Нацумэ Сосэки: Мальчуган

– Сегодня, примерно так в полвосьмого, туда зашла эта гейша, Судзу.

– С «Красной рубашкой»?

– Нет.

– Так это нам ни к чему! – Гейши пришли вдвоем, но, право, похоже, что есть надежда!…

– Почему?

– Почему? А потому что такие, как он, всегда хитрят: такой сначала пошлет вперед себя гейшу, а потом сам тайком придет.

– Может быть, и так… Наверно, уже часов девять?

– Двенадцать минут десятого, – ответил «Дико-образ», взглянув на свои никелированные часы, которые он вытащил из-за пояса. – Ну-ка, погаси лампу, а то покажется странным, если на сёдзи будут видны тени двух коротко остриженных голов. Хитрая лисица насторожится сразу!

Я задул лампу, стоявшую на лакированном столике. Теперь только сёдзи чуть-чуть освещались светом звезд. Луна еще не взошла. Мы прильнули к сёдзи и затаили дыхание. Стенные часы пробили половину десятого.

– Слушай, а он придет сегодня? Если он и этой ночью не придет, то мне больше невтерпеж! – сказал я.

– Я буду тут караулить, покуда у меня деньги не кончатся.

– А сколько ж у тебя денег?

– Я расплачиваюсь каждый вечер, чтоб удобно было выехать отсюда в любое время. На сегодня, это значит за восемь дней, я заплатил здесь пять иен шестьдесят сэн.

– Ты, я вижу, заранее все подготовил. А в гостинице не удивляются?

– Вообще-то здесь спокойно, только плохо, что внимание ослабить нельзя.

– А днем ты, должно быть, отсыпаешься?

– Днем сплю. Но страшно неудобно, даже на улицу не выйдешь.

– Небесная кара тоже, брат, нелегкое дело! Но если теперь он ускользнет от правосудия, это будет черт знает на что похоже!

– Сегодня ночью он обязательно придет! Ой, смотри!… Смотри!… – вдруг зашептал «Дикообраз».

Я невольно замер. Мужчина в черной шляпе остановился под фонарем «Кадоя», посмотрел наверх, потом пошел дальше по темной улице.«Ошиблись! Какая досада!» – подумал я. В это время часы безжалостно пробили десять. И сегодня, видно, тоже впустую!

Кругом все затихло. Из публичных домов отчетливо доносились звуки барабана. Из-за гор вдруг показалась луна. На улице стало светло. И в этот момент внизу послышались голоса. Высунуться было нельзя, и установить, кто это, было трудно, но, по всей видимости, кто-то шел сюда. Раздался звук шаркающих гэта на толстой подошве, потом краем глаза я уловил очертания двух фигур; они приближались.

– Теперь уже все в порядке! Помеха ведь устранена…

Вне всякого сомнения, это был голос Нода.

– Только куражится, а мер никаких не принял, вот и получил по заслугам, пусть пеняет на себя!

Это был «Красная рубашка»!

– А тот парень тоже, видно, безмозглый! Верно? Когда этот осел приехал сюда, он мне сразу понравился, очень уж лихой мальчуган!

– Прибавки не хочет, подал заявление об уходе. Неврастеник, должно быть, ясное дело!

«Открыть бы окно, спрыгнуть со второго этажа да исколотить их как следует, хоть бы душу отвел!…» – подумал я и еле-еле удержался от этого.

Двое внизу засмеялись и, пройдя под фонарем, вошли в «Кадоя».

– Ага! – воскликнул «Дикообраз».

– Ага! – отозвался я.

– Пришел!

– Пришел-таки!

– Прямо гора с плеч!…

– Нода, скотина, обозвал меня «лихим мальчуганом»!

– А меня? Меня «помехой» назвали! Хамье!

Мы собирались подстеречь их и напасть, когда они пойдут обратно. Но когда они оттуда выйдут? Кто их знает!…

«Дикообраз» спустился вниз в контору и предупредил:

– Может случиться, что сегодня ночью я уйду по делам Скажите, чтоб меня выпустили, – попросил он.

Хорошо, что в конторе были предупреждены, а то могли бы принять нас за воров.Очень трудно было дожидаться, пока «Красная рубашка» придет, но сидеть неподвижно и ждать, когда он выйдет, было еще труднее. Лечь спать нельзя, а высматривать его все время в окошечко было невыносимо, и я никак не мог успокоиться. Никогда еще мне не приходилось переживать такие мучения!

– Давай лучше ворвемся туда и накроем их с поличным! – не вытерпел я.

Но «Дикообраз» сразу же отверг мое предложение.

– Если мы сейчас ворвемся, скажут, что мы хулиганы, и нас задержат на полдороге. Если же мы расскажем о том, что нам нужно, и будем добиваться встречи с ними, то нам ответят, что их здесь нет, а они либо совсем сбегут, либо перейдут в другую комнату. Допустим даже, что мы вломимся туда, – но ведь там, может быть, десятки комнат, почем мы знаем, в какой они? Нет, брат, ничего другого не придумаещь, как потерпеть здесь, пока они выйдут.

Пришлось хоть и через силу, а терпелизо ждать до пяти часов утра.