Жерар Нерваль - Дочери огня

Когда господь воздел среди святых ветвей
Худые руки ввысь, как делают поэты,
Он с болью смертною ждал от небес ответа,
Оставленный в ту ночь предательством друзей.

Потом взглянул на тех, кто ждал его речей,
Чтоб властвовать, судить, быть стражами завета…
Бесчувственны они, животным сном согреты…
Тогда он закричал: «Нет бога в тьме ночей!»

Их сон глубок. «Друзья! Вам истину открою!
Я свода горнего коснулся головою,
Я окровавлен, смят, в страданьях изнемог!

Я вас обманывал: там бездна, бездна, бездна!
Паду я жертвою во имя мглы беззвездной,
Нет бога, нет!» Их сон по-прежнему глубок.

Он крикнул: «Все мертво! Я видел хороводы
Светил, несущихся вдоль млечной мглы путей
Везде, где зыблется в артериях природы
И золото песков, и серебро морей,

У берегов пустынь кипят прибоя воды,
Буравят смерчи глубь взволнованных зыбей,
Вздымает смутный вздох бездонных высей своды,
Но дух не пребывал там изначала дней.

Взор бога я искал, но видел лишь глазницу
Пустую, черную, откуда ночь струится
На мироздание, и даль темным-темна,

И радугой повит провал, во мрак ведущий,
В пределы древней тьмы, где Хаос вечно сущий,
Воронка, пьющая Миры и Времена!

Неколебимый Рок, страж гордый мирозданья,
Случайность и Закон!.. Твой медленный полет
Меж умерших миров и снежного молчанья
Безмерным холодом вселенную гнетет.

Ты знаешь, что творишь, мощь первооснованья,
Гася сиянье солнц, прервав их мерный ход?..
Сумеешь ли сберечь бессмертное дыханье
Меж миром молодым и миром, что умрет?..

Отец! Твой дух в себе могу ли ощущать я?
Возможно ль быть живым и взять над смертью власть?
Иль суждено тебе в последней битве пасть

С Владыкой вечной тьмы, на ком клеймо проклятья?
Я стражду и скорблю один в ночи немой…
Но если я умру, то все умрет со мной!»

Никто не внял ему под звездами немыми,
И, обессиленный в борении с собой,
Он, жертва вечная, воззвал тогда с мольбой
К тому, кто в этот час один не спал в Солиме [383] Солим — Иерусалим. :

«Иуда, — он вскричал, — скорей сторгуйся с ними!
Спеши меня продать! С их согласись ценой:
Я на земле простерт, я изнемог душой…
Лишь ты предателя носить способен имя!»

Иуда уходил, то алчностью томим,
То угрызеньями; содеянное им
На гладких глыбах стен, казалось, проступало…

Но, словно жалостью проникнувшись, Пилат,
Наместник кесаря, тяжелый поднял взгляд
И: «Привести сюда безумца!» — рек устало.

Он был таким всегда: безумец побежденный,
Забытый днесь Икар [384] Икар — сын Дедала, строителя Лабиринта, которого критский царь Минос не отпускал на волю. Тогда Дедал сделал крылья, скрепив их воском, для себя и сына и улетел с острова. Во время полета Икар, привлеченный сияньем солнца, приблизился к нему, воск растопился, крылья рассыпались, и он погиб в водах моря. , познавший неба зов,
Он Фаэтон [385] Фаэтон — сын бога солнца Гелиоса умоливший отца дать ему колесницу, на которой Гелиос, объезжал небосвод. Не справившись с ее управлением, Фаэтон пал на землю и погиб в пламени. , кого сразил огонь богов,
Он Аттис [386] Аттис — прекрасный юноша, любимец Кибелы, нарушивший Обет безбрачия. пламенный, Кибелой воскрешенный.

Авгур ответа ждал от жертвы умерщвленной,
Священной крови ток пьянил земли покров…
Ошеломленный мир сошел с своих основ,
Над бездною Олимп качнулся, потрясенный.

«Ответь, отец Аммон [387] Аммон — египетский бог солнца. , — так кесарь восклицал, —
Кто он, внушающий Земле свои заветы?
Он бог? Иль, может быть, то демон нам предстал?»

Оракул никогда не даст ему ответа,
Затем что лишь тому открыта тайна эта,
Кто персти низменной живую душу дал.