Клара Рив - Старый английский барон

За занавесками сияло солнце, и сэр Филип, видя, что уже наступил день, сел на постели, припоминая, где он находится. Образы, явившиеся ему во сне, отчетливо сохранились в его памяти, но рассудок старался их развеять. Нет ничего удивительного, думал он, ни в том, что история, которую он услышал, породила видения, потревожившие его в забытьи, ни в том, что все они так или иначе касались его несчастного друга. Солнце слепило глаза, птицы услаждали слух своим пением, побеги жимолости перевешивались через окно, лаская чувства сладким ароматом. Сэр Филип оделся, помолился, спустился вниз по узкой лестнице и вышел на порог хижины. Во дворе он увидел жену и дочь хозяина, усердно занимавшихся ежеутренними делами: одна доила корову, другая кормила домашнюю птицу. Он попросил молока, которым, вместе с ломтем ржаного хлеба, утолил свой голод. Потом сэр Филип решил прогуляться по лугу, ибо Уайет с сыновьями уже отправились в поле. Но вскоре его окликнула добрая женщина и сообщила, что слуга барона пришел проводить его в замок. Он простился с женой Уайета, пообещав заглянуть к ним еще раз на обратном пути. Дочь крестьянина привела его лошадь, он вскочил в седло и поехал рядом со слугою, доро́гой расспрашивая того о семье господина.

— Давно ли ты живешь у барона?

— Десять лет.

— А что, добрый он господин?

— Да, сэр, а также добрый супруг и отец.

— Есть ли у него дети?

— Три сына и дочь.

— Сколько им лет?

— Старшему сыну пошел семнадцатый год, второму шестнадцатый, третий много моложе, да еще милорд воспитывает вместе с сыновьями нескольких юных джентльменов, двое из которых его племянники. Он держит в доме учителя, который занимается с ними разными языками, а что до физических упражнений — здесь им нет равных: стрелок учит их обращаться с арбалетом {29}, особый человек обучает верховой езде, другой — владению мечом, третий — танцам. Ко всему прочему они состязаются в борьбе и беге, такие сильные, просто не налюбуешься, и ловкие на загляденье, — наш господин ничего не жалеет для их образования.

— Поистине, — сказал сэр Филип, — он делает все, что подобает доброму родителю, и это внушает мне величайшее уважение к нему. А что юные джентльмены, выказывают они способности к учению?

— О да, сэр, — ответил слуга, — юные джентльмены, сыновья милорда, блестящие юноши, но, говорят, есть один юноша, который всех их превосходит, хотя он всего лишь сын бедного крестьянина.

— Кто же это? — спросил рыцарь.

— Некий Эдмунд Туайфорд, сын жителя нашей деревни, превосходнейший юноша, лучше не найти, и столь приятного нрава, что никто не завидует его счастью.

— Какому счастью?

— Ну как же, сэр, года два тому назад наш господин по просьбе сыновей принял его в свою семью и учит его всему наравне с родными детьми. Молодые господа любят его без памяти, особенно мастер Уильям, его ровесник. Говорят, он будет сопровождать молодых господ в военных походах, для которых милорд их потихоньку готовит.

— Чем долее я тебя слушаю, тем более растет мое уважение к барону, — сказал сэр Филип. — Он замечательный отец и превосходный господин, умеет находить достоинства в безвестности, отличать их и вознаграждать. Спешу воздать ему должное.

Беседуя таким образом, они приблизились к замку. На лугу перед ним их взорам предстала компания юношей с арбалетами, упражнявшихся в стрельбе по мишени.

— Вот, — заметил слуга, — это, как изволите видеть, наши молодые джентльмены.

Сэр Филип остановил коня, желая полюбоваться на них, и услышал возгласы:

— Эдмунд — победитель! Приз — Эдмунду!

— Надо взглянуть на этого Эдмунда! — сказал сэр Филип.

Он спрыгнул с лошади, отдал поводья слуге и направился на луг. Юные джентльмены подошли к рыцарю засвидетельствовать свое почтение. Извинившись, что помешал им, он осведомился, кто победитель. В ответ юноша, к которому он обратился, сделал знак другому, и тот с поклоном выступил вперед. Сэр Филип смотрел на него столь долго и внимательно, словно забыл о всякой учтивости. Наконец он опомнился и спросил:

— Как ваше имя, молодой человек?

— Эдмунд Туайфорд, — ответил юноша. — Я имею честь служить сыновьям его милости барона Фиц-Оуэна.

— Не вы ли, благородный сэр, — спросил юноша, к которому поначалу обратился сэр Филип, — тот чужестранец, которого ожидает наш отец?

— Да, сэр, это я, — последовал ответ, — и как раз собираюсь засвидетельствовать ему свое почтение.

— Простите, сэр, что не проводим вас, — мы еще не закончили свои упражнения.