы решительно были настроены против меня, то сказали бы об этом моей тетке без обиняков."If you WILL thank me," he replied, "let it be for yourself alone. That the wish of giving happiness to you might add force to the other inducements which led me on, I shall not attempt to deny. But your FAMILY owe me nothing. Much as I respect them, I believe I thought only of YOU."Покраснев и засмеявшись, она ответила:Elizabeth was too much embarrassed to say a word. After a short pause, her companion added,— О да, вы достаточно знакомы с моей откровенностью. И вполне могли считать, что я на это способна. После того как я разбранила вас прямо в лицо, мне, конечно, ничего не стоило высказать свое мнение о вас кому-нибудь из вашей родни."You are too generous to trifle with me. If your feelings are still what they were last April, tell me so at once. MY affections and wishes are unchanged, but one word from you will silence me on this subject for ever."— Но разве вы что-нибудь обо мне сказали, чего я не заслуживал? И хотя ваше недовольство мной основывалось на ошибочных сведениях и исходило из ложных предпосылок, мое поведение в тот вечер было достойно самого сурового осуждения. Оно было непростительным. Я не могу о нем вспомнить без содрогания.— Давайте не спорить о том, чья вина была в этот вечер больше, - сказала Элизабет. - Каждый из нас, если судить строго, вел себя небезупречно. Надеюсь все же, что с той поры мы оба немного набрались учтивости.— Я не могу себя простить так легко. Память о том, что я тогда наговорил, - о моем поведении, манерах, словах, - все эти месяцы не давала мне покоя. Никогда не забуду вашего справедливого упрека. "Если бы вы вели себя, как подобает благородному человеку..." - сказали вы тогда. Вы не знаете, не можете вообразить, какую боль причинили мне этой фразой. Хотя лишь спустя некоторое время я, признаюсь, понял, насколько вы были правы.Elizabeth, feeling all the more than common awkwardness and anxiety of his situation, now forced herself to speak; and immediately, though not very fluently, gave him to understand that her sentiments had undergone so material a change, since the period to which he alluded, as to make her receive with gratitude and pleasure his present assurances.— Но мне даже в голову не приходило, что эти слова произведут такое действие. Я вовсе не думала, что они вас так сильно заденут.The happiness which this reply produced, was such as he had probably never felt before; and he expressed himself on the occasion as sensibly and as warmly as a man violently in love can be supposed to do. Had Elizabeth been able to encounter his eye, she might have seen how well the expression of heartfelt delight, diffused over his face, became him; but, though she could not look, she could listen, and he told her of feelings, which, in proving of what importance she was to him, made his affection every moment more valuable.— Легко этому верю. Вы ведь в самом деле тогда считали, что я лишен естественных человеческих чувств. Я никогда не забуду выражения вашего лица, когда вы сказали, что я не мог бы найти ни одного способа предложить вам свою руку, который склонил бы вас ее принять.They walked on, without knowing in what direction. There was too much to be thought, and felt, and said, for attention to any other objects. She soon learnt that they were indebted for their present good understanding to the efforts of his aunt, who did call on him in her return through London, and there relate her journey to Longbourn, its motive, and the substance of her conversation with Elizabeth; dwelling emphatically on every expression of the latter which, in her ladyship's apprehension, peculiarly denoted her perverseness and assurance; in the belief that such a relation must assist her endeavours to obtain that promise from her nephew which she had refused to give. But, unluckily for her ladyship, its effect had been exactly contrariwise.— Прошу вас, не надо больше повторять сказанного мной в тот вечер. Все это было ошибкой и должно быть забыто. Мне уже давно стыдно об этом вспоминать.Дарси коснулся своего письма."It taught me to hope," said he, "as I had scarcely ever allowed myself to hope before. I knew enough of your disposition to be certain that, had you been absolutely, irrevocably decided against me, you would have acknowledged it to Lady Catherine, frankly and openly."— Интересно, - спросил он, - сразу ли оно заставило вас обо мне лучше подумать? Когда вы его читали, вы ему верили?Elizabeth coloured and laughed as she replied,Она рассказала, какое впечатление произвело на нее письмо и как постепенно рассеивалось ее предубеждение."Yes, you know enough of my frankness to believe me capable of THAT. After abusing you so abominably to your face, I could have no scruple in abusing you to all your relations."— Я знал, - сказал Дарси, - что оно причинит вам боль. Но это было необходимо. Надеюсь, вы его уничтожили? Мне было бы неприятно, если бы вы сейчас перечли некоторые места - особенно в первой части. Я припоминаю отдельные фразы, за которые меня можно возненавидеть.— Если, по вашему, для прочности моей привязанности это важно, я его сожгу. Но оно не может повлиять на мои чувства - они не настолько изменчивы. Хотя, как мы оба знаем, иногда они меняются."What did you say of me, that I did not deserve? For, though your accusations were ill-founded, formed on mistaken premises, my behaviour to you at the time had merited the severest reproof. It was unpardonable. I cannot think of it without abhorrence."— Когда я писал это письмо, - заметил Дарси, - мне казалось, что я холоден и спокоен. Но теперь-то я знаю, что оно было написано в минуту высочайшего душевного напряжения."We will not quarrel for the greater share of blame annexed to that evening," said Elizabeth. "The conduct of neither, if strictly examined, will be irreproachable; but since then, we have both, I hope, improved in civility."— Письмо поначалу и вправду резкое, хотя дальше оно становилось совсем другим. Прощальная фраза - само милосердие. Но давайте о нем не думать. Чувства того, кто его писал, и той, которая его прочла, настолько изменились, что связанные с ним неприятные обстоятельства должны быть забыты. Одна из моих философских заповедей, с которыми я еще вас познакомлю, гласит: "Вспоминай что-нибудь только тогда, когда это доставляет тебе удовольствие"."I cannot be so easily reconciled to myself. The recollection of what I then said, of my conduct, my manners, my expressions during the whole of it, is now, and has been many months, inexpressibly painful to me. Your reproof, so well applied, I shall never forget: 'had you behaved in a more gentlemanlike manner.' Those were your words. You know not, you can scarcely conceive, how they have tortured me;—though it was some time, I confess, before I was reasonable enough to allow their justice."— Признаюсь, я не очень-то высоко оцениваю подобную философию. Вам в своих воспоминаниях настолько не в чем себя упрекнуть, что ваше спокойствие зиждется не на философии, а на основании более надежном - чистой совести. Со мной все по-другому. Я не смею, не должен отвергать приходящие в голову мучительные воспоминания. Всю жизнь я был эгоистом если не по образу мыслей, то, во всяком случае, в поступках."I was certainly very far from expecting them to make so strong an impression. I had not the smallest idea of their being ever felt in such a way."Когда я был ребенком, мне дали понятие о правильном и неправильном, но не показали, как надо лепить своей характер. Мне привили хорошие принципы, но позволили следовать им с гордостью и высокомерием. Будучи, на свою беду, единственным сыном (а в течение многих лет - и единственным ребенком), я был испорчен моими излишне великодушными родителями (мой отец был особенно добрым и отзывчивым человеком). Они допускали, одобряли, почти воспитывали во мне эгоизм и властность, пренебрежение ко всем, кто находился за пределами нашего семейного круга, презрение ко всему остальному миру, готовность ни во что не ставить ум и заслуги других людей по сравнению с моими собственными."I can easily believe it. You thought me then devoid of every proper feeling, I am sure you did. The turn of your countenance I shall never forget, as you said that I could not have addressed you in any possible way that would induce you to accept me."Таким я был от восьми до двадцати восьми лет. И таким бы я оставался до сих пор, если бы не вы, мой чудеснейший, мой дорогой друг Элизабет! Чем только я вам не обязан! Вы преподали мне урок, который поначалу показался мне, правда, горьким, но на самом деле был необыкновенно полезным. Вы научили меня душевному смирению. Я предложил вам руку, не сомневаясь, что она будет принята. А вы мне показали, насколько при всех моих достоинствах я. не заслуживаю того, чтобы меня полюбила женщина, любовью которой стоит по-настоящему дорожить.— Неужели вы тогда считали, что я могу принять ваше предложение?"Oh! do not repeat what I then said. These recollections will not do at all. I assure you that I have long been most heartily ashamed of it."— В том-то и дело! Что скажете вы о моем тщеславии? Мне казалось, вы добиваетесь, ждете моего признания.Darcy mentioned his letter.— Стало быть, мое поведение в чем-то было неправильным, - хоть и против моего желания, поверьте. Я вовсе не хотела вас обманывать. Но мой веселый нрав вполне мог завести меня не туда, куда следует. Как вы должны были ненавидеть меня после этого вечера!"Did it," said he, "did it soon make you think better of me? Did you, on reading it, give any credit to its contents?"— Вас ненавидеть? Быть может, вначале я и рассердился. Но вскоре мой гнев обрушился на того, кто его заслужил.She explained what its effect on her had been, and how gradually all her former prejudices had been removed.— Я едва решаюсь спросить, что вы обо мне подумали, встретившись со мной в Пемберли. Вы осуждали меня за то, что я там появилась?"I knew," said he, "that what I wrote must give you pain, but it was necessary. I hope you have destroyed the letter. There was one part especially, the opening of it, which I should dread your having the power of reading again. I can remember some expressions which might justly make you hate me."