Кейт Шопен - Пробуждение

Как великолепно было отдыхать на этой необычной старомодной кровати, ощущать сладкий деревенский запах лавра, исходящий от простыней и матраса! Эдна вытянула ноги — они немного ныли. Провела пальцами по распущенным на время волосам. Взглянула на свои округлые руки, выпрямив их, и надавила сначала на одну, потом на другую, разглядывая их, как если бы видела впервые.

Эдна легко сцепила руки над головой и так и заснула. Сначала она лишь дремала, в полусонном состоянии осознавая происходящее. Она слышала шаркающую походку мадам Антуан, когда та ходила взад-вперед по посыпанному песком полу. За окном кудахтали куры, копавшиеся в траве в поисках мелкого гравия. Позднее Эдна слышала голоса Роберта и Тони, доносившиеся из-под навеса. Она не шевелилась. Даже веки ее оставались онемелыми и тяжелыми. Голоса продолжали звучать — сначала медленный протяжный, акадийский говор Тони, затем быстрый, плавный и мягкий французский Роберта. Эдна не очень хорошо понимала французский язык, если только к ней не обращались напрямую, и голоса были лишь частью общего приглушенного звукового фона, убаюкивающего все ее чувства.

Когда Эдна проснулась, она решила, что спала долго и глубоко. Голоса под навесом умолкли. Шаги мадам Антуан больше не слышались в соседней комнате. Даже куры удалились кудахтать куда-то в другое место.

Над Эдной была натянута противомоскитная сетка. Пожилая женщина заходила, когда она спала, и опустила ее. Эдна легко поднялась с кровати и, заглянув в щелочку между шторами, определила по косым лучам солнца, что время перевалило уже далеко за полдень. Роберт сидел под навесом, прислонившись к покатому килю перевернутой лодки. Он читал книгу. Тони с ним не было. Эдна долго гадала, куда делись все их спутники, а потом два-три раза взглянула на Роберта, когда ополаскивала себя из маленького тазика между окнами.

Мадам Антуан оставила на стуле несколько чистых грубых полотенец и положила на видном месте коробочку poudrederiz [21] Рисовая пудра (фр.). . Эдна попудрила нос и щеки, всматриваясь в маленькое кривоватое зеркальце, висевшее на стене над тазиком. Блестящие глаза были широко распахнуты, лицо сияло свежестью.

Закончив туалет, Эдна прошла в соседнюю комнату. Она хотела есть. В комнате никого не было. Но на столе у стены была расстелена скатерть и стояло блюдо, на котором лежал золотисто-коричневый каравай с румяной хрустящей корочкой, а рядом — бутылка вина. Эдна откусила от каравая кусок, впившись в него крепкими белыми зубами. Она налила немного вина в стакан и осушила его. Затем тихонько вышла на улицу, сорвала апельсин с согнувшейся ветки дерева и бросила его в Роберта. Он не знал, что Эдна уже проснулась и встала, и, когда он увидел ее, лицо его просветлело. Роберт подошел к апельсиновому дереву, где стояла женщина.

— Я долго спала? — осведомилась она. — Кажется, остров изменился. Народилась, должно быть, новая порода живых существ, и только вы и я остались как два ископаемых. Сколько веков назад умерли мадам Антуан и Тони? И когда люди с Гранд Айл исчезли с лица земли?

Роберт привычным жестом поправил кружева на плече Эдны:

— Вы спали ровно сто лет. Меня оставили здесь охранять ваш сон, и все эти сто лет я сидел под навесом и читал книжку. Единственное зло, которое мне не удалось предупредить, состоит в том, что я не смог уберечь жареную курицу от высыхания.

— Я съем ее, даже если она превратилась в камень, — засмеялась Эдна, заходя вместе с Робертом в дом. — Но серьезно, куда девались мсье Фариваль и все остальные?

— Уехали несколько часов назад. Когда они увидели, что вы спите, то решили, что лучше не будить вас. И в любом случае, я бы им не позволил. А иначе зачем я здесь?

— Боюсь, Леонс будет беспокоиться! — предположила Эдна, усаживаясь за стол.

— Вовсе не будет. Он же знает, что вы со мной, — отвечал Роберт, занимаясь сковородами и накрытыми крышками блюдами, оставленными на плите.

— А где мадам Антуан и ее сын? — поинтересовалась Эдна.

— Ушли в Весперс навестить друзей, я так думаю. Мне предстоит доставить вас обратно на лодке Тони, как только вы будете готовы.

Роберт помешал тлеющую золу, так чтобы жареная курица снова начала шипеть на противне. Он предложил Эдне обильную трапезу и много раз подливал ей кофе. Мадам Антуан редко готовила что-то, кроме кефали, но пока Эдна спала, Роберт обегал весь остров в поисках пищи. Он, как ребенок, радовался аппетиту своей спутницы, ему нравилось видеть, с каким удовольствием Эдна ест все то, что он добыл для нее.