Джон Фаулз - Энигма

— А так было не всегда?

Я этого не говорила. Только… он не просто соблюдал форму. Может быть, из-за Лондона. В деревне он всегда казался пребывающим где-то еще. Во всяком случае, мне.

— А все остальные как будто бы думают, что там он был счастливее.

Вновь она задумалась, подбирая слова.

Да, ему нравилось показывать все это. Возможно, из-за семейной атмосферы. En famille. [5] В кругу семьи (фр.).

— Теперь я должен задать вам очень прямолинейный вопрос, — сказал сержант.

— Нет. Ничего похожего.

Ответ настолько опередил вопрос, что сержант засмеялся.

— Вы моя звездная свидетельница.

— Я ожидала такого вопроса.

— Даже ни взгляда, ни…

— Взгляды, которые бросают на меня мужчины, я разделяю на две категории: естественные и противоестественные. По-второму он на меня никогда не смотрел. Это я видела.

— Я вовсе не имел в виду, что он дал вам понять… Но только не почувствовали вы чего-нибудь вроде…

— Ничего, что я могла бы описать.

— Но что-то, значит, было?

— Нет. Честно, нет. Думаю, только мое ощущение. Телепатическая ерунда. Это не доказательство.

— Мне пасть на колени?

Губы у нее изогнулись, но она промолчала. Они свернули на боковую дорожку в сторону Кенвуда.

— Нехорошие вибрации?

Она еще поколебалась, потом покачала головой. Черные волосы небрежно и обворожительно чуть кудрявились на кончиках, где соприкасались с кожей ее обнаженной шеи.

— Мне не нравилось оставаться с ним с глазу на глаз. Случилось это только раз-два. Возможно, все дело было в политической стороне. Симпатическая магия. То, как он всегда вызывал в Питере своего рода химическую реакцию.

— Например?

— Ну, какую-то нервность. Оборонительность. Не то чтобы они спорили, как когда-то. Все крайне цивилизованно, нет, правда. Пожалуйста, не упоминайте про это. Мое восприятие, а не факты.

— Брак вам казался прочным?

— Да.

— Вы замялись.

Она снова смотрела в землю, пока они поднимались но травянистому склону.

— Брак моих родителей распался, когда мне было пятнадцать. Я вроде бы что-то почувствовала… самую чуточку. Когда супруги знают, а дети нет. По-моему, когда отношения надежны, люди прямолинейны друг с другом. Они знают, что это безопасно, что они не ступают по тонкому льду. Но Питер говорит, что они всегда были такими. Как-то он мне сказал, что ни разу не слышал, чтобы они ссорились. Всегда этот же фасад. Видимость. Возможно, я просто довольно поздно соприкоснулась с тем, что было изначально.

— Вы никогда не болтали с миссис Филдинг?

— Ничего кроме. — Она сделала гримаску. — Глубиной в полдюйма.

— Ваше нежелание оставаться с ним наедине…

— Самую чуточку.

— Вы уже доказали, что вы телепатка. (Она улыбнулась крепко сжатыми губами.) Эти нехорошие вибрации были сексуальными?

— Просто что-то подавляется. Что-то…

— Договаривайте, каким бы нелепым вам это ни казалось.

— Что-то, что он мог внезапно мне сказать. Как будто он вот-вот сломается. Не то чтобы это могло случиться. Ну, не могу объяснить.

— Что в глубине он несчастен?

— Даже не это. Просто за фасадом что-то совсем другое. Ерунда, но я не сочиняю задним числом. — Она пожала плечами. — Когда все это произошло, что-то словно бы встало на место. Шок был слабее, чем следовало бы.

— Вы думаете, это ваше «что-то» был совсем не тот человек, которого знали все? — Она ответила кивком, опять медленным и неохотным. — Лучше или хуже?

— Более честный?

— Вы не слышали, чтобы он упоминал о намерении изменить свою политическую позицию? На более левую?

— Категорически нет.

— И он, казалось, одобрял вас в роли его невестки?

Она как будто слегка смутилась.

— Я пока не собираюсь замуж. У нас были другие отношения.

— Которые они понимали?

— Они знали, что мы спим вместе. Когда мы приезжали туда, мне не отводили комнату для гостей, ну и прочий вздор.

— Но вы ему нравились в каком-то смысле, который не нравился вам? Или это упрощение?

Внезапно она поглядела на него как-то странно: будто молниеносно его оценивая. Потом отвела глаза.

— Не могли бы мы посидеть немного? Под деревом? — Она продолжала, прежде чем он успел ответить. — Я кое-что скрыла от вас. Есть что-то, что мне следовало бы сказать вам раньше. Полиции. Мало что значащее, но, возможно, оно слегка прояснит то, что я пытаюсь сказать.

И снова эта молниеносность — легкая улыбка, которая остановила его прежде, чем он успел заговорить.

— Пожалуйста. Только сначала сядем.