— Что вы, нисколько. Я просто был крайне удивлен.— Вы не могли быть удивлены тогда больше, чем я. Совесть подсказывала мне, что я вовсе не заслуживаю любезного обращения, и, признаюсь, я вполне ожидала, что со мной и поступят по заслугам."The letter shall certainly be burnt, if you believe it essential to the preservation of my regard; but, though we have both reason to think my opinions not entirely unalterable, they are not, I hope, quite so easily changed as that implies."— А мне хотелось тогда, - ответил Дарси, - оказать вам все внимание, на какое я был способен, и убедить вас, что я не злопамятен. Я надеялся добиться прощения, старался рассеять дурное обо мне мнение, показав, что ваши укоры пошли мне на пользу. Не могу точно сказать, когда у меня появились и некоторые другие желания, - думаю, что не позже чем через полчаса после того, как я вас увидел."When I wrote that letter," replied Darcy, "I believed myself perfectly calm and cool, but I am since convinced that it was written in a dreadful bitterness of spirit."Он рассказал, насколько она понравилась его сестре и как Джорджиану огорчило, что их знакомство было внезапно прервано. Отсюда рассказ его, естественно, перешел к тому, чем это было вызвано. И Элизабет узнала, что решение уехать из Дербишира на поиски Лидии созрело у него еще до того, как он покинул гостиницу. Его задумчивый и печальный вид в ту минуту объяснялся переживаемой им внутренней борьбой."The letter, perhaps, began in bitterness, but it did not end so. The adieu is charity itself. But think no more of the letter. The feelings of the person who wrote, and the person who received it, are now so widely different from what they were then, that every unpleasant circumstance attending it ought to be forgotten. You must learn some of my philosophy. Think only of the past as its remembrance gives you pleasure."Она еще раз выразила ему свою благодарность, но для обоих это была слишком больная тема, и они скоро умолкли.Пройдя незаметно несколько миль и взглянув на часы, они вдруг обнаружили, что им следовало уже вернуться домой. Поинтересовавшись, куда могли запропаститься Бингли и Джейн, они заговорили об этой молодой паре. Дарси радовался их обручению, о котором его друг немедленно ему рассказал."I cannot give you credit for any philosophy of the kind. Your retrospections must be so totally void of reproach, that the contentment arising from them is not of philosophy, but, what is much better, of innocence. But with me, it is not so. Painful recollections will intrude which cannot, which ought not, to be repelled. I have been a selfish being all my life, in practice, though not in principle.— Скажите, вы были этим удивлены? - спросила Элизабет.— Нисколько. Перед отъездом я уже понимал, что обручение вот-вот состоится.As a child I was taught what was right, but I was not taught to correct my temper. I was given good principles, but left to follow them in pride and conceit. Unfortunately an only son (for many years an only child), I was spoilt by my parents, who, though good themselves (my father, particularly, all that was benevolent and amiable), allowed, encouraged, almost taught me to be selfish and overbearing; to care for none beyond my own family circle; to think meanly of all the rest of the world; to wish at least to think meanly of their sense and worth compared with my own.— Иными словами, вы на него дали согласие? Я так и предполагала.И хотя он стал против такого вывода возражать, она поняла, что дело обстояло именно так.— Накануне моего отъезда в Лондон, - продолжал Дарси, - я признался ему в том, в чем, вероятно, должен был признаться гораздо раньше. Я рассказал, насколько грубо и безосновательно вмешался в его судьбу. Он был крайне удивлен, ибо ему это даже не приходило в голову. Я сказал также, что, вероятно, ошибся, считая, что ваша сестра не отвечает на его чувства. При этом я убедился, что его склонность к ней не исчезла, и поэтому будущий счастливый союз не вызывал у меня сомнений.Such I was, from eight to eight and twenty; and such I might still have been but for you, dearest, loveliest Elizabeth! What do I not owe you! You taught me a lesson, hard indeed at first, but most advantageous. By you, I was properly humbled. I came to you without a doubt of my reception. You showed me how insufficient were all my pretensions to please a woman worthy of being pleased."То, как свободно он распоряжался поведением друга, не могло не вызвать ее улыбки.— Вы сказали ему, что Джейн его любит, - спросила Элизабет, - на основе собственных наблюдений или со слов, услышанных от меня весной?— Я убедился в этом своими глазами. Присмотревшись к ней во время двух последних визитов в Лонгборн, я больше не мог сомневаться в ее чувствах."Had you then persuaded yourself that I should?"— Ну, а ваши слова убедили его сразу, не так ли?"Indeed I had. What will you think of my vanity? I believed you to be wishing, expecting my addresses."— О да. Бингли и впрямь необычайно скромен. Неуверенность в себе не позволяла ему положиться в таком важном деле на собственное суждение. Но благодаря тому, что он мне вполне доверяет, все встало на свое место. Я должен был открыть ему одно обстоятельство, которое поначалу его справедливо раздосадовало. Я не позволил себе оставить его в неведении, что ваша сестра провела три зимних месяца в Лондоне, что мне это было известно и что я об этом сознательно ничего ему не сказал. Он был рассержен. Но гнев его, я уверен, рассеялся, как только он перестал сомневаться в чувствах вашей сестры. Сейчас он уже от души меня простил."My manners must have been in fault, but not intentionally, I assure you. I never meant to deceive you, but my spirits might often lead me wrong. How you must have hated me after THAT evening?"У Элизабет вертелось на языке замечание о том, каким незаменимым другом является Бингли, готовый следовать любым советам своего старшего товарища. Но, вспомнив, что ей еще предстояло приучить его к своим шуткам, она сдержалась. Приниматься за это сейчас было еще слишком рискованно. Остаток пути заняли рассуждения ее спутника о будущем семейном счастье Бингли, которое будет уступать только счастью самого Дарси.В холле они расстались."Hate you! I was angry perhaps at first, but my anger soon began to take a proper direction.""I am almost afraid of asking what you thought of me, when we met at Pemberley. You blamed me for coming?""No indeed; I felt nothing but surprise.""Your surprise could not be greater than MINE in being noticed by you. My conscience told me that I deserved no extraordinary politeness, and I confess that I did not expect to receive MORE than my due.""My object then," replied Darcy, "was to show you, by every civility in my power, that I was not so mean as to resent the past; and I hoped to obtain your forgiveness, to lessen your ill opinion, by letting you see that your reproofs had been attended to. How soon any other wishes introduced themselves I can hardly tell, but I believe in about half an hour after I had seen you."He then told her of Georgiana's delight in her acquaintance, and of her disappointment at its sudden interruption; which naturally leading to the cause of that interruption, she soon learnt that his resolution of following her from Derbyshire in quest of her sister had been formed before he quitted the inn, and that his gravity and thoughtfulness there had arisen from no other struggles than what such a purpose must comprehend.She expressed her gratitude again, but it was too painful a subject to each, to be dwelt on farther.After walking several miles in a leisurely manner, and too busy to know any thing about it, they found at last, on examining their watches, that it was time to be at home."What could become of Mr. Bingley and Jane!" was a wonder which introduced the discussion of their affairs. Darcy was delighted with their engagement; his friend had given him the earliest information of it."I must ask whether you were surprised?" said Elizabeth."Not at all. When I went away, I felt that it would soon happen.""That is to say, you had given your permission. I guessed as much."And though he exclaimed at the term, she found that it had been pretty much the case."On the evening before my going to London," said he, "I made a confession to him, which I believe I ought to have made long ago. I told him of all that had occurred to make my former interference in his affairs absurd and impertinent. His surprise was great. He had never had the slightest suspicion. I told him, moreover, that I believed myself mistaken in supposing, as I had done, that your sister was indifferent to him; and as I could easily perceive that his attachment to her was unabated, I felt no doubt of their happiness together."Elizabeth could not help smiling at his easy manner of directing his friend."Did you speak from your own observation," said she, "when you told him that my sister loved him, or merely from my information last spring?""From the former. I had narrowly observed her during the two visits which I had lately made here; and I was convinced of her affection.""And your assurance of it, I suppose, carried immediate conviction to him.""It did. Bingley is most unaffectedly modest. His diffidence had prevented his depending on his own judgment in so anxious a case, but his reliance on mine made every thing easy. I was obliged to confess one thing, which for a time, and not unjustly, offended him. I could not allow myself to conceal that your sister had been in town three months last winter, that I had known it, and purposely kept it from him. He was angry. But his anger, I am persuaded, lasted no longer than he remained in any doubt of your sister's sentiments. He has heartily forgiven me now."Elizabeth longed to observe that Mr. Bingley had been a most delightful friend; so easily guided that his worth was invaluable; but she checked herself. She remembered that he had yet to learn to be laughed at, and it was rather too early to begin. In anticipating the happiness of Bingley, which of course was to be inferior only to his own, he continued the conversation till they reached the house.In the hall they parted.CHAPTER 59Глава 59"My dear Lizzy, where can you have been walking to?" was a question which Elizabeth received from Jane as soon as she entered their room, and from all the others when they sat down to table. She had only to say in reply, that they had wandered about, till she was beyond her own knowledge. She coloured as she spoke; but neither that, nor any thing else, awakened a suspicion of the truth.