Хаим Граде - Немой миньян

— Мы будем тесниться, как куры в курятнике, а эти геморройные сидельцы из синагоги будут занимать пол-этажа мужской молельни и половину женского этажа? Не доживут они до этого!

Элька видит, что домохозяйка смотрит на нее с удивлением и возмущением, готовясь спросить, сколько она платит за квартиру, чтобы высказывать такие идеи? Элька упреждает взрыв и заходится плачем: ее родители и даже дед с бабкой жили во дворе Песелеса. Так почему же из-за чужих бродяг она должна слышать от мужа горькие речи? Ойзерл говорит ей, что если у нее не было двухкомнатной квартиры, ей не надо было выходить замуж.

— Если любишь, две комнаты не нужны. Если любишь, достаточно одной комнатки, — встревает Ентеле, и Хана-Этл, владелица пекарни, тает от удовольствия.

Отец Ентеле, портной Звулун с согбенной спиной давится кашлем и говорит, сопя:

— Детям негде жить.

Теперь пришло время выслушать слово отца Ореле, щеточника. Ноехка Тепер — рослый и худой, с грубым, морщинистым лицом и жесткими, колючими бакенбардами. Его физиономия может служить вывеской для его лавки, где можно приобрести всякого рода щетки для уборки и чистки. Он тут же показывает, какой он крикун. Но вместо того, чтобы начать проклинать просиживателей скамеек из Немого миньяна, как он и собирался, Звулун вдруг начинает выговаривать чулочнице, так он ненавидит Эльку и всю ее парафию.

— Мне нужна квартирка, чтобы мой сын и Ентеле могли пожениться. Если бы мне не предстояли расходы на свадьбу и будь мой Ореле добытчиком, как другие, я бы не выпрашивал бесплатной квартиры, как некоторые.

— Кто это некоторые? — подскакивает Элька-чулочница и бросается на щеточника. — Разве ваш Ореле мужчина? Он же бесхребетный парень, молочный теленок. Девушки на него и не смотрят, вот он и стал женихом Ентеле. А она уж настоящая Ента [29] Имя Ента в обиходной еврейской речи имеет нарицательное значение: «хабалка», «необразованная хамка». ! После свадьбы она сразу же возьмет мужа в оборот.

— Я с вами не ссорюсь. Если меня обижают, я слова не отвечаю, — поворачивает Ентеле свою короткую полную шейку и выглядит против чулочницы, как рассерженный молодой и толстый гусенок против голодной, тощей, большой хищной птицы с длинным сухим клювом. Ентеле не боится, она знает: окружающие не допустят, чтобы ей сделали что-то плохое. Элька с ее большим ртом понимает, что все тут против нее, и не находит, что ответить. Тогда начинает говорить Хана-Этл Песелес:

— Ну что же, детки. Дайте мне совет. Мне что, прогнать слепого проповедника? А может быть, венгерского раввина? Сначала его немцы выгнали из Германии, а теперь мне его выгнать из бейт-мидраша, что на моем дворе? Я уже не говорю о том, что синагогу нельзя превращать в квартиры. Правда, в случае такой нужды в квартирах для молодых еврейских пар, может быть, и можно. Но если я велю аскетам уходить, они меня разве послушают? Так что же мне, полицию вызывать?

Каждое слово Ханы-Этл Песелес, произнесенное с мольбой в голосе и скорбью в глазах, отодвигает жителей двора все ближе к двери, пока наконец они не выходят на улицу растерянные и молчаливые.

Вернувшись домой ни с чем, соседи еще больше злятся на столяра. Если бы этот недоделанный не вбил в свою деревянную голову, что он должен отремонтировать и украсить Немой миньян, от сидельцев молельни рано или поздно отделались бы. Летним вечером соседи сидят на крылечках и упорно смотрят на ворота, пока не показывается тот, кого они ждут. Вот он идет, этот милый человек, чтобы на него обрушился злой год! Во двор столяр притащился с ящиком гвоздей, с широкой пилой и большим тяжелым молотком. После дня работы в мастерской на заказчиков, он идет работать в молельню с материалом, который он заранее там приготовил. Жители двора окружают его и начинают проклинать: он бессердечный еврей, его ничуть не волнует, что молодым еврейским парам негде жить и производить на свет новые поколения евреев.

Столяр стоит как истукан. Вместе с тенью, которая тянется от его ног в сгустившуюся на земле голубоватую сумеречность, он выглядит как деревянный. Поскольку он уже слыхал от жены, что двор Песелеса кипит и негодует против него, у него уже приготовлен ответ: он живет со своей семьей в одной половине подвала, а в другой расположена его столярная мастерская. По ночам он будет отдавать свою мастерскую молодой паре со двора Песелеса, чтобы она могла там спать. Когда до соседей доходит суть его плана, они с возмущением говорят: «Тьфу на тебя с твоими планами! У тебя только полголовы, недоделанный, недотепа!»