Жозеф Кессель - Лиссабонские любовники

– Куда ты направилась?

– К Льюису… Все ему рассказать.

Антуан отпустил плечо Кэтлин, подумал и в конце концов сказал:

– Нет, тогда получится, что он выиграл. Теперь я вижу его систему. Он играл от борта. Играл мной против тебя. Он использовал меня, как орудие. Так что нет. Не надо.

– Ты прав, – сказала Кэтлин.

– Твоя полиция, твое правосудие, цена, которую ты должна заплатить, – это я, – сказал Антуан.

Его лицо стало похоже на маску безжалостного отчаяния. Кэтлин долго вглядывалась в эту маску.

– Антуан, – сказала она тихо, – я пойду на террасу, взгляну в последний раз на Лиссабон.

– Иди, а то солнце садится.

– Ты помнишь слова Марии? Когда у тебя было счастье, больше уже не смеешь ничего просить у неба.

– Мария – это святая, – сказал Антуан рассеяно.

Кэтлин пошла по винтовой лестнице, которая вела на крышу.

– Тебе не кажется, Тонио, что уже пора? – спросила Мария.

– Что пора? – спросил Антуан.

Мария замахала своими короткими, изуродованными жиром руками.

– Святая Мария! Как накурено! – воскликнула она. – Ехать пора… Как накурено!

Она снова замахала руками.

Это движение вернуло Антуана к жизни. Его мысль быстро заработала.

Грузопассажирское судно… тайное свидание…

Чего же там Кэтлин ждет?

Она была наверху. Она прощалась с Лиссабоном.

Антуан снова вернулся к жизни и обрел нормальное восприятие.

Кэтлин и ее муж. Но уже не тот… Подонок, сумасшедший… Она столько страдала… Одинокая, затравленная. А он…

Антуан подумал, что у него сейчас выскочит из груди сердце.

– Мария, – сказал Антуан, – ты знаешь, Кэтлин так настрадалась.

– Это очень заметно, – сказала Мария.

– Я боюсь.

– Я тоже.

Она пощупала одежду Кэтлин у себя на груди.

– Я пойду за ней, – сказал Антуан.

– Правильно.

Когда Антуан вышел на крышу, он не увидел Кэтлин.

Он дошел до балюстрады, но на улицу не стал смотреть.

Между тем снизу слышался какой-то неясный шум.

Скала… цена… вся цена…

Антуану казалось, что эти слова звучат у него в голове. На самом же деле он их очень отчетливо произнес.

Когда Кэтлин бросилась в пустоту, она тоже, наверное, произнесла их.

Потом – но через сколько времени? – Антуан увидел на террасе униформы португальских полицейских – и тучную женщину в черном – Марию – и мальчика с голубыми глазами – Янки.

По настоящему он узнал только инспектора Льюиса.

Он сказал ему:

– Это я… я ее толкнул… Я убил ее… Это я…

Никто сначала не понял. Даже Льюис. Потом Льюис понял.

Он не поверил Антуану, но надел на него наручники, как если бы он и в самом деле физически убил Кэтлин.