— Лиззи, дорогая, где вы так долго пропадали? - Этим вопросом встретила ее Джейн сразу, как только Элизабет вошла в комнату. Тот же вопрос задали ей и остальные члены семьи, пока все рассаживались за столом. Покраснев, она сумела только ответить, что они забрели в незнакомые места. Но ни краска на ее лице, ни какие-нибудь другие обстоятельства не вызвали ни малейших подозрений.Вечер прошел тихо, без происшествий. Признанные влюбленные болтали и смеялись, непризнанные - молчали. Дарси не было свойственно искать выхода своим счастливым чувствам в бурном веселье, а взволнованная и смущенная Элизабет скорее сознавала свое счастье, нежели его переживала. Помимо обычной неловкости, которую при таких обстоятельствах испытывает всякая молодая девица, ее угнетали и многие другие опасения. Она заранее представляла себе, как примут известие об их помолвке члены ее семьи. И, хорошо зная, что, кроме Джейн, все относятся к Дарси с большой неприязнью, она боялась, как бы это чувство не оказалось настолько сильным, что ни его состояние, ни положение в обществе не смогут его рассеять.The evening passed quietly, unmarked by any thing extraordinary. The acknowledged lovers talked and laughed, the unacknowledged were silent. Darcy was not of a disposition in which happiness overflows in mirth; and Elizabeth, agitated and confused, rather KNEW that she was happy than FELT herself to be so; for, besides the immediate embarrassment, there were other evils before her. She anticipated what would be felt in the family when her situation became known; she was aware that no one liked him but Jane; and even feared that with the others it was a dislike which not all his fortune and consequence might do away.Перед сном она призналась во всем своей сестре. И хотя обычно Джейн не сомневалась в ее словах, на сей раз она проявила крайнюю недоверчивость.— Ты шутишь, Лиззи? Этого не может быть! Помолвлена с мистером Дарси! Нет, ты меня обманываешь. Я знаю, это невозможно.— Что ж, начало и впрямь малообещающее. Я только на тебя и надеялась. Если даже ты мне не веришь, как же я заставлю поверить других? Джейн, милая, я говорю серьезно. Чистую правду. Он до сих пор меня любит, и мы помолвлены.At night she opened her heart to Jane. Though suspicion was very far from Miss Bennet's general habits, she was absolutely incredulous here.Джейн недоверчиво взглянула на сестру."You are joking, Lizzy. This cannot be!—engaged to Mr. Darcy! No, no, you shall not deceive me. I know it to be impossible."— Ах, Лиззи, это совершенно невероятно. Я знаю, ты ведь его терпеть не можешь.— Ты ничего не знаешь. Старое следует начисто забыть. Быть может, я не всегда его любила так, как сейчас. Но хорошая память при таких обстоятельствах непростительна. И сейчас я вспоминаю об этом в последний раз."This is a wretched beginning indeed! My sole dependence was on you; and I am sure nobody else will believe me, if you do not. Yet, indeed, I am in earnest. I speak nothing but the truth. He still loves me, and we are engaged."Мисс Беннет не знала, что и подумать. Элизабет снова и еще более серьезно уверила ее, что все сказанное - сущая правда.— Боже милостивый! - воскликнула Джейн. - Неужели это могло случиться? И, однако, я должна тебе теперь верить. Лиззи, дорогая, я хотела бы, я была бы рада тебя искренне поздравить. Но ты уверена, - прости мне этот вопрос, - ты вполне убеждена, что будешь с ним счастлива?Jane looked at her doubtingly.— Можешь в этом не сомневаться. Мы уже решили, что будем счастливейшей супружеской парой на свете. Но ты не огорчена, Джейн? Сумеешь ли ты полюбить такого брата?"Oh, Lizzy! it cannot be. I know how much you dislike him."— Конечно же, всей душой! Для нас с Бингли это самая большая радость. Мы с ним говорили о такой возможности и, увы, решили, что она исключается. Но ты вправду его любишь? Ах, Лиззи, делай все что угодно, но только не выходи замуж без любви! Ты убеждена, что испытываешь к нему достаточно сильное чувство?"You know nothing of the matter. THAT is all to be forgot. Perhaps I did not always love him so well as I do now. But in such cases as these, a good memory is unpardonable. This is the last time I shall ever remember it myself."— О да! Когда я тебе признаюсь во всем, ты найдешь, что я его люблю слишком сильно.Miss Bennet still looked all amazement. Elizabeth again, and more seriously assured her of its truth.— Что ты имеешь в виду?— Что, по совести говоря, я люблю его больше, чем мистера Бингли. Боюсь, ты на меня за это рассердишься!"Good Heaven! can it be really so! Yet now I must believe you," cried Jane. "My dear, dear Lizzy, I would—I do congratulate you—but are you certain? forgive the question —are you quite certain that you can be happy with him?"— Лиззи, родная, постарайся удержаться от шуток. Нам же нужно поговорить серьезно. Расскажи мне сейчас же все, чего я не знаю. Ты давно его любишь?— Чувство росло во мне так постепенно, что я сама не могу сказать, когда оно возникло. Пожалуй, однако, началом можно считать тот день, когда я впервые увидела его восхитительное поместье в Дербишире..."There can be no doubt of that. It is settled between us already, that we are to be the happiest couple in the world. But are you pleased, Jane? Shall you like to have such a brother?"Новый призыв к серьезности достиг желанной цели. И Элизабет вскоре вполне убедила сестру в своей глубокой привязанности к мистеру Дарси. Когда наконец Джейн полностью в этом уверилась, ей больше ничего не оставалось желать."Very, very much. Nothing could give either Bingley or myself more delight. But we considered it, we talked of it as impossible. And do you really love him quite well enough? Oh, Lizzy! do any thing rather than marry without affection. Are you quite sure that you feel what you ought to do?"— Теперь я по-настоящему счастлива! - сказала она. - Твоя жизнь будет такой же радостной, как и моя. Я всегда была высокого мнения о мистере Дарси. Одна только любовь к тебе служила ему в моих глазах прекрасной рекомендацией. Но теперь, в качестве друга Бингли и твоего мужа, он станет для меня самым дорогим человеком на свете после тебя и Бингли. Но, Лиззи, откуда в тебе столько лукавства? Оказывается, ты от меня так много скрывала! Я ведь почти ничего не знала, что произошло в Пемберли и Лэмтоне. Все, что мне об этом было известно, я узнавала от других."Oh, yes! You will only think I feel MORE than I ought to do, when I tell you all."Элизабет объяснила ей причины своей скрытности. В то время она не хотела напоминать сестре о мистере Бингли. И, еще недостаточно разобравшись в собственных чувствах, она в равной степени избегала имени мистера Дарси. Однако теперь ей уже не к чему было скрывать роль Дарси в замужестве Лидии. И после того как все было сказано, они провели в разговорах еще половину ночи."What do you mean?"— Боже мой, - воскликнула на следующее утро, стоя у окна, миссис Беннет. - Неужели этот несносный мистер Дарси опять увязался за нашим дорогим Бингли? О чем только он думает, проводя у нас с такой назойливостью целые дни? Я бы нисколько не возражала, если бы он отправился на охоту или занялся другими делами и не стеснял бы нас своим присутствием. Что же мы сегодня будем с ним делать? Лиззи, придется тебе опять вытащить его на прогулку, чтобы он не мешал Бингли."Why, I must confess that I love him better than I do Bingley. I am afraid you will be angry."Элизабет едва удержалась от улыбки, настолько ее устраивало это предложение. Вместе с тем то, что ее мать постоянно сопровождала его имя подобными эпитетами, не могло ее не уязвлять."My dearest sister, now BE serious. I want to talk very seriously. Let me know every thing that I am to know, without delay. Will you tell me how long you have loved him?"Как только молодые люди вошли, Бингли посмотрел на нее так выразительно и пожал ей руку с таким жаром, что нельзя было сомневаться в его осведомленности. Вскоре он сказал:"It has been coming on so gradually, that I hardly know when it began. But I believe I must date it from my first seeing his beautiful grounds at Pemberley."— Миссис Беннет, не найдется ли здесь в округе еще каких-нибудь мест для прогулок, где Лиззи снова могла бы заблудиться?— Я бы посоветовала мистеру Дарси, Лиззи и Китти отправиться с утра на Оукхемский холм, - отвечала миссис Беннет. - Это отличная прогулка, а мистер Дарси еще там не бывал.Another entreaty that she would be serious, however, produced the desired effect; and she soon satisfied Jane by her solemn assurances of attachment. When convinced on that article, Miss Bennet had nothing farther to wish.— Что касается остальных участников, - сказал мистер Бингли, - им это вполне подойдет. Но Китти, пожалуй, будет трудно туда добраться, не правда ли, Китти?Китти подтвердила, что она предпочла бы остаться дома. В то же время мистер Дарси необыкновенно заинтересовался видом с холма, и Элизабет молча согласилась его туда проводить. Когда она пошла к себе, чтобы приготовиться к прогулке, миссис Беннет, выйдя за ней, шепнула ей по дороге:"Now I am quite happy," said she, "for you will be as happy as myself. I always had a value for him. Were it for nothing but his love of you, I must always have esteemed him; but now, as Bingley's friend and your husband, there can be only Bingley and yourself more dear to me. But Lizzy, you have been very sly, very reserved with me. How little did you tell me of what passed at Pemberley and Lambton! I owe all that I know of it to another, not to you."