LibCat » Книги » Проза » Классическая проза » Чарльз Диккенс - Повесть о двух городах - английский и русский параллельные тексты

Чарльз Диккенс - Повесть о двух городах - английский и русский параллельные тексты

Здесь есть возможность читать онлайн «Чарльз Диккенс - Повесть о двух городах - английский и русский параллельные тексты» — ознакомительный отрывок электронной книги совершенно бесплатно, а после прочтения отрывка купить полную версию. В некоторых случаях можно слушать аудио, скачать через торрент в формате fb2 и присутствует краткое содержание. Жанр: Классическая проза, на русском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале библиотеки ЛибКат.

Читать книгу

Название:
Повесть о двух городах - английский и русский параллельные тексты
Автор:
Чарльз Диккенс
Жанр:
Классическая проза / на русском языке
Год:
неизвестен
ISBN:
нет данных
Рейтинг книги:
5 / 5. Голосов: 1
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:
Написать комментарий
Ваша оценка:
- 100
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5

Повесть о двух городах - английский и русский параллельные тексты: краткое содержание, описание и аннотация

Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Повесть о двух городах - английский и русский параллельные тексты»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.

Изданный в 1859 году исторический роман Чарльза Диккенса о временах Французской революции.
"Идея этой повести впервые возникла у меня, когда я с моими детьми и друзьями участвовал в домашнем спектакле, в пьесе Уилки Коллинза «Застывшая пучина». Мне очень хотелось войти по-настоящему в роль, и я старался представить себе то душевное состояние, которое я мог бы правдиво передать, дабы захватить зрителя.
По мере того как у меня складывалось представление о моем герое, оно постепенно облекалось в ту форму, в которую и вылилось окончательно в этой повести. Я поистине перевоплотился в него, когда играл. Я так остро пережил и перечувствовал все то, что выстрадано и пережито на этих страницах, как если бы я действительно испытал это сам."

Повесть о двух городах - английский и русский параллельные тексты — читать онлайн ознакомительный отрывок

Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «Повесть о двух городах - английский и русский параллельные тексты», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

The entrance of the Judge, and a consequent great stir and settling down in the court, stopped the dialogue.	Появление судьи, движение и суета в зале прекратили этот разговор.
Presently, the dock became the central point of interest. Two gaolers, who had been standing there, went out, and the prisoner was brought in, and put to the bar.	Глаза всех присутствующих устремились на скамью подсудимых; двое часовых, которые стояли возле нее, вышли и сейчас же ввели за барьер подсудимого.
Everybody present, except the one wigged gentleman who looked at the ceiling, stared at him.	Все так и уставились на него, за исключением джентльмена в парике, который продолжал внимательно разглядывать потолок.
All the human breath in the place, rolled at him, like a sea, or a wind, or a fire.	Все дыхание этой массы людей, набившихся в зале, бурно устремилось к нему, словно волны морские, словно ветер, словно языки пламени.
Eager faces strained round pillars and corners, to get a sight of him; spectators in back rows stood up, not to miss a hair of him; people on the floor of the court, laid their hands on the shoulders of the people before them, to help themselves, at anybody's cost, to a view of him-stood a-tiptoe, got upon ledges, stood upon next to nothing, to see every inch of him.	Жадные лица тянулись из-за колонн, из ниш, зрители, сидевшие в задних рядах, вскакивали с мест, люди толпились в проходах, опирались на плечи впереди стоящих, становились на цыпочки, подымались на выступы плинтусов, чуть ли не на воздух, и все только для того, чтобы посмотреть па него, разглядеть его, не упустить чего-нибудь.
Conspicuous among these latter, like an animated bit of the spiked wall of Newgate, Jerry stood: aiming at the prisoner the beery breath of a whet he had taken as he came along, and discharging it to mingle with the waves of other beer, and gin, and tea, and coffee, and what not, that flowed at him, and already broke upon the great windows behind him in an impure mist and rain.	Среди этих толпившихся в проходах людей особенно выделялся Джерри: голова его, словно оживший кусок ощетинившейся остриями Ньюгетской стены, двигалась из стороны в сторону; от него разило пивом, которого он успел хлебнуть по дороге сюда, и его дыхание, смешиваясь со всеми другими дыханиями, пропитанными пивом, джином, чаем, кофе и еще невесть чем, обдавало узника словно полны прибоя, которые, разбиваясь позади него о высокие окна, растекались по стеклу мутными грязными ручьями.
The object of all this staring and blaring, was a young man of about five-and-twenty, well-grown and well-looking, with a sunburnt cheek and a dark eye.	Предметом этого любопытства и глазенья был молодой человек лет двадцати пяти, высокого роста, приятной наружности, загорелый, темноглазый.
His condition was that of a young gentleman.	По виду это был человек благородного происхождения.
He was plainly dressed in black, or very dark grey, and his hair, which was long and dark, was gathered in a ribbon at the back of his neck; more to be out of his way than for ornament.	На нем был простой черный или очень темный серый костюм, а довольно длинные темные волосы были стянуты сзади лентой, не столько из щегольства, сколько для удобства.
As an emotion of the mind will express itself through any covering of the body, so the paleness which his situation engendered came through the brown upon his cheek, showing the soul to be stronger than the sun.	Как всякое душевное движение выдает себя, прорываясь сквозь телесную оболочку, так вызванная естественным волнением бледность сквозила сквозь загар на его лице, доказывая, что чувства его сильнее солнца.
He was otherwise quite self-possessed, bowed to the Judge, and stood quiet.	Впрочем, он вполне владел собой, спокойно поклонился судье и встал у барьера.

