Джон Фаулз - Облако

Но зачем вообще человек оказывается где бы то ни было, как не затем, чтобы обнаружить в себе желание оказаться именно так? И может быть, целостность это просто наличие желаний, недолгая, спасительная цепочка уличных фонарей впереди. Самое пугающее – не желать любви, ничьей или никогда снова. Даже если он вернется… каждый из нас – условие, оговорка. Ничего не прощать, не отдавать, не хотеть, может быть, в этом-то все и дело; довольствоваться тем, что тебя, как посылку, переправляют с острова на остров: наблюдательницей, судьей, ненавистницей – или таково посланное тебе испытание? Поразить меня, доказать, что я не права, вновь соединить острова в единую цепь?

Мысли вроде этих следует скрывать. Негоже обращать свое несчастье в средство для извлечения выгоды из…

Они останавливаются там, где склон холма круто уходит вниз, к реке, обещая впереди ущелье; стремительный ток, скалы, ручьи; земля, не пригодная для обработки, даже по меркам французских крестьян. Чуть выше по течению раскинулось беспорядочное нагромождение огромных серых валунов, словно стадо слонов спустилось, чтобы напиться, к кромке воды. Бел выбирает место, маленькое плато над рекой, под буком, здесь довольно и солнца, и тени; опускается на колени, разбирает с помощью Кэтрин и Сэлли корзины. Поль берет две бутылки вина, жестянки с «Кока-колой» и сносит их к реке, остудить. Девочки спускаются с ним, сбрасывают сандальи, опасливо окунают ступни в мелкий, журчащий по камням поток; взвизгивают; Питер уходит с сыном чуть дальше, найдя, похоже, минуту-другую для исполнения роли отца, – он уже высказался, сделал дело, оправдал, на это утро, свое существование.

Поль снимает туфли, носки, закатывает штанины, методично, комично, как пожилой турист на морском берегу; Поль, с его преждевременно поседевшими волосами и неряшливо подстриженной бородой из черных и белых прядей, смутно внушающей мысль скорее о моряке, чем о литераторе, но также и явственно намекающей на интеллектуала, distingue [4] Выдающийся человек (фр.). ; он уже шлепает по воде вслед за Кандидой и Эммой, переворачивая камни в поисках раков. Три женщины стоят под буком. Сэлли расстегивает боковую молнию, стягивает брюки, высвобождается из них, снимает коричневую безрукавку. Она все в том же бикини, что и на мельнице, индиговом, в белых цветах; латунные кольца на бедрах, еще одно соединяет бретельки лифчика на спине; гладкие грудки, гибкие ноги. Кожа не отвечает тоном купальнику, тот требует густого загара. Опять ты со своей приметливостью. Она по-лебединому уплывает к Питеру с мальчиком, стоящим на валуне ярдах в пятидесяти отсюда. Бел и Кэтрин выходят под солнце, направляясь к Полю идевочкам. Искрящаяся вода, плещущие ступни; стрекозы и бабочки; лютики, и поповник, и синие мелкие цветы, словно брызги неба. Голоса, движение; калейдоскоп; встряхни, и все сгинет. Молочная, веснушчатая кожа Бел, когда она улыбается, безучастная улыбка Юноны под широкими полями камышовой шляпы; дырочки в шляпе, сетка вверху тульи. Ядра, электроны. Сера [5] Жорж Сера (1859-1891), французский живописец-пуантилист. – атом это все. Первый за весь день по-настоящему приемлемый остров. En famille [6] Семья (фр.). , в которой правят дети. Худышечка Робин – вся радость моя. Все время лезут в голову обрывки старых песенок.

– Тут здорово! – обернувшись к ним, вопит с обычной ее непередаваемой, рассудочной непререкаемостью Кандида. – Идите сюда. Есть все равно неохота.

Кэтрин улыбается и скидывает эспадрильи.

Следующий остров, пять – или их было десять? – минут спустя. Поль изловил рака, махонького; приятный разрыв целостности, недолговечность построения. Все сбиваются вокруг него, поднимающего камень за камнем. Кэнди и Эмма всякий раз взвизгивают в предвкушении, есть там рак или нет; потом начинают выкликать Питера, Сэлли и Тома, звать их назад. Охота – дело серьезное. Поль рывком протягивает руку, поднимает, как раз вовремя, чтобы показать подошедшим рака покрупнее, зажатого в двух его пальцах. Господи-Боже. Фантастика. Кэнди уже летит, возвращаясь от пикниковой полянки под буком с наспех опустошенной пластмассовой коробкой. Питер составляет компанию Полю. Очаровательно. Соперничество. Состязание. Сэлли берет Тома за руку, подводит к пластмассовой коробке – показать, что ищет папа. Малыш смотрит, потом отпрядывает, когда один из раков пытается выскочить наружу. Сэлли опускается на колени, голая рука ее обвивает плечи мальчика. Вроде переводной картинки на чайной чашке времен Регентства: позирующие Вера, Надежда и Милосердие – для тех, кому одного только чая мало.