— Мне жаль, Лиззи, что тебе приходится брать на себя заботу об этом несносном человеке. Но ты, я надеюсь, не возражаешь? Тебе ведь понятно, - все делается ради Джейн. И тебе вовсе не нужно с ним разговаривать. Довольно сказать одно-два слова, пусть это тебя не тревожит.Во время прогулки было решено испросить в этот вечер согласие мистера Беннета. Объяснение с матерью Элизабет взяла на себя. Как она воспримет известие, было трудно предвидеть. Иногда Элизабет начинала сомневаться, сможет ли все богатство и знатность Дарси смягчить ее неприязнь к этому человеку. Но приведет ли ее будущий союз в негодование или восторг, - поведение матери в эту минуту все равно не могло оказать чести ее уму. И для Элизабет было одинаково невыносимо, чтобы Дарси присутствовал при первом взрыве восторга или приступе негодования миссис Беннет.Вечером, вскоре после того как мистер Беннет удалился в библиотеку, Элизабет увидела, как мистер Дарси последовал за ним. Она испытывала крайнюю тревогу. Едва ли она боялась, что ее отец откажет мистеру Дарси. Но ему предстояло большое огорчение, и то, что она, его любимое дитя, должна опечалить отца своим выбором и вызвать в нем опасения за ее судьбу, было ей очень неприятно и заставляло ее сильно волноваться. В нервическом беспокойстве просидела она до возвращения Дарси и, только взглянув на него и заметив легкую улыбку на его лице, почувствовала некоторое облегчение. Через несколько минут он подошел к столу, за которым она вместе с Китти занималась шитьем, и, сделав вид, что любуется ее работой, прошептал:Elizabeth told her the motives of her secrecy. She had been unwilling to mention Bingley; and the unsettled state of her own feelings had made her equally avoid the name of his friend. But now she would no longer conceal from her his share in Lydia's marriage. All was acknowledged, and half the night spent in conversation.— Зайдите к отцу, он ждет вас в библиотеке.* * * * *Она сейчас же туда пошла."Good gracious!" cried Mrs. Bennet, as she stood at a window the next morning, "if that disagreeable Mr. Darcy is not coming here again with our dear Bingley! What can he mean by being so tiresome as to be always coming here? I had no notion but he would go a-shooting, or something or other, and not disturb us with his company. What shall we do with him? Lizzy, you must walk out with him again, that he may not be in Bingley's way."Отец с мрачным и встревоженным видом расхаживал по комнате.— Лиззи, - обратился он к ней, - что с тобой случилось? В уме ли ты? Неужели ты вздумала выйти за него замуж? Разве ты не относилась к нему всегда с неприязнью?Elizabeth could hardly help laughing at so convenient a proposal; yet was really vexed that her mother should be always giving him such an epithet.Как горько жалела она в эту минуту, что в своих прежних высказываниях не проявляла достаточной сдержанности и осторожности! Если бы раньше она вела себя по-другому, сейчас она была бы избавлена от неприятнейших объяснений. Но теперь эти объяснения были неизбежны, и Элизабет со смущенным видом заверила отца в своем чувстве к мистеру Дарси.— Значит, другими словами, ты решила выйти за него замуж. Что ж, конечно, он очень богат, и у тебя будет больше красивых платьев и экипажей, чем у Джейн. Но разве ты от этого станешь счастливой?As soon as they entered, Bingley looked at her so expressively, and shook hands with such warmth, as left no doubt of his good information; and he soon afterwards said aloud,— У вас есть какие-нибудь другие возражения, кроме того, что вы не верите моему чувству?"Mrs. Bennet, have you no more lanes hereabouts in which Lizzy may lose her way again to-day?"— Ровно никаких. Мы все считали его гордым и не очень приятным человеком, но это бы не имело значения, если бы ты действительно его полюбила."I advise Mr. Darcy, and Lizzy, and Kitty," said Mrs. Bennet, "to walk to Oakham Mount this morning. It is a nice long walk, and Mr. Darcy has never seen the view."— Но я же его люблю, люблю всей душой! - отвечала она со слезами на глазах. - Я люблю его. И его напрасно считают гордецом. На самом деле он превосходный человек. Вы совсем не знаете, что он собой представляет. И я прошу вас, не делайте мне больно, говоря о нем таким тоном.— Лиззи, - проговорил мистер Беннет, - я дал согласие. Он принадлежит к тем людям, которым я не осмеливаюсь отказывать, если они соизволят меня о чем-то просить. Теперь от тебя зависит - быть ли ему твоим мужем. Но позволь дать тебе совет - подумай об этом хорошенько. Я знаю твой характер, Лиззи. Я знаю, ты не сможешь быть счастливой, не сможешь себя уважать, если не будешь ценить своего мужа, - смотреть на него снизу вверх. Твое остроумие и жизнерадостность грозят тебе, в случае неравного брака, многими бедами. Едва ли при этом ты сможешь избежать разочарования и отчаянья. Дитя мое, избавь меня от горя, которое я должен буду испытать, увидев, что ты потеряла уважение к спутнику жизни. Ты плохо себе представляешь, что это такое на самом деле."It may do very well for the others," replied Mr. Bingley; "but I am sure it will be too much for Kitty. Won't it, Kitty?"Еще более взволнованная, Элизабет отвечала серьезно и искренне. Повторно заверив его, что мистер Дарси - ее настоящий избранник, она рассказала отцу, как постепенно менялись ее взгляды на этого человека. С восторгом перечислив его достоинства, она выразила абсолютную уверенность, что любовь Дарси к ней не мимолетное увлечение, поскольку эта любовь уже выдержала многие месяцы серьезного испытания, не встречая ответного чувства. И в конце концов ей удалось рассеять недоверие мистера Беннета и примирить его со своим предстоящим замужеством.Kitty owned that she had rather stay at home. Darcy professed a great curiosity to see the view from the Mount, and Elizabeth silently consented. As she went up stairs to get ready, Mrs. Bennet followed her, saying:— Что ж, дорогая, - проговорил он, когда она замолчала. - Больше мне нечего тебе сказать. Если все, что я услышал, - правда, он заслуживает того, чтобы стать твоим мужем. Я не мог бы, Лиззи, расстаться с тобой ради менее достойного человека.Для того, чтобы еще больше поднять в глазах мистера Беннета своего жениха, она рассказала отцу о том, что Дарси добровольно сделал для Лидии.— Сегодня у нас в самом деле вечер чудес! Значит, все эти переговоры, расходы по свадебному контракту, выплата долгов Уикхема и покупка офицерского патента - дело рук Дарси? Что же, тем лучше. Это освобождает меня от множества забот и расходов. Если бы все сделал твой дядя, мне бы следовало - мне бы пришлось с ним рассчитаться. Но эти неистовые влюбленные молодые люди всегда поступают по-своему. Завтра я предложу ему вернуть долг. Он начнет протестовать и наговорит всякий вздор, настаивая на своей страстной любви к тебе. И тогда с делом будет покончено."I am quite sorry, Lizzy, that you should be forced to have that disagreeable man all to yourself. But I hope you will not mind it: it is all for Jane's sake, you know; and there is no occasion for talking to him, except just now and then. So, do not put yourself to inconvenience."Тут мистер Беннет вспомнил, как она была смущена несколько дней тому назад при чтении письма мистера Коллинза. И, вдоволь посмеявшись над ней, он в конце концов отпустил ее, сказав:During their walk, it was resolved that Mr. Bennet's consent should be asked in the course of the evening. Elizabeth reserved to herself the application for her mother's. She could not determine how her mother would take it; sometimes doubting whether all his wealth and grandeur would be enough to overcome her abhorrence of the man. But whether she were violently set against the match, or violently delighted with it, it was certain that her manner would be equally ill adapted to do credit to her sense; and she could no more bear that Mr. Darcy should hear the first raptures of her joy, than the first vehemence of her disapprobation.— Если какие-нибудь молодые люди явятся за Мэри и Китти, можешь их направить ко мне, у меня сейчас есть свободное время.* * * * *In the evening, soon after Mr. Bennet withdrew to the library, she saw Mr. Darcy rise also and follow him, and her agitation on seeing it was extreme. She did not fear her father's opposition, but he was going to be made unhappy; and that it should be through her means—that SHE, his favourite child, should be distressing him by her choice, should be filling him with fears and regrets in disposing of her—was a wretched reflection, and she sat in misery till Mr. Darcy appeared again, when, looking at him, she was a little relieved by his smile. In a few minutes he approached the table where she was sitting with Kitty; and, while pretending to admire her work said in a whisper,С души Элизабет свалилась величайшая тяжесть. И после получасовых сосредоточенных размышлений у себя в комнате она смогла достаточно успокоиться, чтобы вернуться в гостиную. Пережитые волнения были еще слишком свежи в ее памяти, чтобы она могла предаваться веселью, и остаток вечера прошел очень тихо. Но дальше ей уже нечего было бояться, и ее постепенно охватывало ощущение легкости и спокойствия.Когда ее мать поднялась перед сном к себе в гардеробную, Элизабет отправилась за ней и сообщила ей важную новость. Слова ее произвели ошеломляющее действие. Выслушав их, миссис Беннет некоторое время сидела в полном молчании, будучи не в силах что-нибудь произнести. Хотя обычно ее ум достаточно быстро усваивал все, что было выгодно для ее дочерей или хотя бы отдаленно касалось какого-нибудь их поклонника, прошло немало времени, прежде чем она смогла уразуметь смысл того, что ей рассказала Элизабет. В конце концов она начала приходить в себя, стала вертеться в кресле, вскакивала, садилась, изумлялась и благословляла судьбу.— Боже праведный! Благословение неба! Подумать только! Что со мной делается? Мистер Дарси! Кто мог бы себе представить? Это на самом деле правда? Лиззи, душенька моя! Какая ты будешь богатая и знатная! Сколько у тебя будет денег на мелкие расходы! Сколько драгоценностей, карет! Джейн даже и сравниться с тобой не сможет. Я в таком восторге, так счастлива! Какой очаровательный молодой человек! Такой статный! Такой высокий! Ах, Лиззи, миленькая! Ради бога, извинись перед ним за то, что я раньше его недолюбливала. Надеюсь, он об этом забудет. Душенька, душенька Лиззи! Дом в городе! Любая роскошь! Три дочери замужем! Десять тысяч в год! Боже! Что со мной будет? Я теряю рассудок."Go to your father, he wants you in the library." She was gone directly.