Николай Лейкин - Воскресенье на даче

— Gott im Himmel! Францъ! Что это такое! Аффе не одинъ, а съ сестрой… — проговорила она. — Матильда съ нимъ. А ты сказалъ, что фрюштикать будетъ онъ у насъ одинъ. Два гостя… Гдѣ-же тутъ экономія на мое рожденіе? Матильда всегда такъ ѣстъ много… У ней такіе большіе зубы, такой большой аппетитъ.

Stiel, Araalcheii! Оставь. Я убавлю сегодня бутылку пива изъ моего бюджета за Матильду, убавлю одну сигару.

— Она больше съѣстъ, чѣмъ стоитъ бутылка пива и сигара. У ней такой большой ротъ. Ты звалъ Аффе съ сестрой… звалъ и ничего мнѣ не сказалъ.

— Ей Богу, я не звалъ его съ сестрой. Я его звалъ одного. Но ты не показывай вида… Я убавлю и завтра бутылку пива.

Отворивъ калитку въ палисадникъ, входили Аффе и Матильда. Аффе весело скалилъ свои бѣлые зубы и декламировалъ старинные стихи:

— Герръ Гельбке, мадамъ Гельбке… здравствуйте… А я съ сестрой, а сестра съ подаркомъ для вашихъ дѣтей, — сказалъ онъ.

Матильда держала въ рукахъ маленькую корзиночку съ земляникой и говорила:

— Für die Engelchen… Для вашихъ дѣтей, Здравствуйте, мадамъ Гельбке.

Дамы поцѣловались. Мадамъ Гельбке, видя приношеніе, нѣсколько смягчилась, усадила около себя Матильду и стала ей разсказывать, какъ можно варить дешевый супъ изъ рыбьихъ головъ, хвостовъ и костей.

— Мякоть надо снять съ кости и жарить на жаркое, а головы, хвостъ и кости спрятать и варить на другой день супъ. Варить долго, потомъ протереть, прибавить немножко масла, муки, петрушки — и супъ готовъ. Головы отъ селедки можно тоже въ супъ, — прибавила она.

— Бѣда съ женщинами! — оправдывался Аффе. — Хотѣлъ сестру оставить дома, по она, узнавъ отъ меня вашу программу воскресныхъ увеселеній, ударилась въ слезы — ну, и пришлось взять.

Подали фрюштикъ. Кромѣ раковъ и жареной колбасы ничего не было. Аффе и Гельбке выпили по три рюмки водки, хотѣли пить по четвертой, но мадамъ Гельбке схватила со стола бутылку и сказала:

— Genug… Довольно… Мой Францъ не долженъ пить за завтракомъ больше трехъ рюмокъ шнапсъ…

Они принялись за пиво. Лица ихъ раскраснѣлись. Шелъ шумный разговоръ о Каприви, потомъ о Бисмаркѣ, затѣмъ о предстоящемъ праздникѣ въ обществѣ Лидертафель и наконецъ о какомъ-то Кнопфѣ, который пріѣхалъ сюда изъ Дерпта, кончившимъ курсъ ветеринаріи, и получившемъ мѣсто химика на химическомъ заводѣ, мѣсто съ окладомъ въ три тысячи рублей.

— Черезъ три года будетъ богатый человѣкъ, прибавилъ Гельбке. — Фрейлейнъ Матильда… Вотъ старайтесь быть хорошей экономной хозяйкой, когда Кнопфъ будетъ у васъ въ гостяхъ. Женихъ отличный. Увидитъ, что вы хорошая, экономная хозяйка, и попадетъ въ ваши сѣти. Онъ любитъ экономію.

Матильда зардѣлась, какъ маковъ цвѣтъ, и тотчасъ-же замяла разговоръ, сказавъ мадамъ Гельбке:

— Какъ у васъ здѣсь пріятно… So gemüthlich… И садикъ… Цвѣты…

— Это все я сама и мой Гельбке… — отвѣчала Амалія Богдановна.

Послѣ второй бутылки пива Гельбке и Аффе вдругъ запѣли въ полголоса «Wacht am Rhein». Вдругъ на улицѣ заиграла шарманка. Она играла вальсъ. Гельбке вскочилъ съ мѣста, подскочилъ къ Матильдѣ и съ словами «Fräulein, bitte»… завальсировалъ съ ней по терассѣ. Дребезжала посуда на столѣ. Амалія Богдановна только что успѣла отодвинуть столъ къ сторонкѣ, какъ и Аффе подскочилъ къ ней и завертѣлся въ вальсѣ.

— Пожалуста, сигару выньте изо рта! Сигару! — кричала Матильда вальсировавшему съ ней Гельбке. — Вы мнѣ ей ткнули въ лицо.

— Ахъ, пардонъ, фрейлейнъ… — вскричалъ запыхавшійся Гельбке, остановился, вынулъ изо рта сигару, положилъ ее на тарелку и снова завертѣлся.

Они танцовали чуть не до упаду, и раскраснѣвшіеся, съ потными лицами, плюхнулись на стулья.

— Хорошо повеселились, Матильда? — спрашивала мадамъ Гельбке, обмахиваясь носовымъ платкомъ.

— О, ja, мадамъ Гельбке. Мерси за удовольствіе.

— Танцы не входили въ программу сегодняшнихъ увеселеній, — сказалъ Гельбке. — Это сюрпризъ дамамъ. Амальхенъ, могу я дать шарманщику пять копѣекъ? — спросилъ онъ жену.

— Да… Но за это ты, когда будетъ дождикъ, долженъ ѣхать по конкѣ вмѣсто внутренняго мѣста на имперіалѣ и сдѣлать экономію.

— Хорошо, — сказалъ Гельбке и полѣзъ въ карманъ за деньгами.

— Не надо. Я дамъ шарманщику, — остановилъ его Аффе и, вынувъ пятачекъ, понесъ шарманщику, прибавивъ:- Мы съ сестрой пользуемся сегодня угощеніемъ отъ васъ, стало быть музыка должна быть наша.

— Очень любезно съ вашей стороны, — кивнула ему мадамъ Гельбке.