Луи Арагон: Встречи

Доктор должен знать, куда они скрылись. А пока у нас здесь полным-полно шпиков. Ночью по улицам кружат мотоциклы. В гостинице для путешественников и в ресторане «Бурийон» появилось много чужаков. Некоторых ловили на том, что они подслушивают у дверей. Раньше отовсюду гремело английское радио, теперь его слушают только втихаря. Кто-то написал донос на доктора и его жену. К ним явилось гестапо, но пока что их не забрали-надо думать, для того, чтобы проследить, с кем они встречаются. В городе время от времени что-нибудь взрывается: кафе, витрина, немецкая канцелярия, бомба в «Синема-Паласе»…

За неделю три раза была перерезана линия железной дороги.

Глупо, конечно, но мне всякий раз кажется, что это дело рук Эмиля. Увижу ли я снова Эмиля? А что с его сестрой? Теперь, когда я немного постарел, я упрекаю себя, что был дураком, мне надо было жениться на Ивонне, она такая стойкая маленькая француженка с такими красивыми глазами. Мы, может, были бы счастливы с ней… Я, может, вообще ошибался, не понимал смысла жизни. Теперь уж не вернешь все назад… Каким же я был эгоистом…

В наших краях начался террор. Боши патрулируют город. Все ждут налета на лимонадную фабрику. Мужа нашей служанки собираются послать на работу в Германию, боши имеют наглость называть это «сменой». Он хочет наложить на ногу гипс и достать медицинскую справку… По-моему, он не прав. Уж лучше уйти в маки. Лучше быть солдатом, чем дезертиром.

Я снова увидел Эмиля. Но только во сне. В каком-то городе, но не в Гренобле и не в Париже. Большая пустынная улица, зимняя, печальная. Немцев не видно, однако они тут, за голыми деревьями, в черных проемах дверей… Я несу маленький чемоданчик и тороплюсь… Я не знаю, то ли я, то ли поезд опаздывает на четыре часа. И вдруг раздаются выстрелы, и люди, просто находившиеся тут, но ничего не делавшие, падают. Вот это, и еще рассказанная мне неясная история об арестанте, на которого спустили собак, подвесив его за запястья… Все это смешалось. И тут передо мной появился Эмиль. Он был на великолепном никелированном велосипеде. Таком, какие бывают в мюзик-холле, у акробатов. Я знаю, что это тот, который он взял в лагере «Сочувствующих». Он проехал мимо меня и сказал: «Здравствуйте, мсье Жюлеп…» Вдруг я почувствовал, что позади меня что-то происходит. Там стоял человек из желтого дома-полицейский.

Он целился в Эмиля. Я хотел закричать. Крик застрял у меня в глотке. Но первым выстрелил Эмиль, и полицейский упал на мостовую, а кровь его текла, текла…

Я внезапно пробудился от сна, я сам себя испугался. Неужели я в самом деле желал смерти человеку? Говорят, это он донес на кюре, направил немцев в лагерь франтиреров… Быть может, я и правда заблуждаюсь, не понимаю жизни. Я представил себе Розетту, ее нежное лицо с веснушками на каторге в Силезии.

Какими стали ее руки, ее волосы? Скоро зима. Ей, должно быть, холодно, ужасно холодно. А тяжкая усталость изо дня в день…

Об этом невыносимо думать. С каждым днем все невыносимее.

Я ехал по улицам города. В автобусе стоял человек из желтого дома. Хорошо одетый. Все на нем нагло сверкало новизной…

Ботинки, пальто, перчатки из светлой кожи. Автобус был переполнен. Если бы ему воткнули в сердце нож, этому негодяю, он так и остался бы стоять, зажатый соседями. Страшно подумать, что есть французы, которые предают других французов бошам. В Гренобле, в Клермон-Ферране боши начали убивать тех, кого называют заложниками. В их газетах печатают большие объявления. «Полицейские, берите на заметку подозрительных людей…»

Я больше не встречаю Эмиля. Но повсюду встречаю полицейского. Не знаю почему, но раньше его у нас так часто не видели на улицах. Он ехал в одном поезде со мной из Лиона. Я встретил его у часовщика, когда носил в починку свой будильник. В другой раз за городом… возле той маленькой деревни, где стоит большая фабрика с синими окнами… Я вышел прогуляться. И мы столкнулись носом к носу. А вокруг нас пустая равнина. Безлюдные поля. У меня не было оружия, вот в чем дело, у меня не было оружия.

Мясник ходил в караул на железную дорогу за пятнадцать километров от городка. Он рассказал мне, что теперь, когда боши делают обход, им помогают французы и полицейские.

Если бы я знал. где сейчас Эмиль, я спросил бы у него совета.

Все происходит так, будто Эмиль каждый раз появляется в моей жизни, чтобы дать ей нужное направление. А может, они его убили? За это время я немало поездил. Был в Тулузе, в Марселе.