Этого было достаточно, чтобы больше не сомневаться в ее согласии. И Элизабет, радуясь, что все душевные излияния матери были услышаны ею одной, вскоре удалилась к себе. Но ей довелось провести в одиночестве не больше трех минут. Миссис Беннет сама прибежала к ней в комнату.Her father was walking about the room, looking grave and anxious.— Девочка моя! Десять тысяч в год, а может быть, даже больше! Все равно что выйти за лорда! И особое разрешение, - ты непременно должна будешь выходить замуж по особому разрешению. Но, дорогая моя, скажи, какое кушанье мистер Дарси больше всего любит к обеду? Я его велю завтра же приготовить.Это было не слишком хорошим предзнаменованием будущего обращения матери с ее женихом. И Элизабет поняла, что даже после того, как она убедилась в самой нежной привязанности к ней мистера Дарси и заручилась согласием родителей, у нее останутся неосуществленные желания. Однако утро прошло гораздо более благополучно, чем она ожидала. Миссис Беннет испытывала такое благоговение перед будущим зятем, что была не в состоянии с ним разговаривать, кроме тех случаев, когда могла оказать ему какую-нибудь услугу или выразить согласие с его мнением."Lizzy," said he, "what are you doing? Are you out of your senses, to be accepting this man? Have not you always hated him?"Элизабет обрадовалась, увидев, что отец старается ближе познакомиться с Дарси. И вскоре мистер Беннет уверил ее, что с каждым часом его мнение о Дарси становится все более благоприятным.How earnestly did she then wish that her former opinions had been more reasonable, her expressions more moderate! It would have spared her from explanations and professions which it was exceedingly awkward to give; but they were now necessary, and she assured him, with some confusion, of her attachment to Mr. Darcy.— Все три зятя кажутся мне великолепными. Боюсь, правда, что Уикхем останется моим любимцем. Но твой муж будет мне нравиться, возможно, не меньше, чем Бингли."Or, in other words, you are determined to have him. He is rich, to be sure, and you may have more fine clothes and fine carriages than Jane. But will they make you happy?""Have you any other objection," said Elizabeth, "than your belief of my indifference?""None at all. We all know him to be a proud, unpleasant sort of man; but this would be nothing if you really liked him.""I do, I do like him," she replied, with tears in her eyes, "I love him. Indeed he has no improper pride. He is perfectly amiable. You do not know what he really is; then pray do not pain me by speaking of him in such terms.""Lizzy," said her father, "I have given him my consent. He is the kind of man, indeed, to whom I should never dare refuse any thing, which he condescended to ask. I now give it to YOU, if you are resolved on having him. But let me advise you to think better of it. I know your disposition, Lizzy. I know that you could be neither happy nor respectable, unless you truly esteemed your husband; unless you looked up to him as a superior. Your lively talents would place you in the greatest danger in an unequal marriage. You could scarcely escape discredit and misery. My child, let me not have the grief of seeing YOU unable to respect your partner in life. You know not what you are about."Elizabeth, still more affected, was earnest and solemn in her reply; and at length, by repeated assurances that Mr. Darcy was really the object of her choice, by explaining the gradual change which her estimation of him had undergone, relating her absolute certainty that his affection was not the work of a day, but had stood the test of many months suspense, and enumerating with energy all his good qualities, she did conquer her father's incredulity, and reconcile him to the match."Well, my dear," said he, when she ceased speaking, "I have no more to say. If this be the case, he deserves you. I could not have parted with you, my Lizzy, to anyone less worthy."To complete the favourable impression, she then told him what Mr. Darcy had voluntarily done for Lydia. He heard her with astonishment."This is an evening of wonders, indeed! And so, Darcy did every thing; made up the match, gave the money, paid the fellow's debts, and got him his commission! So much the better. It will save me a world of trouble and economy. Had it been your uncle's doing, I must and WOULD have paid him; but these violent young lovers carry every thing their own way. I shall offer to pay him to-morrow; he will rant and storm about his love for you, and there will be an end of the matter."He then recollected her embarrassment a few days before, on his reading Mr. Collins's letter; and after laughing at her some time, allowed her at last to go—saying, as she quitted the room,"If any young men come for Mary or Kitty, send them in, for I am quite at leisure."Elizabeth's mind was now relieved from a very heavy weight; and, after half an hour's quiet reflection in her own room, she was able to join the others with tolerable composure. Every thing was too recent for gaiety, but the evening passed tranquilly away; there was no longer any thing material to be dreaded, and the comfort of ease and familiarity would come in time.When her mother went up to her dressing-room at night, she followed her, and made the important communication. Its effect was most extraordinary; for on first hearing it, Mrs. Bennet sat quite still, and unable to utter a syllable. Nor was it under many, many minutes that she could comprehend what she heard; though not in general backward to credit what was for the advantage of her family, or that came in the shape of a lover to any of them. She began at length to recover, to fidget about in her chair, get up, sit down again, wonder, and bless herself."Good gracious! Lord bless me! only think! dear me! Mr. Darcy! Who would have thought it! And is it really true? Oh! my sweetest Lizzy! how rich and how great you will be! What pin-money, what jewels, what carriages you will have! Jane's is nothing to it—nothing at all. I am so pleased—so happy. Such a charming man!—so handsome! so tall!—Oh, my dear Lizzy! pray apologise for my having disliked him so much before. I hope he will overlook it. Dear, dear Lizzy. A house in town! Every thing that is charming! Three daughters married! Ten thousand a year! Oh, Lord! What will become of me. I shall go distracted."This was enough to prove that her approbation need not be doubted: and Elizabeth, rejoicing that such an effusion was heard only by herself, soon went away. But before she had been three minutes in her own room, her mother followed her."My dearest child," she cried, "I can think of nothing else! Ten thousand a year, and very likely more! 'Tis as good as a Lord! And a special licence. You must and shall be married by a special licence. But my dearest love, tell me what dish Mr. Darcy is particularly fond of, that I may have it to-morrow."This was a sad omen of what her mother's behaviour to the gentleman himself might be; and Elizabeth found that, though in the certain possession of his warmest affection, and secure of her relations' consent, there was still something to be wished for. But the morrow passed off much better than she expected; for Mrs. Bennet luckily stood in such awe of her intended son-in-law that she ventured not to speak to him, unless it was in her power to offer him any attention, or mark her deference for his opinion.Elizabeth had the satisfaction of seeing her father taking pains to get acquainted with him; and Mr. Bennet soon assured her that he was rising every hour in his esteem."I admire all my three sons-in-law highly," said he. "Wickham, perhaps, is my favourite; but I think I shall like YOUR husband quite as well as Jane's."Chapter 60Глава 60Elizabeth's spirits soon rising to playfulness again, she wanted Mr. Darcy to account for his having ever fallen in love with her.Элизабет вскоре опять пришла в достаточно веселое расположение духа, чтобы потребовать от мистера Дарси отчета о том, как его угораздило в нее влюбиться.— С чего это началось? - спросила она. - Я представляю себе дальнейший ход, но что послужило первым толчком?"How could you begin?" said she. "I can comprehend your going on charmingly, when you had once made a beginning; but what could set you off in the first place?""I cannot fix on the hour, or the spot, or the look, or the words, which laid the foundation. It is too long ago. I was in the middle before I knew that I HAD begun."— Мне теперь трудно назвать определенный час, или место, или взгляд, или слово, когда был сделан первый шаг. Слишком это было давно. И я понял, что со мной происходит, только тогда, когда уже был на середине пути.— Не правда ли, сначала моя внешность вам не понравилась? А что касается моих манер, - мое обращение с вами всегда было на грани невежливого. Не было случая, чтобы, разговаривая с вами, я не старалась вам досадить. В самом деле, не влюбились ли вы в меня за мою дерзость?"My beauty you had early withstood, and as for my manners—my behaviour to YOU was at least always bordering on the uncivil, and I never spoke to you without rather wishing to give you pain than not. Now be sincere; did you admire me for my impertinence?"— Я полюбил вас за ваш живой ум.— Вы вполне можете называть это дерзостью. Да оно почти так и было. Ведь в том дело и заключалось, что вам опротивели любезность, внимательность и угодничество, с которыми к вам относились все окружающие. Вас тошнило от женщин, у которых в мыслях, в глазах и на языке была лишь забота о том, как бы заслужить вашу благосклонность. Я привлекла к себе ваше внимание и интерес именно тем, что оказалась вовсе на них не похожей. Не будь у вас золотого сердца, вы бы меня за это возненавидели. Но при всех ваших стараниях скрыть свою истинную натуру чувства ваши всегда были благородны и справедливы. И в душе вы питали глубокое презрение ко всем, кто за вами так прилежно ухаживал. Что ж - вот я и избавила вас от труда давать мне какие-нибудь объяснения. В самом деле, принимая во внимание все обстоятельства, то, что я говорю, кажется мне разумным. Конечно, о настоящих моих достоинствах вы и не подозреваете. Но ведь, когда влюбляются, о них и не думают."For the liveliness of your mind, I did."