Фердинанд Оссендовский - Ленин

— Сторонница Виктора Чернова и тех, что мечтают о конституанте? — проворчал он, хмуря брови.

— Руководители не играют роли, — спокойно ответила она, поправив шляпку. — Я имею в виду то, что Россия — это одна большая пашня, на которой в первую очередь должны хорошо и счастливо чувствовать себя 100 млн. крестьян-пахарей и сеятелей. Им принадлежала и будет принадлежать Россия…

— Не будет! — воскликнул Ленин и топнул ногой. — Не будет принадлежать так, как это воображает себе Чернов и его глупая, подлая банда, которая уже 80 лет поднимает крик, а в момент опасности прячется в кустах!

— Что вы говорите?! — резко запротестовала она.

— Эх, дорогая моя! Нельзя верить писанине и обещаниям этих шантажистов революции. Они не способны ничего сделать, потому что не имеют строго обозначенного пути и решительности, так же, как и социал-демократы. Они надеются на альтруизм, на здравый рассудок правительства и земельной буржуазии. Слепцы! Они никогда этого не дождутся! А если такое чудо случится, они немедленно превратят крестьян в новую буржуазию, с которой уже не справится ни один революционер! Это будет камень, гранит, мертвая, недоступная трясина…

— Зачем же новая революция, если крестьянская масса станет хозяйкой земли? — спросила она, глядя на Ленина с недоумением.

Расхаживая по комнате, потрясая плечами и лысой головой, он продолжал хриплым голосом:

— В истории бывают переломные периоды. Что-то внезапно сломается и перед человечеством открывается бездонная пропасть. Что делать? Беспомощно остановиться и ждать? Чего мы должны ждать? Может, пропасть чем-нибудь заполнится, или ее берега сомкнутся? Нет! Так не бывает! Никогда! Никогда! Мы уже более 10 лет стоим на краю этой пропасти, не зная, как поступить дальше. Никто не осмеливается бросить вызов и осуществить дерзкий проект! Но я на это решился!

Он посмотрел на Елену и поспешно добавил:

— Я… тут дело не во мне — Владимире Ульянове… Я воспринимаю себя как избранника, вобравшего все мысли и стремления угнетенных… поэтому я решился…

— Что же вы намерены сделать? — спросила она шепотом.

— Я хочу разбудить спящие в народе силы. Более всего их накопилось в деревенском люде. Клад неизвестный, неоцененный, чудесный, охраняемый различными черными дьявольскими силами. Они вырвутся и начнут бушевать первыми. В этом вихре на дневной свет выйдут настоящие, пока еще спящие, ленивые и пассивные силы. Но скоро они проснутся!.. Они одним прыжком перепрыгнут пропасть и понесутся вперед, увлекая за собой остальные народы! Никто не будет сопротивляться, потому что нами, Елена, будут двигать любовь и забота о судьбах человечества! Ничего не встанет у нас на пути, мы подавим, сметем, разрушим все во имя великого строителя…

— Великого строителя?… — спросила она, подняв глаза на желтое лицо Ленина.

— Это свободный, думающий о земной жизни, а не отравленный миражами человек, — ответил он глухим голосом.

— Не понимаю… — перебила его Елена.

— В Библии сказано, что когда-то люди взялись за небывалый труд вознесения Вавилонской башни, чтобы заглянуть в глаза Богу. Построив ее, люди поняли бы, что таинственное небо — это космическая пустыня; в результате их мысль была бы направлена на земские дела, потому что только они способны увековечить человеческую любовь и справедливость. Наша мудрая пословица говорит, что «синица в руке лучше, чем журавль в небе!» Тем временем человечество испугалось мнимого бездумно Бога, прекратило свой дерзкий замысел, поубивало строителей и поссорилось навсегда. С тех пор господствует нечеловеческое, чуждое, враждебное право, которое нас отравляет и парализует… Мы построим другой мир, засеем в нем мысли человеческие, понятные и увеличивающие силы до такой степени, какой не знал ни один Бог!

Их беседу прервала вошедшая толпа товарищей. Елена ушла. Ленин сощурил глаза, огромным усилием воли отряхнулся от давно не высказываемых вслух мыслей и впечатлений и безразличным голосом спросил:

— Что скажете нового?

Он внимательно выслушал доклады о распоряжениях социалистов из других лагерей, готовящихся к ускоренному созыву конституанты с целью принятия проекта закона о земле и заключения мира с Германией.

— Да-а! — буркнул Ленин. — Они хотят опередить нас! Не получится… Товарищи! Час назад были отправлены телеграммы немецкому правительству и главнокомандующему войсками на нашем фронте с предложением мира. Этот вопрос уже решается! Мы справимся с ним без пресловутой конституанты. Сегодня же вечером пускай соберется Совнарком! Я выступлю с заявлением.