Исаак Башевис-Зингер - Пена

— А можно прийти сегодня вечером? — спросил Макс.

— Сегодня сеанса нет, но я хотела бы с вами поговорить. Мне надо сказать вам кое-что важное и…

— Тогда, может быть, сюда придете? Не возражаете, если я приглашу вас поужинать? Хотя вы витаете в облаках, вы же все равно едите, верно? Даже пророк Моисей должен был питаться.

— Разумеется, ем. Едят даже те, кто нас покинул, но совершенно другую пищу.

— Хотите сказать, мертвые едят?

— Да, но не так, как мы. Только…

— Я предложу вам еду для живых, а не для мертвых. — Макс даже удивился, откуда у него взялось такое игривое настроение.

Помолчав, панна Тереза спросила:

— Где мы встретимся?

— Если вы не против, у меня в гостинице.

— Может, лучше на улице?

— Хорошо. В восемь часов возле гостиницы вас устроит?

— Да, в восемь буду у гостиницы «Бристоль».

— Отлично. Куда-нибудь зайдем и побеседуем.

— Спасибо большое. Приду ровно в восемь. Адье!

«Чего ей надо?» — подумал Макс, повесив трубку.

Странно, но почти каждый раз, когда он уже не сомневался, что проведет вечер в одиночестве, кто-нибудь звонил. Макс слегка побаивался этой Терезы. Но если она колдунья и даже разговаривает с мертвыми, почему же она боится подняться к нему в номер?

«Пожалуй, не стоит с ней связываться. Как бы с этой дамочкой опять в какую-нибудь историю не попасть…»

Макс вернулся в комнату. Бесы играют с ним — интересно, это со всеми так, или они только к нему прицепились? Почему у других получается спокойно жить всю жизнь с одной женой, растить детей, нянчить внуков, а Максу все время подсовывают какие-то соблазны? Неужели это по воле высших сил?

«Вот у нее и спрошу. Если у нее связь с загробным миром, она должна знать…»

Макс закурил, сел на стул и выпустил колечко дыма. На пароходе он встретил одного человека, который говорил, что не верит в Бога. Этот человек не ел ни мяса, ни рыбы, только овощи и фрукты, не надевал пальто и шляпу даже в дождь и холод. Жил он в Монтевидео. Он рассказывал, что каждый день купается в океане и у него никогда не было женщины. Он носил волосы до плеч и длинную, густую бороду. Всю дорогу он убеждал Макса, что нет ни Бога, ни ангелов, ни чертей. Есть только природа. Он ехал в Лондон на конференцию, где собираются такие же, как он. Они даже выпускают газету, и он собирался напечатать там статью. Теперь Макс почему-то о нем вспомнил.

Если есть только природа, почему она выкидывает с Максом такие шутки? И кто тогда создал мир? Кто наполнил водой моря и океаны, кто воздвиг горы? Почему бьется сердце? Как природа может уследить, чтобы одновременно бились миллионы человеческих сердец?

Макс услышал, что в коридоре зазвонил телефон, и какая-то сила (природа тут точно ни при чем) подсказала, что это ему. Но в дверь никто не стучался, Макс уже подумал, что ошибся, и тут как раз постучались.

— Вас! — заявила горничная.

— Кто это?

— Женщина какая-то.

— Я же просил спрашивать имя.

— Сейчас спрошу.

— Ладно, ничего, я подойду.

Макс взял трубку:

— Кто говорит?

— Это Райзл. Макс, у Шмиля удар случился!

— Умер?

— Нет, жив. Его в Варшаву привезли. Он приказал, чтобы прямо ко мне.

— Значит, все наши планы прахом пошли…

— Имей терпение.

— Он говорит?

— Говорит, даже о тебе спрашивал. Его в больницу забрать хотели, но он отказался. Сказал, если помирать, то здесь, у меня. Врач только что ушел. Ну и денек сегодня! Рот скособочило, даже не понять, что он бормочет. Все, Макс, кончился Шмиль.

— У него ведь жена.

— Она в Михалине, на даче. Макс, я хочу, чтобы ты пришел.

— Когда? Сегодня не смогу.

— Чем это ты так занят? Хорошо, тогда завтра. Такого несчастья я не ожидала. Даже по телефону не позвонили. Вдруг стучат, открываю — там четверо с носилками, а на них Шмиль. Раз уж я сегодня со страху не померла, значит, вечно жить буду…

Макс не прочь был бы пойти пообедать на Крохмальную. Кроме этой улочки, для него весь город чужой, но лучше там не показываться, он уже успел там дел натворить. Ославился как жулик и совратитель. Жаль, что не пригласил Терезу пообедать вместе, но уже ничего не поделаешь.

«Одиночество — это мое проклятие, — думал Макс. — Будь у меня хоть тысяча жен, как у царя Соломона, все равно будет одиноко…»

Он шел по Новому Миру, пока не увидел ресторан. Заказал капушняк — щи с капустой и шницель по-венски.

Да, не повезло Шмилю Сметане. А что, если это из-за Макса? Вдруг Бог послал Шмилю апоплексический удар, чтобы Райзл не смогла уехать? Или кто-то ему рассказал, что любовница изменяет, и это его подкосило? А Максу только и остается хлебать трефные щи (наверняка заправленные свиным салом) и размышлять о своей несчастной судьбе.