— Разве вы не доказали свою доброту, нежно заботясь о Джейн во время ее болезни в Незерфилде?"You may as well call it impertinence at once. It was very little less. The fact is, that you were sick of civility, of deference, of officious attention. You were disgusted with the women who were always speaking, and looking, and thinking for YOUR approbation alone. I roused, and interested you, because I was so unlike THEM. Had you not been really amiable, you would have hated me for it; but in spite of the pains you took to disguise yourself, your feelings were always noble and just; and in your heart, you thoroughly despised the persons who so assiduously courted you. There—I have saved you the trouble of accounting for it; and really, all things considered, I begin to think it perfectly reasonable. To be sure, you knew no actual good of me—but nobody thinks of THAT when they fall in love."— Джейн - ангел! Кто бы не сделал для нее того же? Впрочем, пусть вам это кажется добродетелью. Мои хорошие качества находятся теперь под вашей опекой, и вам следует превозносить их как можно больше. А мне подобает выискивать в ответ любые поводы для того, чтобы с вами ссориться и вас поддразнивать. И я собираюсь приступить к этому без промедления. Позвольте-ка спросить - почему вы так долго уклонялись от решительного объяснения? Что заставляло вас упорно меня сторониться при вашем первом визите и позже, когда вы с Бингли у нас обедали? Ведь вы вели себя, особенно при первом посещении, так, будто вам до меня нет дела.— У вас был неприступный и мрачный вид. И вы меня ничем не ободрили.— Но ведь я была смущена!— И я тоже."Was there no good in your affectionate behaviour to Jane while she was ill at Netherfield?"— И вы не смогли со мной переговорить, когда приезжали к нам на обед?"Dearest Jane! who could have done less for her? But make a virtue of it by all means. My good qualities are under your protection, and you are to exaggerate them as much as possible; and, in return, it belongs to me to find occasions for teasing and quarrelling with you as often as may be; and I shall begin directly by asking you what made you so unwilling to come to the point at last. What made you so shy of me, when you first called, and afterwards dined here? Why, especially, when you called, did you look as if you did not care about me?"— Человек, который испытывал бы меньшее чувство, наверно, бы смог.— Экая беда, - у вас на все находятся разумные отговорки. А я оказываюсь столь рассудительной, что сразу с ними соглашаюсь. Но интересно, долго ли вы откладывали бы объяснение, будучи предоставлены себе самому? Когда бы наконец вы мне признались, если бы я на это не напросилась? Не правда ли, немалую роль сыграло мое решение поблагодарить вас за спасение Лидии? Боюсь даже, непозволительную. До какой безнравственности мы дойдем, если построим свое благополучие да нарушении обещания держать язык за зубами? Плохи же наши дела!"Because you were grave and silent, and gave me no encouragement."— Вы не должны огорчаться. И не тревожьтесь за свои моральные принципы. С моей нерешительностью покончила моя тетка, которая так бесцеремонно пыталась нас разлучить. И сегодняшним блаженством я обязан не вашей решимости выразить мне благодарность. Я не собирался ждать первого шага с вашей стороны. Сообщение леди Кэтрин позволило мне надеяться, и я решил сразу узнать о своем приговоре."But I was embarrassed."— Леди Кэтрин оказала нам неоценимую услугу. Ее это должно радовать. Приносить повсеместно пользу - ее страсть. Но скажите, с какой целью вы приехали в Незерфилд? Неужели только чтобы почувствовать себя смущенным при посещении Лонгборна? Или у вас были более далеко идущие планы?"And so was I."— Моей истинной целью было - повидать вас. Я хотел понять, есть ли у меня какая-то надежда добиться вашей любви. А признавался я себе только в одном - желании проверить, сохранила ли ваша сестра привязанность к Бингли. И в случае если бы я в этом удостоверился, я решил перед ним исповедаться. Позднее я на самом деле так поступил."You might have talked to me more when you came to dinner."— Хватит ли у вас когда-нибудь смелости сообщить леди Кэтрин о том, что ее ожидает?"A man who had felt less, might."— Скорее мне не хватает не смелости, а времени. Но это должно быть сделано, и, если вы дадите мне лист бумаги, я сделаю это тотчас же.— А я - если бы не должна была сесть за письмо сама, - могла бы усесться рядом и восхищаться вашим умением ровно выводить строчки, - как уже однажды делала некая молодая леди. Но у меня тоже есть тетка. И я не имею права больше о ней забывать."How unlucky that you should have a reasonable answer to give, and that I should be so reasonable as to admit it! But I wonder how long you WOULD have gone on, if you had been left to yourself. I wonder when you WOULD have spoken, if I had not asked you! My resolution of thanking you for your kindness to Lydia had certainly great effect. TOO MUCH, I am afraid; for what becomes of the moral, if our comfort springs from a breach of promise? for I ought not to have mentioned the subject. This will never do."Элизабет до сих пор не ответила на пространное письмо миссис Гардинер. В свое время ей было трудно признаться, что догадки тетушки о ее отношениях с мистером Дарси были сильно преувеличены. Но теперь она могла сообщить ей необыкновенно приятную новость. И Элизабет почувствовала себя пристыженной, вспомнив, что ее тетя и дядя уже потеряли три дня, в течение которых могли бы радоваться ее счастью. Поэтому она отправила им следующее послание:"Я должна была сразу поблагодарить Вас, моя дорогая тетушка, за Ваш подробный, дружеский и столь исчерпывающий ответ. Но, говоря по правде, мне было трудно писать. Своими догадками Вы опередили события. Зато теперь Вы уже можете предположить все что хотите. Дайте волю Вашей фантазии. Разрешите ей нарисовать в Вашем воображении любую картину. И все же, если только Вам не придет в голову, что я уже замужем, Вы ошибетесь не очень сильно. Вы должны написать мне еще раз как можно скорее, перечислив при этом достоинства моего избранника гораздо подробнее, чем Вы это сделали в прошлом письме. Еще и еще раз благодарю Вас за то, что Вы не захотели поехать в Озерный край. Как я была глупа, когда об этом мечтала! Ваша идея о низеньком фаэтоне мне очень понравилась. Мы будем с Вами кататься по парку каждое утро. Я теперь - самое счастливое существо на земле. Быть может, то же самое произносили до меня и другие. Но ни у кого не было для этого стольких оснований. Я даже счастливее Джейн. Она только улыбается, а я - хохочу! Мистер Дарси выражает Вам всю свою любовь, которую он утаил от меня. Вы должны непременно приехать в Пемберли на Рождество."You need not distress yourself. The moral will be perfectly fair. Lady Catherine's unjustifiable endeavours to separate us were the means of removing all my doubts. I am not indebted for my present happiness to your eager desire of expressing your gratitude. I was not in a humour to wait for any opening of your's. My aunt's intelligence had given me hope, and I was determined at once to know every thing."Ваша и т.д.".Письмо мистера Дарси к леди Кэтрин выглядело совсем по-другому. И совсем непохожим на оба послания был ответ мистера Беннета на последнее письмо мистера Коллинза:"Lady Catherine has been of infinite use, which ought to make her happy, for she loves to be of use. But tell me, what did you come down to Netherfield for? Was it merely to ride to Longbourn and be embarrassed? or had you intended any more serious consequence?""Дорогой сэр,вам придется еще раз позаботиться о поздравлениях. Элизабет вскоре станет супругой мистера Дарси. Утешьте леди Кэтрин, насколько это будет в Ваших силах. Но будь я на Вашем месте, я бы поставил на племянника. У него больше возможностей.Искренне Ваш и т.д."."My real purpose was to see YOU, and to judge, if I could, whether I might ever hope to make you love me. My avowed one, or what I avowed to myself, was to see whether your sister were still partial to Bingley, and if she were, to make the confession to him which I have since made."Поздравление мисс Бингли, полученное ее братом в связи с его предстоящей женитьбой, было необыкновенно приторным и фальшивым. Она написала даже Джейн, выразив ей свой восторг и напомнив об их прежних дружеских чувствах. И хотя Джейн не была обманута этим письмом, оно все же настолько ее тронуло, что она не удержалась и ответила, как она сама сознавала, гораздо приветливее, чем заслуживала ее будущая невестка.Радость, которую выразила по такому же поводу мисс Дарси, была столь же искренней, каким было письмо, полученное ею от брата. Ей явно не хватило четырех страниц для выражений восторга и горячей надежды на то, что Элизабет сможет полюбить ее, как родную сестру."Shall you ever have courage to announce to Lady Catherine what is to befall her?"Еще до того как мог быть получен ответ от мистера Коллинза или поздравление от его жены, жители Лонгборна узнали, что сами Коллинзы пожаловали в Лукас Лодж. Причина их столь поспешного приезда вскоре стала достаточно ясной. Леди Кэтрин была приведена письмом племянника в такую ярость, что Шарлотта, искренне радовавшаяся предстоящему браку, сочла за лучшее исчезнуть на то время, пока буря несколько не утихнет."I am more likely to want more time than courage, Elizabeth. But it ought to done, and if you will give me a sheet of paper, it shall be done directly."