Ричард Олдингтон - Сущий рай

Крис внезапно вышел из задумчивости, обнаружив, что глаза Жюли открыты и что она пристально смотрит на него.

— Теперь тебе лучше? — заботливо спросил он.

— Да, спасибо.

Крис подумал, что она стала, конечно, спокойнее, но что ее спокойствие донельзя мрачно. Он терялся, не зная, с чего начать.

— Так вот где ты живешь! — сказала Жюли, окидывая его комнату любопытным взглядом с еле заметным опенком прежней пренебрежительности. Крис в первый раз вполне ощутил, как убога и грязна его комната; слава богу, Марта никогда ее не видела!

— Да, — сказал он, пытаясь улыбнуться. — Таков замок по крайней мере одного англичанина.

— И ты жил здесь все эти месяцы?

— Да.

— Не знаю, как ты это вынес.

— Почему? Я очень счастлив.

— Как! В этой каморке без света, без воздуха, без элементарных удобств?

— Умы невинные и мирные назовут сию обитель убежищем, — шутливо процитировал Крис.

— Жаль, — задумчиво сказала Жюльетта.

— Тебе нечего меня жалеть. Повторяю, я очень счастлив, — ему было приятно говорить «Я счастлив», думая при этом о Марте.

— Я говорю это из эгоистических соображений. Я надеялась, ты сможешь меня приютить.

— Приютить тебя! — изумленно воскликнул Крис. — Почему?

— Я ушла от Джерри.

— Ушла от Джерри! — повторил Крис в полном недоумении. — Ты что, бредишь? Ничего не понимаю…

— Я на днях узнала твой адрес у Гвен, — сказала Жюли; губы ее вздрагивали. — Мне так хотелось увидеть тебя. У меня нет больше никого. Не оставляй меня, Крис! Прости меня, о, прости меня. Ты не знаешь, как мне тяжело!

— Ну, ну! — успокоительно сказал Крис. — Не нужно так волноваться, милая. Я, может быть, недостоин твоего прикосновения, но я сделаю для тебя все, что могу. Но давай перейдем к делу. Чем я могу тебе помочь?

— Не знаю, — пробормотала Жюли, — мне так тяжело, и я так страдаю, Крис. Я собиралась написать и попросить тебя прийти ко мне. А потом сегодня я осталась вечером одна. Было таким жестоким фарсом сидеть одной за обедом, в бальном платье и бриллиантах, а слуги чуть не открыто зубоскалили над брошенной женой. И мне стало так тяжко, Крис.

— Бедняжка!

— Я пошла к себе и легла на кровать; все случившееся нахлынуло на меня таким ужасом, что я подумала, что сейчас я задохнусь. Мне казалось, что я не вынесу этого ни одной секунды больше. Тогда я выбежала из дому, взяла такси и приехала сюда. Я думала, что, если я буду с тобой, мне станет легче.

Крис молчал. Он все еще ничего не понимал. Тут скрывалась какая-то тайна.

— Но, — сказал он после минутного раздумья, — даже если вы с Хар… с Джерри то есть — так вот, если даже вы с ним не очень ладите, это, по-моему, не причина уходить от него, особенно когда ты беременна.

— Откуда ты знаешь, что я беременна? — воскликнула Жюли вспыхивая.

— Я случайно заметил, пока ты отдыхала, — извиняющимся тоном сказал Крис.

— Ох! Неужели это так заметно! — сказала она с излишней, по мнению Криса, стыдливостью, закутываясь в шубку.

— Не будь дурочкой. Тут нечего стыдиться. К тому же, — добавил он, напоминая себе, что сейчас, пожалуй, не время придираться к ее воззрениям, — я никогда бы и сам этого не заметил, если бы не присматривался к тебе, стараясь понять, что такое с тобой случилось. Да и то я скорее догадался.

— Я стыжусь этого, ужасно, мучительно стыжусь этого, — горько сказала она.

— Ну послушай, что же тут особенно плохого, — сказал Крис, стараясь принять шутливый тон. — Не будь, пожалуйста, тем, что романисты называют «матерью с противоестественными наклонностями», дорогая, хотя, кстати сказать, и в природе иные матери пожирают своих детенышей. В конце концов, черт возьми, когда люди женятся, они должны кое-что предвидеть. И, знаешь, ты ведь не такое уж необыкновенное исключение. Это случалось сотни миллионов раз, и будет случаться далее. Не беспокойся о Джерри. Забудь его. Думай о себе. Думай о себе с гордостью, как о Праматери, подательнице жизни, передающей факел жизни новому представителю великого человеческого рода, торжествующей над смертью! Да ведь это изумительно, Жюли, это прекрасно!

— Ах, не надо, не надо! — простонала она. — Я не могу и подумать, чем это могло бы быть, когда это то, что есть!

— Но что же наконец произошло? — спросил он почти нетерпеливо. — Джерри вел себя гнусно с тобой, что ли?

— Нет, еще хуже! О господи, Крис; я хочу покончить с собой, мне следовало бы покончить с собой, а я не могу, я трусиха, я боюсь!

— Покончить с собой? Почему? Ты что, с ума сошла? Почему ты хочешь покончить с собой?