Шарль Нодье - Нодье Ш. Читайте старые книги. Кн.1

Теодор уже ничего не слышал. Он занялся довольно красивым томом и теперь измерял его своим эльзевириометром {32} 32 Эльзевириометр — линейка из слоновой кости, на которую с одной стороны нанесены сантиметры и миллиметры, а с другой — дюймы и линии (см. примеч. к т. 2, с. 205). Полуфут равен 0,15 м, или 6 дюймам. , иначе говоря — полуфутовой линейкой с бесконечно малыми делениями, посредством которой он определял цену и даже — увы! — достоинства всех книг. Десять раз измерял он проклятый том, десять раз перепроверял удручавшую его цифру, затем что-то прошептал, побледнел и лишился чувств. Я еле успел подхватить его и с большим трудом усадил в первый же попавшийся фиакр.

Сколько я ни пытался узнать причину его страданий, все было напрасно. Он не отвечал. Он не слышал моих слов. Наконец, вероятно, не в силах таить дальше свое горе, он произнес:

— Перед вами — несчастнейший из смертных. Эта книга — Вергилий 1676 {33} 33 С. 45. Вергилий 1676 г. — В библиотеке Нодье не было Вергилия, ибо он сам желал иметь именно издание 1676 г. (Амстердам, 12°). В письме от 23 декабря 1830 г. к книгопродавцу Мерлену Нодье сообщает о своем страстном желании приобрести на ближайшем аукционе Вергилия 1676 г., ”если, конечно, высота его достигает 6 дюймов и 8–9 линий при соответствующей ширине” (Bulletin du bibliophile, 1845. P. 72), и признается, что готов отдать за эту книгу 300 франков. Очевидно, книга ему не досталась или оказалась не так хороша, как он надеялся. года с широкими полями; я был уверен, что владею самым большим экземпляром, но этот больше моего на треть линии. Люди, настроенные враждебно или пристрастно, сказали бы даже — на пол-линии.

Я был потрясен. Было ясно, что Теодор бредит.

”На треть линии!” {34} 34 С. 45–46.”Треть линии!” — Здесь и далее повторение некстати этих двух слов, возможно, является реминисценцией из мольеровского ”Тартюфа” (д. I, явл. 5), где Оргон на все вопросы, жалобы и проч. отвечает так же невпопад: ”А как Тартюф?” — повторил он, яростно грозя небу кулаком, словно Аякс {35} 35 Аякс (греч. миф) — участник Троянской войны, потерявший разум по вине Афины Паллады; Капаней (греч. миф.) — царь Аргоса, сраженный молнией Зевса за надменность и нечестивость. или Капаней.

Я дрожал всем телом.

Мало-помалу силы оставили несчастного. Он жил теперь лишь затем, чтобы страдать. То и дело он твердил, ломая руки:

— ”На треть линии!”

А я повторял про себя: ”Черт бы побрал книги и книжную горячку!”

— Успокойтесь, друг мой, — ласково шептал я ему на ухо всякий раз, когда приступ возобновлялся. — Треть линии — пустяк, даже если речь идет о деликатнейшем деле в мире!

— Пустяк! — вскричал он. — Треть линии в Вергилии 1676 года — пустяк! На распродаже книг господина де Котта Гомер в издании Нерли {36} 36 Гомер в издании Нерли вышел во Флоренции в 1488 г.; это было первое печатное издание легендарного древнегреческого поэта, подготовленное греческим грамматиком Деметрием Халкондилом. Распродажа библиотеки Л. Котта состоялась в 1804 г. См. также наст. изд., т. 2. с. 204. стоил из-за этой трети линии на сто луидоров дороже. Треть линии! О, если бы треть линии пунсона вонзилась вам в сердце, вы бы не назвали это пустяком!

На нем не было лица; он заламывал руки, в ноги ему железными когтями вонзались судороги. Без сомнения, горячка делала свое дело. Я не согласился бы продлить путь, который оставался до его дома, даже на треть линии.

Наконец, мы приехали.

— Треть линии! — сказал он привратнику.

— Треть линии! — сказал он открывшей нам кухарке.

— Треть линии! — сказал он жене, рыдая.

— Мой попугайчик улетел! — сказала его маленькая дочка, тоже плача.

— Не нужно было оставлять клетку открытой, — ответил Теодор. — Треть линии!

— Народ волнуется на Юге и на Циферблатной улице, — сказала старая тетушка, читавшая вечернюю газету.

— Какого дьявола ему не хватает? — спросил Теодор. — Треть линии!

— Ваша ферма в Босе сгорела, — сказал слуга, укладывая Теодора в постель.

— Надо будет вновь отстроить ее, если дело того стоит, — ответил Теодор. — Треть линии!

— Как вы думаете, это серьезно? — спросила меня кормилица.

— Разве вы, голубушка, не читали "Журнал медицинских наук"? Бегите скорей за духовником!

К счастью, в эту самую минуту священник появился на пороге; он, по обыкновению, зашел поболтать о разных литературных и библиографических тонкостях, в которых разбирался не хуже, чем в требнике; впрочем, пощупав пульс Теодора, он забыл о библиографии.