Приезд подруги в такой момент несказанно обрадовал Элизабет. Однако, видя, как мистеру Дарси приходится во время их встреч переносить назойливые и напыщенные любезности ее мужа, она начала думать, что эта радость приобретается слишком дорогой ценой. Впрочем, мистер Дарси проявлял необыкновенную выдержку. Он даже научился более или менее спокойно выслушивать жалобы сэра Уильяма Лукаса на похищение величайшей драгоценности этого края, а также его надежду на встречу в Сент-Джеймсе. И если он по временам и пожимал плечами, то делал это, только когда сэр Уильям от него отворачивался."And if I had not a letter to write myself, I might sit by you and admire the evenness of your writing, as another young lady once did. But I have an aunt, too, who must not be longer neglected."Другое и, пожалуй, еще более тяжкое испытание ему приходилось выдерживать из-за вульгарности миссис Филипс. Правда, она, так же как и ее сестра, настолько благоговела перед ним, что не решалась с ним разговаривать с фамильярностью, какую поощрял в ней добродушный нрав Бингли. Однако любая сказанная ею фраза непременно звучала вульгарно. Почтение к Дарси заставляло ее быть молчаливой, но не улучшало ее манер.Элизабет делала все что могла, стараясь защитить Дарси от излишнего внимания мистера Коллинза и миссис Филипс. Благодаря ее стараниям большую часть дня он проводил либо с ней, либо в обществе тех ее близких, разговор с которыми не был ему в тягость. Хотя из-за подобных беспокойств период помолвки стал для Элизабет несколько менее радостным, будущее счастье казалось от этого еще более привлекательным. И она с восторгом предвкушала то время, когда они смогут вырваться из столь неприятного для них окружения и зажить спокойной и достойной семейной жизнью в Пемберли.From an unwillingness to confess how much her intimacy with Mr. Darcy had been over-rated, Elizabeth had never yet answered Mrs. Gardiner's long letter; but now, having THAT to communicate which she knew would be most welcome, she was almost ashamed to find that her uncle and aunt had already lost three days of happiness, and immediately wrote as follows:"I would have thanked you before, my dear aunt, as I ought to have done, for your long, kind, satisfactory, detail of particulars; but to say the truth, I was too cross to write. You supposed more than really existed. But NOW suppose as much as you choose; give a loose to your fancy, indulge your imagination in every possible flight which the subject will afford, and unless you believe me actually married, you cannot greatly err. You must write again very soon, and praise him a great deal more than you did in your last. I thank you, again and again, for not going to the Lakes. How could I be so silly as to wish it! Your idea of the ponies is delightful. We will go round the Park every day. I am the happiest creature in the world. Perhaps other people have said so before, but not one with such justice. I am happier even than Jane; she only smiles, I laugh. Mr. Darcy sends you all the love in the world that he can spare from me. You are all to come to Pemberley at Christmas.Yours, etc."Mr. Darcy's letter to Lady Catherine was in a different style; and still different from either was what Mr. Bennet sent to Mr. Collins, in reply to his last."DEAR SIR,"I must trouble you once more for congratulations. Elizabeth will soon be the wife of Mr. Darcy. Console Lady Catherine as well as you can. But, if I were you, I would stand by the nephew. He has more to give."Yours sincerely, etc."Miss Bingley's congratulations to her brother, on his approaching marriage, were all that was affectionate and insincere. She wrote even to Jane on the occasion, to express her delight, and repeat all her former professions of regard. Jane was not deceived, but she was affected; and though feeling no reliance on her, could not help writing her a much kinder answer than she knew was deserved.The joy which Miss Darcy expressed on receiving similar information, was as sincere as her brother's in sending it. Four sides of paper were insufficient to contain all her delight, and all her earnest desire of being loved by her sister.Before any answer could arrive from Mr. Collins, or any congratulations to Elizabeth from his wife, the Longbourn family heard that the Collinses were come themselves to Lucas lodge. The reason of this sudden removal was soon evident. Lady Catherine had been rendered so exceedingly angry by the contents of her nephew's letter, that Charlotte, really rejoicing in the match, was anxious to get away till the storm was blown over.At such a moment, the arrival of her friend was a sincere pleasure to Elizabeth, though in the course of their meetings she must sometimes think the pleasure dearly bought, when she saw Mr. Darcy exposed to all the parading and obsequious civility of her husband. He bore it, however, with admirable calmness. He could even listen to Sir William Lucas, when he complimented him on carrying away the brightest jewel of the country, and expressed his hopes of their all meeting frequently at St. James's, with very decent composure. If he did shrug his shoulders, it was not till Sir William was out of sight.Mrs. Phillips's vulgarity was another, and perhaps a greater, tax on his forbearance; and though Mrs. Phillips, as well as her sister, stood in too much awe of him to speak with the familiarity which Bingley's good humour encouraged, yet, whenever she DID speak, she must be vulgar. Nor was her respect for him, though it made her more quiet, at all likely to make her more elegant.Elizabeth did all she could to shield him from the frequent notice of either, and was ever anxious to keep him to herself, and to those of her family with whom he might converse without mortification; and though the uncomfortable feelings arising from all this took from the season of courtship much of its pleasure, it added to the hope of the future; and she looked forward with delight to the time when they should be removed from society so little pleasing to either, to all the comfort and elegance of their family party at Pemberley.Chapter 61Глава 61Happy for all her maternal feelings was the day on which Mrs. Bennet got rid of her two most deserving daughters. With what delighted pride she afterwards visited Mrs. Bingley, and talked of Mrs. Darcy, may be guessed. I wish I could say, for the sake of her family, that the accomplishment of her earnest desire in the establishment of so many of her children produced so happy an effect as to make her a sensible, amiable, well-informed woman for the rest of her life; though perhaps it was lucky for her husband, who might not have relished domestic felicity in so unusual a form, that she still was occasionally nervous and invariably silly.Счастливым для материнских чувств миссис Беннет стал день, в который она распростилась с двумя самыми достойными своими дочерьми! Легко можно себе представить, с каким восторгом и гордостью она после этого навещала миссис Бингли и говорила о миссис Дарси. И, ради ее семейства, я была бы рада сказать, что исполнение заветной мечты - выдать в короткое время замуж чуть ли не всех дочерей - произвело на нее такое благотворное влияние, что в конце жизни она наконец стала приятной и рассудительной женщиной. Однако, увы, она нисколько не поумнела и время от времени по-прежнему была подвержена нервическим припадкам - быть может, к счастью для своего мужа, который в противном случае не смог бы насладиться непривычным для него домашним уютом.Мистеру Беннету очень недоставало его второй дочери, и его привязанность к ней заставляла его выезжать из дома чаще, чем любой другой повод. Он очень любил навещать Пемберли, в особенности когда его меньше всего там ждали.Мистер Бингли и Джейн прожили в Незерфилде только около года. Столь близкое соседство с ее матерью и меритонскими родственниками оказалось нежелательным даже при его мягком нраве и ее нежном сердце. Заветная мечта его сестер наконец осуществилась, и он приобрел имение в графстве, граничащем с Дербиширом. Таким образом, Джейн и Элизабет, в дополнение ко всем другим радостям, оказались на расстоянии всего тридцати миль друг от друга.Китти стала, с большой пользой для себя, проводить время в обществе двух старших сестер. Характер ее благодаря этому заметно улучшился. Она не была так упряма, как Лидия. И теперь, освобожденная от ее влияния, она под руководством Джейн и Элизабет стала менее раздражительной, менее вялой и менее невежественной. Разумеется, ее всячески оберегали от общества Лидии. И, несмотря на то что миссис Уикхем частенько приглашала ее к себе, соблазняя сестру балами и обществом молодых людей, мистер Беннет никогда не соглашался на такую поездку.Mr. Bennet missed his second daughter exceedingly; his affection for her drew him oftener from home than any thing else could do. He delighted in going to Pemberley, especially when he was least expected.Единственной дочерью, которая продолжала оставаться в Лонгборне, была Мэри. Ей поневоле пришлось бросить заботу о самоусовершенствовании, так как миссис Беннет ни на минуту не могла оставаться в одиночестве. Таким образом Мэри стала принимать большее участие в жизни, хотя по-прежнему была способна читать наставления по поводу всякого пустяка. И уже не чувствуя себя уязвленной тем, что она менее красива, чем ее сестры, она, как и предполагал ее отец, согласилась с этой переменой без особых возражений.Mr. Bingley and Jane remained at Netherfield only a twelvemonth. So near a vicinity to her mother and Meryton relations was not desirable even to HIS easy temper, or HER affectionate heart. The darling wish of his sisters was then gratified; he bought an estate in a neighbouring county to Derbyshire, and Jane and Elizabeth, in addition to every other source of happiness, were within thirty miles of each other.Что касается Уикхема и Лидии, замужество старших сестер не отразилось на их характерах. То, что Элизабет должна была теперь узнать до конца о его непорядочности и неблагодарности, было принято им с философским спокойствием. Несмотря ни на что, он, возможно, не расставался с надеждой, что Дарси все же примет на себя заботу о его благосостоянии. Поздравительное письмо, полученное Элизабет ко дню свадьбы, свидетельствовало, что подобные надежды питал если и не он сам, то, во всяком случае, его жена.