Кемаль Орхан - Брошенная в бездну

Люди высыпали на улицы. Строились разные догадки. Но толком никто ничего не знал.

Время от времени слышались выстрелы. Ахмет бежал, бежал, как затравленный зверь, ни разу не обернувшись на шум стрельбы. Он бежал с какой-то невероятной, нечеловеческой быстротой, перескакивая через ямы и грязные лужи. Вот он пронёсся по переулку и выскочил на широкую улицу. Навстречу мчался грузовик. Взвизгнули тормоза. Но …поздно! Ахмета швырнуло на мостовую…

Из кабины выпрыгнул шофёр, подбежал к распростёртому телу. «В лепёшку! Теперь я пропал!» И охваченный страхом, он бросился бежать…

В городе только и было разговоров, что об этих происшествиях. Все считали, что гарсона, который убил двух женщин, покарала сама судьба. И все проклинали его.

Однако от внимания компетентных людей не ускользнуло одно весьма странное обстоятельство. Почему, рассуждали они, придурковатый гарсон убил Назан? Какая была у него цель? Он хотел завладеть её перстнем? Возможно. Но что же тогда помешало ему снять этот перстень с пальца убитой? А зачем понадобилось убивать кабатчицу? Капиталов она не имела. Парень был при деле, а легко ли найти другое место?

Все понемногу поверили версии о том, что гарсон попросту был невменяем. Он убил только для того, чтобы убить…

Халдун не мог рассуждать. Ему было слишком тяжело, и первое время он часто плакал и совсем не показывался на людях. Его постоянно преследовал образ матери с протянутой рукой. Сколько лет он не знал, что она жива! А мать разыскала его и тут же покинула, чтобы более никогда не возвращаться.

Целыми часами сидел он неподвижно, устремив глаза в одну точку. Почему она не открылась ему? Наверно, стыдилась сына…

– Да, – говорил Нихат-бей, – её привёл сюда материнский инстинкт. А разум не позволял ей пред стать перед своим сыном в таком обличье.

– Но разве я посмел бы её укорять? Разве отвернулся бы от неё?

– Не отвернулся бы – это верно. Но надо войти и в её положение.

– Бедная мамочка! – воскликнул плача Халдун.

– Бедная мамочка! – словно эхо повторила Нермин.

По праву наследования перстень достался Халдуну. А он надел его на палец Нермин, как посмертный подарок свекрови. Они не стали устраивать пышной свадьбы. А деньги, которые предназначались для брачного торжества, пошли на уплату за мрамор.

Этим мрамором была облицована могила Назан-ханым.

Балыкпазары – квартал, в котором расположен рыбный базар.

Рушдие – четырёхклассная средняя школа.

Сакыз – белая благовонная смола, которую принято жевать в странах Востока.

Ходжа – духовное лицо, мулла.

Идадие – старшие классы лицея в османской Турции.

Тавла – распространённая на Востоке игра в кости.

Султанхамам – район в Стамбуле.

Такуньи – туфли на деревянной подошве без задников.

Тенэшир – стол для обмывания покойников.

Миндер – коврик для сидения на полу.

Далма – голубцы из виноградных листьев.

Йемени – простые башмаки из сыромятной кожи с острыми загнутыми вверх носами.

Мачка – аристократический район Стамбула. Аксарай – один из старых районов Стамбула.

Шариат – свод мусульманских религиозных, бытовых, гражданских и уголовных законов, основанный на Коране.

По шариату муж может развестись с женой на определённый срок.

Пирзола – баранья отбивная на косточке.

Бейоглу – часть Нового Стамбула, объединяющая несколько районов.

Тарлабаши – квартал, известный своими публичными домами.

Речь идёт о так называемой кемалистской буржуазно-национальной революции, явившейся следствием освободительной войны турецкого народа в 1919 – 1922 гг. и направленной не только против иностранных интервентов, но и против господства иностранного капитала в стране и султанского феодально-клерикального строя.

Имеется в виду Народно-республиканская партия – одна из главных политических партий Турции.

Имеются в виду победы турок над греками во время национально-освободительной войны 1919 – 1922 годов в сражениях на реке Сакарья (август – сентябрь 1921 года) и в районе Измира (сентябрь 1922 года).