Эптон Синклер - Зубы Дракона

«А не существует ли третья сила», — отважился Рик. — «Армия? Может кто-нибудь в Германии сделать что-либо без согласия Рейхсвера?»

Ланни рассказал о своем разговоре с Эмилем и с Штубендор-фом, оба заявили, что они будут лояльны и подчинятся правительству. Рик сказал: «Эмиль, да, он подчинённый. Но был ли Штубен-дорф откровенен и поведал свои реальные мысли? Я думаю, что он и его толпа Юнкеров будет служить Гитлеру так долго, сколько Гитлер будет служить им. То есть, добьётся перевооружения, получит Коридор и вернёт потерянные провинции обратно в фатер-ланд».

«Естественно», — признался Ланни, — «Штубендорф думает прежде всего о своей собственности. То, что он будет делать после, я не знаю».

«Все немцы ставили свою армию во главу угла», — настаивал Рик.

— Социал-демократы пришли в революцию с помощью простых солдат, но сразу стали узниками офицерской касты и не добились никаких реальных изменений в контроле над армией. Республиканский министр финансов всегда был человеком, удовлетворяющим рейхсвер, и независимо от того, сколько бы политики ни говорили о социальных реформах, они никогда не сделали каких-либо сокращений военного бюджета.

Рик слушал все, что говорил его друг, задавал много вопросов, но отказался верить, что Гитлера можно было свернуть влево. «Ни один революционер, который стал консерватором, не вернётся обратно», — сказал он и добавил с усмешкой: «Он научился очень хорошо понимать левых, и получил слишком много врагов среди них».

Ланни спросил: "А не захочет ли он вернуться, если увидит очередную волну восстания?»

— Он ничего не увидит, потому что её не будет. Одна волна достаточно для одного поколения. Штрассер, Рём и твой друг Хьюго могут кричать до хрипоты, но когда Адольф скажет им заткнуться, они замолчат. И это мое убеждение, что та «национализация», которую Адольф проводит в Германии, сделает нацистскую партию сильнее, и даст ему возможность быстрее и надежнее сокрушить Версаль.

Конференция по ограничению вооружений практически умерла после более чем года бесплодных усилий. Но страны не могли отказаться от попыток остановить общий кризис, и теперь шестьдесят шесть из них собрались на всемирную экономическую конференцию. Это была встреча в Южном Кенсингтоне с обычной помпезной задачей решить все проблемы. Рик, всегда относившийся подозрительно к тому, что он назвал капиталистической государственной мудростью, сказал, что это было усилие Банка Англии вернуться к золотому стандарту при поддержке Соединенных Штатов, Франции, Швейцарии, Голландии, и нескольких стран, где еще правили кредиторы. Пока Ланни наблюдал за этим шоу и возобновлял старые знакомства среди журналистов, президент Рузвельт издал манифест, отказываясь быть связанным этой золотой программой. Его действия назвали «торпедированием» Конференции, которая сразу отправилась за всеми остальными на свалку истории.

Лорд Уикторп вернулся домой и пожелал ответить на гостеприимство, которым пользовался в Париже. Тем более, когда он узнал, что его американские друзья только что вернулись из Германии, где встречались с нацистской верхушкой. Молодая пара была приглашена провести несколько дней в замке Уикторп, который был одной из достопримечательностей Англии. Замок был построен из коричневого песчаника, центральная часть с двумя большими зубчатыми башнями была возведена в эпоху Тюдоров. Два крыла и задняя пристройка были добавлены во времена королевы Анны, но единство стиля было сохранено. Древние дубы были памятниками английского постоянства и прочности. Лужайки оставались постоянно зелеными из-за дождей и туманов, приходящих с нескольких морей, а в газоны их превращали стада курчавых овец, съедавшие избытки травы. Ирма была очарована местом и доставила удовольствие его хозяину наивностью своих похвал. Когда она услышала, что имение было разбито на участки, которые были проданы, чтобы уплатить налоги, то посчитала это одним из главных бедствий последней войны.

Вдовствующая леди Уикторп вела дом своего неженатого сына. Ланни встречал у Рика младшего брата Уикторпа, который был женат на американке, которую Ирма видела среди завсегдатаев модных клубов. Так что это выглядело, как семейный праздник, непринуждённый и неформальный, но достойный и впечатляющий. В Англии было гораздо проще управлять поместьем и вести хозяйство. Здесь все походило на часы деда, которые заведешь, и они пошли. Но будут идти не восемь дней, а в течение восьми лет или даже восьми десятилетий. Здесь не возникала проблема слуг. Обслуживающий персонал просто рождался. Старший сын пастуха учился пасти овец, а старший сын дворецкого учился выполнять его обязанности. Все хозяева были доброжелательными, а все слуги преданными и почтительными. По крайней мере, всё было, как оно должно было быть, а все отклонения от совершенства были тщательно спрятаны. Для Ирмы всё выглядело чудесно, пока она не решила искупаться. И тут она обнаружила, что ей придется делать это в ванной из крашеной жести, которую ей принесла одна горничная, а затем две других принесли большие кувшины с горячей и холодной водой.