Вот что там говорилось:Kitty, to her very material advantage, spent the chief of her time with her two elder sisters. In society so superior to what she had generally known, her improvement was great. She was not of so ungovernable a temper as Lydia; and, removed from the influence of Lydia's example, she became, by proper attention and management, less irritable, less ignorant, and less insipid. From the farther disadvantage of Lydia's society she was of course carefully kept, and though Mrs. Wickham frequently invited her to come and stay with her, with the promise of balls and young men, her father would never consent to her going."Моя дорогая Лиззи, желаю тебе всяческих радостей. И если ты любишь мистера Дарси хотя бы наполовину так сильно, как я люблю моего дорогого Уикхема, ты должна себя чувствовать очень счастливой. Хорошо, что ты станешь такой богатой! Надеюсь, когда тебе нечем будет заняться, ты вспомнишь о нас. Я уверена, что Уикхем был бы не прочь получить место при дворе, и боюсь, у нас не будет хватать денег, чтобы прожить без некоторой поддержки. Думаю, что нам подошло бы любое место с доходом в триста - четыреста фунтов в год. Однако, если ты не найдешь нужным, пожалуйста, не говори об этом мистеру Дарси.Твоя и т.д.".Mary was the only daughter who remained at home; and she was necessarily drawn from the pursuit of accomplishments by Mrs. Bennet's being quite unable to sit alone. Mary was obliged to mix more with the world, but she could still moralize over every morning visit; and as she was no longer mortified by comparisons between her sisters' beauty and her own, it was suspected by her father that she submitted to the change without much reluctance.Так как ее сестра вовсе не находила это нужным, она постаралась в своем ответе положить конец всяким надеждам и притязаниям подобного рода. Тем не менее Элизабет нередко посылала им то, что ей удавалось отложить благодаря экономии в собственных тратах и находилось, таким образом, в ее личном распоряжении.Она отлично понимала, что средства, которыми располагали Уикхемы, были недостаточны для покрытия расходов двух людей, столь неумеренных в своих потребностях и столь мало заботящихся о будущем. И всякий раз, когда им приходилось переезжать с места на место, Элизабет или Джейн непременно должны были ждать просьбы о помощи в расплате с долгами.As for Wickham and Lydia, their characters suffered no revolution from the marriage of her sisters. He bore with philosophy the conviction that Elizabeth must now become acquainted with whatever of his ingratitude and falsehood had before been unknown to her; and in spite of every thing, was not wholly without hope that Darcy might yet be prevailed on to make his fortune. The congratulatory letter which Elizabeth received from Lydia on her marriage, explained to her that, by his wife at least, if not by himself, such a hope was cherished.Образ жизни Уикхемов, даже после того как заключение мира позволило им вернуться на родину, остался крайне безалаберным. Они вечно переезжали, стараясь устроиться подешевле, и вечно тратили денег больше, чем могли себе позволить.Привязанность Уикхема к Лидии очень скоро уступила место полному безразличию. Ее привязанность к мужу просуществовала немногим дольше. И, несмотря на свою внешность и происхождение, она по-прежнему имела полное право на ту репутацию, которая за ней утвердилась, когда она выходила замуж.The letter was to this effect:Хотя Дарси никогда не соглашался принимать Уикхема в Пемберли, он все же, ради Элизабет, продолжал оказывать ему поддержку в его карьере. Лидия иногда гостила у них, в то время когда ее муж развлекался в Лондоне или Бате. А у Бингли оба проводили нередко так много времени, что против этого восставал даже его ангельский нрав, и он начинал говорить о необходимости намекнуть Уикхемам, что им пора убираться."MY DEAR LIZZY,Женитьба Дарси нанесла мисс Бингли глубокую рану, но, так как она сочла полезным сохранить за собой возможность навещать Пемберли, она подавила в душе обиду, еще больше восторгалась Джорджианой, была почти так же, как прежде, внимательна к Дарси и вела себя безукоризненно вежливо по отношению к Элизабет."I wish you joy. If you love Mr. Darcy half as well as I do my dear Wickham, you must be very happy. It is a great comfort to have you so rich, and when you have nothing else to do, I hope you will think of us. I am sure Wickham would like a place at court very much, and I do not think we shall have quite money enough to live upon without some help. Any place would do, of about three or four hundred a year; but however, do not speak to Mr. Darcy about it, if you had rather not."Yours, etc."Пемберли стал теперь для Джорджианы ее постоянным пристанищем. И между невестками установилась та близость, на какую рассчитывал Дарси. Они даже полюбили друг друга именно так, как когда-то об этом мечтали.Джорджиана продолжала придерживаться самого высокого мнения об Элизабет, хотя поначалу с удивлением, почти близким к испугу, прислушивалась к ее задорной и веселой манере разговаривать с братом. Человек, к которому она всегда питала бесконечное уважение, иногда даже более сильное, чем любовь, теперь нередко оказывался предметом веселых шуток. И она постепенно уразумела то, что ей раньше никогда не приходило в голову.На опыте Элизабет она поняла, что женщина может позволить себе обращаться с мужем так, как не может обращаться с братом младшая сестра.As it happened that Elizabeth had MUCH rather not, she endeavoured in her answer to put an end to every entreaty and expectation of the kind. Such relief, however, as it was in her power to afford, by the practice of what might be called economy in her own private expences, she frequently sent them.Женитьба племянника привела леди Кэтрин в крайнее негодование. И, отвечая на письмо о состоявшейся свадьбе, она дала полную волю свойственной ее характеру прямоте. В ответе, таким образом, содержались настолько оскорбительные выражения, в особенности по адресу Элизабет, что на некоторое время всякое общение с Розингсом было прервано. Однако позже Дарси по настоянию Элизабет решил пренебречь чувством обиды и сделал шаг к примирению. После некоторого отпора леди Кэтрин, то ли из-за своей привязанности к племяннику, то ли желая узнать, как себя держит его жена, сменила наконец гнев на милость. И она снизошла до того, что навестила Пемберли, хотя сень его и была осквернена не только присутствием недостойной хозяйки, но также визитами ее дяди и тети из Лондона.It had always been evident to her that such an income as theirs, under the direction of two persons so extravagant in their wants, and heedless of the future, must be very insufficient to their support; and whenever they changed their quarters, either Jane or herself were sure of being applied to for some little assistance towards discharging their bills.С Гардинерами у них установились самые близкие отношения. Дарси, как и Элизабет, любил их по-настоящему. И оба они навсегда сохранили чувство горячей благодарности к друзьям, которые привезли ее в Дербишир и тем самым способствовали их союзу.Their manner of living, even when the restoration of peace dismissed them to a home, was unsettled in the extreme. They were always moving from place to place in quest of a cheap situation, and always spending more than they ought.His affection for her soon sunk into indifference; her's lasted a little longer; and in spite of her youth and her manners, she retained all the claims to reputation which her marriage had given her.Though Darcy could never receive HIM at Pemberley, yet, for Elizabeth's sake, he assisted him farther in his profession. Lydia was occasionally a visitor there, when her husband was gone to enjoy himself in London or Bath; and with the Bingleys they both of them frequently staid so long, that even Bingley's good humour was overcome, and he proceeded so far as to talk of giving them a hint to be gone.Miss Bingley was very deeply mortified by Darcy's marriage; but as she thought it advisable to retain the right of visiting at Pemberley, she dropt all her resentment; was fonder than ever of Georgiana, almost as attentive to Darcy as heretofore, and paid off every arrear of civility to Elizabeth.Pemberley was now Georgiana's home; and the attachment of the sisters was exactly what Darcy had hoped to see. They were able to love each other even as well as they intended.Georgiana had the highest opinion in the world of Elizabeth; though at first she often listened with an astonishment bordering on alarm at her lively, sportive, manner of talking to her brother. He, who had always inspired in herself a respect which almost overcame her affection, she now saw the object of open pleasantry. Her mind received knowledge which had never before fallen in her way.By Elizabeth's instructions, she began to comprehend that a woman may take liberties with her husband which a brother will not always allow in a sister more than ten years younger than himself.Lady Catherine was extremely indignant on the marriage of her nephew; and as she gave way to all the genuine frankness of her character in her reply to the letter which announced its arrangement, she sent him language so very abusive, especially of Elizabeth, that for some time all intercourse was at an end. But at length, by Elizabeth's persuasion, he was prevailed on to overlook the offence, and seek a reconciliation; and, after a little farther resistance on the part of his aunt, her resentment gave way, either to her affection for him, or her curiosity to see how his wife conducted herself; and she condescended to wait on them at Pemberley, in spite of that pollution which its woods had received, not merely from the presence of such a mistress, but the visits of her uncle and aunt from the city.With the Gardiners, they were always on the most intimate terms. Darcy, as well as Elizabeth, really loved them; and they were both ever sensible of the warmest gratitude towards the persons who, by bringing her into Derbyshire, had been the means of uniting them.