Артур Дойл: За грехи отцов

Но молодой баронет прервал его негодующим криком:

— Слова, слова и слова! Вы можете рассуждать об этом так спокойно только потому, что вы жили и наслаждались жизнью. Я же еще не жил. В ваших жилах течет здоровая кровь, моя же кровь отравлена. И однако я так же безгрешен, как и вы. Вы заговорили бы совсем другое, если бы мы поменялись ролями. Эти пустые утешения звучат в моих ушах насмешкой; я не хочу быть грубым, доктор, я хочу только сказать, что понять весь ужас моего положения может только тот, кто сам был в аналогичных обстоятельствах. Но вы должны ответить мне на один вопрос, от которого зависит все мое будущее.

Он стиснул пальцы так, что суставы хрустнули.

— Говорите, мой дорогой сэр. Я вполне сочувствую вам.

— Скажите… скажите мне, не мог ли этот яд уже утратить свою силу? Перейдет ли моя болезнь в наследство моим детям?

— На это может быть только один ответ. «До четвертого колена», гласит старый библейский текст. Вы можете совершенно излечиться от своей болезни, но раньше, чем пройдет несколько лет, вам нечего и думать о женитьбе.

— Моя свадьба назначена во вторник, — чуть слышно произнес пациент.

Теперь доктор Горас Сельби в свою очередь содрогнулся от ужаса. Мало было вещей, которые могли бы так сильно взволновать этого уравновешенного человека, как взволновало его это сообщение больного. Он не мог говорить ни слова, и в комнате воцарилось молчание. Из соседней комнаты до них донеслись голоса игроков: «У нас была бы лишняя взятка, если бы вы пошли с червей». — «Но мне нужно было отобрать козырей». Игроки, по-видимому, начинали ссориться.

— Как могли вы? — сурово воскликнул доктор. — Ведь это преступление.

— Вы забыли, что я сам только сегодня узнал об этом. — Он судорожно схватился за виски. — Вы светский человек, доктор Сельби. Посоветуйте, что мне делать. Я вполне положусь на ваше мнение. Это несчастье так неожиданно свалилось на мою голову, что я боюсь, что не перенесу всего этого.

Доктор сдвинул брови и растерянно развел руками.

— Во всяком случае, свадьба не должна состояться.

— Но что же мне делать?

— Чего бы это ни стоило, свадьба не должна состояться.

— Значит, я должен отказаться от нее!

— Я не вижу другого исхода.

Молодой человек, вынув из кармана записную книжку, достал оттуда маленькую фотографическую карточку и протянул ее доктору. Суровое лицо доктора смягчилось, когда он посмотрел на карточку.

— Конечно, для вас это должно быть очень тяжело. Но я не вижу другого исхода. Вы должны отказаться даже от мысли о браке.

— Но это безумие, доктор! Безумие, говорю я вам. Нет, я не буду кричать, — я совсем забыл, где я. Но посудите сами! Свадьба должна быть во вторник, в будущий вторник, вы понимаете? И всем уже известно об этом. Как могу я нанести ей публично такое оскорбление? Это было бы чудовищно.

— Тем не менее, вы должны сделать это, мой дорогой сэр. Другого выхода у вас нет.

— Вы хотите, чтобы в самый последний момент я отказался от брака, не объяснив даже причин своего отказа? Говорю вам, что это невозможно.

— Несколько лет тому назад у меня был пациент, который находился приблизительно в таком же положении, как вы, — задумчиво сказал доктор. — И знаете, что он сделал? Он нарочно совершил уголовный поступок и тем заставил родителей невесты взять назад свое согласие на брак.

Молодой баронет отрицательно покачал головой.

— Моя честь до сих пор еще не запятнана, — сказал он, — а это единственное, что у меня осталось и чем я не решусь пожертвовать.

— Да, положение ваше затруднительное.

— Не можете ли вы посоветовать мне еще что-нибудь?

— Нет ли у вас земли в Австралии?

— Нет.

— Но деньги у вас есть?

— Есть.

— Тогда купите себе землю, например, завтра утром; положим, тысячу паев в какой-нибудь золотопромышленной компании. Тогда вы можете написать невесте, что неотложные дела заставили вас экстренно уехать в Австралию. Это даст вам отсрочку, по крайней мере, в шесть месяцев.

— Да, это можно было бы сделать. Но подумайте о ее положении: дом полон гостей, гостей, съехавшихся со всех концов Англии. Между тем вы говорите, что нет другого выхода…

Доктор пожал плечами.

— Так я могу написать ей сегодня и завтра же уехать, не правда ли? Может, вы позволите мне написать записку за вашим столом? Благодарю вас. Мне очень совестно, что я вас так долго задерживаю. Но я сию минуту кончу.

Он написал коротенькую записку в несколько строк, но потом разорвал ее и бросил в огонь.