The sort of interest with which this man was stared and breathed at, was not a sort that elevated humanity.	Интерес, с каким возбужденные зрители, задыхаясь, глазели на этого человека, был отнюдь не возвышенного свойства.
Had he stood in peril of a less horrible sentence-had there been a chance of any one of its savage details being spared-by just so much would he have lost in his fascination.	Если бы подсудимому угрожал не такой страшный приговор, если бы из предстоящей ему казни отпало хоть одно из зверских мучительств, он на какую-то долю утратил бы свою притягательность.
The form that was to be doomed to be so shamefully mangled, was the sight; the immortal creature that was to be so butchered and torn asunder, yielded the sensation.	Все упивались зрелищем этого тела, обреченного на публичное растерзание, Этого человеческого существа с бессмертной душой, которое вот-вот на глазах у всех будут кромсать и рвать на части.
Whatever gloss the various spectators put upon the interest, according to their several arts and powers of self-deceit, the interest was, at the root of it, Ogreish.	И как бы ни объясняли зрители свой интерес к этому зрелищу, как бы ни старались приукрасить его каждый по-своему, как кто умел и привык обманывать себя, интерес этот, если разобраться по совести, был сродни кровожадности людоедов.
Silence in the court!	- Прекратить разговоры в суде!
Charles Darnay had yesterday pleaded Not Guilty to an indictment denouncing him (with infinite jingle and jangle) for that he was a false traitor to our serene, illustrious, excellent, and so forth, prince, our Lord the King, by reason of his having, on divers occasions, and by divers means and ways, assisted Lewis, the French King, in his wars against our said serene, illustrious, excellent, and so forth; that was to say, by coming and going, between the dominions of our said serene, illustrious, excellent, and so forth, and those of the said French Lewis, and wickedly, falsely, traitorously, and otherwise evil-adverbiously, revealing to the said French Lewis what forces our said serene, illustrious, excellent, and so forth, had in preparation to send to Canada and North America.	Подсудимый Чарльз Дарней на вчерашнем заседании суда отказался признать себя виновным в предъявленном ему обвинении, что он (такой-то и такой-то), будучи подлым предателем нашего пресветлого, преславного, всемилостивейшего и проч. и проч. возлюбленного короля, неоднократно разными тайными способами и средствами помогал Людовику, королю французскому, воевать против нашего пресветлого, преславного, всемилостивейшего и проч. и проч.; так, разъезжая между державой нашего пресветлого, преславного, всемилостивейшего и проч. и проч. и владениями оного французского короля Людовика, он коварно, злодейски, изменнически (следует длинный перечень сугубо уничижительных наречий) сообщал оному французскому Людовику, какими силами располагает наш пресветлый, преславный, всемилостивейший и проч. и проч. и сколько войск по повелению его величества готовится для отправки в Канаду и Северную Америку.
This much, Jerry, with his head becoming more and more spiky as the law terms bristled it, made out with huge satisfaction, and so arrived circuitously at the understanding that the aforesaid, and over and over again aforesaid, Charles Darnay, stood there before him upon his trial; that the jury were swearing in; and that Mr. Attorney-General was making ready to speak.	Джерри, у которого от этого судебного красноречия колючая чаща на голове стала дыбом, как частокол, выслушал сей обвинительный акт с величайшим удовлетворением и, хотя смысл доходил до него не сразу, а с большим опозданием, он все же как-никак уразумел, что сего стоящего у всех на виду, столько раз вышеназванного и снова и снова упомянутого Чарльза Дарнея будут сейчас судить, что присяжных уже привели к присяге и теперь слово принадлежит господину генеральному прокурору.