Елена Арсеньева - Любовь у подножия трона (новеллы)

И означенная персона вышла из комнаты, словно заходила туда лишь для того, чтобы сделать поворот «Налево кру–гом!». А вслед ему… А вслед ему из комнаты вылетел шелковый дамский башмачок с очень высоким каблучком. Башмачок пролетел мимо головы императора, едва не задев его.

Полковник сначала похолодел, вообразив, каково это было бы, кабы на его глазах император был убит башмачком своей фаворитки. А потом дежурного начал разбирать такой жуткий хохот, что пришлось скорчить самую бессмысленную гримасу, набрать в рот побольше воздуху и вытянуться во фрунт, чтобы скрыть хихиканья и конвульсии, в которые повергал его с трудом сдерживаемый смех.

Император, держась, как все невысокие мужчины, чрезвычайно прямо, с привычной важностью промаршировал в свой кабинет, не взглянув на полковника. Дверь в кабинет захлопнулась.

В ту же минуту из первой комнаты вышла госпожа Нелидова в одном только капоте и с распущенными волосами. Брови ее были высокомерно подняты, а губы поджаты, однако некрасивое смуглое лицо так и шло пятнами, словно от лютой ярости. Она прихрамывала, и это крайне изумило полковника, ибо фаворитка с юности славилась красотой своей походки, а уж в танцах ей и вовсе равных не было. Вот не далее как несколько дней тому назад она танцевала менуэт по просьбе императора. И государь пришел в полный восторг от ее грациозности.

Откуда же взялась хромота?!

И тут молодой полковник понял ее причину. Нелидова шла в одном лишь башмачке! Вторая нога ее не была обута.

Дойдя до валявшегося среди коридора брошенного башмака, Нелидова изящно подобрала его, прислонилась для удобства спиной к стене и, чуть тряхнув полами капота, высвободила ножку, обтянутую кружевным чулочком. Ножка, отметил полковник, который знал толк в таких делах, была преизумительная: стройная, сухощавая, крошечная. А ведь госпоже фаворитке было уже с лишком сорок лет. Надо же, в такие годы – и такое сохранение!

Между тем мадемуазель Нелидова обулась, потопала башмачком в пол, чтобы было удобнее, и с обычной важностью воротилась в свою комнату.

Молодой полковник осторожно, чтобы громко не фыркнуть, выпустил воздух изо рта и стал по стойке «вольно». Махнул солдатам. Те прислонили к стене ружья и сели по углам, низко опустив головы. Полковнику отчего‑то показалось, что и нижние чины едва сдерживают смех… но, ей–богу, кто может осудить их за это? Только не он!

Однако из‑за чего, подумал полковник с живым интересом, мог разгореться такой сыр–бор между государем и Катериной Ивановной, которая держала его в очень крепких ручках всю жизнь и даже умудрилась подружиться с императрицей Марьей Федоровной?

Стоп, стоп… Как он мог забыть! Ведь, по слухам, именно сегодня должна была прибыть в Петербург из Москвы некая Анна Петровна Лопухина – приехать, опять же по слухам, лишь для того, чтобы сделаться новой фавориткой государя! Неужели именно этим объясняется взрыв негодования Катерины Ивановны? А государь‑то… он вел себя совершенно как виноватый супруг, признающий, что рыльце у него в пушку! Значит, насчет Лопухиной – это все правда…

Ай–яй, ну и ну, подумал молодой полковник, а ведь казалось, что власть госпожи Нелидовой над императором будет вечной!.. Тут он спохватился и превеликим усилием воли изгнал из головы мысли, недостойные благородного человека, дворянина и офицера.

Эти стишки собственноручно накропал попечитель и руководитель Смольного института благородных девиц в честь первого выпуска, состоявшегося в этом учебном заведении. Он не делал исключения ни для кого из этих хорошеньких девиц и дурнушек, которые изучали в институте закон Божий и рукоделие, несколько языков и лепку, историю и архитектуру, физику и геральдику, арифметику и пение, танцевание и географию, токарное дело и рисование – в самом пестром смешении основ этих предметов, но ровно ничего не успевали узнать о реальной жизни, как если бы они были милыми цветочками, выросшими в парнике. Или – вот именно! – курами редкостной породы, произраставшими в теплом курятнике.

А впрочем, зачем им была реальная жизнь? Как правило, барышни были из богатых семей, им предстояло после института как можно скорее выйти замуж, опять же за людей отнюдь не бедных… Конечно, были и девочки, которые либо воспитывались на казенный счет, либо родители которых тянулись из последних сил, чтобы дать им образование и воспитание в институте, основанном самой императрицей Екатериной Алексеевной. Именно среди таких девочек и можно было найти парочку–другую не вполне кур и не очень дур. К числу подобных редкостей и принадлежала Катенька Нелидова – прилежная ученица, умница, певунья, танцорка, пересмешница–актерка, как называли ее подружки, ибо у барышни Нелидовой имелся и некоторый актерский талант.