Жан-Мари Гюстав Леклезио - Онича

Они плыли к лагунам, к мысу Пальмас, к Кавалли, Гран-Бассаму, Труа-Пуэну. Из темной земли выходили облака, отягченные песком и насекомыми. Как-то утром г-н Хейлингс принес Финтану на большом листе бумаги насекомое-веточку, неподвижное и невероятное.

На рассвете «Сурабая» вошла в бухту Такоради.

Двуколка двигалась по дороге прямо к морю. May сидела довольно прямо, укрывшись под соломенной шляпой, одетая в тонкое платье, на ногах — белые теннисные туфли. Финтан любовался ее загорелым профилем, блестящими ногами цвета бронзы. На передке двуколки помещался кучер, правя запаленной клячей. Время от времени он оборачивался, чтобы взглянуть на May и Финтана. Это был чернокожий великан-ганец с великолепным именем — Яо. Англичанин Симпсон собирался оспорить на пиджине [9] Пиджин — общее наименование искусственных, суррогатных языков, возникающих в зонах межэтнических контактов. В данном случае речь идет о жаргоне, который разные народности колонизованной Западной Африки стали использовать для общения между собой и с белыми колонизаторами. Основа — английский язык с упрощенной до крайности грамматикой и большое количество слов из местных языков и наречий. цену поездки. «Понимаете, с этими людьми…» May не захотела, чтобы он их сопровождал. Ей хотелось остаться одной, с Финтаном. Они впервые въезжали в Африку.

Двуколка медленно двигалась по очень узкой дороге, вздымая за собой облако красной пыли. По обе стороны простирались огромные плантации кокосовых пальм, из хижин выходили дети.

Потом послышался шум. Финтан уловил его первым, сквозь топот лошадиных копыт и железный скрип двуколки. Шум был мягкий и мощный, как ветер в деревьях.

«Слышишь? Это море».

May попыталась рассмотреть его сквозь стволы пальм. И вдруг они приехали. Перед ними открылся пляж, ослепительно-белый, с чередой длинных волн, падающих одна за другой в ковер из пены.

Яо остановил двуколку под пальмами, привязал лошадь. Финтан уже бежал по пляжу, таща May за руку. Их овевал обжигающий ветер, вздувая просторное платье May, грозя сорвать шляпу. Она заливисто смеялась.

Они вместе бежали к морю, даже не разуваясь, пока пенная вода не залила им ступни и в одно мгновение вымочила их с ног до головы. Финтан вернулся назад, чтобы раздеться. Положил сверху ветку, чтобы одежду не унесло ветром. May осталась в платье. Только сняла свои тенниски и бросила на сухой песок. Волны накатывали из открытого моря, скользили, ворча и шурша по песку пляжа, и обрушивали на берег свою грохочущую воду. А потом отступали, засасывая ноги. May кричала: «Осторожно! Дай мне руку!» И они вместе падали в новую волну. Белое платье May липло к телу. Соломенную шляпу она держала в руке, словно выловила ее из моря. Никогда она не испытывала такого упоения, такой свободы.

На западе пляж был огромным и пустым, с длинной линией пальм до самого мыса. С другой стороны виднелись вытащенные на берег пир о ги рыбаков, похожие на стволы, поваленные бурей. Вдалеке по пляжу бегали дети, пронзая криками гул моря.

Яо ждал, покуривая в тени кокосовых пальм, рядом с двуколкой. Когда May села на песок, чтобы высушить платье и шляпу, он подошел. Его лицо выражало некоторое неодобрение. Он показал на место, где Финтан и May только что купались, и сказал на пиджине: «Здесь английская дама умерла в прошлом году. Утонула».

May разъяснила сказанное Финтану. У нее был испуганный вид. Финтан посмотрел на море, такое красивое, искрящееся, на косые волны, скользившие по зеркалу песка. Как тут можно умереть? Именно это хотел сказать его взгляд. Именно это думала May.

Все-таки они решили еще побыть на пляже. Большой Яо вернулся на прежнее место в тени пальм и опять закурил. Больше они ничего не слышали, кроме гула волн, обтачивающих рифы, шипения воды на песке. Обжигающий ветер колыхал пальмы. Небо было густого синего цвета, такого резкого, что от него кружилась голова.

В какой-то момент поперек волн пролетели птицы, почти касаясь пены. «Смотри! — сказала May. — Это пеликаны». Теперь что-то внушающее ужас, смертельно опасное чудилось им в этом пляже. Высыхая, шляпа May становилась похожа на обломок кораблекрушения.

May встала. От соленой воды ее платье сделалось жестким, от солнца саднило лица. Финтан оделся. Хотелось пить. Яо вскрыл им кокосовый орех на остром камне. May попила первой. Вытерла губы рукой и передала орех Финтану. Жидкость оказалась кислой. Потом Яо отковырял куски пропитанной кокосовым молоком мякоти и стал их посасывать. Его лицо блестело в тени, как черный металл.