Георгий Караславов - Избранное. Том второй

Судьба Гочо не давала покою Димитру. Долгие годы они всегда были вместе, вместе сапожничали, делились последним куском, вместе пошли не на жизнь, а на смерть… И вот в такой славный, незабываемый день брата не было рядом.

Одиннадцатого января в Дервент прибыл на коне генерал Гурко. Лицо его зарумянилось от мороза, раздвоенная борода заиндевела. Его встретили хлебом и солью. Старый учитель Тахчиев приготовил приветственную речь. Он встал перед прославленным русским полководцем в театральную позу, низко поклонился и откинул назад голову. Но уже с первых слов он запутался, забыв, как надо обращаться к генералу: ваше превосходительство или ваше высокоблагородие. Наконец старый учитель выпалил: «Ваше превосходительское высокоблагородие».

Генерал внимательно выслушал приветствие, поблагодарил, обменялся с учителем крепким, сердечным рукопожатием и поздоровался за руку со всеми, кто толпился вокруг. Он погладил по голове стоявшего рядом парнишку, который загляделся на его сапоги, и сказал: «Молодец!» Парнишка заулыбался, а генерал спросил его о чем-то. Переводчик перевел: «Его превосходительство спрашивает, хочешь ли ты учиться на офицера?»

— Ты ответь, ответь! — покровительственно склонился старый учитель к раскрасневшемуся мальчику. — Хочешь стать таким вот офицером?

— Хочу! — смущенно ответил мальчонка и громко шмыгнул носом.

— Хорошо, — сказал генерал, снова погладив его по голове. — Теперь Болгария свободна, ей понадобятся офицеры. Но ты должен хорошо учиться, — добавил он.

— Он учится, хорошо учится, — с гордостью за своего ученика сказал Тахчиев.

Переводчик, сопровождавший свиту генерала, отошел в сторону, чтобы поговорить с дядей Гого. Он спросил старосту, где бы генерал мог остановиться ненадолго, чтобы перекусить с дороги и отдохнуть после продолжительной верховой езды. Дядя Гого сразу же послал сына к самому зажиточному в селе крестьянину, у которого был двухэтажный дом с опрятной, хорошо обставленной горницей. Три снохи и моложавая свекровь поддерживали в доме образцовый порядок. За какие-нибудь полчаса, пока генерал разговаривал с крестьянами, все было готово для приема высокого гостя. Дом находился поблизости, и вся свита пошла пешком. Гурко шел впереди твердым, размашистым шагом, словно отмеряя расстояние. У входной лестницы на верхний этаж его встретил хозяин. Это был крепкий, бодрый и умный старик лет шестидесяти пяти, примерный, трудолюбивый крестьянин, но очень стеснительный. За его спиной стояла хозяйка. Приподняв низко повязанную косынку, она за руку поздоровалась с генералом и низко поклонилась.

Наверху, на балконе чинно стояли все три снохи. Они тоже поздоровались со знатным гостем и поцеловали ему руку. Гость вошел в горницу и огляделся — перед ним была чистая, хорошо проветренная комната, застланная пестрыми домоткаными половиками. Генерал снял шинель и отдал ее адъютанту, тенью следовавшему за ним. От печки, в которой весело потрескивали дрова, разливалось приятное тепло, за маленькой заслонкой плясали кроваво-красные отблески.

Гость сел на тахту против печки и потер руки. Женщины засуетились, накрывая на стол. Когда все было готово, генерал спросил, не найдется ли стакана вина. Хозяева переглянулись. В тот год из-за войны и нашествия турецких беженцев урожай винограда пропал — часть разворовали турки, остальное осыпалось и сгнило. Дядя Гого и Тахчиев перебрали всех дервентцев, у которых могло найтись вино, и разослали своих людей на поиски. Лишь у одного, далеко не зажиточного крестьянина, нашелся бочонок вина от лоз перед домом. Генералу поднесли стакан. Он поблагодарил и выпил половину. Хозяйка взяла стакан, спросила, желает ли гость еще вина, и отошла к двери, так и не поняв, хочет он еще или не хочет.

Генерал спешил. Вскоре он вышел и сел на коня. Собравшаяся во дворе и на улице толпа пошла за свитой, ехавшей шагом, чтобы провожающие не отставали. Дошли до места, перешли речку и, когда пришло время расставаться, навстречу со стороны Близнаковой мельницы выбежал какой-то крестьянин. Он бежал прямо на всадников, крича и размахивая руками как невменяемый. Всадники остановились, дядя Гого подбежал к безумцу.

— Что случилось? — строго спросил он. — Ты чего разорался как помешанный!

— На мельнице повешенные… двое! — сказал крестьянин.

Некоторые из провожавших, в том числе Димитр, бросились к мельнице. Ужасное предчувствие обожгло отважного сапожника.